Сказка на ночь

В дверь стучат: быстро, энергично, по удару на слог имени. Тук-тук — Ру-фус. Тук-тук — Ке-вин. Четыре удара, и Кевин проскальзывает внутрь спальни, привычно уклоняясь от летящей в него подушки — Руфус ненавидит, когда не дожидаются разрешения войти. Кевин никогда не ждёт. — Привет, мелочь, — здоровается он, взмахивая рукой. — Мне тут удрать удалось, так что радуйся — эту ночь я проведу с тобой. Руфус кидает следующую подушку (благо, у него на кровати их множество: разных размеров и форм, украшенные кисточками, бахромой и диковинными узорами), Кевин ловит и прижимает к себе, потираясь об неё щекой, словно кот. — Хочешь даже сказку расскажу, чтобы спалось слаще, — Кевин подходит ближе, на ходу стягивая сапоги. — Маленькая госпожа говорит, что у меня с каждым разом получается всё лучше и лучше. Руфус сердито дёргает головой и смотрит на Кевина сквозь алые всполохи закрывающих глаза волос. Тот разводит руками и шутовски кланяется, чуть не выронив подушку. Бросает её на кровать — попадает Руфусу по ногам. — Какая меткость, — шипит Руфус, отодвигаясь вправо, освобождая место для ночного гостя. — Всё для герцога, — салютует Кевин, матрас прогибается под весом тела, отчего Руфус скатывается ему под бок. Кевин обхватывает его холодными руками, прижимает к себе, и чужое сердце стучит Руфусу в спину. Тук-тук — Ру-фус. Тук-тук — Ке-вин. — Рассказывай свою сказку, — бурчит Руфус, устраиваясь поудобней и почти случайно пиная Кевина в ногу. — Я тебя задаром тут терпеть не собираюсь. Кевин смеётся. Так по-мальчишески солнечно и звонко, что Руфус не понимает, почему на этот смех не сбежалось пол-особняка. — Тогда слушай, — говорит он, согревая дыханием загривок Руфуса. — Жил на свете один рыцарь. Доспехи его были белыми, как снег, как седина мудрецов, как облака в небе. И однажды в лесу повстречал он девочку в синем платье. Девочка эта мечтала стать королевой и надеть белоснежное одеяние и шла к своей мечте, прыгая из одной клетки в другую… Монотонное бормотание успокаивает, глаза слипаются, а голова тяжелеет. Руфус засыпает, почти не слушая, что ему нашёптывает ломающийся голос. — А потом Белый Рыцарь скользнул во тьму и вышел из неё чудовищем, жадным до крови, чтобы найти нового рыцаря. Отобрав его у жизни, отобрав его у тебя. Руфус морщится во сне: к телу липнет холодный колючий прах, который всегда остаётся вместо иллюзии, вместо обмана. Медальон с печатью контрактора пульсирует в такт чужому нечеловеческому сердцебиению. Тук-тук — Ру-фус. Тук-тук — До-до.