***
— Падалеки, я заебался прикрывать твою задницу перед Пеллегрино. Ты в курсе, что хоронишь третью бабку за неделю, например? - Миша посмотрел из-за стойки на Джареда, который только что выбежал из раздевалки и теперь завязывал на себе потрепанный фартук. Миша Коллинз был единственным другом несчастного Джареда — именно он постоянно прикрывал его на гребанной работе (которую, к слову, Падалеки терпеть не мог), вытаскивал из депрессника после того самого Дженсена Эклза, всегда давал деньги в долг и не просил возврата (самый важный факт о Мише Коллинзе), да и вообще был самым лучшим другом на свете, плевать, что единственным. — Как у меня может быть три бабушки? - недоуменно спросил Джаред, чуть не выронив стакан из рук. — Ну, - Коллинз задумался, — Предположим, у тебя была приемная мать? И вот от нее образовалась третья бабка... Джаред так и поперхнулся воздухом. — В следующий раз приходи вовремя, иначе у тебя образуется не только четвертая бабка! - пригрозил Миша и ушел на другой конец стойки обслуживать какого-то пьяницу. Джаред помотал головой и вернулся к своим баранам, то есть стаканам, которые так и норовили выпасть из непослушных пальцев. Звякнул колокольчик, означающий приход очередного алкаша, которому за каким-то чертом понадобилось в самый разгар дня пропустить пару стаканчиков. Джаред тут же поднял голову и взглянул на дверь. Лучше бы он не смотрел туда и не встретился с ярко-зелёными глазами, странно поблескивающими в тусклом свете ламп. Лучше бы Джаред вообще не приходил сегодня на эту чёртову работу, потому что сейчас он почувствовал, как его душевное равновесие, старательно выстроенное у психотерапевта, рушится — буквально все летит в чёрную бездну. На пороге бара стоял невероятно красивый и слегка мокрый от моросящего на улице дождя Дженсен Эклз. Собственной персоной. Джаред услышал, как что-то разбилось — оказалось, это из его рук вылетела рюмка для крепких спиртных напитков, которую он старался удержать, но после такого разве что-либо может удержаться? Не только в руках. Дженсен неуверенно пошел к барной стойке, прямо к Джареду. Все происходило будто в замедленной съемке: легкие шаги Эклза, чуть отросшая челка, что слегка подпрыгивала при ходьбе, и болтающаяся рука рядом с бедром (другую он сунул в карман потрепанных джинс). Падалеки не мог отвести взгляд, он смотрел широко распахнутыми глазами, хлопая своими пушистыми ресницами (а ведь когда-то Дженсу очень нравились эти реснички, и он водил по ним кончиками пальцев). Растерянный Эклз остановился перед ним и неспешно присел за стойку. — Привет, - хрипло поздоровался он, отчего у Падалеки пробежал табун чертовых мурашек по всему телу. Он еле вышел из оцепенения и выдавил из себя отвратное подобие улыбки. — Добро пожаловать, чего налить? - Джаред перемялся с ноги на ногу и почувствовал, как хрустят осколки стекла под ним, но ему было насрать на эту рюмку, как и на то, что это в очередной раз вычтется из зарплаты, которая, к слову, и без того упала и была мизерной. Его волнение с каждой секундой нарастало, что пугало Джареда сильнее, чем какое-то битое стекло или нелепая фраза приветствия. — Виски со льдом, - вздохнул наконец Эклз и достал телефон из заднего кармана джинс. Джаред поспешно отвернулся к напиткам. Внутри завязался тугой узел смешанных чувств. Ему постоянно хотелось смотреть в эти до боли знакомые глаза, снова посчитать чертовы веснушки на лице Дженсена, в конце концов, дотронуться кончиками пальцев до его манящих губ и ощутить этот электрический ток, что всегда пробегал у Джареда при прикосновении к Эклзу. Руки тряслись, пока он кидал несколько кубиков льда, боясь, что сейчас повернётся обратно, а Дженс уже ушел (или его вообще не было — глюки). Падалеки глубоко вздохнул и развернулся с глубокой рюмкой прекрасного выдержанного виски со льдом для Эклза. Тот сидел на месте, уткнувшись в телефон. Джаред громко поставил перед ним стакан, отчего Дженсен вздрогнул и оторвался от мобильника. Снова он встретился с проницательным взглядом Эклза и снова ощутил волнение и какое-то тепло от родных глаз. Они по-прежнему светились изнутри, как и год назад. Дженсен вообще будто не изменился, Джареду даже показалось, что и виделись они буквально вчера, что это была мелкая ссора — всего лишь мелкая ссора, маленький огонёчек простительной ревности, а не ужасный скандал с криками на всю квартиру, киданием несчастных тарелок об стену и не потасовка, образовавшаяся после. Джаред снова почувствовал жжение на той щеке, куда прилетело ему в ту ночь кулаком от пьяного Дженсена. Впрочем, и в своей же трезвости Падалеки не был уверен. Он невольно прикоснулся к щеке, не разрывая зрительного контакта с Дженсеном. — Только не говори, что все ещё болит, - вдруг усмехнулся Эклз, приподняв один уголок рта. — Дженс...- Джаред и сам не понимал, что хочет ему сказать: слишком много мыслей ютилось в больной башке. Он хотел накричать, ударить, вышвырнуть из бара чертовски красивого Эклза, а хотелось и прижиться к нему, вновь почувствовать тепло, долго просить прощения, стоя на коленях. Черт, да Падалеки был готов унижаться как угодно, лишь бы этот придурок простил, снова пустил к себе под крыло, пригрел, пожалел, а потом бы они суперски потрахались, наверстывая упущенное... Молчание слишком затянулось с момента, как Падалеки назвал Дженсена по имени. — Джей, - Господи Иисусе, это «Джей», как давно Джаред не слышал своё имя так...Нежно и ласково, словно его вылизали только что, как котёнка, — Знаю, я не должен был сюда приходить...- Дженсен замялся, пытаясь подобрать слова. — Не должен, - раздался резкий голос позади Джареда. Парни одновременно подняли головы и уставились на мужчину, сверлившего Эклза самым свирепым взглядом (того даже передернуло). — Миша, не надо, - попытался вставить своё Джаред, но Коллинз лишь отмахнулся. — Что не надо? - он перевёл взгляд на Джареда, — Я не собираюсь твою паршивую задницу вытаскивать из очередной депрессии только потому, что ты просто поговоришь с этим! - он ткнул пальцем в сторону Дженсена. — Может, это мое всё-таки дело, Коллинз, - прорычал Джаред, краем глаза следя, чтобы Эклз не сбежал, хотя он все равно бы догнал его, — С кем мне разговаривать, а с кем нет? — Ещё раз повторяю...- Миша недовольно стукнул кулаком по барной стойке. — Да пошёл ты! - взревел Джаред, его легкие наполнились нескончаемым гневом, отчего Дженсену показалось даже, что глаза Падалеки сверкнули алым, — У меня не было никакой депрессии! Мне было, в прочем, как и сейчас, абсолютно насрать на этого Эклза! - он развернулся к немного испуганному Дженсену, — Катись нахрен от сюда, Дженсен, и чтобы глаза мои больше тебя не видели! После этой «милой беседы» Джаред кинул на столешницу тряпку и вышел из зала, убегая куда-то в служебную подсобку.***
Это был один из самых поганых дней в жизни Джареда. Возможно, он преувеличивал, даже почти признавал, что зря сорвался на Мишу и вовсю жалел, что не поговорил с Дженсеном, но все ещё бушующий гнев в перемешку с крепким пивом не давал здраво мыслить. Он сидел в каком-то левом баре, недалеко от своего дома, кажется… Джаред уже и сам не помнил, откуда пришёл и где сейчас находился. Он просто ввалился в какой-то недорогой кабак, заказал себе пару десятков кружек пива и сидел пил в компании со своей шизой, выключив телефон, чтобы не донимали настырные звонки от Миши, а они были — это он знал точно. — Чвак, понима-ешь! Он ещё после этого лез…ко мне цело-ваться, дмал, я не знаю о его шлю-хе! - заплетающимся языком говорил Джаред, немного пошатываясь на стуле. — Да, - кивал бармен с чертовки мягким голосом, но затуманенного взгляда и разума не хватало, чтобы поднять голову и посмотреть в глаза какому-то мужику. — Он оправды-вался, знаешь чем? Типо, по пья-не чего не сдела-ешь! Чер-р-р-т, надо было по пьяне его убить тогда...- почти уже рыдал бухой в стельку Джаред. Он положил тяжелую голову на холодную столешницу и тихо матерился, посылая проклятого Эклза очень далеко и очень надолго. — Думаю, - произнёс через некоторое время бармен, — Он осознал свою ошибку и пытался тебя вернуть, я прав? Джаред немного приподнял голову и отпил из почти пустой кружки свежих глотков пива. Потом слабо кивнул. — Да, наверное... — Наверное? - переспросил бармен, ставя ещё одну кружку, быстро протараторив что-то про счёт заведения. — Вот именно! - раздраженно подтвердил Джаред, наконец поднимая недовольный взгляд на бармена. Внутри что-то, кажется сердце, сделало кульбит, сальто с тройным тулупом и пропустило пару ударов. — Чвак! Ты чер-р-р-ртовски похож на него! - он дал идиотскую лыбу, — Я тебе отве-чаю, вылитый…Дженсен Эклз! - Джаред продолжал пялиться на бармена, нервно хихикая. Бармен вдруг наклонился к самому уху Джареда и, опалив горячим дыханием нежную кожицу, прошептал: — Я скучал, малыш... Затем последовал фирменный жест Эклза: его чуть шершавый язык скользнул по шеи до самого уха, тщательно вылизывая кожу. Джаред затрясся от удовольствия. Ему оставалось ещё только замурлыкать (или застонать). — Все, пьянчуга, пошли домой, - усмехнулся странный бармен и обошёл стойку. — Э, чвак, пгди! - выкрикнул Джаред, нутром чувствуя, что что-то не так, — Я ведь даже имени твоего не знаю! Я так не трахаюсь! — Твою мать! Я Дженсен, приятно познакомиться и все такое, давай вставай, - раздраженно протараторил Эклз. — О-о-о, - сладко протянул Джаред, — Прямо как Дженсен Эклз! Чвак, я гврил, что ты на него чртовски похож?- Дженсен зарычал, пытаясь закинуть тяжелую руку Джареда себе на плечо.***
С горем пополам парни добрались до дома. Опустим нюанс, что Джаред чуть не заблевал тачку Эклза и успел приложиться носом об дверь своей же квартиры. Дженсен спихнул с себя Джареда на кровать, укладывая его невероятно длинные ноги и стягивая с них ботинки. — Дже...нс...- простонал Падалеки, привлекая внимание Эклза, — Ты все-таки слишком похож на Дженсена..- он поморщился от своего гениального умозаключения, — Ну, на того Дженсена, Эклз который... Тем временем Дженсен, который Эклз, навис над Джаредом, принимаясь расстегивать пряжку ремня и ширинку джинс. Пальцы его задрожали, когда он задел бугорок Джареда — у него явно стоял. Дженсен позволил себе ухмыльнутся. — А вдруг ты Эклз? - продолжал Джаред, даже не обращая внимания на то, как стягивают с него одежду, — Одна из моих галлюцинаций...- Падалеки усмехнулся сам себе, — Знаешь, а я ведь все ещё люблю того Дженсена...Даже не смотря на... Эклз не дал договорить Джареду, затыкая его глубоким и жестким поцелуем. Он нагло ворвался языком в полость Джареда, слизывая с зубов вкус отвратного пива (Падалеки всегда пил какое-то говно, вместо нормального алкоголя). Дженсен прикусил нижнюю губу бывшего партнера, отчего тот издал звук, похожий на стон — из-за тяжелого дыхания и смачного лизания друг друга в ушах шумел адреналин, не давая сконцентрироваться на посторонних звуках. — Что...- Джаред разорвал очередной поцелуй, — Что ты делаешь? — Угадай, - Дженсен слегка улыбнулся, заглядывая в родные глаза орехового цвета, и будто в первый раз он утонул в них. — Отойди от меня, извращенец, - прошипел Джаред, — Я люблю другого Дженсена! Ты не он, хоть и чертовски похож на него. Господи Иисусе! Да, у тебя даже глаза такие же зелёные...Отвернись, смотреть противно! - он скривился, зажмурившись. Эклз готов был хлопнуть себя по лбу, за такую идиотскую ситуацию: надо же было так напиться, чтобы принимать его за...Дженсен даже думать не хотел, как сейчас работает мозг Джареда. Он укутал уже уснувшего Падалеки в мягкое одеяло и ушел на кухню, прикрыв за собой дверь. Ночь обещала быть длинной.***
На горизонте забрезжил рассвет, мягкими лучами просачиваясь в панорамные окна, которые так не любил Джаред, и обожал Дженсен. Эклз шумно выдохнул и сделал глоток, кажется, шестой кружки кофе за ночь. Падалеки продолжал покупать тот самый любимый кофе Дженсена, отчего у Эклза сжималось сердце. Странные чувства мешались в ядреные коктейли внутри парня. Он все больше боялся приближения момента, когда Джаред проснётся, войдёт в гостиную и увидит его... И что Дженсен, черт возьми, скажет? Прости? Я был не прав? Это моя вина, но я исправился? Господи, он придумывает лишь оправдания, никак не совпадающие с действительностью. Он ведь изменил Джареду, пусть по пьяне и с лучшей подругой, у которой на тот момент была девушка, но он сделал это. Вот только почему-то они с Джаредом разошлись, а та милая парочка нет. В ту проклятую ночь все было не так, даже звезды светили как-то иначе, равнодушно и отстранённо...Но Дженсен не хотел думать о таких мелочах, как в сопливых мелодрамах: какие были звёзды, как ярко светит Луна, на что похожа любовь, какая прекрасная романтическая ночь...И Эклз вздохнул, мотнув головой, гоня прочь розовых слоников. В его голове эхом отдались тогдашние слова Джареда. Мороз пробежал по коже, как в первый раз. Боль и страх от этого крика никуда не делись. Дженсену казалось, что эти чувства лишь сильнее закрепились в нем. Он жил этим последний год. Эклз не помнил, когда вообще он по-настоящему был счастлив. Черт, только до той злополучной ночи, до этого чертового бара и чертовой Кэйт Клаинс, что любезно просунула в его рот свой шаловливый язычок, который Дженсен мечтал ей вырвать после... — Убирайся к своей грязной шлюхе! - орал Джаред, надрываясь изо всех сил. Под руку попала чистая тарелка, только что вымытая самим же Падалеки. Он с размаху кинул в уклоняющегося Дженсена, который чудом умудрился отпрыгнуть и не получить по роже — все же бухать Эклз умел. Дженсен вздрогнул, поёжившись от резких воспоминаний. Казалось, он почти отпустил это странное, неприлично огромное, ходячее недоразумение. Два метра проблем на ножках, которые, в прочем, были весьма хороши...Эклз тут же блаженно прикрыл глаза, чувствуя, как в штанах стало очень узко. И не заметно для себя уснул.***
Тускло освещённый коридор со множеством дверей, казалось, был бесконечный. Джаред не мог разглядеть ни начало странного «туннеля», ни конец — лишь огромные высокие двери со странными металическим ручками тянулись по обеим сторонам коридора. — Хорошо я вчера погулял…- Падалеки потёр голову и ощутил что-то липкое и горячие на своей ладони. Он в изумлении отнял руку от волос и обнаружил, что пальцы его измазаны собственной кровью. Джаред шумно выдохнул. — Миша, опять твои глупые выходки? - громко крикнул парень. Его голос эхом разнесся по коридору и пропал где-то вдали. Ничего не понимая, Джаред направился к ближайшей двери и остановился около неё. Ситуация казалось донельзя абсурдной — он очнулся стоящий посреди убого коридора, где было чертовски жарко, со множеством каких-то дверей; один. И вокруг стояла оглушающая тишина, которая явно нервировала Падалеки (после расставания с Эклзом он не переносил тишины). — Если это какой-то розыгрыш, то он абсолютно не смешной и глупый! - снова крикнул Джаред и снова услышал собственное эхо, раскатом грома пробежавшее вдоль стен и укатившее куда-то вглубь. Дальше происходило все ещё интереснее. Джаред постучал в дверь. Никто, разумеется, ему не ответил, и парень готов был хлопнуть себя по лбу — только он мог оказаться в таком непонятном и крайне нелепом дерьме. С тихими матерными ругательствами и посылами Коллинза очень далеко, Джаред распахнул дверь, рывком потянув на себя. Дверь жалобно скрипнула, и перед ним открылась маленькая комната с одиноко стоящим стулом посередине. Падалеки хмыкнул и вошёл внутрь. По коже резко ударил ледяной порыв ветра, и дверь с шумом захлопнулась. — Отлично, - тихо зашипел Джаред и огляделся: маленькая комнатушка напомнила по размерам небольшой дешёвый мотельный номер, только из мебели стоял лишь несчастный пыльный стул; стены были выкрашены в отвратительный персиковый цвет, в некоторых местах виднелась штукатурка из-за облезлой краски. Джаред присел на стул, сам не понимая зачем. Он упёрся локтями в коленки и принялся ждать. Чего? Да Падалеки и сам толком не знал, чего, собственно говоря, ждал. Может, Мишу, который сейчас резко откроет дверь и заливисто засмеётся; или, может, улыбающегося Дженсена, который вновь просканирует своими глазками, а потом встанет на колени и будет долго просить прощения за все свои грехи. Джаред не заметил, как в животе что-то ухнуло, и его резко подняло к потолку. Он стукнулся головой и сдавлено пискнул, смотря вниз. — Твою мать! - заорал Джаред и, не удержавшись, с матерными криками рухнул вниз. Противные лучи нагло пробивались сквозь плотно закрытые шторы. Джаред с силой разлепил опухшие после сна веки. Он быстро огляделся и обнаружил себя в своей постели. Он шумно выдохнул и с облегчением потянулся, уставившись в знакомый белый потолок. Голова нещадно трещала по швам, будто в неё заколачивали гвозди, и Падалеки недовольно фыркнул сам себе. Он не глядя попытался нащупать телефон на тумбочке, чего делать, как оказалось, не следовало. Парень что-то задел, и оно тут же полетело с тумбочки, разбившись в дребезги. — Твою мать! - раздраженно простонал Джаред. Оставалось только посмотреть, что же он такое уронил. Он не охотно присел на кровати, посмотрел на пол: там валялись осколки стекла, неприятно режущие глаза, вперемешку, судя по всему, с водой. Джаред в очередной раз выругался и перевёл взгляд на таблетки, тоже слетевшие вместе со стаканом. Парень удивленно уставился на них и нахмурился. Представить, как Джаред забыл вчера перед уходом на работу воду, можно, с натяжкой конечно, но можно. Но чтобы Джаред оставил тут же таблетки от головы — это абсурд. Внутри Падалеки неприятно заскребли кошки, отчего он поежился. Сначала парень никак не мог понять, что именно не так, и он просто сидел, уставившись перед собой, перебирая последние события. Перед ним проносился вчерашний отвратительный день, только в быстрой перемотке: сначала Миша затирал ему про какую-то бабку и приемную семью (нужно не забыть потом спросить у Коллинза, что за хрень он нёс), потом пришел Дженсен...и вот с того момента все и началось. Джаред выдохнул. Вспоминать ссору с Мишей хотелось меньше всего. — А что было потом? - пробормотал Джаред вслух. — А потом ты приперся в мой бар на набережной и напился в стельку... Падалеки резко подскочил, чуть не свалившись с кровати, и уставился на чертового Дженсена Эклза, что сейчас стоял в дверях, скрестив руки на груди, и слегка улыбался. — И какого хрена ты здесь делаешь? - хмуро осведомился Джаред, в прочем, он не очень хотел знать ответ (или хотел?). Дженсен вздохнул, и улыбка тут же исчезла с его лица — Джаред невольно заметил темные круги под глазами Эклза. Тот несколько минут молчал, будто собираясь с мыслями. Его растерянные глаза бегали по Падалеки, отчего Джареду стало неловко, и он поспешил накрыть голый торс одеялом. — И чего я там не видел, - наконец фыркнул Эклз, — Вставай, я там завтрак тебе приготовил. Посидим, поговорим, - тут же заметив, как Джаред собирается возмущаться, добавил, — Не спорь. Джаред поспешно закрыл рот.***
Завтрак прошёл в тишине, раздавалось только тихое чавканье голодного Падалеки. Парень с удовольствием уплетал омлет по рецепту Эклза и запивал зелёным чаем, который Дженсен терпеть не мог. Переодически Джаред поднимал робкий и недоверчивый взгляд на парня напротив, но быстро опускал глаза обратно в тарелку. Как же было иронично — тарелка из того же набора, что и та, которую он разбил об стену в тот злополучный вечер (лучше бы башкой своей ебанулся пару раз). — Наелся? - спросил Дженсен, когда Джаред отодвинул от себя пустую тарелку, чуть ли не вылизанную, и довольно облизнулся. — Вполне, - кивнул Падалеки, — Ты хотел поговорить? - уже более холодно поинтересовался Джаред. Все наутро его кричало, чтобы он прекратил вести себя, как недотраханная сучка, но Падалеки не мог. В нем засели странные смеси чувств, заставляя мозг отключиться. — Джей, - Дженсен мягко коснулся руки Джареда. Падалеки вздрогнул из-за электрического тока, прокатившегося по телу от ласкового прикосновения, — Прости меня. Слова сами собой соскользнули с языка, о чем Дженсен тут же пожалел. Нельзя за измену просто попросить прощения! Эклз злился на себя; злился, что попал в такое глупое положение, когда у него была целая ночь, чтобы подумать, подобрать слова или уйти, в конце концов, но вместо этого он просидел в кресле фантазируя, в каких прекрасных позах мог на диване разлечься Падалеки. — Знаешь, Дженс, - Джаред вдруг хищно улыбнулся, привставая со стула, — Я тебя давно простил. Падалеки обошёл стол и сел на колени к неподражаемому Дженсену Эклзу, который сейчас принадлежал только ему (и это прекрасно). — И ты себя прости, - шепнул Джаред на ушко Дженсену, обжигая кожу горячим дыханием. Обоих уже трясло от возбуждения, и в штанах каждого было непростительно тесно. Дженсен сдался первым и впился в Джареда жестким поцелуем, настойчиво требуя ворваться языком в полость партнера. А Джаред и не возражал — пустил к себе. Языки переплелись, кружась в страстном танце. Дженсен положил шаловливые ручонки на бёдра Падалеки и медленно начал поглаживать их. — Господи, Дженс, - выдохнул сквозь поцелуй Джаред, — Трахни меня уже. Эклз отстранился от горячих губ и ухмыльнулся. Не говоря ни слова, он поднял неприлично огромное тело на руки, как делал это всегда, когда хотел уложить того на кровать, и понёс в спальню. Джаред прижался всем телом к Дженсену, обвил шею руками и принялся вылизывать и кусать оголенные плечи. Ноги подкашивались от удовольствия и нежности, что Дженс чуть запнулся о порог, но удержался и скинул Джареда на кровать, нависая над ним. — Попроси меня ещё раз, малыш, - прохрипел он. Джаред не заставил повторять дважды и жадно заскулил под Эклзом, умоляя трахнуть его, сильно, грубо, глубоко. — Нужно наверстать упущенное, - прошептал Джаред и провалился в эйфорию с головою.