*
Когда он просыпается на следующее утро, есть единственный момент, когда Лань Ванцзи счастлив, когда он может оценить тепло Вэй Ина, прижимающегося к его боку, и представить, как он поднимает голову, чтобы поцеловать его, проснувшись. Но потом он вспоминает. Вырваться из хватки Вэй Ина всегда сложно, поскольку он цепляется за Лань Ванцзи с удивительной силой, а затем издает недовольный стон, как только Лань Ванцзи освобождается. Сегодня отчасти легче игнорировать то, что Вэй Ин заставляет его чувствовать, и то, как сильно он не хочет оставлять его в покое. Однако это по-прежнему тяжело, и Лань Ванцзи на несколько секунд позволяет Вэй Ину ухватиться за его руку, прежде чем, наконец, вырывается из хватки и идёт готовиться к приходу брата. У него не было возможности убраться прошлым вечером; Вэй Ин прибыл до того, как он успел сделать что-то большее, чем вытереть пыль с нескольких предметов мебели в гостиной. Поэтому Лань Ванцзи быстро переодевается и начинает вытирать пыль и подметать. Он протирает кухонную столешницу и стол, а затем начинает готовить завтрак. Он открывает холодильник и на мгновение останавливается, пытаясь понять, нужно ли ему сегодня утром готовить на троих, но Лань Ванцзи знает Вэй Ина. Он берёт два яйца вместо трёх, но всё же делает чашку кофе, которую относит в свою спальню в перерыве между делом. Лань Ванцзи ставит её на тумбочку и трясёт Вэй Ина за плечо. Тот издаёт сдавленный стон, но не похоже, что он собирается заснуть снова, поэтому Лань Ванцзи возвращается на кухню, чтобы продолжить готовить. И действительно, через несколько минут Вэй Ин заходит на кухню в своей вчерашней одежде, которую Лань Ванцзи оставил сушиться в ванной. — Доброе утро, — чирикает он, и если бы не синяк на его щеке, Лань Ванцзи почти решил бы, что прошлая ночь была не более чем просто особенно ярким сном. — Утро. Вэй Ин ставит пустую чашку в раковину и подходит к Лань Ванцзи. Он наклоняется и смотрит на еду на сковороде. — Хорошо выглядит, — хвалит он. Лань Ванцзи благодарно кивает. Вэй Ин задумчиво мычит, прежде чем внезапно сказать: — О! Ты же сегодня завтракаешь со своим братом. — Да. — Тогда я лучше пойду. Я думаю, что навязывался достаточно долго, — говорит ему Вэй Ин. Лань Ванцзи плотно сжимает губы, едва сдерживаясь, чтобы не сказать ему, что Вэй Ин никогда ему не навязывался и что у него не будет проблем, даже если Вэй Ин решит навязаться. Ему удаётся промолчать, и Вэй Ин просто похлопывает его по плечу, прежде чем покинуть кухню. Лань Ванцзи выключает плиту и следует за ним, а Вэй Ин проходит через его гостиную, собирая свои вещи. Там не так много, только его телефон и бумажник, но Вэй Ин каким-то образом ухитрился запихнуть последнее в спинку дивана так, что вытаскивание занимает абсурдно много времени. Когда они, наконец, достают его обратно, Вэй Ин торжествующе восклицает, и кажется, что ничего не изменилось. Их прерывает звонок в дверь, и Лань Ванцзи подходит, чтобы открыть её. Сичэнь стоит с другой стороны и, увидев Лань Ванцзи, нежно улыбается. — Привет, — здоровается Лань Ванцзи. Он берёт у брата пакет с фруктами и несет на кухню, чтобы помыть их. Сичэнь, который обычно шёл за ним и помогал вытирать фрукты, останавливается как вкопанный, когда входит в гостиную. — Вэй Усянь, — удивлённо приветствует он. Лань Ванцзи думает вернуться, чтобы присоединиться к ним, но он никогда не был хорош в светских беседах, поэтому просто продолжает своё занятие. Фрукты – апельсины сегодня – свежие и крупные. Лань Ванцзи не стал их мыть, а просто поставил пакет рядом с раковиной, прежде чем вернуться к своему брату и Вэй Ину; ему может не нравиться болтовня, но он не собирается давать Сичэню шанса слишком много шантажировать Вэй Ина. — Я не ожидал увидеть тебя здесь, — слышит Лань Ванцзи слова Сичэня, когда он присоединяется к ним в гостиной. — О да, — неловко отвечает Вэй Ин. — Я пришёл вчера вечером. У меня был экстренный случай. Сичэнь мычит и говорит: — Это похоже на тебя. — Что я могу сказать? Я немного несчастен, — добродушно говорит Вэй Ин, и только Лань Ванцзи может видеть, как ему некомфортно. — Ну, — говорит Сичэнь и мило улыбается, — бедствия, как правило, тяжело контролировать. Улыбка застывает на лице Вэй Ина, и Лань Ванцзи тут же выдавливает: — Гэ. Сичэнь поворачивается, чтобы посмотреть на Лань Ванцзи с невинным выражением лица, но Лань Ванцзи просто смотрит на него. — Извини, я не хотел говорить это в обвинительной форме, — произносит Сичэнь. — Я просто иногда излишне защищаю Ванцзи. Это едва ли извинение, и Лань Ванцзи ненавидит намёк на то, что Вэй Ин — тот, от кого Сичэнь должен его защищать. Но Вэй Ин снова улыбается и говорит: — Всё в порядке. Я тоже старший брат, я знаю, как это бывает. Лань Ванцзи переводит взгляд на синяк на щеке Вэй Ина и задаётся вопросом, заслуживает ли Цзян Чэн того, чтобы Вэй Ин так пылко любил его. Возможно нет. — В любом случае, — тянет Вэй Ин, — вы двое должны завтракать, а мне нужно домой, так что я пойду. Он выходит из комнаты прежде, чем Лань Ванцзи успевает что-то сказать. К тому времени, как он посылает Сичэню ещё один предупреждающий взгляд, Вэй Ин уже зашнуровывает свои ботинки. Лань Ванцзи наблюдает за ним, глядя на то, как его длинные пальцы затягивают шнурки, прежде чем завязать их один раз, затем второй. Когда он снова поднимается, они несколько мгновений смотрят друг на друга, прежде чем Вэй Ин говорит: — Спасибо за прошлую ночь. — Не нужно меня благодарить, — говорит Лань Ванцзи. Вэй Ин улыбается и спрашивает: — Увидимся в понедельник? Лань Ванцзи кивает. Руки Вэй Ина дёргаются по бокам, как будто он сопротивляется желанию протянуть руку, но затем он просто качает головой в неловком кивке Лань Ванцзи и выходит из квартиры. Лань Ванцзи закрывает за ним дверь и пытается сделать вид, что не разочарован тем, что Вэй Ин не обнял его. Затем он быстро идёт — он не топает, потому что топать вздорно и неуважительно — обратно в гостиную. Его брат сел за кухонный стол и смотрит на него, когда он возвращается. — Ванцзи, — говорит он и, возможно, собирается продолжить, но Лань Ванцзи смотрит на него и закрывает рот. — Ты был груб, — говорит он. Сичэнь кивает, соглашаясь, и отвечает: — Ты должен понять. — Я не понимаю. — Ванцзи, он не всегда хорошо к тебе относился, — произносит Сичэнь. — Это мне решать, — твердо говорит ему Лань Ванцзи. — Будь к нему добр. Сичэнь поднимает руки, сдаваясь, и говорит: — Ты мой брат, и я хочу убедиться, что ты счастлив. — Я счастлив, — говорит Лань Ванцзи, и это не совсем ложь, поскольку он счастлив, что Вэй Ин есть в его жизни. Сичэнь недоверчиво поднимает бровь, но не продолжает. Лань Ванцзи полагает, что он вовсе не ужасный брат, хотя Цзян Ваньинь и устанавливает низкую планку. Он думает рассказать Сичэню о своих страхах, о том, что произошло прошлой ночью, но он не хочет, чтобы Сичэнь думал о Вэй Ине плохо. Он уже считает его чёрствым и невнимательным, и Лань Ванцзи не может представить, что нужно сказать, чтобы изменить его мнение. — Ты поможешь мне с завтраком? — спрашивает он, надеясь, что Сичэнь позволит перевести тему. Он это делает, и они быстро заканчивают готовить завтрак вместе. Они решают поесть на балконе Лань Ванцзи, наслаждаясь последними днями осени. Утро приятное, ветерок прохладный, но не холодный, и небо кажется достаточно ясным; Лань Ванцзи не придётся беспокоиться о том, вернётся ли Вэй Ин домой благополучно. Они заканчивают есть и относят свои тарелки внутрь. Лань Ванцзи начинает мыть посуду, а Сичэнь, прислонившись к кухонной столешнице, тихо рассказывает ему о том, как прошла его неделя. Лань Ванцзи кивает в нужных местах, скрывая хмурый взгляд, когда Сичэнь упоминает Мэн Яо, и стараясь не вздыхать, когда его брат говорит о Не Минцзюэ. В конце концов Сичэнь замолкает и спрашивает Лань Ванцзи о его неделе. Они делают это каждый раз, и, как и каждый раз прежде, Лань Ванцзи не торопится, чтобы обдумать произошедшее за неделю и посмотреть, есть ли что-нибудь стоящее упоминания. Обычно нет, и Лань Ванцзи качал головой и говорил, что «ничего особенного не произошло», но что-то сковывало его язык сейчас. Сичэнь озабоченно смотрит на него, и Лань Ванцзи собирается с духом. — Гэ, — говорит он. — Я думаю, что Вэй Ин встречается с кем-то. Сичэнь хмурится. — Он назвал чьё-то имя прошлой ночью, — спешит объяснить Лань Ванцзи. — Я не знаю наверняка. Что-то похожее на жалость отражается на лице Сичэня, и Лань Ванцзи чувствует, как горят его собственные уши. Он знает, что Вэй Ин никогда ни с кем не встречался — это странная удача с его стороны. Вэй Ин, казалось, никогда не интересовался отношениями или «свиданиями для ночи ненасытного веселья», как выражался сам Вэй Ин, но он привлекает людей на свою орбиту и сияет, словно само солнце; на самом деле Лань Ванцзи не должно удивлять, что кто-то в конце концов пригласил его на свидание. — Ванцзи, — мягко говорит Сичэнь. — Ты уверен? Лань Ванцзи помнит нежность в голосе Вэй Ина, когда он бормотал имя своего предполагаемого парня, и то, как он цеплялся за Лань Ванцзи, вероятно, думая, что это тот человек, которого Вэй Ин назвал А-Юанем. — Да. — Ты спрашивал его? Лань Ванцзи качает головой, и Сичэнь вздыхает. Протянув руку, он кладет её на плечо Лань Ванцзи и говорит ему: — Не спеши формировать мнение. Спроси его сам или подожди, пока он расскажет тебе. Лань Ванцзи кивает и не говорит Сичэню, что не хочет слушать, как Вэй Ин говорит о своём новом парне, или спрашивать, не потерял ли он уже шанс быть с ним. Но Сичэнь знает его и просто снова посылает ему грустную улыбку, и заключает в объятия. Лань Ванцзи не сопротивляется, уткнувшись лицом в плечо брата. 2. Они учатся вместе, когда это позволяет их расписание. В первый раз, когда они занимались вместе, Лань Ванцзи был готов целый час мириться с праздной болтовней Вэй Ина, после чего собирался тщательно извиниться и отправиться домой, чтобы по-настоящему заниматься там. Он был приятно удивлён, когда Вэй Ин разложил свои учебники и тут же замолчал. Это был первый раз, когда они провели время вместе, и Вэй Ин не разговаривал, и это было не так приятно, как Лань Ванцзи себе представлял. Вдобавок, несмотря на тишину, ему едва удалось прочитать главу в своем учебнике: вместо этого он отвлёкся на сосредоточенное выражение лица Вэй Ина. Однако к настоящему времени они всё уладили. Вэй Ин перестал щёлкать ручкой, пытаясь сосредоточиться, а Лань Ванцзи перестал игнорировать Вэй Ина, когда тот задавал вопрос. Стало почти обыденным заставлять Вэй Ина ходить в библиотеку и осматривать столы, пока он не заметит Лань Ванцзи, а затем улыбнётся ему и поспешит к месту, которое Лань Ванцзи оставил для него занятым. Он падает в кресло и спрашивает, как прошёл его день, и как только их любезности заканчиваются, он замолкает, и они вместе занимаются несколько часов, прежде чем прерваться на обед или ужин. Несмотря на то, что они придерживаются одного и того же танца, каждый шаг в котором знаком и любим, Лань Ванцзи всё ещё удивляется, когда Вэй Ин осторожно опускается на стул и ставит стакан, который принёс с собой. С небольшим подозрением Лань Ванцзи открывает крышку и заглядывает внутрь. Это чай — его любимый чай. Лань Ванцзи оглядывается, но Вэй Ин уже начал обустраивать свое рабочее место, даже не дожидаясь его реакции. — Спасибо, — бормочет ему Лань Ванцзи. Вэй Ин просто отмахивается от него: — Ничего особенного. Просто захотелось тебе что-нибудь принести. Однако это много значит, и Лань Ванцзи это знает. Он знает, что, несмотря на то, что плата за обучение не является непомерно высокой, Вэй Ин живёт так, что одна зарплата отделяет его от того, чтобы бросить учёбу. Сначала его смутило то, что Вэй Ин большую часть времени работал за пределами кампуса и по-прежнему надевал тот же старый джемпер, который носил в прошлом году, слёзы и всё такое, но потом он встретил Вэнь Нина и Вэнь Цин и понял. Не много, но достаточно. Он видел непоколебимую самоотверженность Вэй Ина и задавался вопросом, как мог подумать, что он ветреный. Он видел, как Вэй Ин держал руку Вэнь Нина, когда тот казался напряжённым, и видел, как утром Вэй Ин заплетал волосы Вэнь Цин. В конце концов, Лань Ванцзи увидел, что Вэй Ин брал его с собой в тихие места всякий раз, когда они встречались. Время от времени Лань Ванцзи задаётся вопросом, видит ли Вэй Ин то, что он делает для него, и делает ли Лань Ванцзи вообще что-нибудь для самого Вэй Ина. Любая помощь, которую предлагает Лань Ванцзи, мягко отвергается с доброй улыбкой и отвлечением настолько плавно, что Лань Ванцзи часто требуется несколько минут, чтобы понять, что нет, Вэй Ин никогда на самом деле не говорил ему, хочет ли он, чтобы его подвезли до университета, или нет. Однако Лань Ванцзи не давит, думая, что так может его оттолкнуть, когда он видит, что выражение лица Вэй Ина становится напряжённым, а глаза сердито впиваются в него. Поэтому он больше не пытается помочь Вэй Ину, как бы ему этого ни хотелось, а вместо этого просто ждёт, позволит ли ему Вэй Ин сделать это когда-нибудь. Лань Ванцзи делает глоток чая. Слишком горячо, но он всё равно делает ещё один глоток. — Вкусно? — спрашивает Вэй Ин. Лань Ванцзи кивает, и Вэй Ин расслабляется на стуле. Вэй Ин, возможно, не позволит ему помочь, но это он может сделать. Он может заверить Вэй Ина, что его дары любимы и ценны, и что его присутствие доставляет удовольствие. Лань Ванцзи может пить чай и пробовать приготовленные блюда, приглашать его посмотреть документальные фильмы и просто быть рядом с ним, надеясь, что однажды Вэй Ин захочет большего. Он не удосуживается сказать что-нибудь ещё, чтобы заверить Вэй Ина в том, что чай хорош — он был бы хорош, даже если бы туда добавили молока, просто потому, что Вэй Ин был тем, кто купил его для Лань Ванцзи. Вместо этого он быстро проверяет Вэй Ина. Он любил его достаточно долго, чтобы не задыхаться всякий раз, когда смотрит ему в глаза, а когда Лань Ванцзи наблюдает, как его пальцы барабанят по столу, желание протянуть руку и взять его ладонь не обжигало так яростно. Это всё ещё есть, конечно, но так же, как Вэй Ин утвердился в своей дружбе с Лань Ванцзи, Лань Ванцзи утвердился в своей любви. Так что, даже когда глаза Лань Ванцзи цепляются за то, как солнце падает на его скулы, он может игнорировать это и сосредоточиться на том, как на самом деле выглядит Вэй Ин. Он по-прежнему красив, как и всегда, но сегодня он кажется усталым и опустошённым. Мешки под его глазами потемнели, а когда он перестаёт постукивать пальцами по столу, они слегка дрожат. Его челюсти сжаты, как это бывает, когда ему больно, и Лань Ванцзи раздумывает о том, что его беспокоит; Вэй Ин всегда говорит ему, что это просто головная боль, но ни у кого не бывает головных болей, таких частых и столь сильных. Он не спросит. Вэй Ин не ответит, и Лань Ванцзи не думает, что сможет перестать настаивать, пока Вэй Ин не сдастся под его натиском и не скажет ему правду. Его отец всегда давил на его мать, и Лань Ванцзи прекрасно знал, чем это обернулось. Дядя Лань Ванцзи всегда ясно заявлял, обсуждая плохо сформировавшийся роман его родителей, что его отец был слишком влюблённым, слишком властным, слишком погрязшим в сожалениях, слишком отсутствующим, и что Лань Ванцзи и Сичэнь ни в коем случае, ни при каких условиях не должны были пойти по его стопам. В течение многих лет Лань Ванцзи считал себя выше безрассудства своего отца, но потом он встретил Вэй Ина и понял, как тот мог бросить всё ради одного человека. Трудно сдержаться, когда Вэй Ин улыбается ему так, как когда-то улыбалась ему его мать, но тогда Лань Ванцзи вспоминает предостережения своего дяди, и его грудь обжигается холодом, а вопрос замирает во рту, не высказанный. Он не превратится в своего отца. Он не может. Вэй Ин поднимает взгляд прежде, чем Лань Ванцзи успевает достать немного ибупрофена, чтобы предложить ему, и вопросительно смотрит на него. Лань Ванцзи торопливо возвращается к учебнику, берёт карандаш и начинает делать записи в блокноте. Когда он рискует бросить на него взгляд снова, Вэй Ин работает, кусая губу и щурясь на слова в своей книге. Он не попадёт в ту же ловушку, в которую попал его отец, говорит себе Лань Ванцзи, поскольку того, что у него есть сейчас, достаточно.*
Несколько часов спустя Вэй Ин откидывается на спинку стула и потягивается. Лань Ванцзи намеренно не смотрит, как его рубашка задирается, обнажая лоскут кожи. Вэй Ин преувеличенно вздыхает и наклоняется, чтобы посмотреть на Лань Ванцзи. Он смотрит на него в ответ. — Обед? — спрашивает Вэй Ин. Лань Ванцзи кивает, и они быстро собирают свои вещи. Вэй Ин, как обычно, просто запихивает всё в сумку, а Лань Ванцзи не торопится, чтобы собрать свои учебники и сложить ручки обратно в пенал, прежде чем положить их внутрь. Лань Ванцзи предупредил Вэй Ина о том, что складки и загибы снизят стоимость его учебника при перепродаже, но учитывая, что этот человек выделяет целые абзацы за раз, это, похоже, не беспокоит. Они уходят и быстро направляются в один из немногих ресторанов рядом с кампусом, где понимают, что когда Вэй Ин просит, чтобы его еда была острой, ему нужно, чтобы они вылили всю бутылку соуса чили в его еду, и что когда Лань Ванцзи просит, повара также должны воздерживаться от соли. Как всегда, контраст между их двумя тарелками неизменно заставляет Вэй Ина смеяться. — Они украли весь вкус из твоей тарелки и отдали его мне, — шутит Вэй Ин. — Отдали бесплатно, — отвечает Лань Ванцзи, и щёки Вэй Ина почему-то темнеют. Он неловко смеётся и говорит ему: — Ты всегда такой честный. Лань Ванцзи приподнимает бровь и говорит: — Ложь запрещена. На этот раз смех Вэй Ина более искренний, и смотрит он на Лань Ванцзи с невыносимой нежностью. Каждый раз, когда Вэй Ин смотрит на него, это тепло, чистое и яркое, возникает в его сердце и распространяется по его конечностям. Только благодаря тому, что Лань Ванцзи уже приступил к еде, он смог удержаться от того, чтобы сказать что-то, о чём потом пожалеет. Вкусно, и Лань Ванцзи откусывает ещё. Когда он поднимает взгляд, Вэй Ин еще даже не притронулся к своим столовым приборам; он не спрашивает. В конце концов Вэй Ин говорит: — Эй, Лань Чжань? Прости. Лань Ванцзи хмурится, прекрасно понимая, что Вэй Ин ждал, пока он начнет есть, чтобы что-то сказать. — Твой брат был прав, — говорит Вэй Ин, и Лань Ванцзи решает не разговаривать с Сичэнем ещё как минимум три дня. — Я не всегда был лучшим для тебя, и я не знаю, извинялся ли когда-либо за это, так что мне очень жаль. Лань Ванцзи откладывает ложку и решает ещё раз забыть о своих правилах, говоря Вэй Ину: — Между нами нет необходимости в извинениях. Брови Вэй Ина нахмурены. — Я серьёзно. Ты заслуживаешь извинений за то, что миришься со всем моим дерьмом. — Я тоже серьёзен. Если бы я не хотел, то не проводил с тобой время, — Вэй Ин открывает рот, словно протестуя, и Лань Ванцзи быстро перебивает: — Никаких извинений. — Могу я хотя бы поблагодарить тебя? Лань Ванцзи качает головой. — Итак, не надо извиняться или благодарить, — бормочет Вэй Ин, — я могу с этим работать. Лань Ванцзи твёрдо кивает — придётся. — Теперь, — говорит Вэй Ин Лань Ванцзи, — тебе нужно закончить свой обед, пока он не остыл. — Тебе тоже. — Наперегонки с тобой? — Вэй Ин предлагает и, не дожидаясь ответа, начинает поглощать еду. Лань Ванцзи, конечно же, не соревнуется с Вэй Ином, а вместо этого не торопится, чтобы насладиться едой. Он не уверен, то ли Вэй Ин ест так быстро, потому что «забыл» позавтракать этим утром, то ли он просто очень голоден. На самом деле это не имеет значения, пока Вэй Ин ест сейчас. Он поднимает взгляд от тарелки и дуется, когда видит, что Лань Ванцзи не подыгрывает. Вэй Ин заканчивает первым, чего и следовало ожидать, но вместо того, чтобы приставать к Лань Ванцзи, он отворачивается и смотрит в окно. Он кажется достаточно довольным, смотря, как люди проходят мимо снаружи, ожидая, пока Лань Ванцзи закончит свою трапезу. Сначала он немного ёрзает, скучая из-за отсутствия разговоров или интересных вещей, на которые можно смотреть, но в конце концов Вэй Ин успокаивается. Именно из-за этого Лань Ванцзи может улизнуть, чтобы оплатить счёт, когда заканчивает есть. Когда он возвращается, Вэй Ин достаёт телефон и говорит: — Позволь мне заплатить. С лёгким удовлетворением Лань Ванцзи говорит ему: — Я уже заплатил. — Тогда позволь мне перевести деньги, — говорит Вэй Ин. — Не нужно. — Серьезно, Лань Чжань, я могу перевести тебе деньги. — В этом нет необходимости, — снова говорит Лань Ванцзи, и на этот раз Вэй Ин сдаётся. Он немного дуется, посылая Лань Ванцзи равнодушные взгляды, перемежающиеся время от времени надутыми губами, но Лань Ванцзи не прожил бы так долго, будучи слабым человеком. — Ты готов идти? — спрашивает Лань Ванцзи Вэй Ина. Вэй Ин на мгновение дуется с бо́льшим энтузиазмом, если такое возможно, но когда становится ясно, что Лань Ванцзи не собирается сдаваться, он говорит: — Да. Тебе нужно домой или ты хочешь немного пройтись со мной и посмотреть на витрины? Лань Ванцзи не любит такое и никогда не будет витринщиком. Если ему что-то нужно или хочется, он идет, покупает это и уходит, всё остальное было бы пустой тратой времени. Так что он действительно должен сказать «нет». Он должен сказать Вэй Ину, что у него есть работа, которую нужно закончить, и что у него нет свободного времени для такой деятельности, но Вэй Ин любит разглядывать витрины. Он любит подшучивать над уродливой одеждой и указывать на забавные книги и вещи, которые на самом деле были бы весьма полезными, Лань Чжань, клянётся он. Итак, Лань Ванцзи соглашается пройтись с ним по магазинам. Вэй Ин лучезарно смотрит на него и чуть не вытаскивает из ресторана, едва останавливаясь, чтобы помахать на прощание тётушке за стойкой. Он продолжает тянуть Лань Ванцзи, пока они идут по улице, крепко держа его за рукав. Когда Лань Ванцзи выдергивает рукав и вместо этого берёт руку Вэй Ина, он говорит себе, что это просто для того, чтобы Вэй Ин не растянул его свитер. Он потерял не один джемпер из-за настойчивых призывов Вэй Ина к вниманию. (Его последний ужасно растянутый джемпер был тщательно сложен и спрятан в дальний конец шкафа Лань Ванцзи более двух лет назад; Лань Ванцзи больше не игнорирует Вэй Ина. Но это не относится к делу). Он внимательно слушает, когда Вэй Ин указывает на книгу, выставленную в витрине книжного магазина, и начинает рассказывать весь её сюжет. Не похоже, чтобы такое понравилось Лань Ванцзи — какой-то научно-фантастический роман, в котором слишком много внимания уделяется точному описанию космических путешествий, — но он все же говорит Вэй Ину, что прочитает его, когда тот спрашивает, интересно ли Лань Ванцзи. Улыбки, которой одаривает его Вэй Ин, достаточно, чтобы компенсировать пару часов скуки, которые он понесёт, читая, и несколько дней поддразниваний от брата. Они идут по обычному пути мимо книжного и магазинов одежды, предназначенных для людей с ослабленным чувством стиля, как выразился Вэй Ин. Лань Ванцзи почти был готов поделиться своими мыслями о ярко-фиолетовом гуцине, выставленном в витрине музыкального магазина — блеск и блёстки неуместны на таком благородном инструменте, — когда Вэй Ин внезапно бросается в магазин. Лань Ванцзи следует за ним и останавливается рядом с Вэй Ин возле ювелирного. Вэй Ин стоит совершенно неподвижно, почти прижавшись лицом к стеклу, и пристально смотрит внутрь. Проследив за взглядом Вэй Ина, Лань Ванцзи едва может сдержать улыбку на губах, когда видит небольшой ряд статуэток-кроликов, выставленных на витрине. Серебристые, с яркими драгоценными камнями вместо глаз, они выглядят элегантно, но при этом живо и оживлённо. — А-Юань был бы в восторге от одного из них, — бормочет Вэй Ин почти как самому себе. Лань Ванцзи хмурится; кролики, хотя и милые, не кажутся подходящим подарком для А-Юаня Вэй Ина. Представляя себе идеального партнера Вэй Ина — то, что Лань Ванцзи отрицал, что делал хоть раз, не говоря уже о том, чтобы это повторялось, — он никак не мог понять, каким человеком тот мог бы быть. Учитывая, как Вэй Ин однажды споткнулся о собственные ноги, когда они проходили мимо Не Минцзюэ, занимавшегося силовыми упражнениями в гостиной, ему бы наверняка хотелось, чтобы этот кто-то был мускулистым и сильным; и если то, как Вэй Ин тихо пробормотал «Вау!», когда девушка, которую он назвал Мянь-Мянь, оскорбила Вэнь Чао, прежде чем ударить его по яйцам, о чём-то говорило, то он любил людей, которые были несколько злыми. Единственный раз, когда Вэй Ин признался, что находит кого-то привлекательным, был в отношении одного из старшеклассников, который по какой-то странной причине отказывался говорить Вэй Ину больше двух слов за раз. Независимо от того, как Лань Ванцзи относится к странному вкусу Вэй Ина, более чем ясно, что кем бы ни был бойфренд Вэй Ина, кроликов он точно не любит. Только когда он ещё раз оглядывается на кроликов, то замечает, что было выставлено на обозрение позади них, и кусочки пазла встают на свои места. Это обручальные кольца, нет никаких сомнений. Лань Ванцзи чувствует, как его сердце замирает — Вэй Ин не просто встречается с А-Юанем, он хочет сделать ему предложение. — Они милые, — удается выговорить Лань Ванцзи, и он гордится тем, что не звучит так, будто весь его мир рушится. — Мм, да, — соглашается Вэй Ин, — но слишком дорого. Я очень его люблю, но не настолько. Лёгкость, с которой Вэй Ин говорит, что любит А-Юаня, не должна его удивлять, учитывая, что Вэй Ин готов к браку, но это так. Боль, глухая и тупая, нарастает в его груди, и Лань Ванцзи знает, что ему нужно уйти сейчас же, иначе он тут же начнет плакать. — Я… — начинает Лань Ванцзи, — мне нужно идти. Вэй Ин поворачивается, чтобы посмотреть на него, на его лице написано беспокойство, и протягивает руку, словно проверяя, нет ли температуры. Лань Ванцзи отшатывается. На лице Вэй Ина мелькает обиженное выражение, которое через мгновение исчезает. — Вэй Ин, — беспомощно произносит Лань Ванцзи, пытаясь сказать что-то, чтобы Вэй Ин не обернул это против него, пряча это где-то глубоко внутри, где он обострит края, чтобы никогда не забыть этот момент. Вэй Ин с нежной улыбкой отмахивается от него, и Лань Ванцзи опасается, что уже слишком поздно. — Хочешь, я провожу тебя до дома? — предлагает Вэй Ин. Это мирное предложение и способ одновременно оценить чувства Лань Ванцзи к Вэй Ину, но, хотя Лань Ванцзи знает об этом, он не может согласиться. Не тогда, когда он едва может продолжать притворяться, что сейчас всё в порядке; он не смог бы оставаться рядом с Вэй Ином в течение двадцати минут, необходимых для того, чтобы добраться до дома, и сохранить свое горе при себе. — Нет, — говорит Лань Ванцзи. — Спасибо. Лицо Вэй Ина, нарочито весёлое и дружелюбное, омрачается. — Всё в порядке, — быстро говорит он, — увидимся в среду? Речь об их следующей учебной сессии через два дня — к тому времени он сможет справиться со своими чувствами. — Увидимся, — бормочет Лань Ванцзи. Вэй Ин поворачивается и, не говоря ни слова, уходит. Лань Ванцзи смотрит ему вслед, когда Вэй Ин исчезает в толпе. В конце концов, он поворачивается, стараясь не смотреть на ювелирный магазин, и идёт домой. Тяжело скрывать свои эмоции и стараться не слишком много думать о Вэй Ине, но он справляется. В ту секунду, когда он входит в свою квартиру и видит своего брата, сидящего на диване, он больше не может сдерживаться. — Гэ, — говорит он патетически дрожащим и сдавленным голосом. Сичэнь тут же оказывается рядом с ним, проводя его обратно к дивану. Как только они садятся, Лань Ванцзи прижимается к брату, уткнувшись лицом ему в грудь. Сичэнь обнимает Лань Ванцзи и крепко прижимает к себе. — Ванцзи, что случилось? — Вэй Ин, — начинает Лань Ванцзи, и Сичэнь под ним напрягается. — Он хочет сделать предложение А-Юаню, — продолжает он, прежде чем Сичэнь поймёт всё неправильно и решит обвинить Вэй Ина в нынешнем горе Лань Ванцзи. Неудобно так фамильярно говорить о незнакомце, но Вэй Ин ничего не рассказал Лань Ванцзи об А-Юане. Больно не только осознавать, что теперь он больше никогда не сможет признаться Вэй Ину, но и знать, что Вэй Ин не доверял ему достаточно, чтобы рассказать о таких важных отношениях. Почему он ничего не сказал? Был ли Лань Ванцзи действительно настолько плохим другом, что Вэй Ин не мог ему доверять? Желание заплакать становится только сильнее, и Сичэнь гладит его по волосам, как будто он точно знает, насколько Лань Ванцзи близок к тому, чтобы разрыдаться в его объятиях, как ребёнок. — Насколько ты в этом уверен? Лань Ванцзи пытается ещё ближе прижаться к своему брату и бормочет в его свитер: — Он смотрел на обручальные кольца и сказал мне, что они соответствуют вкусам А-Юаня. Сичэнь ничего не говорит, но Лань Ванцзи чувствует его жалость, прогорклую и холодную, в примирительном похлопывании по спине. — Он их не купил, — говорит Лань Ванцзи, надеясь, что его брат скажет что-нибудь, что-нибудь, чтобы помочь исправить ситуацию. — У него недостаточно денег. Сичэнь мычит, и это не ответ, но это даёт ему понять, что он здесь и слушает. Слова вылетают из его рта прежде, чем он успевает остановить их, и Лань Ванцзи произносит: — У меня достаточно денег, чтобы купить весь ассортимент их обручальных колец. — О, Ванцзи, — говорит Сичэнь. — Я знаю, что он этого не хочет, — уверяет он своего брата. — Но ты хочешь, чтобы так было? — ...Хочу. Руки Сичэня сжимаются вокруг него, и Лань Ванцзи рад, что его брат достаточно вежлив, чтобы не комментировать растущее мокрое пятно, когда Лань Ванцзи начинает плакать в его свитер. 3. Семейство Вэней обширно. Семья Лань тоже, но зачастую так не кажется. Семейный ужин для Лань Ванцзи состоит из возвращения домой и проведения вечера с братом и дядей. Любую другую семью можно увидеть на назначенном ежегодном собрании по поводу самого важного события в году или увидеть мимоходом в продуктовом магазине в 5:30, выбирающую стручковый перец. И несмотря на огромное количество Ланей, которых Лань Ванцзи может назвать своей семьёй, у него больше шансов увидеть свою семью на 80-летии своей двоюродной бабушки, чем где-либо ещё. Вэни, с другой стороны, устраивают семейные обеды раз в месяц, а иногда и чаще, если позволяет расписание каждого. Лань Ванцзи сам никогда не был на этих обедах — Вэй Ин до сих пор, кажется, удивлён своим собственным приглашением на эти обеды, — но он наслышан. У него также сложилось собственное мнение, основанное на том, что он видел на следующий день после ужина. Он наблюдал, как Вэй Ин пытался провести день с тем, что он называет похмельем, которое правит всеми похмельями, любезно обеспеченное одним из дядей, который, кажется, не только делает свой алкоголь, но и любит вызывать людей на соревнования по выпивке. Вэй Ин, похоже, не преувеличивал тяжесть похмелья, если судить по тому, как он вздрогнул от звука собственного моргания. Обычно где-то после полудня Вэнь Нин приходил с несколькими контейнерами, наполненными остатками еды от кого-то, кого Вэй Ин называл просто Бабушкой. Для Вэй Ина всегда слишком много еды, поэтому он любит заручиться помощью Лань Ванцзи, чтобы прикончить её. Когда они едят, Вэй Ин всегда делится самыми забавными историями из прошлой ночи, а Лань Ванцзи тщательно запоминает каждого, кого упоминает Вэй Ин. В конце концов Вэй Ин понимает, что еды слишком много даже для них двоих, и вынужден убрать остальное в холодильник на потом. Лань Ванцзи подозревает, что в этом и был план Бабушки, но Вэй Ин, кажется, никогда не соглашается. Излишне говорить, что Вэй Ин был более чем принят в семью Вэнь, и что семейные обеды Вэней почти наверняка не похожи на обеды семьи Лань. Они не должны осознавать, насколько хороши их собственные обеды, поскольку они продолжают пытаться отправить Вэй Ина, Вэнь Цин и Вэнь Нина в путь после того, как они заканчивают есть. — Они продолжают говорить нам, что мы молоды и должны пойти повеселиться, — сказал ему однажды Вэй Ин, — но мне больше нравятся несколько раундов маджонга с тётками, чем любой клуб. Кроме того, ты мог бы представить Вэнь Нина в клубе? Так что они тоже проводят большую часть своих ночей с Вэнями, оставаясь дома, чтобы играть в игры и узнавать сплетни из одного из книжных клубов тёти. Но иногда старшие Вэни побеждают и выпроваживают Вэнь Нина, Вэнь Цин и Вэй Ина после обеда, даже не позволяя им помочь с посудой. Судя по тому, что Лань Ванцзи может сказать, они обычно просто идут домой и вместе смотрят фильмы или играют в настолки. Однако сегодня вечером они решили пойти поужинать и пригласили с собой Лань Ванцзи. С того момента, как он прибыл, Лань Ванцзи понял, что это был не обычный ужин. Вэй Ин, Вэнь Нин и Вэнь Цин уже сидели, и когда Лань Ванцзи заметил их, он едва ли не увидел чувство удовлетворения, охватывающее всех троих. Вэнь Цин мягко улыбается и выглядит более расслабленной, чем Лань Ванцзи когда-либо видел её, а Вэй Ин чуть не дрожит от волнения на своем месте, едва удерживаемый рукой Вэнь Нина на его плече. Это не помогает, когда Вэй Ин замечает Лань Ванцзи и вскакивает с восторженным криком и взволнованным взмахом руки. Лань Ванцзи быстро подходит к столу и садится, молчаливо довольный тем, что его посадили напротив Вэй Ина. — Лань Чжань, — тепло приветствует его Вэй Ин. Лань Ванцзи, не обращая внимания на то, как его сердце замирает при виде него, отвечает: — Добрый вечер. Вэй Ин фыркает, вероятно, потому, что находит забавным «сдержанность» Лань Ванцзи, но сам Лань Ванцзи не обращает на это внимания. Вэнь Цин приветствует его простым «Лань Ванцзи», и невероятно, насколько по-другому звучит его имя, исходящее из её уст, а не Вэй Ина. Он кивает ей в знак приветствия. Вэнь Цин выглядит усталой, что кажется ей нормой, но мешки под глазами кажутся ещё темнее, чем обычно. Лань Ванцзи не уверен, то ли дело в тусклом свете ресторана, то ли она провела больше времени в больнице, но нельзя отрицать истощение, которое давит на её плечи. Однако он не думает, что она работает больше обычного; её волосы, например, распущены по спине, а не собраны в строгий пучок, как это обычно бывает, когда Вэнь Цин приходится работать, и Вэй Ин тоже ничего об этом не упоминал. Но это кажется логичным объяснением, учитывая, что Вэнь Цин не любит поздние ночи и вечеринки. Если бы это была просто Вэнь Цин, он бы предположил, что в последнее время она больше работала, но, когда Лань Ванцзи смотрит через стол, Вэнь Нин выглядит таким же усталым. Он переносит это не так хорошо, как Вэнь Цин, его руки дрожат, а моргает он так медленно, что Лань Ванцзи не уверен, собирается ли он заснуть прямо сейчас. Вэй Ин выглядит лучше, или, может быть, Лань Ванцзи просто настолько привык к истощению Вэй Ина, что для него он выглядит не иначе, чем обычно. — Напряженная неделя? — спрашивает он, предполагая, что даже если не все они устали по одной причине, то хотя бы один из них ответит, и разговор может начаться оттуда. Вэнь Цин фыркает и бормочет: — Это было бы преуменьшением. — Да, — искренне отвечает Вэнь Нин, игнорируя резкий ответ сестры. Вэй Ин вмешивается и добавляет: — Но мы здесь, чтобы отпраздновать. Лань Ванцзи вопросительно приподнимает одну бровь, но Вэй Ин уже повернулся к Вэнь Нину и что-то шепчет ему на ухо. Вэнь Нин мягко улыбается и что-то шепчет в ответ, и Лань Ванцзи чувствует, что начинает хмуриться. — У нас была огромная куча документов, над которыми мы работали, — говорит ему Вэнь Цин. — Много хозяйственных и других скучных форм, но это всё равно занимает много времени. Лань Ванцзи поднимает на неё взгляд, обращая внимание на то, как она откинулась на спинку стула, и на то, как смята её рубашка. — Какого плана? — спрашивает Лань Ванцзи. — Может, я смогу помочь? Вэнь Цин улыбается ему и открывает рот, чтобы ответить, но затем Вэй Ин окликает: — Цин-цзе, Цин-цзе, если я закажу чжацзянмянь, ты разделишь его со мной? Она отворачивается от Лань Ванцзи и отвечает: — Почему ты не хочешь съесть его сам? — Потому что я также хочу кое-что ещё, — ноет Вэй Ин. Он наклоняется вперёд, прижимая руки к столу, и дуется на Вэнь Цин. — Я позволю тебе выбрать другое блюдо? Он обворожительно улыбается ей, и Вэнь Цин вздыхает и говорит ему: — Позволь мне выбрать кое-что, и если ты хочешь, мы можем его поделить. Вэй Ин издает тихий радостный возглас, а Вэнь Цин начинает просматривать меню, казалось бы, забыв предложение Лань Ванцзи. В этом нет ничего плохого, потому что Лань Ванцзи очень хорош, когда дело доходит до бумажной работы, но это не особенно интересно. Пуля прошла мимо, рассуждает Лань Ванцзи и начинает просматривать меню, чтобы выбрать что-то для себя. Когда все решают, чего хотят, они заказывают, а затем тихо болтают, пока не принесут еду. В один момент Лань Ванцзи замолкает, не то чтобы он много говорил раньше, и Вэнь Нин спрашивает, как прошел день Вэнь Цин. Он тихо слушает, как она начинает жаловаться на какую-то медсестру, у которой, по-видимому, было самое ужасное поведение у постели больного, и на то, что им действительно нужно было вкладывать больше средств в новое оборудование. Когда она снова переводит вопрос на Вэнь Нина, Лань Ванцзи согласно кивает, слушая, как он рассказывает ей о последнем учебном задании. Это скучно, какой-то проект, направленный на минимизацию воздействия чешуекрылых на урожай имбиря, и Лань Ванцзи обнаруживает, что голос Вэнь Нина растворяется в фоновом шуме ресторана. Только когда Вэнь Цин шлёпает по столу, как будто вдруг что-то вспомнив, Лань Ванцзи снова втягивается. — Эй, Вэй Усянь, — говорит она и ждёт, пока Вэй Ин посмотрит на неё, прежде чем спросить: — Ты уже спрашивал А-Юаня? Взгляд Вэй Ина тут же фокусируется на столе, и его особенно интересует пустая тарелка перед ним. — Серьёзно? — она стонет. — Я хотел сделать для него что-то особенное, — оправдывается Вэй Ин. — Это большое дело, понимаешь? — Его это не волнует, — говорит ему Вэнь Цин. — Пока это ты, это всё, что имеет для него значение. Вэй Ин проводит рукой по лицу и говорит: — Это сделает всё официальным, и нам двоим предстоит много работы, и… — И? — Думаешь, он скажет «да»? — спрашивает Вэй Ин неуверенным голосом. Внезапно всё щёлкает. Лань Ванцзи был глуп, думая, что только потому, что Вэй Ин не может позволить себе кольцо, которое они видели, он вообще не сделает предложение. Когда он вообще успел? Лань Ванцзи провел большую часть недели с Вэй Ином, и он не помнит, чтобы видел, как тот просматривал какие-либо веб-сайты или упоминал о необходимости зайти в какой-либо магазин. Должно быть, он скрывал это от Лань Ванцзи, как скрывал тот факт, что встречается с А-Юанем. Он чувствует гнев, но только на мгновение. Лань Ванцзи был, если верить Вэй Ину на слово, его лучшим другом. Почему же тогда он рассказал Вэням о своем парне и будущем женихе, но ни разу не упомянул о нем Лань Ванцзи? Был ли он таким ненадежным? Он не всегда был самым милым по отношению к Вэй Ину, когда видел, как тот флиртует, но неужели Вэй Ин действительно решил, что ему никогда не следует обсуждать свои отношения с Лань Ванцзи? Кресло скрипит, когда он отодвигает его назад, и Лань Ванцзи оказывается на ногах прежде, чем успевает даже дважды подумать об этом. Вэй Ин озабоченно смотрит на него, и Лань Ванцзи отворачивается от него, чуть-чуть, но достаточно, чтобы не видеть нервного возбуждения на лице Вэй Ина при мысли о женитьбе на А-Юане. — Мне нужен свежий воздух, — твердо говорит он и быстро выходит на улицу, прежде чем кто-либо успевает что-то сказать.*
Он не уверен, хочет ли уйти или вернуться внутрь. Ну, он, конечно, не хочет возвращаться, но он знает, что должен. Было бы невероятно грубо, если бы он ушёл прямо сейчас, но у него при себе все вещи, и он не хочет слушать, как Вэй Ин пытается набраться смелости, чтобы сделать предложение своему парню или, что ещё хуже, поддерживать его в этом. Лань Ванцзи знает, что он должен — он должен заботиться о счастье Вэй Ина прежде всего, и что не имеет значения, с кем он будет, пока он счастлив, но Лань Ванцзи устал от самоотверженности. Он устал ждать, пока Вэй Ин обернётся и поймет, что Лань Ванцзи всё это время был рядом. Он устал довольствоваться тем, что имеет. Но сейчас у него нет выбора, чтобы делать что-либо ещё. Вэй Ин не расстанется с А-Юанем только для того, чтобы быть с ним, поэтому всё, чего Лань Ванцзи добьётся, раскрыв свои чувства, — это потеряет ту малую часть Вэй Ина, которой он может обладать. Итак, он будет вдыхать ночной воздух, пока его кончики пальцев не потеряют чувствительность и холод не станет невыносимым, затем он вернется внутрь и продолжит жить, как всегда. Он никогда не ожидал, что Вэй Ин полюбит его в ответ, никогда не смел надеяться, но теперь он знает наверняка, и всё, что Лань Ванцзи может сделать, это приспособиться. Он вдыхает и выдыхает, а затем снова вдыхает и выдыхает. Сейчас ему следует вернуться внутрь, но Лань Ванцзи не думает, что у него это получится, поэтому просто продолжает дышать. Он вырывается из своих мыслей, когда слышит тихий голос, спрашивающий: — Лань Ванцзи? Он открывает глаза и оборачивается, чтобы увидеть Вэнь Нина. С годами он стал самим собой, перестал быть болезненным существом, которым был, когда они впервые встретились, теперь он стал сильнее и выглядит живым в том смысле, что заставляет Лань Ванцзи чувствовать боль в груди, потому что он узнаёт это. Он узнаёт влияние Вэй Ина в спокойной уверенности, с которой ходит Вэнь Нин, в том, как он держит плечи и голову, и в нежной улыбке на его лице, обнадёживающей и уверенной, как было не всегда. Лань Ванцзи просто хотел бы, чтобы влияние Вэй Ина на него тоже было видно, вместо этой разрушительной и всепоглощающей любви, живущей глубоко внутри него. — Вэнь Нин, — здоровается Лань Ванцзи, и Вэнь Нин перебирается в его сторону. На нём только рубашка, замечает Лань Ванцзи, когда тот останавливается рядом с ним. Вэнь Нин, однако, не выглядит замёрзшим, очевидно, совершенно довольный тем, что стоит на улице, даже не дрожа. Не совсем понимая, что Вэнь Нин здесь делает, Лань Ванцзи возвращается к своему дыханию, хотя теперь, когда он не один, он пытается сделать его более тихим. В конце концов Вэнь Нин нарушает молчание и спрашивает: — Почему ты ушёл? — Мне нужно было подышать свежим воздухом, — повторяет Лань Ванцзи. Вэнь Нин украдкой смотрит на него тяжёлым и равнодушным взглядом. Он вздыхает, когда Лань Ванцзи не сдаётся, и говорит: — Вэй Усянь беспокоился о тебе. — Не понимаю, почему, — едва ли не огрызается Лань Ванцзи. Вэнь Нин удивлённо моргает. — Он действительно любит тебя, ты знаешь? Кулак Лань Ванцзи сжимается рядом с ним, и он говорит: «Я знаю», хотя на самом деле это не так. Он не хочет ничего, кроме того, чтобы Вэй Ин любил его, но он всегда был таким умным и дружелюбным, и он не ограничен в выборе. Сколько бы раз Вэй Ин ни называл Лань Ванцзи своей родственной душой, нельзя отрицать связь, которую он разделяет с Вэнь Нином. Лань Ванцзи не знает, что случилось, что сделало их такими близкими, что они научились понимать друг друга так хорошо, что один взгляд превращается в целую беседу. Несмотря на то, что Лань Ванцзи смотрит на Вэй Ина со всем обожанием в мире, Вэй Ин продолжает шутить о том, что он слишком раздражающий — что он чрезмерный — для Лань Ванцзи. Он не понимает, как Вэй Ин может считать себя чрезмерным, когда каждое мгновение, проведенное вместе, заставляет Лань Ванцзи жаждать большего. Надеясь отвлечь внимание Вэнь Нина, Лань Ванцзи говорит: — В последнее время он был рассеян, озабочен… А-Юанем. Вэнь Нин хмурится и спрашивает: — Ему не о чем переживать, А-Юань очень его любит. — Любит? Вэнь Нин нетерпеливо кивает и говорит: — Больше всего на свете. А-Юань не перестаёт говорить о нем всякий раз, когда мы проводим время вместе, — Лань Ванцзи, должно быть, выглядит особенно смущенным, и потому добавляет: — Он мой двоюродный брат. — Вэнь Юань? — Лань Ванцзи спрашивает, чтобы быть уверенным, и Вэнь Нин кивает в подтверждение. Тот факт, что ему пришлось узнать имя парня Вэй Ина от Вэнь Нина, воспринимается чуть легче от осознания того, что они двоюродные братья. Возможно, Лань Ванцзи позволяет себе надеяться, единственная причина, по которой Вэни знают, заключается в том, что они семья, а не в том, что Вэй Ин не доверяет Лань Ванцзи настолько, чтобы рассказать ему. — Итак, — спрашивает Вэнь Нин, неловко шаркая ногой по земле, — что-то не так? Лань Ванцзи качает головой. — Это не имеет значения. — Если тебя это беспокоит, то имеет, — говорит ему Вэнь Нин со всей искренней решимостью и тихой поддержкой. — Это просто, — начинает Лань Ванцзи, затем делает паузу. Он хочет спросить Вэнь Нина, достаточно ли хорош Вэнь Юань для Вэй Ина, действительно ли он достоин его любви и будет ли он заботиться о нём так, как того заслуживает Вэй Ин. Сможет ли он осчастливить Вэй Ина? Заступится ли он за него, когда тот откажется защищаться или просто не сможет? Запомнит ли он его любимую еду и защитит ли его от собак? Сможет ли он смотреть на него, видеть сквозь его улыбку и сможет ли понять, действительно ли Вэй Ин счастлив? Но он не может ни о чём спрашивать. Если Вэнь Юань действительно его двоюродный брат, то вопрос только оскорбит Вэнь Нина. Лань Ванцзи мог бы попытаться сформулировать это лучше, попробовать найти способ преодолеть свои страхи, чтобы Вэнь Нин мог их развеять. Может быть, он уверил бы его, что Вэнь Юань так же хорошо относится к Вэй Ину, как и остальные Вэни, и что он будет дорожить Вэй Ином так, как он того заслуживает. Но сила Лань Ванцзи никогда не заключалась в словах. — Откуда ты знаешь, что Вэ… — Лань Ванцзи запинается на своих словах, вспоминая, что оскорблять двоюродного брата этого человека, вероятно, не лучшая идея, и быстро пытается прийти в себя, продолжая: — Вэй Ин будет достаточно хорош для него? Выражение лица Вэнь Нина становится пустым. Лань Ванцзи и раньше видел ярость Вэнь Цин — она горячая, колющая и ранит всех именно там, где она хочет, чтобы им было больнее всего, — но он никогда не думал, что гнев Вэнь Нина может быть страшнее. Гораздо хуже видеть, как сверкают глаза Вэнь Нина и как он кривится, чем представлять, как Вэнь Цин смотрит на него снизу вверх. Сначала он кажется разочарованным, и даже если Лань Ванцзи не сожалеет о своих словах, выражение лица Вэнь Нина всё равно заставляет его хотеть извиниться. Но затем гнев озаряет его лицо, и Лань Ванцзи внезапно вспоминает, почему Цзини оставили Вэй Ина в покое. Он делает шаг назад не потому, что не думает, что сможет победить Вэнь Нина в бою, а потому, что не хочет ставить Вэй Ина в подобное положение между ними двумя. — Как ты мог такое сказать? — выплёвывает Вэнь Нин. — Он твой лучший друг. Он думает, что ты самый невероятный человек в мире, и вот что ты говоришь о нём за его спиной? Слишком поздно брать свои слова обратно или пытаться объяснить, что он имел в виду, поэтому Лань Ванцзи ничего не говорит. — Как ты мог это сказать? — повторяет Вэнь Нин, гнев исчез из его голоса, оставив после себя что-то жалкое и запутанное. — Конечно, он достаточно хорош. Больше, чем просто хорош. Он всегда был слишком хорош для всех нас, как ты мог в этом сомневаться? Он переводит умоляющий взгляд на Лань Ванцзи, и Лань Ванцзи неуверенно кивает. Нет сомнений, что Вэй Ин всегда был слишком хорош для него. Подобно солнцу, которое он держал в руках, вины Вэй Ина в том, что он горит так ярко, нет, а вина Лань Ванцзи заключается в том, что он не был достаточно силён, чтобы держать его близко и выдерживать его жар. Лань Ванцзи думает, может быть, он заслуживает холода. — Посмотри, — говорит ему Вэнь Нин. Лань Ванцзи следует взглядом за пальцем, которым он указывает в сторону ресторана, и видит, что Вэнь Цин и Вэй Ин всё ещё сидят за своим столиком. Даже с того места, где стоит Лань Ванцзи, видно, что Вэй Ин выглядит встревоженным и расстроенным. Странно видеть, что Вэй Ин так открыто выражает свои эмоции, но сиблингам Вэнь всегда позволено видеть то, что Вэй Ин обычно скрывает. Пока Лань Ванцзи наблюдает, Вэнь Цин протягивает руку и берёт ладонь Вэй Ина, держит её в своей и поглаживает тыльную сторону одним пальцем. Она разговаривает с ним медленно и размеренно, и Вэй Ин постепенно расслабляется. — Он и так беспокоится о том, будет ли его достаточно, — говорит Вэнь Нин, — и это без твоих сомнений на его счёт. Лань Ванцзи не отвечает, слишком сосредоточенный на том, как волосы Вэй Ина выпадают из его пучка, а несколько прядей касаются его затылка. Он сидит в кресле, сгорбившись над столом, и Лань Ванцзи знает, что позже ему будет больно; может быть, стоит предложить ему массаж, когда он увидит его в следующий раз. Может быть, ему следует, наконец, отбросить свои чувства и просто сказать ему, что любому мужчине повезет с ним, и что Вэнь Юань ни за что не откажется от его предложения. Вэнь Нин усмехается, отвратительный звук, особенно исходящий от него, и говорит: — Я извинюсь за тебя. Он поворачивается на месте и идёт обратно в ресторан, даже не взглянув в его сторону. Как будто Лань Ванцзи для него незнакомец. Вероятно, ему должно быть небезразлично, что кто-то, кого он почти считал другом, отверг его, но кончики его пальцев холодны, и это ощущение начинает распространяться дальше. Лань Ванцзи засовывает руки в карманы куртки и, бросив последний взгляд в сторону ресторана, идёт домой. 4. Планы Вэй Ина сделать предложение Вэнь Юаню больше не упоминаются. Учитывая отсутствие информации, к которой раньше был причастен Лань Ванцзи, это его не особо удивляет: Вэй Ин до сих пор даже не сказал ему, что встречается с Вэнь Юанем, поэтому ему не следует ожидать, что Вэй Ин скажет Лань Ванцзи, что теперь у него есть жених — Лань Ванцзи знает, что Вэнь Юань ни за что не откажет; это же Вэй Ин. Но он следит за этим, пытаясь выяснить, пропустил ли Вэй Ин обед из-за того, что был занят с Вэнь Юанем, или ему действительно нужно было поработать над сочинением. (По большей части полное эссе, которое Вэй Ин приносит на учебную сессию на следующий день, заставляет Лань Ванцзи думать, что всё же последнее, но он не ослабляет бдительности). Через некоторое время вся ситуация начинает казаться Лань Ванцзи странной. Вэй Ин всегда был громок в своих чувствах, поэтому Лань Ванцзи думал, что в ту же секунду, как Вэй Ин начнёт встречаться с кем-то, он тут же об этом узнает. Полное радиомолчание в отношении Вэнь Юаня кажется довольно странным и нехарактерным, но опять же, это не похоже на то, что у Вэй Ина были предыдущие отношения с Лань Ванцзи, чтобы сравнивать одно с другим. Может быть, это одна из вещей, которые Вэй Ин держит близко к сердцу и не показывает, пока не перестанет бояться, что потеряет её. Он должен предположить, что это так, нет никакого другого объяснения, которое имело бы смысл. Так что Лань Ванцзи остаётся только надеяться, что Вэй Ин придёт к нему, когда почувствует себя готовым. Хотелось бы верить, что это произойдёт до того, как Лань Ванцзи пришлют приглашение на свадьбу. Но, как и в прошлый раз, он узнаёт об этом от Вэней, а не от самого Вэй Ина. Он вышел из своего лекционного зала и обнаружил, что Вэй Ин уже стоит снаружи и ждёт его, как было каждую неделю до этого. Лань Ванцзи быстро подбегает к нему и прочищает горло. Вэй Ин поднимает взгляд от телефона и моргает, глядя на Лань Ванцзи, затем его лицо озаряет улыбка. — Лань Чжань, что ты хочешь съесть? — спрашивает Вэй Ин. Лань Ванцзи пожимает плечами, ему всё равно, что они будут есть, пока они едят вместе. — Хм, — размышляет Вэй Ин, задумчиво поглаживая подбородок. Это всегда забавно, когда он ведёт себя так, словно у него есть борода, но иногда эта манера слишком сильно напоминает Лань Ванцзи его дядю. — Я тоже не знаю! Хочешь просто немного погулять, а потом посмотреть, на что ляжет глаз? — Конечно, — говорит Лань Ванцзи. — У тебя нет планов? Он качает головой. — Мой день свободен. — Замечательно! — чирикает Вэй Ин и обхватывает рукой бицепс Лань Ванцзи. Вэй Ин начинает тянуть его за собой, прежде чем у Лань Ванцзи появляется шанс попытаться вывернуться из хватки. Лань Ванцзи обычно старается не слишком увлекаться тем, как Вэй Ин цепляется за него, но он хочет наслаждаться всем, что ему позволено, как можно дольше. Пока они неловко топают по кампусу, избегая луж, усеивающих дорогу, Лань Ванцзи сосредотачивается только на тепле Вэй Ина, прижимающегося к нему. Вэй Ин внезапно останавливается, вынуждая Лань Ванцзи остановиться вместе с ним, и говорит: — Ах. Прежде чем Лань Ванцзи успевает спросить, что случилось, Вэй Ин отпускает его руку и прикрывает рот ладонями, прежде чем закричать: — Вэнь Цин! Вэнь Нин! Несколько человек оборачиваются, чтобы посмотреть на них, но двое впереди у одной из скамеек машут им в ответ. Вэй Ин едва дожидается, чтобы потянуть Лань Ванцзи за рукав, прежде чем поспешить к брату и сестре Вэнь. Лань Ванцзи покорно следует за ним и ловит сумку Вэй Ина, которую тот бросает в него, когда кидается обнимать Вэнь Нина. — Я так давно тебя не видел, — стонет Вэй Ин и крепче обнимает Вэнь Нина. — Ты видел его сегодня утром, — сухо комментирует Вэнь Цин. — Слишком долго! — говорит ей Вэй Ин, прежде чем отпустить Вэнь Нина и приблизиться к ней с широко раскинутыми руками. — Тебя я тоже очень давно не видел. Она свирепо смотрит на него, но в её голосе отчетливо слышен смех, когда она отвечает: — Недостаточно давно. Вэй Ин испускает драматическое восклицание ужаса и отшатывается, прижимая руку к груди, прежде чем рухнуть на Лань Ванцзи. Он смотрит на него и говорит: — Я не думаю, что у меня получится это вынести. Если я умру, Суйбянь останется у тебя. — Для меня будет честью позаботиться о твоём растении, — говорит ему Лань Ванцзи, тщательно умалчивая о том, что несколько месяцев назад он уже исследовал, как ухаживать за эхеверией аффинис, и обнаружил, что часами разглядывает суккуленты. — А что насчет Чэньцин, а? — спрашивает Вэнь Цин. — Ты собираешься бросить её? Вэй Ин ахает, ошеломлённый, и говорит ей: — Конечно, нет, она будет похоронена со мной. — Она умрёт, — произносит Вэнь Нин с ужасом. — Она ядовита, — говорит ему Вэнь Цин, — наверное, это к лучшему. — Она ядовита?! — Конечно же да, — пренебрежительно говорит Вэй Ин. — Кроме того, я буду мёртв. Она умрёт, и тогда мы сможем быть мёртвыми вместе. Только я и моё верное ядовитое растение, которое очень любит меня и было бы совершенно несчастным, если бы мы не виделись более трёх часов. Очевидно, это последняя капля, Вэнь Цин вздыхает и бьёт Вэй Ина по руке. — К чему это было? — протестует он, потирая след от удара. — Не думай, что тебе удалось отвлечь меня, — говорит она ему, угрожающе указывая пальцем в его сторону. — Я не забыла, что тебе ох как удобно пришлось уйти сегодня утром, когда я спросила о переезде. Ну, как дела? Лань Ванцзи в замешательстве поворачивается и смотрит на Вэй Ина, но Вэй Ин сосредоточен на Вэнь Цин. — А, — говорит Вэй Ин. — Да. Он продолжается. Она недоверчиво поднимает бровь, и он улыбается ей, что Вэй Ин, вероятно, считает очень убедительным. Это не так. — Правда? — подсказывает она. — Правда, — отвечает он. — Я распаковал несколько коробок. Вэнь Цин закатывает глаза, и Лань Ванцзи пользуется случаем, чтобы быстро спросить: — Ты съехал? Вэй Ин мгновение смотрит на него, прежде чем его взгляд уйдёт в сторону, вместо этого сосредотачиваясь на его ногах. Лань Ванцзи игнорирует тихое шипение Вэнь Цин: — Ты ему не сказал? — и вместо этого ждет ответа Вэй Ина. — Да, типа того. Я перевёз большую часть своих вещей в новую квартиру, но я останусь с Вэнь Цин и Вэнь Нином, пока не закончу распаковывать вещи, — говорит Вэй Ин, пристально глядя на свои шнурки. — Хм. Вэй Ин немедленно смотрит на него и быстро добавляет: — Я не пытался скрыть это от тебя или чего-то ещё. Вэй Ин жил с Венями с тех пор, как окончил среднюю школу, и ни разу не упомянул о желании переехать. Он казался совершенно довольным своей тесной маленькой спальней и узкой односпальной кроватью, которая едва держится. Лань Ванцзи всегда думал, что это была та компания, которую Вэй Ин хотел больше всего. Однажды, пьяный на вечеринке, Вэй Ин упомянул, что раньше делил спальню с братом, и что даже когда у них были отдельные комнаты, присутствия Цзян Ваньиня было достаточно, чтобы Вэй Ин никогда не чувствовал себя одиноким. Так что Лань Ванцзи думал, что Вэй Ин любил их маленькую квартиру, потому что он мог слышать, как Вэнь Цин поёт в душе, и просыпаться от запаха готовки Вэнь Нина. Лань Ванцзи думал, что Вэй Ин останется с ними, потому что это был дом, который он делил со своей семьей. — Почему? — спрашивает Лань Ванцзи, недоумевая, почему он отказался от этого. Вэй Ин, должно быть, неверно истолковал его слова, потому что ответил: — Это не имело большого значения. Лань Ванцзи борется с желанием вздохнуть; ему надоело не получать ответов, но он также не хочет спорить об этом с Вэй Ином. Не сейчас, перед Венями, и вероятно, никогда вообще. Он не хочет рисковать потерей Вэй Ина, и давить на него, чтобы получить ответы, которые тот не хочет давать, — верный способ сделать это. — Я мог бы помочь тебе переехать, — говорит Лань Ванцзи, выражая недовольство и меняя тему одновременно. Вэй Ин хмурится, его нос сморщивается так, что, честно говоря, Лань Ванцзи не может с этим справиться, и отвечает: — Я знаю, знаю, но я не могу вечно пользоваться твоей добротой. Когда-нибудь Лань-эр-гэгэ устанет от меня, и где я тогда буду? Лань Ванцзи не отвечает. Он хотел бы рассказать Вэй Ину, что он никогда не устанет от него, что он хочет, чтобы Вэй Ин был рядом с ним каждый день, и как он будет любить его, пока не наступит конец света, но затем он вспоминает, что Вэй Ин — это не тот, кого ему позволено хотеть. Он помнит презрение и явное неодобрение своего дяди по отношению к Вэй Ину, а его собственная любовь к Вэй Ину омрачена стыдом, и Лань Ванцзи никогда не хотел бы этого для Вэй Ина. Дядя Лань Ванцзи всегда был самым мудрым человеком, которого он когда-либо знал. Несмотря на его резкое поведение, он ни разу не обижал Лань Ванцзи из-за того, что он нуждался в его наставлениях. И в свою очередь, Лань Ванцзи всегда верил, что его дядя знает, что лучше для него и их семьи. Он ни разу не задался вопросом, может ли Лань Цижэнь ошибаться, до тех пор, пока мужчина не взглянул на Вэй Ина и не предупредил Лань Ванцзи, чтобы тот избегал его. — Если в нём есть хоть частица духа его матери, он нарушит все правила, за которые мы выступаем, — сказал ему Лань Цижэнь, — а это не то, с чем я могу мириться. Праведные и справедливые, мы, Лани, всегда придерживались и всегда будем придерживаться наших правил. Не позволяй ему отвлекать тебя. Ему не пришлось объяснять, почему они будут придерживаться своих правил — это Лань Ванцзи понимал лучше всего. Заповеди Лань временами были интуитивными и чрезмерными, но они никогда не были ошибочными. Они привели его дядю и брата к тому, кем они являлись теперь, и только потому, что его отец колебался и отвернулся от них, он стал тем, кем был. Его двоюродная бабушка ясно объяснила это Лань Ванцзи. Будь чем-то меньшим, чем совершенный Лань, и ты опозоришь нашу семью и наше имя. Так что, когда дядя посоветовал ему избегать Вэй Ина, Лань Ванцзи должен был прислушаться. Сначала он избегал его, как мог, и пытался отогнать, но Вэй Ин преследовал его и приставал к нему до тех пор, пока Лань Ванцзи не начал ощущать его отсутствие острее, чем тяжесть неодобрения дяди. Приказ его дяди всегда имел такое же значение, как и каждое из предписаний, и ему было приказано держаться подальше от Вэй Ина. Это было первое правило, которое Лань Ванцзи нарушил. Лань Ванцзи никогда не преследовал Вэй Ина, но и не останавливал его. Пока Лань Ванцзи стоял и ждал, Вэй Ин всегда находил его. Он гнался за ним и срывал с него одежду, пока у Лань Ванцзи не оставалось другого выбора, кроме как обратить на него внимание; смеялся и улыбался, пока Лань Ванцзи не мог оторвать от него глаз. Легко нарушать правила, когда для этого на самом деле ничего не нужно делать — почти даже не кажется, что Лань Ванцзи их нарушает. Но иногда Вэй Ин просит его нарушить правила; он не говорит этого словами, но будет переживать, что Лань Ванцзи уйдёт, и будет переживать, что его слишком много. Лань Ванцзи всегда хочет ответить, всегда хочет развеять его страхи, но для этого ему пришлось бы нарушить правила. Значит, нет. — Ах, Лань Чжань, не смотри так, — скулит Вэй Ин, отвлекая Лань Ванцзи от мыслей. Вэй Ин держит руки перед собой, как будто собирается молиться, и говорит: — Если я куплю тебе чай, ты простишь меня? — Нет, — говорит Лань Ванцзи, и Вэй Ин начинает сникать, когда он продолжает, — прощать нечего. — Ты пойдёшь со мной на чай и позволишь мне заплатить по не связанным с этим причинам? — предлагает Вэй Ин. Лань Ванцзи, конечно, уже планирует заплатить за них обоих, но отвечает просто: — Да. — Прекрасно! — Но только если ты позволишь мне помочь тебе распаковать вещи, я знаю, что ты только начал. Вэй Ин стонет, но говорит: — Конечно, приходи. В любом случае мне не помешала бы помощь в сборке мебели. Лань Ванцзи сопротивляется желанию нахмуриться; он ненавидит собирать мебель. — Икея? — спрашивает Лань Ванцзи с отчаянием в голосе. — Икея. Лань Ванцзи хмурится.*
Они прибывают в квартиру Вэй Ина после полудня, перерыв на чай превращается в перерыв на обед. «Хороший дом», — думает Лань Ванцзи, когда они входят. Снаружи опрятный и ухоженный, в нём есть функциональный лифт, и это всё определённо лучше квартиры Вэней. Как бы он ни ненавидел то, что Вэй Ин провел три года, поднимаясь по четырём лестничным пролетам в квартиру, он не может отрицать, что это сотворило чудеса с его ногами. Но теперь у Вэй Ина есть полностью работающий лифт, и ему не нужно подниматься с первого этажа до своей квартиры, и это хорошо. Подъём плавный, а коридор и входная дверь кажутся чистыми и недавно покрашенными. Если ухоженные общественные места являются каким-либо признаком наличия соседей Вэй Ина, Лань Ванцзи сомневается, что ему придется беспокоиться о том, что они украдут его бумажник, если он заснет на пороге своего дома, потому что «не смог найти ключи и слишком устал, чтобы продолжать попытки, и поэтому просто решил поспать там». Вэй Ин изо всех сил пытается найти свои ключи, и в конце концов ему удается открыть дверь, и он быстро манит Лань Ванцзи внутрь. Он стягивает туфли и аккуратно поправляет их рядом с обувью Вэй Ина, затем следует за ним в гостиную, уклоняясь от нераспечатанных картонных коробок, разбросанных по коридору. Вэй Ин драматично крутится в гостиной, раскинув руки, будто демонстрируя ему комнату, и Лань Ванцзи оглядывается. Внутри это хорошая квартира: стены выкрашены в чистый и светлый цвет, а большие окна пропускают много света. Однако какой бы красивой ни была эта квартира, всё равно странно, что Вэй Ин купил её. Лань Ванцзи знает, что может тот себе это позволить — он достаточно слышал о том, как Вэй Ин копил деньги, чтобы купить дом для своей будущей семьи, — но всё же странно видеть, как он переезжает в такой дом, так скоро и без каких-либо чётких определений, с кем именно он собирается переехать. Ни Вэнь Нин, ни Вэнь Цин, похоже, не собираются переезжать сюда с Вэй Ином, а Вэй Ин не подал никаких признаков того, что снова разговаривает с Цзянами. Остаётся только одна возможность: Вэй Ин уже сделал предложение Вэнь Юаню, и теперь они съезжаются. Лань Ванцзи оглядывается, чтобы увидеть, нет ли намека на присутствие Вэнь Юаня в пустом пространстве их нового дома, но все, что он может видеть, это картонные коробки с легко узнаваемыми каракулями Вэй Ина. Ближайшая к нему заявляет, что содержит коллекцию носков по щиколотку. Ничто не говорит о том, что жених Вэй Ина переезжает к нему, а он должен быть его женихом, Вэй Ин не может съехаться с кем-то, в ком он не уверен, что останется с ним, особенно если это означает покинуть Вэней. Возможно, он переедет позже. — С чего начнём? — спрашивает Лань Ванцзи. Вэй Ин задумчиво поглаживает подбородок и говорит: — Хм. С мебели? Мне нужно положить вещи куда-то, кроме пола. Лань Ванцзи кивает, смирившись с часами, которые он потратит, пытаясь понять, что именно инструкции пытаются рассказать ему о сборке. Вэй Ин улыбается ему, выглядя искренне взволнованным, и Лань Ванцзи знает, что ему всё равно удастся повеселиться, независимо от того, как сильно он ненавидит мебель из Икеи. Итак, с единственным скорбным вздохом, едва слышимым, Лань Ванцзи находит прислонённую к стене запакованную книжную полку и начинает её открывать. Вэй Ин присоединяется к нему на полу, и они проводят большую часть часа, пытаясь собрать всё воедино. Если кто-нибудь спросит, Лань Ванцзи скажет им, что делает это медленно, чтобы сконцентрироваться и не совершить ошибок, но правда в том, что сосредоточенное лицо Вэй Ина, с немного высунутым языком и слегка нахмуренными бровями, невероятно отвлекает. Лань Ванцзи умудряется уронить шурупы не раз, а дважды, разбрасывая их по полу. Ему было бы стыдно, но Вэй Ин лишь рассмеялся и помог ему собрать их обратно. В конце концов, им удаётся закончить сборку книжной полки. Когда они это делают, Вэй Ин издает громкий крик и несёт пустую коробку из Икеи на кухню, чтобы разрезать её на мелкие кусочки, которые будет легче выбросить. Лань Ванцзи приводит в порядок место, где они работали, собирает отвёртки и инструкции и складывает их в кучу в стороне. Когда он понимает, что стена, к которой Вэй Ин хотел приставить книжную полку, находится на другом конце комнаты, Лань Ванцзи хмурится. Затем, позволив своему лицу вернуться к чему-то менее раздраженному, он осторожно закатывает рукава до локтей и берёт книжную полку; половые доски Вэй Ина поцарапаются, если протащить книжную полку по комнате. Он почти на полпути через комнату, когда Вэй Ин окликает: — Не знаю, почему я оставил книги на кухне, но теперь они у меня. Лань Ванцзи оглядывается и видит Вэй Ина, стоящего в дверях с коробкой в руках. Внезапно лицо Вэй Ина становится тёмно-красным, и он роняет коробку на пол. Лань Ванцзи сопротивляется желанию вздрогнуть и может только надеяться, что Вэй Ин использовал пузырчатую пленку, чтобы защитить книги, но он сомневается в этом. — А, — запинается Вэй Ин. — Вот это да. Лань Ванцзи вопросительно поднимает на него бровь и покрепче сжимает книжную полку, поднимая её повыше. — Разве тебе не тяжело? — спрашивает Вэй Ин. — Нет, — говорит ему Лань Ванцзи, — она просто громоздкая. Вэй Ин быстро кивает и неловко проводит пальцем по кончику носа, прежде чем спросить: — Хочешь воды? Лань Ванцзи качает головой и говорит: — Давай сначала поставим эту книжную полку и рассортируем книги, а потом сделаем перерыв. Вэй Ин показывает ему большой палец вверх, очаровательно дурашливый, и Лань Ванцзи продолжает идти по комнате. Он осторожно ставит книжную полку и едва успевает отодвинуться назад вовремя, чтобы Вэй Ин не швырнул коробку с книгами ему на ноги, хотя на этот раз он более осторожно опускает их на пол. Вэй Ин начинает их вытаскивать. Как бы то ни было, достаточно трудно помешать Вэй Ину взять книгу и лечь только для того, чтобы прочитать её, но Лань Ванцзи в основном умудряется удерживать его на правильном пути. Однако они тратят много времени на обсуждение того, как им следует сортировать книги. Лань Ванцзи поощряет сортировку по авторам, но Вэй Ин настаивает на том, что он всегда помнит только название книги, а не имя автора. В какой-то момент он даже предлагает сортировать по цвету, и Лань Ванцзи никогда раньше не был так близок к желанию кого-то убить. Тогда он может забыть о Вэнь Юане, настолько захваченный злорадной улыбкой Вэй Ина и драматичным чтением случайных страниц книг, которые он берет в руки. Тот факт, что у него никогда не будет этого — возможности просыпаться и засыпать под звук голоса Вэй Ина, тихо читающего ему книгу, — легко забывается, когда он начинает веселиться, вытирая книги и передавая их Вэй Ину, чтобы тот поставил их на места на полке. Только когда Лань Ванцзи вручает Вэй Ину последнюю книгу и, подняв взгляд, видит, что Вэй Ин ставит книгу на место на полке, он вспоминает. Если он когда-либо сомневался, что Вэй Ин и Вэнь Юань собираются жить вместе, то вид того, что книжная полка была тщательно оставлена наполовину пустой, развеял это сомнение. Как ни странно, со стороны Вэй Ина были небрежно заняты все высокие полки, что оставило Вэнь Юаню полки ближе к полу. Однако это никак не комментируется; может быть, Вэнь Юаню нравятся нижние полки, а если нет, то он, вероятно, просто пожалуется Вэй Ину, и тогда они всё исправят. Они заканчивают с гостиной, устанавливая ещё одну книжную полку вдоль стены, журнальный столик в центре комнаты и развлекательный блок без телевизора, потому что Вэй Ин еще не удосужился его купить. — Честно говоря, — говорит Вэй Ин Лань Ванцзи, — мне он особо не нужен. Ты знаешь, что я предпочитаю смотреть фильмы на своём ноутбуке, но в конце концов мне нужно будет его купить. Тем не менее это внизу списка приоритетов, так что тебе нужно будет какое-то время устраивать наши вечера кино, хорошо? Лань Ванцзи говорит ему: «Хорошо», как будто он уже не устраивает все их вечера кино, и Вэй Ин сталкивается с ним плечом. Хотя вполне возможно, что Вэй Ин в конечном итоге купит телевизор, чтобы проводить вечера кино, он никогда не уклонялся от того, чтобы заставить Лань Ванцзи смотреть фильмы на своём ноутбуке раньше, и они оба всегда были вынуждены лежать на кровати Вэй Ина бок о бок, чтобы видеть экран. Учитывая тот факт, что полка с фильмами явно пустует, Лань Ванцзи подозревает, что телевизор предназначен для Вэнь Юаня, и что он, вероятно, купит телевизор сам или, возможно, просто принесёт свой старый. Пока они распаковывают вещи Вэй Ина, пробелы, которые Вэнь Юань должен заполнить, становятся всё более и более странными. Когда они начинают распаковывать вещи на кухне, Лань Ванцзи не может не заметить, что вещи Вэй Ина заполняют все полки и ящики, за исключением одного. Возможно, у Вэнь Юаня нет ни тарелок, ни столовых приборов, но всё равно кажется странным, как много вещей Вэй Ина заполняют квартиру. Когда они добираются до спальни, кровати ещё нет, хотя Вэй Ин уверяет его, что она будет доставлена в течение недели. Они тратят время на то, чтобы собрать пару прикроватных тумбочек, и Вэй Ин настаивает на том, чтобы поставить их там, где они будут, когда принесут кровать. И возможно, Лань Ванцзи избалован, но пространство между двумя тумбочками не выглядит достаточно широким, чтобы могла спать пара. Это примерно размер двуспальной кровати, которую технически можно разделить, но Лань Ванцзи сомневается, что этого будет достаточно для двоих в долгосрочной перспективе. Одежда Вэй Ина висит в шкафу, Лань Ванцзи аккуратно раскладывает рубашки и брюки, а Вэй Ин бессистемно высыпает содержимое своих коробок с носками на одну из полок. Опять же, для вещей Вэнь Юаня не остаётся места, но учитывая, что Вэй Ин имеет привычку проверять, как далеко он может зайти, прежде чем соглашается на ограничения, возможно, он просто пытается увидеть, сколько ему будет позволено и в чём ему нужно уступить. У Вэй Ина, вероятно, останется только половина места в шкафу, и Лань Ванцзи начинает думать о том, как освободить место для некоторых вещей Вэй Ина в собственном гардеробе, чтобы тому не пришлось ничего выбрасывать. Когда они заканчивают убирать одежду, Вэй Ин открывает коробку с сувенирами и безделушками, чтобы расставить их по квартире. — Помоги разместить мои фотографии? — спрашивает Вэй Ин и, даже не дожидаясь его ответа, вручает Лань Ванцзи катушку с леской и сумку с крючками для рамок. Лань Ванцзи делает всё возможное, чтобы найти оптимальную высоту, чтобы повесить фотографии Вэй Ина, и старается не слишком переживать из-за того, что Вэй Ин не указал, куда он хочет повесить какую-либо из них. Итак, он застрял, руководствуясь своим здравым смыслом, пытаясь повесить семейные фотографии в коридоре и уже разместив несколько крупных работ Вэй Ина в гостиной. Фотографии Вэнь Нина, Вэнь Цин и Вэй Ина в различных парках и ресторанах тянутся вдоль коридора в квартире Вэй Ина, и он помещает самую большую их фотографию посередине стены в гостиной, между двумя фотографиями Вэй Ина, где всегда будет возможность увидеть их. Фотография Цзян Яньли и Вэй Ина висит на кухне, и Лань Ванцзи обязательно ставит рядом с ней засушенные цветы, которые она подарила Вэй Ину на выпускной. Любые фотографии с Цзян Ваньинем мелочно игнорируются, хотя одну из них он отправляет в прачечную, так что Вэй Ин не может жаловаться. Странно, что здесь нет ни одной фотографии Вэнь Юаня, ни самого по себе, ни с Вэй Ином. Лань Ванцзи не ожидал увидеть брата или сестру Вэй Ина с Вэй Юанем — учитывая, что Цзян Яньли по-прежнему не разрешалось контактировать с Вэй Ином, и что Цзян Ваньиню вообще нельзя было разрешать контактировать с Вэй Ином, — но он ожидал увидеть фотографии Вэй Ина с Вэнь Юанем. Представляя Вэй Ина с партнером, Лань Ванцзи всегда ожидал, что Вэй Ин будет из тех, кто сделает как можно больше совместных фотографий. Всякий раз, когда Вэй Ин выходил куда-нибудь с Лань Ванцзи, он настаивал на том, чтобы сделать хотя бы одну фотографию, чтобы он никогда не смог забыть время, которое они провели вместе. Лань Ванцзи пытался рассуждать, что, возможно, Вэй Ин просто не успел распечатать фотографии, но если Вэй Ин был вместе с А-Юанем достаточно долго, чтобы задуматься о предложении, у него должно было быть достаточно времени, чтобы распечатать фото или два. Но нет ни одного. Лань Ванцзи заканчивает поправлять фотографии в гостиной и снова смотрит на коробку с фотографиями. Осталось только три, но он думает, что даже если бы он нашёл для них место в гостиной или коридоре, там было бы слишком нагромождено. Вместо этого он берёт их и идёт обратно в спальню Вэй Ина. На одной тумбочке стоит фотография Лань Ванцзи и Вэй Ина — единственная фотография, которую помог разместить Вэй Ин, — и ещё несколько штук висят на стене. Здесь тоже не хватает места. Когда Лань Ванцзи выходит из спальни, он бросает взгляд на бельё, задаваясь вопросом, сможет ли он объяснить отсутствие фотографий Цзян Ваньиня тем, что для него не хватило места. Он сомневается, что Вэй Ин купится на это. Итак, он направляется в ту комнату, в которой ещё не был. Лань Ванцзи потребовалось некоторое время, чтобы даже просто заметить вторую спальню в квартире. В его защиту, он последовал за Вэй Ином прямо в гостиную и не успел осмотреться. Когда он её всё-таки заметил, то не мог не подумать, что это странно. Вэй Ин, может быть, и переехал в свою квартиру, но он всё ещё находится всего в двадцати минутах ходьбы от квартиры Лань Ванцзи, а также от квартиры Вэней; если бы кто-то остался допоздна, для них не было ничего невозможного в том, чтобы добраться домой. А даже если бы и так и случилось, вряд ли стоит покупать квартиру с целой второй спальней, которая почти не будет использоваться. Может быть, Вэй Ин хочет убедиться, что его брату и сестре будет где остановиться, если они придут навестить его. Прошло более двух лет с тех пор, как они это делали, но, возможно, Вэй Ин всё ещё надеется. Независимо от того, почему у Вэй Ина есть вторая спальня, она всё равно была бы хорошим местом, чтобы повесить фотографии. Когда он в последний раз видел Вэй Ина, тот нёс в комнату большого плюшевого медведя, которого Лань Ванцзи не узнал. Поэтому, когда он добирается до спальни, то обязательно стучит в дверь, прежде чем войти. — Лань Чжань? — Вэй Ин кричит в ответ на его стук. Лань Ванцзи тянется, чтобы схватиться за дверную ручку, но прежде чем он успевает, дверь распахивается, и Вэй Ин стоит в проёме. В какой-то момент между уборкой полотенец и стиранием пыли он собрал волосы в хвост. Он неаккуратный, пряди выпадают и обрамляют лицо. Лань Ванцзи старается не слишком пялиться. — Большую часть фотографий я повесил, остались только эти, — говорит Лань Ванцзи. — Вау, ты быстрый! Ты не думал заняться дизайном интерьеров? — говорит Вэй Ин, наклоняясь вперед, чтобы пробежаться взглядом по коридору. — Нет, — просто отвечает Лань Ванцзи, но Вэй Ин смеётся, как будто он пошутил смешнее. — Остались только эти, мне повесить их сюда? Вэй Ин резко перестаёт смеяться, и на его лице появляется непонятное выражение. — Нет необходимости вешать их сюда, — говорит ему Вэй Ин и сдвигается. Это всего лишь лёгкое движение, но оно превращает его непринужденную позу в нечто оборонительное. Лань Ванцзи делает медленный шаг назад, так, чтобы Вэй Ин понял, что он не собирается пробиваться силой. Это занимает мгновение, долгое и напряженное, но Вэй Ин расслабляется. — Я, э-э, — начинает Вэй Ин, но Лань Ванцзи перебивает его, прежде чем он успевает начать оправдываться. — Не волнуйся. — Лань Чжань, — мягко говорит Вэй Ин. — Есть места, в которых тебе не хочется находиться с людьми, — говорит Лань Ванцзи. — Я буду уважать это. Вэй Ин смотрит на него с непроницаемым выражением лица, затем недоверчиво качает головой. — Ты невероятный, Лань Чжань, правда. Лань Ванцзи, чувствуя себя неловко из-за нескрываемого благоговения в голосе Вэй Ина, поднимает фотографии, чтобы Вэй Ин мог их увидеть, и говорит: — Я положу их, а ты сможешь найти для них место позже. — Ладно, — эхом повторяет Вэй Ин, и Лань Ванцзи оставляет его там, убедившись, что его взгляд ни разу не отвлечётся на открытую дверь второй спальни. Вэй Ину требуется десять или около того минут, прежде чем он выходит из спальни. Лань Ванцзи, как и он, молчит, тщательно подметая с пола остатки пластика и картона. Он собирает их в совок и выбрасывает в мусорное ведро на кухне. Когда он возвращается в гостиную, Вэй Ин стоит там, уперев руки в бёдра, и удовлетворение написано на каждом дюйме его тела. Он выглядит умиротворенным, счастливым и домашним, и Лань Ванцзи думает, что, возможно, он сможет смириться с потерей Вэй Ина, если это означает, что он будет выглядеть вот так. Он делает шаг вперёд, шаркая ногой по полу, и Вэй Ин поворачивается к нему лицом. — Послушай, Лань Чжань, — говорит Вэй Ин. — Это уже начинает ощущаться как дом. — Мн, — соглашается Лань Ванцзи. Улыбка Вэй Ина яркая и довольная, и Лань Ванцзи ловит себя на том, что улыбается в ответ, совсем чуть-чуть. Улыбка Вэй Ина исчезает, а на его лице появляется задумчивое выражение. — Лань Чжань, в последнее время я был не очень честен с тобой, — говорит Вэй Ин. — Я имею в виду, что я не лгал, но определённо есть что-то, о чём я тебе не сказал. Ты заметил, не так ли? — Лань Ванцзи едва успевает кивнуть, как Вэй Ин продолжает: — Конечно, ты не слепой. В любом случае, я хотел сказать… Я расскажу тебе, обещаю. Я не могу сказать тебе сейчас, потому что это имеет большое значение, и я не хочу ничего говорить, пока не буду знать наверняка, но скоро расскажу. — Хорошо, — говорит Лань Ванцзи. Он не понимает, о чём так беспокоится Вэй Ин. Он предполагал, что Вэй Ин уже спросил Вэнь Юаня и поэтому переезжает в новую квартиру, но, возможно, он всё ещё ждёт. Может быть, Вэй Ин приведет Вэнь Юаня сюда, в дом, который Вэй Ин и Лань Ванцзи обустроили вместе, и скажет ему, что хочет выйти за него замуж. Или, может быть, он уже сделал предложение, и Вэй Ин просто сомневается в глубине чувств Вэнь Юаня. Вэнь Юань, может быть, принял его предложение, но у Вэй Ина, возможно, до сих пор были опасения, которые нужно развеять. Несмотря ни на что, Лань Ванцзи будет терпеливо ждать. Он смирится с тем, что Вэнь Юань становится неотъемлемой частью жизни Вэй Ина и сделает его счастливым. Лань Ванцзи хочет, чтобы всем, о чём Вэнь Юань заботился, было счастье Вэй Ина, но он не думает, что когда-нибудь сможет полностью похоронить свои собственные желания, как бы он ни старался. Однако для него уже слишком поздно, поэтому всё, что осталось Лань Ванцзи, — это заботиться о счастье Вэй Ина и надеяться, что он не сильно пострадает в процессе. Пока Вэй Ина любят и ему никогда не нужно чего-то большего, Лань Ванцзи будет счастлив, он клянётся, что так и будет. — Хорошо, — повторяет Лань Ванцзи. 5. Пятничные вечера всегда проводились с Вэй Ином. Поначалу это было совпадением: графики Вэй Ина и Лань Ванцзи совпадали таким образом, что это были единственные вечера, которые они могли провести вместе. Итак, у Лань Ванцзи вошло в привычку листать следующую страницу своего еженедельника и тщательно записывать то или иное занятие, которое он разделит с Вэй Ином в пятницу вечером. В большинстве случаев это был просто ужин и кино, но время от времени Вэй Ин удивлял его чем-то особенным. Однажды он взял Лань Ванцзи на концерт игры на гуцине и даже не спал всё это время. В то же время он ныл, говоря ему, что Лань Ванцзи сумел приучить его засыпать всякий раз, когда он слышит музыку гуциня. Лань Ванцзи, который заметил, что Вэй Ин изо всех сил пытается уснуть, и старался играть медленные и нежные мелодии всякий раз, когда Вэй Ин выглядел особенно усталым, просто напевал и ничего не комментировал. В другой раз Вэй Ин вылез из постели в 7 утра только для того, чтобы отвести Лань Ванцзи посмотреть новый экспонат в местном музее. Итак, когда Вэй Ин пишет ему в пятницу утром и просит надеть что-нибудь красивое вечером, Лань Ванцзи уже готов к чему-то особенному. Он звонит Вэй Ину, который тут же берет трубку и спрашивает: — Насколько красивое? Вэй Ин тихо смеётся и отвечает: — Ах, Лань Чжань, ты действительно так стремишься выудить у меня информацию? Сегодня будет сюрприз. — Сюрприз или нет, но мне нужно знать дресс-код, — категорично отвечает Лань Ванцзи, хотя и не может отрицать, что начал бы выпытывать конкретные подробности об их планах, как только у него появилась такая возможность. — Хм, — размышляет Вэй Ин, — звучит подозрительно. Что, если ты начнешь использовать дресс-код как способ выяснить мой план? — Вэй Ин, — предупреждающе говорит Лань Ванцзи. — Что ж, мне нужно идти, — весело говорит Вэй Ин, — увидимся сегодня вечером! Он вешает трубку, и Лань Ванцзи опускает телефон и смотрит на экран, на котором отображается продолжительность их разговора. Он до сих пор не знает дресс-кода, Лань Ванцзи сокрушается и вздыхает. Ещё один взгляд на его телефон показывает, что Лань Ванцзи должен двигаться прямо сейчас, если не хочет опоздать на занятие. Сунув телефон обратно в карман, Лань Ванцзи спешит через кампус в свой лекционный зал. Он едва успевает войти вовремя, занимая место в передней части аудитории. Ему нравится сидеть в одном из первых нескольких рядов, потому что они, как правило, более пусты, и ему легче сосредоточиться на лекторе, но сегодня слова преподавателя отходят на задний план, когда он задаётся вопросом, что планирует Вэй Ин. Они, вероятно, поужинают, и учитывая, что Вэй Ин хочет, чтобы он красиво оделся, это, вероятно, не будет одним из ресторанов, в которые они обычно ходят, когда устают от учебы и не хотят готовить. Лань Ванцзи должен будет надеть что-то относительно повседневное, что можно сочетать с блейзером или чем-то подобным, так что ему не придётся беспокоиться о том, в какой модный ресторан Вэй Ин его отведёт. Обычно Лань Ванцзи позволял себе чувствовать себя немного счастливым из-за того, что Вэй Ин хочет провести с ним то, что Сичэнь назвал «ночью лучшего свидания», но сегодня он не может не задаться вопросом, преподносит ли Вэй Ин когда-нибудь такие сюрпризы Вэнь Юаню. Любит ли жених Вэй Ина сюрпризы? Сидит ли он там, занимаясь тем, чем занимается в течение дня, почти вибрируя от волнения при мысли, что он увидит Вэй Ин всего через несколько коротких часов? Лань Ванцзи не знает. Он до сих пор не встретил Вэнь Юаня, и хотя он знает, что Вэй Ин скажет ему, когда будет готов, он не может не чувствовать горечь из-за этого. Было бы не так сложно отпустить Вэй Ина, если бы он знал, что его жених любит его, если бы он мог верить, что Вэнь Юань сделает всё возможное для Вэй Ина и будет дорожить им. Но вместо этого всё, что есть у Лань Ванцзи, — это несколько туманных слов Вэнь Нина, и больше ничего. Но даже если бы они вскоре встретились, Лань Ванцзи даже не уверен, как бы он отреагировал. Он может сказать, что с ним всё будет в порядке, пока Вэй Ин счастлив настолько, насколько он хочет, но кто знает, как он отреагирует в этот момент. Что, если Вэнь Юань явно неряха и не любит Вэй Ина, а Лань Ванцзи должен знать, что Вэй Ин любит кого-то вроде него больше, чем самого Лань Ванцзи? Что, если он самый совершенный человек, которого когда-либо встречал Лань Ванцзи, и ему придется столкнуться с реальностью, что Вэй Ин не только не хочет Лань Ванцзи, но и что он сам недостаточно хорош для Вэй Ина? Может быть, было бы лучше, если бы он вообще никогда не встречался с Вэнь Юанем. Его единственное утешение в том, что он, вероятно, не встретит Вэнь Юаня здесь, на лекции по классической литературе. Преподаватель замолкает, и Лань Ванцзи рискует поднять глаза, чтобы посмотреть, заметили ли его невнимательность. Оказывается, это просто пауза для драматического эффекта, но она напоминает Лань Ванцзи, что ему нужно быть внимательным. Он достаёт блокнот, отмечает время, с которого начал слушать, и начинает записывать то, что говорит учитель. Ему нужно будет посмотреть запись лекции позже, но после этого у него только одно занятие, так что у него должно быть много времени. В любом случае, от занятия почти ничего не осталось, и через десять минут Лань Ванцзи убирает свой блокнот обратно в сумку. Он застёгивает её и не ждёт, пока толпа студентов, задающих вопросы профессору, разойдётся, чтобы спросить что-то самому, и вместо этого просто уходит. Вернувшись на улицу, он начинает идти на следующее занятие, собираясь прийти туда по крайней мере на десять минут раньше. Он это делает и занимает своё место сбоку от двери, чтобы не мешать уходящим ученикам. Вытащив телефон, Лань Ванцзи пытается вспомнить, есть ли сейчас у Вэй Ина занятия. Если он правильно помнит его расписание, у него должен быть перерыв ещё на полчаса, прежде чем ему нужно будет идти на следующую лекцию. Лань Ванцзи звонит ему. — Лань Чжань, — приветствует Вэй Ин. — Я всё равно не собираюсь давать тебе никаких подсказок. — Никаких подсказок, — соглашается он и спрашивает, — где мы встречаемся? Вэй Ин замолкает на несколько мгновений, прежде чем предложить: — Я могу забрать тебя от твоего дома? Лань Ванцзи планирует закончить занятия, а затем провести остаток дня дома, но Вэй Ин застрял в кампусе до позднего вечера. Вероятно, Вэй Ину было бы проще, если бы Лань Ванцзи забрал его. — Ты уже живешь в новой квартире или всё ещё с Вэнями? — После университета я занесу кое-что домой Вэням, но потом я вернусь к себе, — говорит Вэй Ин. Лань Ванцзи отвечает ему: — Тогда я заберу тебя из твоей новой квартиры, — а потом, потому что он хочет, чтобы Вэй Ин улыбнулся, — и может быть, я найду какие-нибудь подсказки, пока буду там. Вэй Ин хихикает и говорит: — Ты такой хитрый, Лань Чжань, — абсолютно восторженно. — Итак, твоя квартира? — Лань Ванцзи подтверждает. — Во сколько? — Да, да. В шесть, — чирикает Вэй Ин. — Хорошо, — говорит Лань Ванцзи, а затем бросает взгляд на всех остальных студентов, которые начали заходить в лекционный зал. — Мне пора идти, но увидимся позже. Он вешает трубку, по ошибке прервав весёлое прощание Вэй Ина, но не слишком расстраивается из-за этого, когда через несколько мгновений чувствует, как его телефон вибрирует от новых сообщений. Вероятно, это Вэй Ин жалуется на его грубость или жестокость. К счастью, он достаточно хорошо знает Вэй Ина, чтобы не расстраиваться из-за таких обвинений — он никогда не проявит жестокость по отношению к Вэй Ину.*
Когда он видит Вэй Ина тем вечером, Лань Ванцзи на мгновение смотрит на него. Вероятно, это не то, что он должен делать, учитывая, что Вэй Ин находится в отношениях, но он не часто носит что-то, кроме рубашки большого размера и простых джинсов. Лань Ванцзи это не волнует, он полюбил бы Вэй Ина, даже если бы тот обнаружил в себе страсть к лайкре, но всё же лестно видеть, как Вэй Ин прилагает усилия, чтобы хорошо выглядеть для него. Его волосы аккуратно завязаны сзади, на нем мягкий красный джемпер, из-за которого Лань Ванцзи хочется прижать его к себе и нежно погладить по волосам, так же сильно, как ему хочется поцеловать Вэй Ина, пока его губы не станут такими же красными. Отвращение к собственным мыслям захлестывает Лань Ванцзи. Он более чем осведомлён, что Вэй Ин любит другого человека, и всё же он здесь, пользуется доверием и дружбой Вэй Ина, чтобы думать о нём в таком ключе. Он знает, что будет любить Вэй Ина сейчас и всегда, но ему всё ещё стыдно, что он не может лучше контролировать себя, что он всё ещё смотрит на Вэй Ина и задаётся вопросом, какими будут его губы на вкус, каково это, когда ноги Вэй Ина обвивают его талию, и каково было бы, если бы Вэй Ин сказал, что любит его. — Лань Чжань! У меня есть для тебя подарок! Лань Ванцзи бросает взгляд на Вэй Ина. Его губы уже выглядят красными, обкусанными и мягкими, и Лань Ванцзи позавидовал бы Вэнь Юаню, но понимает, что Вэй Ин, должно быть, сам кусал их. Его кожа немного бледная, и когда Лань Ванцзи смотрит на подарок, который Вэй Ин протягивает ему, он замечает, что его руки дрожат. Лань Ванцзи никогда раньше не видел Вэй Ина таким нервным, и ему это не нравится. — Спасибо, — говорит Лань Ванцзи, принимая подарок. Он позволяет себе пальцами провести по тыльной стороне ладоней Вэй Ина, надеясь успокоить его, но Вэй Ин резко отстраняется. Его щёки краснеют, и Вэй Ин нервно смеётся. — Открой, открой, — говорит Вэй Ин, приходя в себя от — что это? смущение? — достаточно быстро. Лань Ванцзи соглашается, разрывая бумагу, которую Вэй Ин тщательно прижал липкой лентой, чтобы обнаружить под ней книгу. Когда он открывает достаточно, чтобы разобрать заголовок, Лань Ванцзи делает паузу. Он думал о покупке этой книги несколько месяцев, но всегда считал, что она слишком дорогая, и эта трата была бы неоправданной. Лань Ванцзи и не подозревал, что Вэй Ин уделил ему достаточно внимания, чтобы заметить такую мелочь. Когда он поднимает взгляд от книги на Вэй Ина, то видит, что парень заламывает руки и внимательно смотрит на него. — Вэй Ин, — выдыхает Лань Ванцзи, позволяя благоговению, которое он испытывает перед добротой Вэй Ина, немного просочиться, просто чтобы стереть это ужасное выражение с его лица. Как всегда, Вэй Ин быстро изображает улыбку, но Лань Ванцзи понимает, что эта улыбка искренна, по уголкам его губ и тому, как слегка прищуриваются глаза. — Ничего особенного, — отмахивается Вэй Ин, — я просто хотел сделать тебе что-нибудь приятное. — Ты сделал, — уверяет его Лань Ванцзи. — Я очень ценю это. Он не может сказать спасибо, они обещали этого не делать, но он всё ещё может оценить подарок Вэй Ина и его заботу. Вэй Ин густо покраснел и взволнованно взмахнул руками в сторону Лань Ванцзи, прежде чем сказать: — Пошли, быстро, мы должны поужинать. Они идут в хороший ресторан, достаточно хороший, чтобы Лань Ванцзи натянул свой блейзер, прежде чем войти. Еда вкусная, меню полно более мягких блюд, вкус которых черпается из трав и овощей, а не из специй. Вэй Ин обычно не делает этого, но сейчас он даже не моргнул, глядя на меню, и быстро заказал какое-то вегетарианское блюдо. Что-то тёплое расцветает в сердце Лань Ванцзи при мысли о том, что Вэй Ин искал ресторан, который бы удовлетворил, по общему признанию, слабые вкусовые рецепторы Лань Ванцзи. Когда приносят еду, Вэй Ин выжидает несколько секунд, прежде чем наклониться и прошептать: — Я принёс свое масло чили, как думаешь, мне сойдет с рук его использование? Лань Ванцзи фыркнул и сказал: — Нет. Вэй Ин откидывается назад, издавая преувеличенно испуганный вздох. — Так я и думал. — Если ты хотел острой пищи, зачем привёл нас сюда? — спрашивает Лань Ванцзи. Он не дурак, он знает, что Вэй Ин привёл их сюда, чтобы угостить Лань Ванцзи, но всё равно было бы приятно это услышать. Вэй Ин, хоть и взрослый, тут же запихивает в рот огромную порцию еды и указывает на свои полные щеки так, что становится ясно, что он не сможет ответить. Лань Ванцзи терпеливо ждёт, пока он начнет жевать и глотать, направляя своё с трудом заработанное за годы обучения начинающих игре на гуцине терпение. В конце концов Вэй Ин проглатывает остатки еды и, задумчиво глядя на тарелку, говорит: — Это для тебя. Лань Ванцзи чувствует, как его уши горят ярко-красным, и откусывает первый кусочек своей еды. Он думал, что сможет смириться с тем фактом, что Вэй Ин изо всех сил старается сделать эту ночь приятной для Лань Ванцзи, но всё равно был застигнут врасплох. Его поспешное решение означает, что он больше не может говорить, но Вэй Ин не выглядит раздражённым, скорее счастливым, и болтает о своем дне, пока Лань Ванцзи слушает. Когда они заканчивают есть, Лань Ванцзи планирует украдкой оплатить счёт, как он обычно делает, но Вэй Ину удаётся заплатить, пока он отвлекается, глядя на фотографии кроликов, которые Вэй Ин загружал в папку в течение недели. Это детское отвлечение, на которое Лань Ванцзи, вероятно, не стоило поддаваться, но у одного из кроликов на носу сидела бабочка, и он не мог удержаться. Когда он возвращается, то неодобрительно хмурится, глядя на Вэй Ина, но Вэй Ин игнорирует это и перелистывает к своей любимой картинке. Он позволяет Вэй Ину вывести его из ресторана и даже не спрашивает, куда они идут дальше, есть ли вообще такое место. В этот момент Лань Ванцзи думает, что пойдёт за Вэй Ином куда угодно. В итоге он следует за Вэй Ином в парк, который кажется странным, но достаточно красивым. С приходом прохладного ночного воздуха в парке никого нет, дорожки пусты. Уличные фонари, ярко-белые, освещающие окружающие их деревья и цветы, широко расставлены, и через каждые несколько метров Вэй Ин исчезает в темноте рядом с ним. Он всё ещё говорит, и когда они подходят достаточно близко, чтобы уличный фонарь освещал его лицо, ему удается выглядеть ещё красивее, чем в последний раз, когда Лань Ванцзи видел его. У Лань Ванцзи перехватывает дыхание. Ему требуется некоторое время, чтобы заметить, как дрожит Вэй Ин. На нём джемпер, и он выглядит так, будто сделан из тёплой шерсти, но ночи холодные, а Вэй Ин никогда не любил холодные зимы в Гусу. Лань Ванцзи, не колеблясь, снимает блейзер и накидывает его на плечи Вэй Ина. Руки Вэй Ина поднимаются, чтобы сжать лацканы и автоматически удерживает их на месте, но затем он начинает протестовать. — Лань Чжань, не так уж и холодно. Мне это действительно не нужно, — говорит Вэй Ин. — Не могу поверить, что ты заставил меня украсть его у тебя. — Это не воровство, — поправляет Лань Ванцзи. — Это было навязано мне против воли, — драматично продолжает Вэй Ин, но он уже плотнее затянул блейзер вокруг себя. Вэй Ин теперь меньше дрожит, и Лань Ванцзи позволяет лёгкой улыбке скользнуть по его лицу, пока Вэй Ин продолжает жаловаться. В его глазах мелькает огонёк, который даёт Лань Ванцзи понять, что Вэй Ин наслаждается, по общему признанию, односторонним подшучиванием. Лань Ванцзи вдыхает прохладный воздух, сосредотачиваясь на том, как его дыхание вырывается перед ним, и на отдаленном шуме города вокруг них. Это расслабляет, по крайней мере, Лань Ванцзи, но всякий раз, когда он смотрит на Вэй Ина, он по-прежнему вибрирует с той же нервной энергией, что и раньше. Его руки то сжимают, то ослабляют хватку на блейзере, а взгляд Вэй Ина сосредоточен на парке вокруг них, и это не что иное, как преднамеренное действие. Как бы Лань Ванцзи ни наслаждался безмятежностью парка, он предпочёл бы, чтобы Вэй Ин чувствовал себя комфортно, поэтому остановился посреди тропы. Вэй Ин тоже тут же замирает, глядя на него с едва скрываемым беспокойством в глазах. — Хочешь зайти на десерт? — предлагает Лань Ванцзи. Вэй Ин секунду смотрит на него с ничего не выражающим лицом, прежде чем ответить: — Да! После этого он сразу же начинает нервничать снова, но Лань Ванцзи просто дёргает его за локоть и идёт домой. Они хорошо проводят время, прогуливаясь по узким переулкам, чтобы избежать шума больших магистралей. К тому времени, как они возвращаются в квартиру Лань Ванцзи, уже почти девять, и он подавляет зевоту, не желая напоминать Вэй Ину, что ему пора спать. Он бы немедленно ушёл, а Лань Ванцзи так и не узнал, что беспокоило его всю ночь. Когда они сняли обувь и надели тапочки, Лань Ванцзи сказал: — Я пойду возьму фруктов. Ему удаётся немного пройти по коридору, прежде чем он слышит, как Вэй Ин следует за ним. Им слишком тесно, чтобы идти рядом, но как только он входит в гостиную, Вэй Ин выбегает из-за него и встает между Лань Ванцзи и кухней, преграждая ему путь. Он раскинул руки, и пока Лань Ванцзи смотрит на него, Вэй Ин опускает их, вместо этого обхватывая себя. — Вэй Ин? — осторожно спрашивает Лань Ванцзи. — Ты в порядке? — Э-э, — произносит Вэй Ин, выглядя невероятно запаниковавшим. — Не так я хотел это сделать. Он кажется побеждённым и маленьким, и Лань Ванцзи делает шаг вперед и кладёт руку ему на щёку. Он поднимает лицо Вэй Ина и смотрит на него, пока Вэй Ин не делает того же. В ту секунду, когда их взгляды встречаются, Лань Ванцзи может сказать, что Вэй Ин борется с желанием убежать. Из-за этого Лань Ванцзи чувствует холод, который ему не нравится — Вэй Ин никогда не должен чувствовать необходимость прятаться от него. Однако Лань Ванцзи не позволяет ему, прижимая руку к щеке и не сводя глаз с Вэй Ина. — Вэй Ин? — подсказывает он, когда становится ясно, что Вэй Ин ничего не скажет. Взгляд Вэй Ина на секунду скользит к его губам, образующим форму его имени, а затем возвращается к глазам. На его лице появляется противоречивое выражение, и Вэй Ин на мгновение колеблется, прежде чем качнуться вперед. На ум приходит вопрос, но прежде чем он успевает его произнести, Вэй Ин шепчет: — Я люблю тебя, — а затем его губы прижимаются к губам Лань Ванцзи. Они такие же мягкие, как и кажутся, и на мгновение Лань Ванцзи хочет ответить на поцелуй Вэй Ина, способный забыть о безрассудстве отца и своих собственных правилах, но затем он вспоминает Вэнь Юаня, жениха Вэй Ина. Его окутывает непреодолимое чувство ужаса, и Лань Ванцзи чувствует себя плохо. Он отталкивает Вэй Ин от себя. Это не особенно сильный толчок, которого достаточно, чтобы оттолкнуть Вэй Ина от него, но Вэй Ин спотыкается. — О, — выдыхает Вэй Ин, и на его глаза начинают наворачиваться слёзы. Какое право он имеет плакать? Лань Ванцзи обижен, а не Вэй Ин. Вэй Ин был тем, кто не счастлив только с одним партнёром, он был готов изменить мужчине, на котором хотел жениться. Лань Ванцзи знал, что ему должно быть жаль жениха Вэй Ина, он, вероятно, должен выследить его и рассказать, что случилось, но он не может не чувствовать себя ужасно обиженным. Лань Ванцзи не знает, что его расстраивает больше: тот факт, что Вэй Ин думает, что он был бы готов изменить с ним, или то, что Вэй Ин не настолько заботится о том, чтобы Лань Ванцзи поддерживал с ним нормальные отношения. Это имеет значение? Унижение, горячее и невыносимое, течёт по его венам, и он борется со своими слезами. Он так сильно любил Вэй Ина на протяжении стольких лет, и всё же Вэй Ин хочет, чтобы он был не более чем подручным? Впервые за очень долгое время Лань Ванцзи не может не ненавидеть Вэй Ина, хотя бы совсем чуть-чуть. — Я бы никогда не был с кем-то вроде тебя, — резко говорит ему Лань Ванцзи, разъяренный тем фактом, что Вэй Ин подумает, что он захочет иметь дело с кем-то, кто обманывает, или с тем, кто думает, что он поможет ему обмануть. Вэй Ин вздрагивает. — О, — снова выдыхает он, как будто это единственное слово, которое он знает, слёзы текут по его щекам. Несмотря на то, как разъярен Лань Ванцзи, он всё ещё едва мог выносить то, каким Вэй Ин выглядит расстроенным. Лань Ванцзи бессознательно протягивает руку, чтобы вытереть слезы с его щёк. Вэй Ин вздрагивает. Его рука остаётся неподвижной. — Я… мне очень жаль, — удаётся выговориться Вэй Ину, его дыхание сбивается так сильно, как это бывает, когда он хочет всхлипнуть. — Прости, Лань Чжань, прости. Лань Ванцзи ничего не говорит, не думает, что смог бы, даже если бы захотел. Он наблюдает, как Вэй Ин отчаянно пытается взять себя в руки и терпит неудачу. Каждый раз, когда Вэй Ин проводит пальцем по его щеке, вскоре текут новые слёзы, и каждый раз, когда он пытается взять под контроль свое дыхание, он издаёт жалкую лёгкую икоту и снова начинает тихо плакать. Ужасно, ужасно видеть это, но Лань Ванцзи отказывается ему помогать. — Уходи, — говорит ему Лань Ванцзи голосом, хриплым и резким от собственных слёз, которые он едва сдерживает. Вэй Ин кивает, резко мотает головой и выбегает из комнаты. Он ждёт, когда захлопнется входная дверь, прежде чем сделать вдох. Он выдыхает медленно, ровно и размеренно. Лань Ванцзи может сохранять спокойствие до тех пор, пока не видит тапочки, которые были на Вэй Ине, брошенные посреди гостиной. Лань Ванцзи опускается на пол перед ними, дыша неровно и хрипло, и начинает плакать. +1. Лань Ванцзи выключает телефон и ноутбук на выходные. Он знает, что ему, вероятно, следует попытаться быть хотя бы немного контактным, но ему действительно не хочется отвечать на вопросы из сборника задач для своей учёбы и игнорировать электронные письма от различных университетских клубов, пытающихся побудить его присоединиться к ним. Вместо этого он вытаскивает свой гуцинь и играет, пока его пальцы не начинают сильно болеть, делает небольшой перерыв, чтобы встряхнуть их, и возвращается к игре. Он не остановится, пока, закрыв глаза, не перестанет видеть лицо Вэй Ина. Сичэнь в конце концов должен понять, что что-то не так, потому что от игры Лань Ванцзи отрывает звук открывающейся входной двери. Его брат подходит к нему и садится на пол рядом с ним. Сичэнь ничего не говорит, радостный из-за возможности слушать, как Лань Ванцзи заканчивает свою текущую песню, но когда он берёт последнюю ноту и слышит, как она разносится по комнате, Сичэнь сдвигается и смотрит на Лань Ванцзи. В конце концов, он рассказывает ему всё, и только настойчивость Лань Ванцзи в том, что он больше никогда не хочет думать о Вэй Ине, удерживает Сичэня от того, чтобы ворваться в его квартиру. А также тот факт, что Сичэнь не знает, где живет Вэй Ин. Вместо этого он крепко обнимает Лань Ванцзи, прижимая его к груди и снова и снова бормоча, что он заслуживает лучшего и что однажды он найдёт кого-то, кто будет относиться к нему правильно. Лань Ванцзи не удосуживается сказать ему, что сомневается, что когда-нибудь найдёт кого-то, кто хотя бы на долю того, чем является Вэй Ин. Возможно, ему всё ещё больно от мысли, что Вэй Ин считал Лань Ванцзи достаточно жалким, чтобы изменить с ним своему жениху, но в понедельник он чувствует себя достаточно уравновешенным, и почти ощущает себя готовым к возвращению в университет. Лань Ванцзи может чувствовать себя маленьким и преданным, но он отказывается быть слабым — он не останется дома только потому, что какой-то парень пытался с ним поиграть. Он войдёт с гордо поднятой головой и будет вести себя так, будто Вэй Ина — нет, Вэй Усяня — не существует. По большей части он преуспевает и даже не оглядывается, когда мельком видит яркую улыбку или слышит звенящий смех, просто быстро идет по кампусу. Лань Ванцзи сворачивает за угол в один из внутренних двориков и едва успевает мельком увидеть тёмные глаза и поджатые губы, прежде чем Вэнь Нин врезается в него. Лань Ванцзи, опасаясь опоздания, шёл так быстро, как только мог, и поэтому, когда они сталкиваются, он распластывается на полу, его книги падают вокруг. Вэнь Нин, благодаря тому, что за последние два года каким-то образом стал невероятно сильным, стоит перед Лань Ванцзи, выглядя практически невозмутимым. Когда Лань Ванцзи поднимает на него взгляд, сбитый с толку тишиной, которая затянулась между ними, Вэнь Нин яростно смотрит на него. Он поддерживает зрительный контакт достаточно долго, чтобы Лань Ванцзи понял, что его намеренно отвергают, когда Вэнь Нин аккуратно обходит Лань Ванцзи и его беспорядок и даже не предлагает помочь забрать его вещи или извиниться. Вэнь Нин никогда не был другом Лань Ванцзи, но он всегда думал, что они неплохо ладят. На самом деле он не ожидал, что сможет остаться друзьями с Вэнь Нином после того, как они с Вэй Усянем поссорились, но всё равно обидно, что его так отвергли. Ещё хуже становится, когда Лань Ванцзи думает о том, как его предал Вэй Усянь — это не Лань Ванцзи был тем, кто взял что-то особенное и любимое и разорвал на куски. Он настолько поглощён своим медленно растущим гневом, что почти не замечает, когда кто-то садится рядом с ним на корточки и начинает собирать его вещи. Лань Ванцзи поднимает глаза и видит смутно знакомую девушку. Её волосы собраны в два пучка, и когда она поднимает на него взгляд, её глаза имеют знакомый оттенок карего. — Эй, я видела, что произошло, — говорит ему Мянь-Мянь. — Я очень удивлена, понимаешь? Лань Ванцзи уклончиво мычит и начинает собирать свои вещи. — Вэнь Нин обычно не бывает таким грубым. Он определённо видел, как ты подходишь, поэтому я удивлена, что он не отошёл с твоего пути, — продолжает она. Он снова мычит, и она говорит: — Ого, а ты действительно мало говоришь. Я Ло Цинъян. — Лань Ванцзи, — представляет он. — Лань Ванцзи Вэй Усяня? — Нет, — отрезает Лань Ванцзи. Ло Цинъян в шутку поднимает руки, сдаваясь, но на её лице задумчивое выражение. Лань Ванцзи тщательно игнорирует это и заканчивает складывать свои вещи обратно в сумку. Он быстро поднимается на ноги, едва дождавшись, когда Ло Цинъян последует его примеру. — Спасибо за помощь, — говорит он ей и уходит. Лань Ванцзи рисковал опоздать ещё до того, как столкнулся с Вэнь Нином, и учитывая время, которое ему пришлось потратить на сбор своих вещей, он едва успевает на занятие до начала. Он занимает своё место в первом ряду и достает блокнот. Должно быть, это один из тех, что он уронил, потому что один угол погнут. Лань Ванцзи сопротивляется желанию нахмуриться и вместо этого пытается сосредоточиться на лекции. Всё идет хорошо — Лань Ванцзи по-прежнему с трудом на чём-то сосредотачивается, но тишина лекционного зала и чистый голос профессора помогают. Каждый раз, когда кто-то приближается к нему, взгляд Лань Ванцзи автоматически останавливается на них, бездумно отслеживая движение и отвлекая внимание. Ему повезло, что он в первом ряду, — думает про себя Лань Ванцзи, — иначе бы он чаще отвлекался. Примерно в середине лекции Лань Ванцзи замечает, что дверь перед входом в лекционный зал медленно открывается. Какой смысл приходить на лекцию так поздно? Лань Ванцзи пытается терпеливо дождаться, пока кто-нибудь войдет внутрь и уже найдет себе место, чтобы вернуться к прослушиванию, но человек, похоже, борется с тяжестью двери. В конце концов, им удается открыть его настолько, что они могут заглянуть внутрь. Лань Ванцзи моргает при виде маленького мальчика. Мальчик оглядывает аудиторию, быстро проверяя все лица. Глядя на Лань Ванцзи, он на мгновение колеблется, и Лань Ванцзи сопротивляется желанию извиваться. С раздражением мальчик толкает дверь и протискивается в помещение. Подбежав к Лань Ванцзи, он останавливается прямо перед ним. — Ты Лань Чжань? — спрашивает его мальчик. — Да, — машинально отвечает Лань Ванцзи, слишком потрясённый, чтобы сказать что-то ещё. Мальчик кивает ему и быстро вскарабкивается, чтобы сесть на стул рядом с Лань Ванцзи. Лань Ванцзи поворачивается, чтобы посмотреть на него, но мальчик достаточно счастлив, чтобы оглядеть лекционный зал, очевидно, невероятно заинтересованный потолком. Он прижимает к груди мягкую игрушку, и Лань Ванцзи не может понять, что это такое. — Что делаешь? — спрашивает его Лань Ванцзи, стараясь, чтобы его голос звучал дружелюбно и спокойно. Мальчик говорит так, как будто это что-то объясняет: — Ты знаешь моего папу. — Я его знаю? — Да, — говорит мальчик, а затем, по-видимому, утомленный разговором, смотрит на свои колени. Он ослабляет хватку на игрушке, и Лань Ванцзи понимает, что это плюшевый кролик. Мальчик начинает поднимать его и снова опускать, шепча: «Хоп, хоп, хоп» снова и снова. Это не кажется особенно захватывающим, но Лань Ванцзи не хочет осуждать. — Кто твой папа? — наконец спрашивает Лань Ванцзи. Мальчик смотрит на него, а затем говорит: — Сянь-гэгэ. «Сянь» как в «Усянь»? Лань Ванцзи щурится на него, пытаясь разглядеть улыбку Вэй Усяня или изгиб его бровей, но мальчик совсем не похож на него. Но опять же, если Вэй Усянь был усыновлен Цзянами, то что могло сказать о том, что он сам не усыновил бы ребёнка? Пока Лань Ванцзи продолжает смотреть на него, мальчик корчит гримасу, как Вэнь Цин, когда пробует блюда Вэй Усяня. Сходство поразительное. Странное подозрение начинает закрадываться в разум Лань Ванцзи, и как бы он ни хотел игнорировать его, он не может. — Ты любишь кроликов? — осмеливается спросить Лань Ванцзи, вспоминая те маленькие статуэтки кролика, выставленные в ювелирном магазине. — Да! — восклицает мальчик, подозрение становится сильнее и начинает формироваться в правильную теорию. Однако Лань Ванцзи не нравится смысл такой теории. Профессор делает паузу, продолжая, когда становится ясно, что мальчик не собирается больше говорить. Лань Ванцзи смотрит на них, но от него отмахиваются. — Нам нужно говорить тихо, — обращается Лань Ванцзи к мальчику, — профессор пытается вести лекцию. — О, — говорит мальчик, всё ещё слишком громко, затем поднимает руку, чтобы прикрыть рот, и наклоняется, чтобы прошептать, — я думаю, что кролики очень крутые. Лань Ванцзи одобрительно кивает и отвечает: — Я тоже. Лань Ванцзи не может сдержать гнев, который вспыхивает внутри него, когда он думает о том, что мальчик смог забрести в случайную аудиторию, и никто не пришел его искать. Однако он отказывается показывать это и проводит остаток лекции, тихо рассказывая мальчику все факты о кроликах, которые он может вспомнить. Профессор больше не смотрит в их сторону, даже когда мальчик становится немного громким, но Лань Ванцзи уже смирился с тем, что ему придется написать электронное письмо с извинениями; никто не хочет, чтобы ребёнок прерывал их занятия. Занятие заканчивается, но прежде чем кто-либо успевает встать со своих мест, чтобы уйти, дверь снова открывается. Лань Ванцзи поднимает глаза, ожидая (точнее, надеясь) увидеть родителя мальчика. Он удивлён, увидев знакомое лицо Вэнь Цин. Она выглядит усталой, действительно измученной, но даже Лань Ванцзи ясно, что это не из-за работы. Оглядев аудиторию так же, как и мальчик, Вэнь Цин сразу же смотрит на Лань Ванцзи, и её взгляд смягчается, когда она видит мальчика. — Тётя, — окликает мальчик и протягивает руки, позволяя игрушке-кролику упасть на пол. Вэнь Цин едва останавливается, чтобы послать профессору кивок, прежде чем быстро подойти к ним обоим. Она поднимает мальчика и осторожно ставит его на ноги, прежде чем наклониться, чтобы поднять кролика. — Ты действительно заставил меня побегать, — говорит Вэнь Цин мальчику, и он улыбается ей. — Ты нашла меня, — чирикает он. — Я поступил правильно. Я нашёл кое-кого, кого знаю, и оставался с ним, пока ты не пришла за мной. — Да, ты это сделал, — хвалит Вэнь Цин, — хотя было бы лучше, если бы ты вообще не убегал. — Я нашел Лань Чжаня, — говорит ей мальчик. Вэнь Цин смотрит на Лань Ванцзи и говорит: — Да, ты его нашёл, — затем, как будто это причиняет ей физическую боль, выдавливает: — Спасибо, что присмотрел за этим маленьким паршивцем. — Я не паршивец, — возражает мальчик, но Вэнь Цин игнорирует его, вместо этого пристально глядя на Лань Ванцзи. Внезапно Лань Ванцзи чувствует усталость. Он просто провёл последние два дня, оплакивая конец отношений, которые не он разрушил. Это вина Вэй Усяня, а не Лань Ванцзи, и он в ярости от того, что оба Вэня всё равно решили обвинить его. Хотя он понимает, что они семья и любят друг друга, он не может понять, как они могут так искренне защищать кого-то, кто готов изменить их двоюродному брату. — Говори, что хочешь, — отрезает Лань Ванцзи. Ярость расцветает на лице Вэнь Цин, и она тут же шипит: — Если бы он тебе не нравился, ты мог бы просто сказать «нет». Большинство людей так и поступило бы. Это достойный поступок. Ты не должен любить его в ответ, но тебе не нужно быть таким ужасным. Ты знаешь, сколько мужества потребовалось, чтобы признаться, и ты всё равно бросил это дерьмо ему в лицо. Ты настоящий ублюдок, Лань Ванцзи. Лань Ванцзи открывает рот, чтобы возразить, что на самом деле он был таким же ужасным, и это было оправданно, и что, несмотря на то, как яростно Вэй Усянь утверждал, что любит его, Лань Ванцзи не должен был смягчать удар для изменщика, но в этот момент мальчик спрашивает: — Лань Ванцзи? — Да, — Лань Ванцзи отвечает. Мальчик сразу начинает плакать. Все мысли о ссоре забываются, когда Лань Ванцзи смотрит вниз и видит мальчика, стоящего между ними двумя, по его пухлым щекам катятся слёзы. Лань Ванцзи в панике смотрит на него — он никогда раньше не заставлял ребенка плакать, не говоря уже о том, чтобы это спровоцировало его имя. Вэнь Цин, похоже, тоже не может ничего сделать, или, может быть, она просто хочет, чтобы Лань Ванцзи страдал. — Что случилось? — спрашивает она, когда становится ясно, что он не собирается переставать плакать. — Мне нравится Лань Чжань, — плачет мальчик. — Он заставляет папу улыбаться, поэтому он мне очень нравится, но Лань Ванцзи заставил папу плакать. Если ты Лань Чжань и Лань Ванцзи, ты мне нравишься или нет? Я не знаю! Мальчик умоляюще смотрит на Лань Ванцзи, как будто у того есть ответ на его затруднительное положение. У него ответа нет. Когда становится ясно, что Лань Ванцзи не ответит, мальчик смотрит на Вэнь Цин. Она вздыхает, тянется вниз, чтобы поднять его на своё бедро, и начинает нежно гладить его по спине. — Ну-ну, — бормочет она, — не надо плакать. Мы отвезём тебя обратно к твоему папе, и он сможет крепко тебя обнять, хорошо? Мальчик перестает плакать, всхлипывает, а затем шепчет: «Хорошо», прежде чем уткнуться головой ей в шею. Вэнь Цин крепче сжимает его на мгновение, затем поворачивается и начинает выходить из лекционного зала. — Подожди! — Лань Ванцзи кричит им вслед. Вэнь Цин на секунду замирает, но не оборачивается, и он продолжает: — Как тебя зовут? Мальчик смотрит на него через плечо Вэнь Цин и говорит: — А-Юань. О, я проебался.*
Вкратце, Лань Ванцзи думает о том, чтобы позвонить своему брату за советом, но Сичэнь ещё в самом начале спросил его, уверен ли он. Тогда он ответил «да», абсолютно уверенный, что другой возможности не было, но теперь он здесь. Он не думает, что можно так сильно сожалеть о чём-либо в своей жизни. Всё это время он был убежден, что Вэй Ин с кем-то встречается, и решил скрыть это от него. Вместо этого он усыновлял (усыновил?) ребёнка и решил скрыть от него это. До сих пор больно осознавать, что он был прав в том, что Вэй Ин скрывал от него серьезные отношения, но он больше не считал А-Юаня его парнем. В его защиту, идея о том, что кто-то в возрасте Лань Ванцзи решит усыновить ребёнка, всё ещё кажется несколько преувеличенной, но, увидев доказательства, кажется, что Вэй Ин сделал именно то, что сделал бы. Кроме того, он знает Вэй Ина. Даже если бы все улики указывали на то, что у Вэй Ина есть парень, Лань Ванцзи должен был знать, что он никогда не изменит тому, с кем встречался. В конце концов, они были друзьями, и он должен был дать ему презумпцию невиновности и поверить, что Вэй Ин был хорошим человеком. Он также должен был спросить его об А-Юане, прежде чем это стало проблемой. Вместо этого он делал предположение за предположением и причинял боль Вэй Ину. Каждый раз, когда Лань Ванцзи закрывает глаза, он просто вспоминает выражение лица Вэй Ина, когда тот отверг его. Блядь. Ему нужно извиниться или хотя бы объясниться. Он не может допустить, чтобы последними словами, которые он сказал Вэй Ину, было то, что он недостаточно хорош для него. Даже если Вэй Ин не простит его, чего Лань Ванцзи ожидает, он заслуживает того, чтобы знать, что он достаточно хорош. Больше, чем просто хорош. Он заслуживает того, чтобы знать, что это было недоразумением и что, если бы Лань Ванцзи хоть на мгновение задумался, он бы поцеловал его в ответ. Лань Ванцзи достает телефон и звонит Вэй Ину. Заблокировано. Он пытается снова, набирая цифры, которые запомнил много лет назад. Он по-прежнему заблокирован. Едва сопротивляясь желанию швырнуть во что-нибудь телефон, Лань Ванцзи пытается вспомнить расписание Вэй Ина на сегодня. По понедельникам он учится, Лань Ванцзи это знает, но не знает, где именно. В кампусе или в его квартире? Если Вэй Ин чувствует то же, что и Лань Ванцзи, он, вероятно, не в кампусе, а хочет спрятаться где-нибудь в уединении, пока боль не утихнет. Вероятно, он в своей квартире, решает Лань Ванцзи и полагает, что сначала он проверит там, а если нет, то у Вэней. Лань Ванцзи не старается придерживаться разумного и респектабельного темпа ходьбы, пересекая кампус, вместо этого бежит так быстро, как только может. Несколько человек поворачиваются, чтобы посмотреть на него, но на самом деле нередко можно увидеть людей в спешке, хотя Лань Ванцзи сомневается, что кому-то из них нужно куда-то так же важно, как Лань Ванцзи прямо сейчас. Он не останавливается, когда достигает конца кампуса, по-прежнему бежит так быстро, как только может, к квартире Вэй Ина. Лань Ванцзи знает, что особого смысла в спешке нет, что он мог бы не торопиться, и его шансы были бы не хуже, чем если бы он побежал, но он должен быть там. Ему нужно объяснить всё, как только он сможет. Ему требуется не более пятнадцати минут, чтобы добраться туда. Врываясь на первый этаж, Лань Ванцзи рассматривает лестницу, но решает, что разговор, вероятно, пойдет лучше, если он не будет потным, как свинья. Итак, Лань Ванцзи идёт к лифту, не обращая внимания на то, как женщина рядом с ним отходит прочь, пока они ждут его прибытия. Когда он входит, лифт, кажется, медленно поднимается по зданию, что, вероятно, значит, что у Лань Ванцзи есть больше времени, чтобы привести дыхание в порядок, но в действительности это также означает, что он застрял, нетерпеливо постукивая ногой, глядя на номера этажей, медленно сменяющиеся один за другим, пока, наконец, двери на этаже Вэй Ина не открываются. Лань Ванцзи быстро идёт по коридору, пока не находит дверь Вэй Ина. Странно, он так спешил сюда, но теперь, когда он здесь, Лань Ванцзи едва может заставить себя постучать в дверь. Однако в конце концов ему это удается, и он говорит себе, что это не ради него, а ради Вэй Ина. Дверь открывается долго, но когда она открывается и Лань Ванцзи встречает Вэй Ина, у него перехватывает дыхание. Выглядит он, во всех смыслах этого слова, ужасно. Волосы Вэй Ина собраны в небрежный пучок и вьются так же, как если бы Вэй Ин провёл по ним расческой. Однако он выглядит чистым, одетым в одну из своих любимых удобных рубашек — ту, что из мягкой ткани и с широким воротникоми — и пару спортивных штанов. Его глаза налиты кровью, и Лань Ванцзи не может понять, то ли это потому, что он не спал, то ли потому, что плакал. Вэй Ин моргает при виде Лань Ванцзи, от удивления открыв рот. — Хм? Лань Чжань? Что ты здесь делаешь? — спрашивает Вэй Ин. Он выдавливает улыбку, но Лань Ванцзи не ведётся на это. — Нам нужно поговорить, — отвечает ему Лань Ванцзи, и лицо Вэй Ина становится пустым. Он открывает дверь пошире и говорит: — Проходи. Лань Ванцзи заходит, закрывая за собой дверь и едва ослабляя шнурки на ботинках, прежде чем стянуть их. Он ставит их на полку и когда снова поднимает взгляд, видит, что Вэй Ин уже исчез в коридоре. Он сидит в гостиной, свернувшись калачиком в углу дивана. Осторожными шагами подходит Лань Ванцзи и садится на другом конце. Царит тишина. Он пытается сообразить, как сложить слова, чтобы сказать Вэй Ину, что ему жаль, но они ускользают от него, утекая сквозь пальцы, как вода. Лань Ванцзи открывает рот, чтобы что-то сказать. Всю свою жизнь его воспитывали так, чтобы он говорил только то, что имеет в виду, и не более того, но никто никогда не учил его, как выразить словами то, что он думает и чувствует. Ему никогда раньше не приходилось пытаться — Вэй Ин и его брат всегда, казалось, понимали, но он не может полагаться на это сейчас, не тогда, когда ему нужно сказать Вэй Ину, как он сожалеет, своими словами. Он просто не может сообразить, как это сказать, и Лань Ванцзи снова закрывает рот, поджимая губы в отчаянии. — Прости, — внезапно произносит Вэй Ин, и слова звучат резко на фоне тишины в квартире. — Я не знаю, о чём думал, предполагая, что ты можешь так ко мне относиться. С этого момента я буду держаться от тебя подальше, хорошо? Твой брат уже сказал мне больше тебя не видеть, и я обещаю, что так и сделаю. Я обещаю. Я просто хочу, чтобы ты знал, что мне очень жаль, Лань Чжань, мне так жаль… Голос Вэй Ина становился всё более и более расстроенным, поскольку слова продолжали выпадать, и Лань Ванцзи прерывает его, прежде чем он успевает пообещать что-то, о чём они оба пожалеют. — Вэй Ин. Вэй Ин замолкает и выжидающе смотрит на него. Вот он, единственный шанс Лань Ванцзи всё исправить. — Я думал, что А-Юань — твой парень, — выпаливает Лань Ванцзи. Спустя секунду он добавляет: — Или жених. Лицо Вэй Ина даже не дрогнуло, и Лань Ванцзи боролся с желанием зарыться в груду одеял Вэй Ина, которую тот довольно любезно оставил на полу рядом с Лань Ванцзи. — Ты… — начал Вэй Ин. — Ты думал, что я изменщик? Вэй Ин выглядит обиженным, чего Лань Ванцзи и ожидал, но предательство, лежащее в основе этого, слишком велико для него. Он хотел бы сказать Вэй Ину, что никогда бы так не подумал, что он считает Вэй Ина хорошим человеком, который не стал бы изменять своему парню. Но он так и думал, хотя Вэй Ин и хороший человек. — Я не знал, что ещё думать, — говорит Лань Ванцзи. — Ты смотрел на обручальные кольца, и Вэнь Цин хотела знать, задал ли ты А-Юаню какой-то важный вопрос. Я думал, она имела в виду предложение. Он делает паузу, давая Вэй Ину возможность ошеломленно пробормотать: — Я спрашивал, хочет ли он, чтобы я его усыновил. — А потом ты переехал в новую квартиру, и я подумал, что у тебя есть жених, — продолжает Лань Ванцзи. — Я не знал. Я предполагаю, что ты смотрел на кроликов, но в то время решил, что ты смотришь на обручальные кольца. Вэй Ин сердито машет рукой в воздухе, перебивая Лань Ванцзи, и говорит: — Я могу признать, что не было протягиванием за уши, думать, что я встречаюсь с кем-то, но ты всё ещё считаешь, что я изменщик? — Чем ещё это было? — говорит Лань Ванцзи. — Я думал, ты хочешь жениться на А-Юане, а потом ты поцеловал меня. Вэй Ин проводит рукой по лицу и, опуская её обратно, улыбается. Улыбка маленькая, уголки губ едва приподняты. — Какого хрена, — говорит он. — Я должен был бы злиться на тебя, но это так смешно. Всё это время я думал, что был таким подлым, усыновив А-Юаня, не сказав тебе. Кстати, я собирался рассказать тебе, но только когда всё было бы завершено, и А-Юань устроился. А ты просто был там, думая, что у меня есть какой-то тайный парень, за которого я хочу выйти замуж, — Вэй Ин хихикает, а затем повторяет: — Какого хрена. — Вэй Ин, мне очень жаль, я не должен был сомневаться в тебе, — искренне говорит Лань Ванцзи. — Я знаю тебя, и я знаю, какой ты человек, и ты бы никогда не изменил своему партнёру. Взгляд Вэй Ина встречается с его собственным, и он неуверенно спрашивает:— Поэтому ты отверг меня? Из-за А-Юаня? — Конечно, — говорит Лань Ванцзи. — Если бы я знал, что он твой сын, я бы поцеловал тебя в ответ. Вэй Ин не выглядит так, будто верит Лань Ванцзи, на самом деле нет, поэтому он перемещается. Когда Вэй Ин не двигается, он наклоняется так, что чувствует, как воздух касается его лица каждый раз, когда Вэй Ин выдыхает. Он протягивает руку, чтобы погладить щёку Вэй Ина, как делал это в пятницу. — Я бы поцеловал тебя в ответ и предложил встречаться со мной, — говорит ему Лань Ванцзи, и слова срываются с его губ, прежде чем он успевает о них подумать. Вэй Ин вздыхает, и его глаза, ранее отведенные от рук, метнулись вверх, чтобы пристально посмотреть на Лань Ванцзи, и в них расцветает какая-то надежда. Он делает глубокий вдох и не пытается соизмерять свои слова, не удосуживается сначала взвесить их, просто позволяет себе говорить. — Я бы попросил тебя остаться на ночь, и мы бы смотрели фильмы, пока ты не заснул. Мы бы легли спать, и я надел на тебя мою пижаму и всю ночь держал тебя в своих руках. Ты бы проснулся, и я приготовил завтрак, и мы бы вместе ели, а потом я бы снова целовал тебя. Я бы делал это каждую ночь, когда мог, просто чтобы проводить с тобой все возможные минуты. Вэй Ин вздрагивает, а Лань Ванцзи колеблется, чуть-чуть отводя руку от щеки Вэй Ина. Вэй Ин издаёт тихий стон боли и подпирает щёку ладонью. Это знак, который нужен Лань Ванцзи, и он отодвигается на последние несколько дюймов между ними, пока не прижимаетсяся губами к губам Вэй Ина. Его губы совершенно неподвижны под губами Лань Ванцзи, и всё, о чем он может думать, это то, не слишком ли поздно и слишком ли он всё испортил, чтобы Вэй Ин снова захотел его поцеловать. Ему интересно, был ли Вэй Ин так же напуган, когда пытался поцеловать Лань Ванцзи. Он чуть-чуть двигает губами, и Вэй Ин задыхается, прежде чем ответить на поцелуй. Тут же Лань Ванцзи притягивает Вэй Ина к себе на колени, отказываясь находиться от него дальше, чем следует. Вес Вэй Ина придавил его к этому моменту, не позволяя ему думать ни о чём, кроме длинной линии тепла, по которой его тело прижимается к Лань Ванцзи, и губы Вэй Ина прижимаются к его губам. Он не знает, сколько времени они целуют друг друга, но думает, что мог бы провести здесь целую вечность, сидя в комнате, которую они обустроили вместе, с Вэй Ином на руках. В конце концов Вэй Ин откидывается назад, его губы становятся скользкими и красными, и он недоверчиво смеётся. — Какого хрена, — снова говорит он. Лань Ванцзи пытается еще раз поцеловать его в губы, но Вэй Ин отворачивает лицо и поднимает руки, чтобы блокировать поцелуй, полностью уклоняясь от него. Лань Ванцзи дуется, даже не желая этого, и Вэй Ин улыбается ему, мягко и ласково, и нежными руками разглаживает морщинку между его бровей. Когда он успокаивается, улыбка Вэй Ина становится коварной, и Лань Ванцзи может только надеяться, что он не сказал ничего слишком смущающего. — А-Юань с Вэнь Цин и Вэнь Нином на данный момент, — говорит Вэй Ин. Затем, с почти хищной ухмылкой, продолжает: — Хотел бы ты встретиться с ним должным образом? Я могу взять его, моего крошечного малыша, и сказать: «Лань Чжань, посмотри на моего сына, которого я сам родил», и ты вряд ли сможешь неправильно истолковать это. Лань Ванцзи хмурится. Его раздражает, что Вэй Ин высмеивает его, но пока он не расстроен этим недоразумением, Лань Ванцзи отказывается позволять себе думать. Щёки Вэй Ина раскраснелись, а в глазах появилось что-то светлое и счастливое; он больше не выглядит расстроенным. Лань Ванцзи не настолько глуп, чтобы думать, что теперь всё будет хорошо, не тогда, когда им всё ещё нужно поговорить о том, как они причинили друг другу боль, но это хорошее начало. Тот факт, что Вэй Ин всё ещё впускает его в свою жизнь, в свою очередь шокирует и ослепляет Лань Ванцзи. Он не может сказать, что с нетерпением ждет встречи с Вэнями снова, но возможно, они будут менее враждебны, когда он объяснит недоразумение; Лань Ванцзи уже может представить недоверчивое выражение лица Вэнь Цин, прежде чем она поймет, что он совершенно серьёзен. Он не уверен, насколько его объяснение поможет делу, но Лань Ванцзи будет страдать от всей их вопиющей и подчеркнуто острой кулинарии, пока это означает, что он будет с Вэй Ином. Лань Ванцзи так долго ждал, пока Вэй Ин осознает, что он здесь, но теперь, когда он, наконец, заполучил его, то не может представить, что сможет подождать ещё хоть мгновение. Он закончил ждать, пока Вэй Ин не решит быть с ним — Лань Ванцзи собирается добиться того, чего он хочет. Его дядя, возможно, был прав во многих вещах, но он тоже может ошибаться, и Вэй Ин никак не мог стать крахом Лань Ванцзи. Он всегда был его спасением, всегда. Вэй Ин пытался показать ему, что есть нечто большее, чем правила и ожидания его семьи, и когда Лань Ванцзи не понял, Вэй Ин позволил Лань Ванцзи продолжать следовать им. Он думает, что теперь понимает. Лань Ванцзи никогда не позволит себе быть таким, как его отец, но это не так просто, как следовать тому, что его дядя ожидает от него, или попасть в ловушку своего отца; Лань Ванцзи проложит свой собственный путь, и он сделает это вместе с Вэй Ином. Лань Ванцзи отводит руки Вэй Ина от его лица и целует его в лоб, затем в щеки и нос и, наконец, в губы. Вэй Ин с тихим вздохом тает на нем, но Лань Ванцзи отстраняется после целомудренного поцелуя. — Вэй Ин, — говорит Лань Ванцзи, — как ты думаешь, А-Юань простит меня, если я куплю ему одного из кроликов? Вэй Ин замирает, и Лань Ванцзи волнуется, не стоит ли ему уже поддразнивать по этому поводу, но потом хихикает. — Лань Чжань, Лань Чжань, Лань Чжань, — цедит Вэй Ин. — Ты пытаетешься подкупом завоевать благосклонность моего сына? Как бесчестно! Лань Ванцзи вопросительно поднимает бровь. — Это сработает? — Конечно! — говорит Вэй Ин. — Он такой же, как его отец, понимаешь? Он взглянет на твоё милое маленькое грустное личико и тут же простит тебя. Вэй Ин не должен был сразу прощать Лань Ванцзи, но даже если бы он это сделал, Лань Ванцзи всё равно сделает всё возможное, чтобы загладить свою вину. — Я куплю ему кролика, — решает Лань Ванцзи. — Ты поможешь мне выбрать? Если Лань Ванцзи делает покупки вместе с Вэй Ином, они проведут как минимум час, выбирая между кроликами, но он готов страдать во время шоппинга, если это означает, что он может быть с Вэй Ином. Кто знает, может, Вэй Ин даже найдет статуэтку кролика, которая понравится ему самому, а Лань Ванцзи купит её для него. (И если он проявит симпатию к другим украшениям в витрине, Лань Ванцзи запишет их, чтобы купить позже). — Конечно, — отвечает Вэй Ин с нежным выражением лица. Лань Ванцзи удовлетворённо кивает, но в глубине его сознания мелькает одна мысль, и он задаётся вопросом, будет ли это считаться свиданием. Он думает спросить, но есть ещё кое-что, что он хочет узнать у Вэй Ина, о чём он пока не уверен, можно ли спросить Вэй Ина. Лань Ванцзи открывает рот, чтобы попробовать, но снова закрывает его, когда нервы берут верх над ним. — Лань Чжань? — подсказывает Вэй Ин, заметив его колебания. Лань Ванцзи откашливается, напоминает себе, что нельзя больше стоять на месте, и набирается смелости, чтобы спросить: — Вэй Ин, ты будешь моим парнем? Вэй Ин в шоке моргает, но, прежде чем Лань Ванцзи успевает съёжиться от смущения, выпаливает: — Да! Определенно да! Он никогда не был никем, кроме Лань Ванцзи, а Вэй Ин никогда не был никем иным, кроме Вэй Ина — иначе он давно уже должен был перестать бояться. Но теперь Лань Ванцзи наклоняется и целует его без колебаний, и думает, что того, что он знает сейчас, достаточно.