Каратель Мира Шиноби.

Не делай другому того, чего не желаешь себе. Народная мудрость. Прошло 5 лет. 5 лет минуло после нападения Девятихвостого Демона-Лиса на деревню. Это оставило небольшой шрам в истории деревни, но листовики (все жители Листа) постарались на славу замаскировать его. Через 3 дня после ТОЙ ночи, в деревне состоялись массовые похороны: все жители приходили на деревенское кладбище и почтили память всех погибших, как ниндзя, так и гражданских, ведь каждый тогда потерял кого-то близкого. Больше всего, горевали по Третьему Хокаге, ведь он отдал свою жизнь ради процветания Листа, и из всех Хокаге в истории, он был самым мудрым. Через неделю, в деревне начали отстраивать все разрушенные дома и заменять старьё на новое, тем самым придавая новый облик для Листа. Всё принимали добровольное участие: даже шиноби помогали в восстановлении, зная что ничего не получат взамен. Так понемногу облик деревни страны Огня, как и её экономика возвращались в прежнее русло. Но некоторые шрамы, хоть и заживают, но продолжают болеть внутри принося владельцу больше душевную, нежели физическую боль. Расследование о нападении неизвестного в маске, было первостепенно важной задачей для глав деревни. Ради него опросили всех ниндзя, находящихся в отставке, тех, кто имел в прошлом хирургические операции по смене частей тела, близких недавно погибших, кто имел мстительный Мотив, перерыли архив миссий, за последние 10 лет и архив шиноби, считающимися мёртвыми, по отсутствию тела или пропавшими без вести. Чего уж там: Фугаку даже пришлось устроить небольшой «допрос с пристрастиями» на одном из клановых собраний, но даже так, не нашёлся ни один подозреваемый, подходивший под описание. В итоге, дело отложили на неопределённый срок. Однако последствия на этом не остановились: из-за сплетен очевидцев, репутация клана Учиха, как клана основателей деревни, теряла свою силу, многие начали либо побаиваться, либо открыто ненавидеть красноглазых. Хокаге даже пришлось, с добровольного согласия главы и старейшин Учих, переместить территорию клана поближе к стенам деревни, но это принесло мало пользы. На этой почве, внутри самого клана зрело недовольство, рвущее великий клан на два лагеря: одни хотели свержения нынешнего правительства и нового руководства над деревней, другие просили терпения и ожидания момента, когда всё уляжется. Сам Фугаку был против данного восстания, но старейшины были куда упрямей него, так что восстание было уже не за горами. Также, старейшины Листа понемногу начали свою игру - до этого, им постоянно мешал Сарутоби, поскольку слишком хорошо знал характер своих 'друзей по команде' после получения титулов Старейшин, однако теперь они могли быть в полной неприкосновенности и влиять на деревню так, как сами посчитают нужным, особенно старательно подготовился Данзо: у него давно был готов план по захвату кресла Хокаге и использованию гена Учих ради «защиты» деревни. И он уже начинал воплощаться в жизнь. Семья Хокаге. После трагедии 10 октября, Кушина месяц была в депрессивном состоянии. Она не могла так просто принять новость, что её долгожданное дитя умрёт в один день своего же рождения. Но Минато удалось её вернуть в прежнее состояние и она сама пообещала себе, что сделает жизнь своей дочери лучше, как для неё с братом. Через год, Кушина снова забеременела, в этот раз мальчиком, которому дали имя Менма. Как заметили сами родители, после рождения третьего ребёнка, Наруто имел по половине от внешних черт их обоих, у Мии от мамы досталась вся внешность, но глаза были голубыми, как океан в космосе, а Менме внешность досталась от отца, но глаза были мамины, цвета фиалок. Получая максимальную родительскую любовь и внимание, дети вырастали очень быстро: Мия научилась ходить через год, а Менма через 9 месяцев, свои первые слова они сказали в 2,5 и 1,5 года, а к 3-му и 2-му дню рождения, они начали учиться писать и читать сами. За это их считали гениями. Но вот характеры у них были противоположны: Мия всем выказывала благодарность и заботу, всегда помогала всем в чём могла и обладала заразительным оптимизмом; в это же время Менма обладал 'безграничным' эгоизмом и самолюбием, поскольку считал, что с титулом 'Сына Хокаге', все должны считаться с ним и уважать его. Кушина, как и Минато, пытались его перевоспитать, но никакого результата не получили, однако Мия всегда извинялась перед всеми за его гонор и давала люлей, когда он переходил рамки разумного. Семья Главы Учих. Главная семья Учих от них не отставала: через год, Микото родила снова, на этот раз мальчика, которого назвали Саске. Родители проводили с ними много свободного времени сколько могли, но на постоянной основе с ними была Итачи (тут это девушка). И Саске, и Сацуки всегда были рады времяпрепровождению со старшей сестрой, а сама она поставила целью защитить их любым возможным способом. С взрослением, характер Сацуки на людях становился всё более грубым: она считала, что если человек недостаточно силён (по её меркам), то с таким дел незачем иметь. А вот Саске был позёром и хвастуном, считая свой клан и свою силу — потолком мечтаний любого человека. Хоть старшие сёстры и спускали своего брата с небес на землю, Сацуки делала это более 'радикально'. Оба варианта поколения наследников старательно тренировались: Микото и Кушина развивали детей физически, как страховку в случае отсутствия чакры, а Минато и Фугаку обучали малышню Сюрикендзюцу (Искусство использования предметов из железа, предназначенных для метания на дальнее расстояние). До 5-ти лет, Сацуки и Мия дошли до уровня среднего ученика Академии по практике, но Менма и Саске дотянулись до слабого ученика Акадкемии. Нет, не из-за недостатка физ. данных, с этим порядок. Проблема была в самоуверенности, бьющей через край у обоих, на чём они неплохо скорешились. Но у каждой истории есть и своя тёмная сторона, как и обратная сторона любой монеты и медали. Это тот самый шрам, чью боль можно приглушить только 2-мя способами: 'питьё' или 'игла'. Наруто. После того, как Наруто оставили у порога приюта, сначала его причислили к сиротам нападения Лиса и обращались бережно, но через месяц после трагедии, в народе пошёл слух, что этот малыш, то-ли новый носитель, то-ли перерождение, один факт: как-то да связан с Лисом (Данзо распространил слух, что Наруто часть от Лиса, но про носителя и перерождение додумали сами деревеньщины, что было ему только на руку). После этого все жители как с цепи сорвались - каждый из них захотел лично отомстить Лису за причинённую боль, вариантов было множество: его душили подушкой в кровати пока он спал, заливали яды в молоко для кормления, кидали с кровати или с лестницы, оставляли мелкие ожоги или режущие раны и так оставляли. Хоть им нельзя было убивать 'оружие деревни', но про НЕсмертельные травмы никто не упомянул. Каждый раз, малыш надрывался криком и безостановочно плакал, поскольку всегда ощущал лишь боль и ничего другого. Жителей это только веселило и заводил на большие пакости. От такого обращения, его полное осознание своего 'я' наступило в 3-х месячном возрасте (обычно, по моему, это должно происходить в 3-4 года). В 6-ти месячном возрасте он осваивал вертикальное перемещение, что позволило ему ИНОГДА прятаться от недоброжелателей. Отношение взрослых к мальчику перешло и к ровестникам Наруто - никто не хотел с ним общаться или же играть, вместо этого его унижали и оскробляли и воспитатели, и дети. Впервые Наруто заговорил в свой первый день рождения, который все праздновали, как день победы над Лисом и День рождения дочери Хокаге. Но также это был неофициальный траур и в этот день всегда отыгрывались на бедняге Наруто. Этот день он провёл в подвале, именуемом 'карцер' и под конец дня сказал лишь одно, своё первое слово:—Д…Де… Де… Демон.— После этого, словарный запас псевдо-джинчурики пополнялся лишь из оскорблений деревенских и воспитателей, но скоро он стал однообразным и Наруто стал учиться читать. В 1,5 года, он знал всю основу языка, и от неё отталкивался в получении знаний. В 2 года он натренировался писать обеими руками (стал амбидекстром) и знал основы счёта. От основ всех знаний, он переоткрывал всю математику, геометрию и изучение языка на собственном опыте, делая мысленные доводы на основе окружающей практики. С 2-л лет, воспитатели дали ему добро на выход из приюта, ну как дали - выгоняли с утра на целый день, а потом принимали под вечер. Однако жители стали более изобретательней за это время: они открыто угнетали его, прогоняли, давали незаметно подзатыльники и заманивали в подворотни и переулки, где избивали до полуживого состояния. Часто, он сам добирался до больницы, где ему либо отказывали, либо лечили просроченными лекарствами и препаратами. От этой химии, брюнет ощущал всегда более сильную боль, чем во младенчестве, но чудом выживал и возвращался в приют. В приюте его поселили на пыльный чердак, где из удобств был линяющий матрас, смятая подушка и что-то, что было когда-то явно одеялом. Каждый день ему давали отравленную или просроченную еду, а в худшие дни даже животную падаль. Иногда его матрас как и его самого поджигали, или кидали камни в окно чердака. А сверстники вообще мутузили, а если он им отвечал за дело, то его либо запирали в 'карцер', либо лично избивали 'за агрессию в сторону детей'. И так проходили его дни до пятого года жизни.