Я пообещаю им войну

Удивительная встреча заставила его на время забыть о покинутых родичах. Но во время утренней трапезы с новообретенными друзьями его настиг мысленный зов, сокрушительный, как удар тарана. «Финдарато!» - он сразу же узнал открытый для осанвэ разум Маэдроса. «Где ты?» Он замер, сосредотачиваясь на мысленной речи, знаком показав забеспокоившемуся Балану*, что все в порядке. «Я плохо знаю эту часть Оссирианда», - ответил он. «Здесь небольшая река, текущая на запад и… Впрочем, я думаю, это один из притоков Гэлиона и я легко доберусь по нему обратно». «Тебе нужна помощь?» - Маэдрос был сильно обеспокоен и Финрод понимал, почему. Кроме естественной тревоги за жизнь родича, он должен был еще и думать о том, что отношения детей Феанора и Арфина не улучшатся, если глава Третьего Дома погибнет или пропадет во время охоты с главой Первого. «Пожалуй, нет», - ответил он спокойно. «Они не кажутся враждебными». «Они – кто?» «Ты не поверишь, Нельяфинвэ. Я нашел …атани». «Атани?» - обычно невозмутимый Маэдрос выказал признаки крайнего изумления. «Но … они…» «Они не кажутся враждебными», - повторил Финрод. «Не беспокойся, я справлюсь сам. Думаю, лучше, если я буду здесь сейчас один. Много всадников с оружием могут напугать и обескуражить их. Лучше вам прийти позже. И если тебя не затруднит, Нельяфинвэ…» «Да?» «Отправь гонца в Нарготронд. Я вернусь нескоро». *** Финрод не торопился в свое королевство. Гуилин справится с жизнью города и дворца, а Эдрахиль – с воинами на границах и заставах. Тангородрим спокоен… да и Нарготронд – не первая крепость на пути Моргота, если он прорвется. Поэтому нет нужды спешить домой. Кое-кто мог бы сказать, что король занимается чепухой, но это было не так. Конечно, Финрод удовлетворял и естественное любопытство нолдо, которые хотели знать все и обо всем, и желание своего сердца, которое сразу же потянулось к людям. Но и королевские обязанности не были забыты. Если кто скажет, что налаживание хороших отношений с будущими союзниками – не королевская обязанность, то он ничего в них не понимает. По просьбе Зеленых Эльфов Финрод уговорил людей как можно быстрее двигаться на запад – и вскоре все было готово для новой дороги. Осень и зима прошли в пути и обустройстве на новом месте – в зеленой, богатой плодородными почвами и лесами земле во владениях младших сыновей Феанора. А весной приехали гости. Первым появился самый младший из сыновей Арфина – порывистый нетерпеливый Аэгнор. Братья радостно обнялись, и Аэгнор поведал Финроду о немалом пышном посольстве, которое собирает верховный король Финголфин (конечно, он возглавит его сам) – дабы увидеть новых союзников и пригласить их к себе на службу. Но первым прибыл не Финголфин. - Первый Дом всегда приходит первым, не правда ли? – с улыбкой сказал Финрод, здороваясь со старшим сыном Феанора. - Первый Дом всегда приходит вовремя туда, где он нужен… или туда, где что-то нужно ему, - Маэдрос ответил серьезно, без тени улыбки. Финрод помолчал несколько мгновений, затем проговорил: - Думаю, Нельяфинвэ, дальше нам лучше идти пешком. Маэдрос подал знак своей небольшой свите и эльфы спешились, держа коней в поводу. Финрод быстро оглядел их. - Ты прибыл один? - Да. Макалаурэ занят, а остальные… не думаю, что они подходят для того, чтобы расположить к себе будущих союзников. Например, Карнистир… Я удивлен, почему никто из наугрим еще не вызвал его на поединок за насмешки. - Может быть, опасаются? Он ведь в два раза выше любого из них… - Ты не видел наугрим в бою, Артафиндэ, а я видел. Они не пугаются даже жутких морготовых тварей… Таких смелых и стойких воинов еще поискать. Надеюсь, твои атани не хуже. - Лучше! Пойдем же! К встрече все готово. *** Во всяком случае, любопытные дети атани уж точно были готовы к встрече. Они встретили эльфов на околице селения и последовали за ними. Детей было много, они галдели и показывали пальцами на гостей. Шум стоял такой, что эльфы почти не слышали друг друга, а кое-кто из самых смелых и любопытных ребят пытался ухватить путников за плащи или мечи в ножнах. Наконец, Маэдрос не выдержал, обернулся и так глянул на ребятишек, что их будто ветром сдуло. Самый маленький, убегая, споткнулся, упал и заревел – тогда один из детей постарше, с опаской глядя на Маэдроса, вернулся, подхватил малыша – и быстро удалился со своей ношей. - О! А вот мне ни разу не удалось так сделать – первое время они ходили за мной повсюду! – рассмеялся Финрод. - Но ты все же поосторожнее, Белое Пламя… это же не орки. Маэдрос усмехнулся, но ничего не ответил. За детьми появились женщины. Они вели себя гораздо скромнее и тише, но смотрели с таким же любопытством, шептались и пересмеивались между собой. Финрод улыбался и кивал знакомым, Маэдросу было любопытно, но он почти не поворачивал головы – неучтиво в упор глазеть на незнакомых, тем более, женщин – мало ли, как это воспримут их мужчины, которые, наверное, как и мужчины всех народов, желают оберечь и защитить своих жен, дочерей и матерей. Это были первые женщины другого народа, которых он видел, – орочьи подруги в бой не ходили, а гномьи женщины почти не выходили из своих тайных жилищ, да и внутрь никого из чужаков не пускали. Он отметил, что женщины красивы, хотя красота их была более резкая и яркая, чем у эльфиек. Они миновали ряд деревянных изб (в дальнейшем Маэдрос намеревался осмотреть их поближе – строения не были похожи на дома нолдор или синдар, но не любопытствовать же сейчас, когда их ждут) и подошли к самому большому дому. Крыльцо и окна были украшены красивой резьбой. Возле крыльца толпились люди-мужчины – и здесь Маэдрос удивился еще больше, но не подал виду и отметил для себя позже задать вопрос Финроду. На крыльцо вышла красивая девушка, держа в руках блюдо, накрытое белой тканью, на котором стоял пышный каравай хлеба, а за ней вышел юноша с чашей в руке. Девушка и юноша поклонились Маэдросу в пояс, и он ответил тем же. Финрод кивнул и отошел немного в сторону. - Пожалуйте, гости дорогие, отведайте нашего хлеба и пива, чтобы жить нам всегда в мире и согласии. Девушка говорила на синдарине медленно, запинаясь, – видно, этот язык был для нее непривычен. Маэдрос кивнул, отщипнул кусочек хлеба и съел его, отметив про себя грубый помол и серый цвет муки, потом отпил из чаши. Вкус питья ему не понравился – слишком горько и кисло, но он не подал виду и учтиво поблагодарил за угощение. Девушка повернулась, знаком приглашая гостей идти за собой в дом… *** В разгар праздничной трапезы, когда за столом стало так шумно, что тихий голос соседа мог расслышать разве что тонкий слух эльфа, Маэдрос сказал Финроду, сидевшему от него справа: - Они похожи на наугрим. И пируют так же – выпивка до упаду и крики вместо песен. И еще это, - он коснулся своего подбородка. В зале не было ни одного мужчины без бороды и усов. - О да, - откликнулся Финрод с улыбкой. – Как сейчас вспоминаю пир с гномьими старшинами в честь окончания строительства Нарготронда… Право слово, той ночью я думал, что после этого его придется отстраивать еще раз! Но утром все оказалось не так уж плохо – разве что пару стульев разломали… - Каменных, - со смешком добавил Аэгнор, сидевший по правую руку от брата. Трое эльфов засмеялись. Балан, сидевший во главе стола, посмотрел на них с улыбкой, но в глазах его была заметна тревога. Финрод кивнул ему, делая рукой жест, что у них все в порядке. - Да, мужчины у них похожи на наугрим, зато женщины – на эльдар, - заметил Аэгнор. – Кстати, Нельяфинвэ, ты знаешь, их женщины считают нас не слишком красивыми! - Это почему же? – удивился Маэдрос. - Потому что у нас не растут борода и усы, - ответил Финрод вместо брата. – Мужчины у атани вступают в брачный возраст тогда, когда у них начинают расти волосы на лице и с этих пор они их усиленно отращивают. Самым красивым считается мужчина с самыми длинными усами, а вот длина бороды не так важна – лишь бы была. Меня, например, долго жалели, считая, что я чем-то болен и потому в мои лета хожу без усов и бороды. Маэдрос снова засмеялся, но затем перестал и задал вопрос, который мучил его почти с самого начала встречи. - Артафиндэ, а что произошло с этими атани? – он кивнул в сторону седовласых, сутулых и морщинистых людей, сидевших рядом с Баланом. – Они побывали в плену у Моринготто? Но глаза у них не похожи на глаза бывших рабов… - О нет, Нельяфинвэ. Это старость. Помнишь, в Валиноре говорили, что люди живут на Арде очень мало времени и через отмеренный Единым срок должны ее покинуть? Так вот, когда у атана седеют волосы, а лицо покрывается морщинами – это значит, что его срок близок и скоро он должен воспользоваться Даром Эру и уйти за Круги Мира. - Понятно, - Маэдрос отпил из своей чаши чистой воды, которую он попросил принести себе, отказавшись от пива, и долго сидел в задумчивости, не произнося ни слова. *** На следующий день люди устроили для гостей состязания – сначала юноши стреляли из луков в цель, затем боролись друг с другом, и, наконец, устроили скачки. Маэдрос сидел на почетном месте, отмечая, что люди, и правда, могут быть неплохими воинами – только подучить их и дать в руки хорошее оружие… Состязания продолжались целый день, а вечером, перед сном, Маэдрос постучал в комнату Финрода. Финрод пригласил его войти и откупорил бутылку дорвинионского. Маэдрос одобрительно усмехнулся – пожалуй, пивом он за эти два дня был сыт по горло. Устроившись на стуле и отпив глоток, он начал разговор: - Знаешь, Артафиндэ… С того самого летнего утра, когда ты сказал мне об атани, я часто думаю о словах Феанаро в Тирионе… - О том, что мы не должны отдавать свое место слабому и короткоживущему народу? Я тоже об этом думал, Нельяфинвэ. - И что же? - Все, что имеет начало – имеет и конец. Наш народ пробудился под светом первых звезд… когда-то ему придется и уйти. В Мандос или… - Валинор для нас закрыт. - Да, Валинор для нас закрыт… Но не в этом дело. Когда-нибудь наша история закончится и кто-то займет наше место. Атани – так говорил Мелькор и здесь он не лгал. Валар говорили так же. - И что же ты думаешь об этом? - Я смиряюсь перед волей Единого, Нельяфинвэ. Я пришел сюда по его воле и уйду, когда Он назначит мне срок. Но прежде… Когда я встретил атани – и увидел как они слабы и невежественны, я решил им помочь. Нам помогли Валар – но их больше нет здесь. - Кроме одного. - Да, кроме одного – да он уже и лишен этого звания. Так вот, нас учили Валар – а теперь я буду учить людей. Я передам свет истинного знания дальше, дальше – чтобы не угас он во тьме веков, когда о нас не останется даже памяти! Я буду их учителем и другом всегда, один – если так суждено, но все же, надеюсь, что другие будут делать то же. Некоторое время эльфы молчали, отпивая вино небольшими глотками. Затем Маэдрос нарушил молчание: - Ты благороден, Артафиндэ. Благороднее меня, во всяком случае, и, может быть, благороднее нас всех. И ты смотришь далеко, очень далеко… В том будущем, о котором ты думаешь, не будет ни нас, ни даже Моринготто… Я же думаю о настоящем и самом близком будущем. Одним против Моринготто нам не выстоять. - И что же ты будешь делать? Ты пригласишь людей на службу? - Да, приглашу - что бы ни говорили когда-то Мелькор и отец. Они неплохие воины сейчас и будут еще лучшими, если их обучить и хорошо вооружить. Но я пообещаю им за службу лишь одно… Нет, не знания и истинный свет, которые обещаешь ты, и не земли, добро и любовь короля, которые, почти наверняка, пообещает им Нолофинвэ… Я пообещаю им лишь вечный бой с Моринготто и вечную ненависть к нему и его делам. И те, кому нужны не знания, не земли и сокровища, а лишь гибель Моринготто и всех его слуг, придут ко мне. * Настоящее имя Беора.