Рожденные под знаком проклятых

Появившийся на свет среди королевской – нет, даже божественной – знати ребенок, казалось бы, уже по праву происхождения обречен на благополучное детство. Не зная нужды ни во внимании к своей персоне, ни в средствах удовлетворения потребностей, отпрыск постепенно превращается в достойную замену для родителей и рано или поздно принимает бразды правления в свои руки, успешно продолжая династию. Такой безропотной и могла бы сложиться жизнь первенцев-близнецов, если бы судьба распорядилась ею справедливо. - Морготт, почему мы еще здесь? – замотанный в тряпье с ног до пронизанной рогами головы маленький Мог безуспешно озирался по сторонам, надеясь столкнуться взглядом с чем-то помимо грязи и замшелых стен катакомб. – Когда они вернутся? Я хочу домой… Стараясь надолго не отстраняться от брата, Морготт, даже будучи идентичного с ним возраста, чувствовал себя ответственным за его безопасность. Никто напрямую не сообщил близнецам, что они – проклятые знамения, и одно лишь их присутствие рядом с повелителями навсегда наложило бы позор на божественный род. Позор, от которого решили избавиться самым простым и доступным способом: спрятать от чужих глаз как можно дальше и ждать, пока изголодавшиеся подземные твари не сделают всю оставшуюся работу. - Вернутся, когда разберутся со своими делами, вот увидишь, - выдавив измученную улыбку, Морготт утешающе погладил брата по голове, сбрасывая с того капюшон. Здесь им не нужно скрывать свое лицо. Здесь они – такая же безликая изуродованная насмешка случайности, как и все их соседи. Мельком глядя на свое отражение в мутных лужицах, сопровождавших братьев практически повсюду, Морготт все ближе и ближе подступал к осознанию того, что никто за ними уже не вернется. Близнецы совершенно не похожи на своих божественных родителей: уродливые немощные создания, покрытые множеством рогатых наростов, никоим образом не вписывались в портрет лордов Междуземья, скорее походя на жертв эксперимента. Морготт в дополнение к образу получил мощный, напоминающий булаву хвост, а Мог – крылья. На удивление красивые крылья с оперением глубокого черного цвета, однако для полета пока что совершенно не пригодные. - Вот, здесь нас точно не достанут, - уверенно констатировал Морготт после долгих поисков временного убежища, устроившись в одной из множества труб. Добраться до нее было сложно, а ведущая вниз лестница без труда подтягивалась обратно, отрезая любой одичалой твари путь к близнецам. Хорошая возможность немного отдохнуть и поразмыслить над завтрашним днем, пусть даже в навечно погрязших во мраке катакомбах разделение на время суток было лишь условным. И все же Мог казался безутешным. Любые попытки его брата ободрить, поддержать или развеселить смотрелись фальшиво, но Мог не сердился, даже слушая откровенную ложь. Морготт не умел и не любил врать, только пытался помочь в меру своих сил, пусть и безуспешно. Надежда на чудо медленно угасала в душе Мога, постепенно уступая место глубокой обиде, и его близнец это прекрасно понимал. В конце концов сдавшись, Морготт свернулся калачиком рядом с братом, заботливо обрамив их обоих хвостом. - Нас вышвырнули словно мусор, - безэмоционально произнес Мог, укрывая брата своим крылом и укладываясь подбородком на его хвост. – И я сделаю все, чтобы они об этом пожалели. Даже назло выживу. День за днем они коротали в тени ото всех, выходя за пределы убежища, только когда голод не оставлял иного выбора. Масштабы катакомб Лейнделла сложно было примерно охватить даже в воображении, а таящихся там, глубоко внизу, существ представлять и вовсе не хотелось, однако подручных материалов разной степени поврежденности тут повсюду было достаточно. Морготт вооружился монтировкой, способной с удара оглушить средней жирности крысу, а Мог тем временем использовал самодельное копье для нанесения смертельного удара. В отличие от брата, несколько брезгливо реагировавшего на кровь, Мог уповался одним лишь ее видом, приноровившись получать неподдельное удовольствие от охоты за дичью и временами убивая даже чуть больше, чем было необходимо для выживания. В свободное же время, которого, ввиду обстоятельств, было довольно много, уже окрепшие близнецы изобретали всевозможные игры. В ход шли и головоломки, зачастую инициированные Морготтом, и упражнения на меткость, и даже довольно опасные вызовы на прохождение лабиринтов; чем старше становились братья, тем больший радиус катакомб охватывала их жажда исследований. Будучи ребенком, Мог в большей степени полагался на опеку со стороны более рассудительного брата, но с возрастом правила игры изменились: теперь уже массивный, грозный Мог, при появлении которого разбегалась вся местная шваль, предоставлял Морготту защиту, беспощадно и кроваво расправляясь с каждым, кто посмел бы посягнуть на безопасность близнецов. Годы спустя братья даже наловчились охотиться на гигантских ракообразных, беспечно утративших бдительность из-за отсутствия какой-либо угрозы. - Тебе иногда не кажется, будто за нами наблюдают? – стараясь не нагнетать, между делом поинтересовался у брата Морготт. - Некому наблюдать. Все, кто знал про нас, убеждены, что мы сдохли в первый же день, - насмешливо отвечает Мог, не придавая чужому беспокойству значения. - Верно. И все же… я словно затылком чувствую этого проходимца. - Значит, твой затылок должен почувствовать и копье в черепе этого проходимца. На реплику брата Морготту осталось лишь обессиленно вздохнуть. Интуиция редко подводила его, и хотя вероятность слежки здесь была просто ничтожной, она не равнялась нулю. Отринув беспокойство, Морготт продолжил следовать за близнецом, время от времени вынужденно наклоняясь, чтобы вписаться в очередной проем. - Куда мы идем? – все-таки стукнувшись лбом о трубу, раздраженно скривился Морготт, переступая через дохлую крысу. - Я нашел место в самом низу. Просторно, красиво и все в таком духе. - Мог, ты заставил меня бросить составление карты ради «красивого места»? В этой полубогом забытой помойке нет и быть не может ничего красивого! - Нет. Ради выхода наружу. Однако уточнить подробности Морготт не успел. Позади братьев раздался тяжелый металлический лязг, противным эхом разбежавшись по подземелью, словно два лезвия столкнулись друг с другом в поединке. И обладателем обоих оказалось одно и то же существо. Промелькнувший в другом конце трубы проблеск огня заставил близнецов ускориться, чтобы как можно скорее оказаться на открытой местности и показать наглецу его место в иерархии. В помещении, куда привел братьев единственный возможный путь, их встретило еще одно создание с двумя огромными мясницкими тесаками в каждой руке. Теперь появилась возможность рассмотреть, что оно из себя представляло, и прочнее всего внимание Морготта приковал к себе шлем. Уродливый, почти карикатурный, с вразнобой натыканными рогами шлем, как ни печально, слишком походивший на самих братьев-знамений, прозрачно намекнул на то, что их встреча произошла вовсе не случайно. Разъяренный Мог не стал церемониться, тут же взяв одного из нарушителей спокойствия на себя. Однако несмотря на силу Мога, убийца знамений легко парировал чужие атаки и ловко перемещался вокруг, в конце концов рубанув полубога по плечу и выбив из руки копье. Задачей Морготта было не подпустить к брату второго наемника, так что пришлось самоотверженно противопоставить свою палку двум тесакам и размашистым движением хвоста откинуть противника как можно дальше. А Мог почувствовал… кровь. Свою собственную кровь, струйками покрывшую предплечье. И как только убийца знамений приготовился отсечь ему голову в прыжке, Мог, вонзившись когтями уцелевшей руки в свое же плечо и нещадно углубляя рану, резко махнул окровавленным запястьем в сторону соперника, покрывая того проклятой с рождения кровью. Эффект оказался неожиданным: наемник согнулся в болезненной конвульсии, не в состоянии терпеть эту жгучую агонию. Мог же тем временем мгновенно отобрал чужой тесак и насадил убийцу знамений на его же оружие, после чего брезгливо отшвырнул тело в стену и невозмутимо поднял свое копье. Морготт знал, что его брат не умеет летать. Точно знал, ибо никогда не видел ничего подобного тому, что увидел сейчас. Набравший высоту прыжком Мог взмахнул крыльями в воздухе, оказавшись еще на порядок выше, и со скоростью кометы приземлился на второго наемника, острием копья пригвоздив того к земле, а собственным весом с концами отправляя к аморфной матери. - Ты ранен, - завороженный красотой боевых приемов и силой своего брата, Морготт все же пришел в себя, как только заприметил на плече Мога кровоточащую рану. - Что за чушь. - Молчать, - пользуясь чужим смятением, Морготт прикоснулся к плечу близнеца и сотворил нечто… чудесное? Рана постепенно затянулась, оставляя после себя лишь шрам и шокированную физиономию Мога, наблюдавшего за процессом. - Не знал, что ты так умеешь. - Честно говоря, я тоже не знал. Видимо, это у нас семейное, - удовлетворенный результатом Морготт скользнул взглядом по распластавшемуся на земле телу убийцы, покосившись на маску. – Они пришли за нами, и я уверен, что объявятся другие. Выводи нас отсюда, Мог. Обещаю не задавать вопросов. Как Морготт сдержал свое обещание, так и Мог провел его сквозь брешь на дне катакомб и низовье глубокого корня к выходу в столицу. Ныне пустую, отчужденную и брошенную на произвол судьбы, разрываемую на части между божественными отпрысками. Даже Годфри оставил трон повелителя. Морготта охватило отчаяние, желание предпринять хоть что-то ради сохранения дома, а Мог же был снедаем разочарованием. - Уйдем прочь отсюда. Мы восславим того, кто заслуживает нашего внимания, - подойдя со спины к брату, пустым взглядом созерцающему брошенный трон, Мог возложил ладонь на чужое плечо. Нечто глубоко внутри ему подсказывало, что вскоре их пути разойдутся, но после всего пережитого хотелось поверить в лучшее хотя бы единожды. - Ты ведь понимаешь, что я не могу уйти. Кто-то должен оберегать это место, и выбор невелик. Я останусь в Лейнделле, Мог. А ты делай то, что должен. Слова брата прошлись словно лезвием по глотке даже несмотря на то, что Мог ожидал их услышать. Они проделали такой долгий и тяжелый путь, чтобы в конце концов их разлучил город, который их презирает. Мог ненавидит Лейнделл всей своей проклятой душой, но уважает выбор Морготта. А потому отправится вслед за своей целью в одиночестве. Обернувшись на брата у выхода, Мог столкнулся с его взглядом в последний раз и учтиво кивнул. - Прощай, Морготт. Но это место тебя не достойно. Возможно, Мог не ошибся, однако это уже неважно. Морготт никогда не станет лордом, и все же он сделает все возможное ради защиты столицы и сохранения порядка. И ни за что не подпустит сюда этих мерзких предателей. А Мог – не предатель. Он тот, кого предали.