За кадром

      Одно заученное движение идёт за другим, медленно приближаясь к той самой части, и у Хёнджина уже подкашиваются ноги, что может хён придумать в этих неординарных обстоятельствах – сегодня они просто веселятся в процессе, снимая танцевальную практику зомби версия, а в голове Минхо неизведанные лабиринты идей. Мучительная часть длится всего пару секунд, но Хёнджину достаточно, чтобы отчётливо помнить, как зубы Ли Минхо смыкаются на тонкой, чувствительной коже шеи, после проходясь влажными губами. Что он только что сделал?! Они же снимали хореографию, подобное же не пустят в эфир, но Хёнджин перевозбуждённый слишком быстро убежал в первое попавшееся пустое помещение и возможно его как раз ищут для пересъёмки. С этими мыслями дверь в комнату пресс-конференции отворяется, и тусклый свет коридора очерчивает фигуру Ли Минхо. Да, это он. В своём милом просторном свитере для зомби практики, но с чисто дьявольской сущностью. Нужно же было ему это сделать во время хореографии. Руки на заднице Хвана, хоть считаются уже чем-то привычным, но ещё и развязный укус в шею – точно неправильно.       – Ты чего убежал так быстро?       Хёнджина затрясло от волнения. Тот поступок Минхо всё же засняли? Он искал его, чтобы позвать для пересъёмки?       – А что? Мы ещё не всё закончили?       – Ну хореография вся снята. Я не остался просматривать, за тобой пошёл.       Эти слова совсем не успокаивают, значит их обоих ещё могут разыскивать, чтобы сделать повтор и плюс серьёзно отчитать. Пусть им разрешено шутить правду про то, что они встречаются, Минхо можно лапать его зад в той части, потому что это известный факт – Минхо, в принципе, лапает мемберов за зад во время танца, но не подобные выходки, где старший буквально, как в эротическом фильме, сидит на одном колене перед Хваном, плавно прогибающимся в спине, как заложено в хореографии изначально, а затем ещё и тянется к его открытой шее зубами.       – Значит, нас ещё могут искать.       Хёнджин отворачивается от проникающего луча света, сжимает пальцы до побеления костяшек. Не то, чтобы в компании не знали об их особых отношениях, но у них были важные правила для поддержания уровня невидимости, – нельзя выходить за грань некоторых шуток. Свет за спиной вновь исчезает, зато на талии Хёнджина появляются ощутимые прикосновения. От них желание вновь расходится по телу и напоминает о себе в паху. Надо же, он уже и забыл, что сбежал из съёмочной площадки по причине перевозбуждение, а не просто стыд и волнение.       – Хёнджин? – Ли сладко мурлычет над самим ухом.       – Хён, ты совсем с ума сошёл? Зачем ты меня реально укусил за шею во время съёмок? Ещё затем и губами прошёлся. – тише бормочет под конец Джинни. – Ты же помнишь, что мы должны держать планку в наших отношениях на камеру.       – Извини, не смог сдержаться. Все бы зомби мира тоже хотели так сделать, а я был в образе. При этом я слышал твой тихий стон прямо в ухо.       Хёнджин не видит довольное кошачье выражение лица, но он знает, что Минхо сейчас светится весь от своей выходки, а младший при этом легко бы заменил своим лицом красную лампочку в светофоре. Шея была его эрогенной зоной. О чём Минхо, конечно же, не мог не знать.       – Не делай вид, что подловил меня на чём-то запретном. Ты прекрасно знаешь моё тело, – Хван замялся, кусая пухлые губы, - и я не смог бы сдержаться.       – Да, знаю, – в голосе слышатся радостные нотки, но Хёнджин готов это назвать издевательством.       – Тебе весело?! – Хёнджин поворачивает голову к Минхо.       – Не весело. Я безумно счастлив, что знаю твои слабости.       – И пользуешься этим, несносный.. – Хёнджин разворачивается в чужих руках готовый легко ударить кулаком в плечо, когда его прижимают к тёплому телу, а затем подталкивают к краю стола, чтобы совсем схватить в тиски. Чужие губы накрывают пылающие от ярого покусывания губы Хвана. Сминают сладко и нежно, зализывают, словно пытаются залечить возможные появившиеся ранки. Язык Минхо проходится по верхней, затем нижней, обводит по контуру и проникает внутрь. Хёнджин шумно втягивает воздух через нос, ноги теряют напряжение, а руки ищут опоры в плечах старшего. Ли снова это делает. Он не только сошёл с ума, но ещё и сводит с ума Хёнджина. Упирающиеся друг в друга возбуждения парней, совсем затмевают разум. И Хо ещё делает пару движений вверх вниз, трётся и выбивает весь воздух из груди.       – Минхо, нас могут сейчас как раз искать. Хочешь, чтобы застали вот так?       – Милый, может ты хочешь пойти к ним в своих узких штанах, просмотреть отснятый материал? – уста старшего очень любят источать сарказм, умело завуалировав в нём ту правду, которая в данный момент никуда не делась – у Хёнджина в штанах уже жуткий стояк. Хотя в этом же можно обвинить самого Минхо: побудь он здесь один, успокоился бы и вернулся к остальным, но младший также не против пробовать с Ли в необычных обстоятельствах.       Пальцы Минхо проворно пробрались уже под рубашку, пробегаясь по позвонкам. Движения бёдрами не прекращались, от чего Хёнджин вместо ответа томно выдохнул в немом полустоне. Тело дрожало от ожидания феерического окончания и требовало его ещё больше стоило Минхо заговорить. Его голос имел над Хваном власть. Всё тело готово было стать эрогенной зоной, лишь только старший будет говорить с ним в своей излюбленной игривой манере, но с запрятанными нотками нежности и любви. Хёнджин это чувствует. И каждое невольное соприкосновение имеет плавные, аккуратные поглаживания. Трение продолжается ещё какое-то время через одежду, его пах вжимают в пах старшего, ухватив за ягодицы, после Хван чувствует послабление сковывающего замка на штанах и шероховатую ладонь на окрепшем члене. Свои подобные действия он видит как в перемотке. Взаимно обхватывает горячую плоть хёна и проводит от головки к основанию. Ловит ритм с Минхо. Снова их синхрон действует едино. Они доводят себя легко и непринуждённо, каждый раз кажется, что кончить можно лишь от одного прикосновения к друг другу. Хван прячет лицо в изгибе шеи Ли, когда чувствует надвигающийся оргазм. Сильнее сжимает член Минхо, но движения Ли чуть замедляются.       – Хёнджин, посмотри на меня. – дрожащие нотки в просьбе, говорят о скорой феерии и у Минхо.       Хван делает как просят. Минхо нравится наблюдать за чувствительным и расслабленным младшим. На головку вновь оказывают стимулирующее воздействие и Хёнджин даже не успевает разглядеть чужое лицо в полутьме прикрытых жалюзи, когда искры взрываются перед глазами. Младший прикусывает губу и откидывает голову назад в блаженной неге. В результате полученного удовольствия сам не замечает, как его рука в ускоренном темпе дрочит старшему. Объятия на талии крепчает, а открытая шея сразу же становится заложником быстрых, туманящих поцелуев, переходящих на линию челюсти, подбородок, губы и осыпают всё лицо, потому что Хёнджин медленно обратно поднимает опрокинутую голову. На пальцах чувствуется выплеснутая влага, а грудь в опустевшее пространство пытается закачать новую порцию воздуха, от чего вздымается высоко и часто. Ли не перестаёт дарить нежные поцелуи бабочки на щёчках Джина, особенно задерживается губами на его метке красоты под левым глазом. Их мир становится одним сплошным наслаждением и витает в воздухе любовь и гармония, пока в дверь пресс-конференции не раздаётся стук. Парни резко отстраняются, находят в невысоких тумбочках бумажные салфетки и протирают руки от семени, поспешно натягивая штаны. Хёнджин предчувствовал, что их когда-нибудь застукает стафф. Сегодня всё походу было не ему на руку. Однако Минхо, любящий раззадоривать свои нервы публичным развлечением, сейчас выглядит не менее нервно, но при этом в большей степени заботится о младшем, помогая с внешним видом. Силуэт в мутном стекле напрягает, но последовавший голос успокаивает. Чанни-хён. Голубки выдыхают и, приведя себя в окончательный порядок, говорят лидеру зайти.       Лишь дурак не поймёт чем они тут занимались, но это Чан. Именно Бан Чан тот, кто знал изначально об их симпатии с обеих сторон, иногда выслушивая их любовные монологи, пока же они не сошлись. Сейчас уже оказалась другая причина краснеть, если он натыкался на их неконтролируемые проявления чувств или его просили с ними поговорить об этих неконтролируемых действиях из компании. Хёнджин готов сгорать со стыда постоянно, но Минхо более спокоен в этом плане, хотя он инициатор.       – Минхо, я понимаю, что у тебя чувства, но даже с зомби атмосферой важно держать себя под контролем. – Чан вздыхает, что ещё поделать с этими возлюбленными. Ведут себя как влюблённые подростки, но от этого и умиляют. – Не волнуйтесь, в съёмку это не попало. Камермэн решил не делать общий ракурс на этой части, поэтому вы за кадром. Но мне об этом менеджер сказал. Будь в следующий раз внимательнее к своим позывам.       Ли кивает, а Хёнджин чувствует себя нашкодившим котёнком. Чан долго не задерживает их разговором. Общие съёмки на сегодня окончены, дальше должны идти обычные тренировки и занятия индивидуально, но, перед тем как им отправиться по делам, Минхо поворачивает смущённого младшего к себе лицом и обнимает, зарываясь носом в волосы. Он чувствует ответные объятия и натягивающийся свитер в сжимающихся кулачках. Любить кого-то так сильно и взаимно очень приятно, что не хочется выпускать младшего из рук вообще, но они договорятся на выходных устроить свой любимый ночной перекус и отрешиться от всех дел, наполняя лёгкие лишь друг другом.