Покуда я существую.

      Знаете… То, что я нахожу по истине удивительным, ни что иное как «Концепция Бытия». Почему? Всё просто – я мыслю, а значит существую – если я существую, значит есть некий исток «меня», материя, или же сознание.       В то же время, возникает вопрос – «А как я могу существовать?» - начало которому положило одно единственное ощущение – «Моё существование подошло к концу». Моё мышление двинулось дальше единичного явления навроде материи или сознания, теперь между ними стоит четкое «и».       «И» - возникло не на пустом месте, ведь помимо мышления есть и чувства… Телесного характера…Как же странно, словно я чего-то ещё не осознал, не понял – будто мне нужен ещё один шаг к чему-то, но это что-то столь же далеко, как и было до этого моё новое «И».       Отходя от дум великих, и переходя к насущному, могу лишь выразить свои ощущения единственным словом, «странно». Странно мне от того, что у меня есть четкое понимание мышления. Оно завязано на звуки и образы с ними связанные, но в то же время, у меня всё иначе… Этих звуков, слов, их попросту нет – ни единого с которым бы я мог связать любой из возникающих в голове образов – не более чем туманная картинка, имеющая максимально близкую ассоциацию с увиденным.       Я знаю, что да как, но ни единым словом не могу этого выразить… Просто не могу. Я вычленяю звуки, повторяю за другими, но иного не могу. На мой взгляд проще показать, сделать самому, и не мучить себя мыслями о том, как озвучить желаемое.       Так же посчитали и мои родители, когда в мои два, с хвостиком, года решили-таки отвести меня к специалисту. Мистер Гудвин весьма колоритный мужчина, иначе я выразиться не могу.       Слегка растрёпанная прическа, вывернутый воротник рубашки, измазанная чернилами левая рука – будто испещрённая шпаргалками рука студента за несколько минут до начала сдачи очередного экзамена на сессии. А ещё монокль, чудным образом закреплённый на половине оправы от очков, от которой только и остались, разве что, левая дужка и переносица с соединяющим их куском металла, призванным удерживать линзу очков, но не способным выполнять данную функцию в виду отсутствия нижней части, и выгнутым, дабы закреплённый монокль был на уровне глаза.       Если моим родителям он показался странным, можно даже сказать - психически нездоровым, то вот я нашел его забавным. Он обладает идеальным образом, чтобы стать каким-нибудь антагонистом в пьесе. И всё же, явно показанный профессиональный подход, пускай и не полностью, успокоил моих родителей, и не дал им окончательно сформировать мысль – поскорей найти другого специалиста, да поадекватнее.       Наше с ним знакомство началось весьма обыденно, если так можно выразиться:       - Итак, молодой человек, я – Альфард Гудвин, специалист призванный решить твои проблемы, прежде всего связанные с твоим ментальным состоянием. Иначе говоря, с тем, что у тебя творится в голове. И, прежде чем мы продолжим нашу беседу, позволь мне поинтересоваться, как мне звать тебя малыш?       - …       Молчание было моим ответом, прервать которое поспешила моя мама.       - Его зовут Джаспер.       - Хм… А полное имя? – не сводя с меня глаз, спросил доктор.       - Джаспер Альфонсо Уиспе.       Последовавшая за этим улыбка доктора была для меня удивительной. Мне непонятно, от чего ему подняло настроение моё имя. Но мысли об этом не продлились более чем пару секунд.       - Что ж, Джаспер. Подходя к твоей «проблеме», скажи, в чем она заключается. Ведь чтобы вылечить «что-то», нужно понимать, что «это». – он намеренно обращался ко мне.       - Доктор Гудвин, у моего сы… - не успела моя мама сказать и слова о моём положении, как была прервана сим чудаком.       - Мисс Уиспе, прошу вас не вмешиваться в опрос, да и в любой другой этап терапии, это необходимо для воссоздания целостной картины состояния вашего сына.       - Да, доктор. – Мама несколько опешила от столь резкого, жесткого, и категоричного высказывания доктора в её сторону. Но не смотря на свою обеспокоенность, отчётливо видимую в её взгляде на меня, она всё же решила не мешать его ходу работы.       - Так что, Джас. Ты можешь сказать, или как-то иначе выразить то, как ты видишь этот мир, ощущаешь его? Что-то, что приблизит моё видение твоей проблемы к реальности?       - … - Не самый простой вопрос для того, кто не может выразить словами свои мысли – ни голосом, ни письменно.       ***       Молчание, вид замявшегося ребёнка, пытающегося как-то выразить себя. Его блуждающий взгляд по окружению, будто он что-то пытается найти. Некую подсказку, которая станет ключиком к словам доктора.       И… Этим ключиком стал клочок бумаги, обратная сторона которого была полна каких-то записей, и лежащий неподалёку карандаш. Мать мальчика уже было хотела сказать ребёнку, что не хорошо брать чужие бумаги, как тут же была прервана доктором. Он явно с интересом наблюдал за метаниями крохи, пытаясь увидеть в них закономерность.       Первое, на что спустя пару секунд размышлений взглянул мальчик, была полка с книгами. Секундная задержка и взгляд устремляется в пол – он явно о чём-то думает. Следующее на что он обратил внимание – плакат местной футбольной команды, после которого его взгляд быстро перетёк на доктора. Малец что-то надумал, но ещё не видит путь к реализации своей идеи. Его устремившийся в пол взгляд явно на это намекал.       Концом его метаний стал плавный осмотр окружающего пространства на предмет подходящего решения его мысли. И решением стала одна из многих бумаг на вид выглядящая достаточно пустой, дабы можно было свободно выразить свои мысли.       Первое что он сделал – нарисовал, весьма условно, скорее даже схематично, кота, разместив его в правой части бумажки. Слева же он нарисовал несколько различных символов – звёздочка, кружочек, квадратик и снова звёздочка. А затем соединил рисунок и символы двумя стрелочками, одна из которых шла от символов к рисунку, а вторая наоборот.       Аналогия весьма понятна – он пытается выразить взаимосвязь слово-предмет. Обычная – привычная большинству людей взаимосвязь, которую понимает даже этот ребёнок.       Следующим он нарисовал прямо между стрелок аналоговые часы – со стрелками наметив на рисунке течение времени, явно намекая, что со временем что-то происходит… Но не успел доктор сделать каких-либо выводов, как мальчик разорвал на части бумажку, разделяя рисунок и символы – явно выраженный разрыв связи.       Для доктора, это была победа – наблюдение за сим коротким действом явно дало исчерпывающие ответы на заданный им вопрос. Ответ достаточно прост и очевиден – для мальчика, слова не более чем набор звуков, которые он может связать с образами в голове, но лишь на короткий миг, ибо эта связь почти тут же разрывается.       В то же время, сами по себе действия паренька являются довольно любопытными – он явно понимает и осознаёт свои действия, знает назначение окружающих его предметов… Возможно даже пользоваться умеет вполне уверенно. Его четкие и уверенные действия, взгляды – всё это даёт понять многое. И в то же время весьма печалит.       У мальчишки, в свои два с половиной года, прекрасные способности к запоминанию, но ограничивается они лишь визуальными образами и абстрактными понятиями, завязанными на окружающую действительность. Он не может воспринимать аудиоинформацию так же, как и другие окружающие его люди. А вот графическую информацию он запоминает превосходно, и даже отлично связывает её у себя в голове, не полагаясь ни на что, кроме визуальных образов.       Жизнь в обществе обещает быть тяжелой для него, подобно глухонемым детям. Вот только он ни немой, ни глухой, информацию он принимает отлично, но задерживается она ненадолго. Всяко проще будет, чем помогать глухонемым.       ***       - Что ж, мисс Уиспе… Ситуация ясна и предельно понятна. Джаспер не способен к запоминанию аудиоинформации, но способен её воспринимать и даже связывать с уже сформированными визуальными образами.       - И что же нам делать, доктор? Это как-то можно исправить? – мама была явно обеспокоена этим, так как было предельно ясно, что общение с другими детьми для меня будет затруднительным, а в долгосрочной перспективе это превратит меня в изгоя.       - Не стоит так волноваться, думаю, это поправимо. Исходя из этого маленького «теста», можно сделать несколько выводов. Первое – ребёнок отлично воспринимает окружающую его действительность и развивается несколько быстрее других детей в этом плане. Второе – вся аудиоинформация попадает в короткую память, но никоим образом в долгосрочную, что и хорошо и плохо одновременно – хорошо то, что он не глухонемой и способен к восприятию подобной информации, а плохо то, что если эта проблема не решится в ближайшей перспективе, то Джасперу будет гораздо труднее научиться этому.       - А, но, это ведь лечится? – Да, почему-то мне это знакомо… Родители всегда склонны в первую очередь воспринимать неприятную информацию о здоровье своих чад, но будто глухи к положительным моментам. Родители – они такие родители.       - Как я уже сказал – вероятнее всего, это можно исправить, но стоит отметить, что это будет трудно и для него, и для вас. – Интересный момент.       - И что нужно будет делать?       - Вам придётся много сидеть со своим ребёнком и заниматься его обучением. Нужно будет подавать информацию сразу нескольких видов, дабы он разом связывал её. Иначе говоря, нужно будет дать ему картинку, слово и произносить это слово по несколько раз, и вам и ему самому. Если всё так, как я предполагаю, то он всё же начнёт запоминать звуковую информацию. По началу с трудом – он будет забывать её, запоминать частично, не полностью или даже хаотично. Со временем его мозг должен будет привыкнуть к подобному и уже самостоятельно, без титанических усилий Джаспера укладывать эту информацию по полочкам. Главное регулярно и усердно заниматься этим.       Всё это время, тихо сидевший рядом с мамой отец подал голос.       - Дорогая, я найду ещё подработку, а ты будешь заниматься сыном и делами по дому.       - Но… - Мама была вновь прервана, но уже отцом.       - Это не обсуждается. Нужно заняться обучением сына уже сейчас. В отличии от тебя, я в полной мере услышал слова доктора, и отлично понял, что он легко наверстает разрыв между ним и сверстниками, стоит ему только научиться запоминать аудиоинформацию. Это необходимо в первую очередь нашему сыну, а я от дополнительной нагрузки не сломаюсь. – Это был четкий, без капли колебаний, голос отца.       Не сломается он. Возможно, от подработки ты и не сломаешься, но всего одной не покрыть тот доход, что вы получаете с мамой вместе. Ломаться ты начнёшь, когда от безвыходности и собственного упрямства пойдёшь на вторую и третью.       Какие же вы всё-таки хорошие, но глупые. И как же мне не хочется, чтобы вы страдали из-за меня. А понимание того, что я не знаю, сколько потребуется времени на то, чтобы привыкнуть нормально воспринимать аудиоинформацию печалит мой бедный разум.       Мой обеспокоенный вид не укрылся от глаз отца:       - Не беспокойся, сынок. Я справлюсь. Ты уж тоже постарайся. – Слова, они такие тёплые, но в то же время тяжелые, что вызывают у меня улыбку и слёзы одновременно.       - Ты сильный, я верю в тебя.       - И ещё, было бы неплохо отправить его в кружок по рисованию, или что-то вроде – он довольно неплохо воспринимает и визуализирует у себя в голове графическую информацию, если ещё и будет способен её изображать на бумаге, это может тоже сильно помочь в его развитии, или же послужить альтернативой в интерпретации собственных чувств и желаний.       *** POV Мисс Уиспе       Мой сын, Джаспер, от рождения он был нормальным ребёнком. Никаких отклонений не виделось. Со временем меня стало волновать то, что он повторяет слова за другими, но даже и не пытается говорить самостоятельно.       Он не отвечает на вопросы, не задаёт их. Лишь пристально смотрит и наблюдает за окружением, иногда рисует окружающие его предметы и различные фигуры. Ещё он помогает мне по хозяйству – вытирает мокрую, после мытья, посуду, ухаживает за растениями в небольшом огородике за домом, и многое по дому делает самостоятельно.       Порой, мне не понятно, как его разум приходит к удивительным решениям… Достаточно упомянуть то, как он однажды кропотливо обрабатывал растения, находящиеся в доме и на огородике. Обмотал на небольшой палочке кусочек клейкой ленты, липкой стороной наружу, и аккуратно проводил ей по листикам и стеблям растений, дабы не навредить им, и убрать мелких вредителей навроде тли, а также различных жучков.       Сама я подобным никогда не занималась, да и не видела, только слышала, что подобные методы обработки тоже имеют место, не более. Но вот где мог подобное увидеть мой сын, остаётся для меня загадкой. Ведь дальше двора он не ходит, а редкие походы по магазинам всегда проходят со списком необходимых покупок и идут строго по нему, не давая ему достаточно времени поглазеть на окружение.       Хах… Этот поход к доктору хоть и дал понять, что творится с нашим сыном, но легче нам жизнь не сделал. Постоянные и регулярные занятия требуют времени, а с работой на это времени явно не будет хватать. Альфонсо тоже это понимает, а потому и сказал мне уйти с работы и заниматься сыном. Вот только, сколько нужно будет им заниматься. Не хотелось бы, чтобы мой муж надорвался с этими подработками.       *** POV Доктор Гудвин       Джаспер определённо интересный пациент, иначе и не скажешь. Неспособность запоминать аудиоинформацию сильно ограничивает его взаимодействие с окружающим миром, в настоящем лишая его более 80% информации.       Частично он компенсирует это запоминанием визуальных образов, но в обществе социальном, одним запоминанием сыт не будешь, нужно и свои мысли выводить за пределы собственного разума. В противном случае, он и замкнуться может в собственных мыслях.       Думаю, за год-два они решат свои проблемы. Ситуация в действительности не столь уникальна, хоть и в своей сущности разнообразна – у всех по-разному выражаются способности к восприятию и запоминанию, а его понимание того, как работает окружающая действительность сделает путь к выздоровлению гораздо короче, чем в некоторых случаях.       А сейчас же, отходя от мыслей о моём новом пациенте, нужно бы вернуться к моему любимчику в решении его проблемы. Да, дорогой мой Керр Иктор.