Йога – тоже искусство

Двери лифта с тихим звонком закрылись, а кабина начала подниматься вверх. Тонкими пальцами Алина сжала края мобильного телефона, случайно прибавив звук, отчего вздрогнула всем телом, чуть не выронив устройство на железный пол. Убрала в рюкзак его, от греха подальше, и резко выдохнула, потирая переносицу. Взгляд невольно упал на собственное отражение в зеркалах справа и слева. Волнистые пряди рыжих волос забавно обрамляли бледное и, стоит признать, довольно миловидное лицо, аккуратной чёлкой спадая на левую сторону, прикрывая брови, а часть из них была собрана в два аккуратных пучка по бокам на макушке. Голубые глаза были прикрыты густыми ресницами, а щёки усыпали веснушки. Персиковые искусанные губы с маленькими трещинками изогнулись в слабой улыбке, стоило спуститься к изящной шее, украшенной чёрным кружевным чокером. Ниже – синяя футболка, прикрывающая аккуратную грудь под свободным кроем, на плечи наброшен серый кардиган, далее – чёрные лосины, неприятно, но красиво, облегающие бёдра, и обычные белые кроссовки, расписанные вручную волнами синего моря. Вновь раздался звонок, и двери открылись. Девушка поправила лямку рюкзака и, вытерев лоб, направилась к ресепшену под заинтересованные взгляды посетителей SuperFit и тренеров. От этого внимания хотелось провалиться под землю, поэтому девушка вжала голову в плечи и запахнула кардиган, пытаясь закутаться в него, словно в родной плед. – П-простите, а где можно оформить покупку занятия? – практически шёпотом уточнила Алина, понурив голову. – Одного? Или вы желаете приобрести абонемент? – дружелюбно улыбнулась в знак приветствия полноватая по-симпатичному девушка. На Бейдже-карте, что покоилась у всех работников фитнес-центра на шее, удалось прочесть: "Ася Королёва". – Одно занятие, – смущаясь, бормотала Алина. – Мне просто подруга посоветовала, сказала, что йога помогает расслабиться, – продолжала девушка, опустив голову, – и, что у вас тут очень хорошие преподаватели... – Глаза бегали по залу, встречаясь взглядом то с мужчинами у барной стойки, то с девушками в гостиной.   – Да, именно так, – улыбалась Ася. – Позвольте узнать ваше имя? – Зайцева Алина Сергеевна. – Сотрудница что-то записала в компьютере и вновь обратила свой взгляд на гостью. – А у вас йогу преподаёт женщина или...?   – Ох, занятие начинается! Скорее пойдёмте, я вас с группой познакомлю! – Девушка на радостях вручила Алине ключ и повела за собой в Зал, кажется, даже забыв о банальном договоре. Ладно, хоть оплата после занятия. Алина заметно нервничала, и это не укрылось от сотрудницы. – Вы не волнуйтесь, у нас и впрямь очень профессиональный преподаватель! – Я, как бы, верю... Просто... Королёва остановилась перед стальной дверью и, толкнув её, пропустила в зал йоги, он же Храм Света, девушку. В помещении было ещё шестеро девушек в возрасте от восемнадцати до тридцати пяти, а также мужчина. Стройный, специфично одетый – белая роба его была крайне свободна в области ключиц, поэтому ненарочно – а вот в этом девушка сомневалась – обнажала их и плечи непосредственно. Алые чётки, кожаные браслеты, шлёпанцы – всё это вызывало уйму вопросов. Мужчина радушно улыбнулся и, поднявшись со своего ковра, подошёл к гостям. Алина тут же отступила немного назад, робко взглянув на него, словно пытаясь за несколько секунд прочесть. Симпатичен, что скрывать, взгляд заинтересованный, казалось, с нотками похоти, необычная причёска – дреды, собранные в пучок, и хаотично-аккуратная бородка. Такие люди пугали своей неизвестностью и загадочностью.   – Вот, это наш преподаватель – Володя, – представила молодого человека Ася, – а это Алина, вы практически однофамильцы. – Зайцева, – пробормотала девушка, отводя взгляд в сторону. – Зайка, – тут же взгляд неуверенных голубых глаз метнулся к его лицу в непонимании, потому мужчина поспешил объясниться, – это моя фамилия. Владимир Михайлович Зайка. – П-приятно, – на выдохе выдавила из себя Зайцева, обращая взгляд вновь к Королёвой, – а у вас точно нет... женщины преподавателя? – шёпотом уточнила она. – Да, у нас только один йог. Но уверяю вас, он точно тот, кто вам нужен! "Очень сомневаюсь", – подумалось Алине, стоило сотруднице с ресепшена скрыться за дверью. – Прошу, проходите, Алина, присаживайтесь, вот, рядом с Ириной. – Йог осторожно подтолкнул гостью в спину, вызывая табун мурашек, указав кивком в сторону миловидной блондинки в открытом ярко-розовом топе и обтягивающих, а также, стоит признать, довольно просвечивающих, лосинах. Сам же он взял из ящика за дверью ковёр и благовония, доставив всё к нужному месту. Неуверенно обменявшись улыбками, они расселись по своим местам. – Начнём наше занятие, дамы, с медитации. Закройте глаза и внимательно слушайте мой голос. Вы не должны слышать и чувствовать ничего, кроме него. Дышите глубоко: вдох через нос, выдох через рот. Ощутите свой энергетический поток. Алина уселась в позу лотоса, как и все в зале, и прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на чём-то, кроме яркого запаха благовония, в котором явно присутствовали нотки шалфея. Приятные, да, но не в таком тесном помещении. – Алина, вам помочь? – девушка и не заметила, как йог оказался рядом, стоя босыми ногами на полу и глядя на её явно не очень раслабленное лицо. – Н-нет, всё в порядке, я просто... ловлю поток. – Мне нужна помощь, Владимир, – кокетливо заулыбалась Ирина рядом, открыто строя глазки преподавателю. Он виновато улыбнулся новенькой и прошёл к своей ученице, начав что-то шептать на ухо, а она всё улыбалась, довольно, мягко, сладко, слегка смущаясь. Зайцева с облегчением выдохнула, сгорбившись, и потёрла затёкшие плечи, прикрывая глаза и вновь пытаясь расслабиться. – Так, дамы, надеюсь все поймали связь со Вселенной, поэтому приступаем к практике. Все знают Баласану? Расслабляем ум и тело, в особенности поясницу. Йог сел на колени, наклонился вперёд, вытянув руки по сторонам, плотно к бёдрам, уперев лоб в пол. Все стали повторять движение. Расслабляться получалось разве что на словах. Тело от непривычки ныло, колени гудели, плечи и спина затекали от непрерывного нахождения в одном положении, голова же была заполнена мыслями о выходе из зоны комфорта. Потому и, погрузившись в себя, девушка не заметила, как асуна сменилась на более... специфическую и приятную мужскому глазу. – Алина, – донёсся шёпот Ирины справа, она уже стояла на ногах, выпятив зад вверх, опираясь при этом руками о пол, лицом вниз, – другая асуна, другая. – П-прости, – виновато забормотала Алина, выпрямляясь и пытаясь нагнуться, как собеседница. Кардиган пришлось сбросить на пол рядом. – Алиночка, постойте, – мужские ладони мягко обхватили талию, дыхание его коснулось мочки уха, вызывая дрожь по всему телу, заставляя съёжиться, а глаза бегать по залу в поисках поддержки, но никто не обращал внимания, – медленно наклоняйтесь вперёд, ноги чуть шире. – Он почти шептал, так томно, так страстно. Пришлось покорно выполнять указания, стараясь не показывать свой страх, пока, правда, получалось слабо – по всему телу мелкая дрожь. – Вот так, правильно, только вот, плечи мягче, расслабьтесь. – Кивок служит ему ответом. Вновь прикосновение, теперь к плечам, после – лёгкое касание к шее, заставляющее опустить взгляд в пол. – Вам точно комфортно? – Вновь неуверенный кивок. – Хорошо, но попрошу вас, пожалуй, остаться после занятия. – Кивок. Прикосновения прекращаются, а йог отходит к девушке перед ней, симпатичной брюнетке с полноватыми бёдрами, и его взгляд явно говорит не о спокойствии духовного и телесного. Занятие в общем счёте длилось около часа, закончилось всё отдыхом в позе "трупа" – Шавасане. Девушки благодарили Владимира за "постижение Нирваны", кокетливо улыбаясь и открыто демонстрируя свои чудесные формы, а он всё улыбался, напоминая об индивидуальных занятиях, довольно щурился и кивал. Алина вежливо попрощалась с Ириной, которая сказала, что девушка для первого раза очень хорошо поработала, и направилась было на выход, но голос Володи заставил её остановиться прямо в дверях. – Алина, помните о моей просьбе? – Да, Владимир, – постаралась звучать как можно увереннее. – До следующего раза, Владимир! – Улыбнулась на прощание одна из учениц, прикрыв за собой дверь практически перед носом у Зайцевой. – До следующего, Ольга! – крикнул вслед мужчина, сложив руки перед собой. – Алина, могу ли я узнать, с вами всё хорошо? – Да, – нетерпеливо согласилась девушка. – Не сочтите за грубость, просто вы, казалось, очень нервничали. Вам не комфортно на групповом занятии? – Ответом послужил несознательный кивок. – Коллектив не нравится или место? – Вновь кивок. – Алина, не волнуйтесь так. – Лёгкое прикосновение к плечу заставило прийти в чувства и, нервно сглотнув, поднять глаза на причину такого поведения. – Так что именно вас смущает? – И место, и группа, – нервно закусила губу Алина, отводя взгляд, – я это, пойду... куплю персональную... – Постойте, если вам некомфортен этот зал, то можно перенести место занятий. Где вам было бы удобнее? Она даже не думала над ответом, тут же произнесла: – Арт-Студия. – Поняв, что сморозила, Алина вскинула подбородок и, убрав руки за спину, сжимая пальцы от страха, объяснила. – Я – художница, у меня недалеко есть арт-студия... Большая, светлая. Там, как бы, привычно. Уютно. – Вот и хорошо. Когда вам будет удобнее? – Его совершенно не смущало подобное место, а казалось, даже интриговало. – Завтра, вечером, в пять. – Тогда увидимся завтра в пять. И он улыбнулся, тепло, мягко, даже не пошло. Зайцева вздрогнула, кивнула, тихо поблагодарив, и поспешила покинуть зал, направившись на ресепшен. – Постойте. – Простите? – Вы забыли, – Владимир остановился в шаге от неё, протянув забытый кардиган, – аккуратнее в следующий раз.

***

После оплаты девушка наконец покинула оживлённый фитнес-клуб, даже не кутаясь в кардиган, но всё также нервно поглядывая на себя в зеркало, несмотря на то, что в этот раз в кабине лифта были спутники – другие посетители. Выдохнув с облегчением, она стала раздумывать над следующим занятием. Девушки в зале действительно выглядели расслабленными, может, и впрямь стоит попробовать ещё раз? Просто нужно выпить немного успокоительных. А может, и побольше, чем немного. Студия находилась в трёх кварталах от здания, в котором располагался клуб, поэтому пешком добраться более чем реально. Поднявшись на третий этаж непримечательного снаружи бежевого здания с белыми реальефами на фасаде, девушка словно в другом мире очутилась – в своём. Винтовая лестница вывела её в небольшой коридор: с правой стороны – квартиры, слева – чёрная стальная дверь, ведущая в уголок искусства. Провернув ключ в замке, Алина толкнула дверь, и, щурясь от яркого света, лившегося сквозь широкие окна, перешагнула порог. Огромное помещение было заставлено множеством скульптур прекрасных девушек, обнажённых, и не только, прикрывающих лица, плачущих, счастливых, в элегантных гипсовых и глиняных платьях, с длинными волосами и с короткими. Среди каменных лиц не было ни одного мужского. В глубине студии стояли шкафы с инструментами, кистями и красками, а также старые мольберты, побитые и поломанные, но такие родные. – Ну, что ж, привет, дом. Весь оставшийся день девушка провела за декорациями для выступления в парке, что будет проходить через две недели, а утром, взяв всё необходимое, отправилась на встречу с заказчиками и, получив денежное вознаграждение за труд, направилась назад в студию, по дороге купив йогурт и несколько яблок. Бросив рюкзак на пол рядом со входом, девушка прошла к мольберту с вложенным холстом 45×60, расположенным в центре комнаты, опустилась на чёрный стул с мягкими подушками и взяла оставленную с утра рядом с банкой воды кисть, промочила, набрала краску из палитры, и, выдохнув, принялась за работу. Кисть плавными линиями вырисовывала причудливые образы на холсте. Бледные, резкие, хаотичные линии перерастали в последовательные, тёмные, сплошные узоры, складывающиеся в знакомый силуэт. Рука замерла, стоило вершинке обрисовать обнажённые ключицы и алые чётки. Нервно моргнув, девушка покачала головой, пытаясь прогнать иллюзию, но картина не исчезла, оставив знакомый силуэт на месте. Пальцы дрогнули в судороге, мазнув алым по лицу на холсте. Ещё несколько секунд девушка колебалась, пребывая далеко в своих мыслях, и лишь спустя мгновение наконец моргнула, покачав головой из стороны в сторону, пытаясь отогнать неприятные мысли, и отложив кисть, опустилась на пол, раскинув руки в стороны и тихо взвыв.   Вдох-выдох. Закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться и отогнать мысли о ненавистном. Вытянулась, но так неудобно стало, и по всему телу боль. Пришлось свернуться в комочек, обхватив руками колени. Перед глазами стали проявляться образы из прошлого: полутёмная обстановка бара, лживые улыбки, отвратительно-мерзкие взгляды, обращённые на тебя из темноты, и холодные прикосновения, такие, что пробирают до дрожи. Четверо омерзительных до тошноты лиц проявились перед глазами, даже когда те уже были открыты.   Алина лежала на холодном паркете в студии, плотно сомкнув веки и жадно глотая ртом воздух. Пальцы сжимались и разжимались, неровно скользили по рукам и плечам, царапая нежную кожу, грубо сжимая, оставляя алые пятна. Слишком больно, слишком страшно. Нужно отменить всё к чертям.   И только эта мысль зародилась в голове, как над ухом раздались шаги. Девушка подскочила на ноги, испуганно глядя на йога, пришедшего на индивидуальное занятие. Взгляд тут же метнулся к закрытой двери.   – Я, – Алина приподнялась на локтях, принимая сидячее положение, и медленно моргнула, переводя взгляд обратно к гостю, – давно я... вы тут?   – Нет, а вы, как я посмотрю, готовились к занятию? – улыбнулся загадочно мужчина, протянув ладонь, чтобы помочь подняться на ноги, однако девушка отрицательно покачала головой и справилась сама, отряхнув руки.   – П-простите... – замешкалась, пытаясь вспомнить имя преподавателя.   – Владимир, – услужливо подсказал йог.   – Владимир, можно, как бы, отменить занятие? – дрожащие ладони активно искали спасение в широкой футболке, дёргая края, смяная их.   – Могу я узнать причину? – в его голосе отчётливо читалась усмешка и искреннее непонимание.   – Я, простите... я боюсь вас, – выдохнула наконец девушка.   – Меня? – в недоумении вскинул брови мужчина.   – Не конкретно вас, – отвела взгляд, потирая затёкшие плечи, – а практически всё мужское население мира... П-простите ещё раз. Я оплачу занятие, как и положено, но н-ничего проводить не надо, хорошо?   – Нет, – резко произнёс Владимир.   Она подняла на него глаза, нервно моргнула несколько раз и закусила губу.   – П-прошу прощения?   – Нет, моя работа – помочь своим клиентам обрести духовное равновесие. Какой же из меня мастер, если я не смогу помочь вам с вашей проблемой?   – Я не...   – Не волнуйтесь, если вам так не приятен физический контакт, я обещаю, что и пальцем вас не трону.   – Я... как вы?...   – Такие условия вас утроят? – И он улыбнулся. Тепло, спокойно, дружелюбно. И эта улыбка заставила вздрогнуть, отвести взгляд и согласиться с поставленными условиями, коротко кивнув. – Хорошо. Что ж, вам удобно будет заниматься прямо здесь? – Вновь неуверенный кивок. – Смелее, я не кусаюсь.   Слабо верится.   – Да.   – Прекрасно. Для начала проведём дыхательную гимнастику, вы, кажется, всё ещё взволнованы. – Йог расслабленно опустил плечи, а уголки его губ разошлись в безмятежной улыбке. Он постилил два ковра, которые принёс с собой, и опустился на один из них, жестом указав на второй. – Садитесь. – Она повиновалась. – Ноги в позе лотоса, одну руку кладёте на лоб, другую – на затылок. Это усиливает кровоток, помогает очищать ум. Дышите размеренно: вдох, – послушно набрала воздух в лёгкие, – выдох, – воздух покинул тело. – Повторяем: вдох – выдох. С каждым подобным действием на душе действительно становилось легче, а бушующее сердце успокаивалось, возвращаясь в привычный ритм. Почувствовав, что расслабилась достаточно, Зайцева подняла голову и взглянула на преподавателя. – Прекрасно. Теперь вытяните ноги, выпрямите спину и обопритесь руками о пол с боку от бёдер. Вот так, – он показал правильную позу, – Дандасана, поза посоха. Помогает... – Распределять энергию по всему телу, – немного неуверенно произнесла девушка, выпрямляясь. – Всё верно. Молодец. Сосредоточьтесь на моём голосе, закройте глаза, и постарайтесь расслабиться телом. Я вижу, как напряжены ваши плечи. Девушка следовала его указаниям, старалась слушать только его голос, пытаясь забыть о болезненных воспоминаниях, нахлынувших утром. Но почему-то, чем дольше она сидела на месте с закрытыми глазами, тем глубже погружалась в себя. – Алина, – йог мягко тряс её за плечи уже некоторое время, – Алина! Девушка медленно приоткрыла веки, глаза намокли от слёз, несколько солёных капель медленно скатилось по щекам, и она, вздрогнув всем телом, принялась судорожно их вытирать. – Простите... Я предупреждала. Нужно было отменить занятие... – Что с вами случилось? – Володя опустился на колени перед ней, опуская руки, и заглянул точно в сапфировые глаза, пытаясь понять причину такого поведения. – Я просто вспомнила то, о чём хотела забыть. То, что произошло больше трёх лет назад. – Она тихо всхлипнула, продолжая тереть и без того красные глаза. – Выскажитесь. Вам станет легче. – Это ещё одна практика из йоги? – горько усмехнулась Зайцева. – Можно и так сказать. – Его ладони мягко легли на женские запястья, едва сжимая их пальцами, бережно отнимая от прелестного лица. – Проще высказать всё незнакомцу, которого, возможно, уже не встретите никогда. А также это лучший вариант для нас, поскольку я, как ваш преподаватель, смогу понять всю глубину проблемы и правильно подобрать подход. Давайте, – он принял более удобное положение, – я уверен, что пойму, чтобы вас не гложило. Сделав глубокий вдох, тут же мягко выдыхая, девушка подтянула к себе ноги, обняв их, и опустила взгляд в зелёноватое покрытие ковра. – Мне было шестнадцать. – Тонкие пальцы сжали ткань лосин, подбородок упёрся в колени. – Мы праздновали день рождения моего друга, Саши. Сидели у него на квартире, нас было одиннадцать, его старший брат принёс алкоголь, вроде бы, виски, так сказать, в подарок, и он нас всех угостил. Пили совсем немного, но я раньше даже энергетик не пробовала, что уж там про пиво и водку говорить, поэтому буквально с пары глотков меня вынесло. Так ещё и оказалось позже, что в алкоголь подмешали наркотик. Я не контролировала себя, не могла собраться и просто уйти. – Алина вся сжалась в маленький комочек, вздрагивая чуть ли не от каждого слова. – Мальчики нас увлекали комплиментами, подливали алкоголь, насильно спаивая, а после, – она нервно сглотнула, голос дрогнул, – нас вовлекли в... – Не нужно, – прошептал с болью в голосе Владимир, мягко опуская ладонь на её плечо, поглаживая, – я понял. – Меня использовали четверо, помню кровь и боль, ощутимую даже после выпитого алкоголя. На утро проснулась в слезах, без одежды, а рядом – Саша. Я... я ведь его тогда любила... После этого мои родители, конечно, обратились в полицию, писали заявление, но родители Саши откупились, другие мальчишки попали под штраф на огромные суммы, что-то вроде компенсации за моральный ущерб, с кем-то дело дошло и до суда, вроде, с его братом. Меня водили к психологу, и именно она посоветовала окунуться в творчество. Как бы она не пыталась меня вернуть в социум, ничего не получалось. Диагнозов было много, основные: андрофобия, психологическая травма в связи с причинённой физической болью и эниссофобия. Д-до самого выпуска с парнями не общалась, даже если они относились ко мне хорошо. Про отношения и вовсе забыла – больше не хочу. Доверие подорвано. Всё, что связано с мужчинами у меня вызывает страх, поэтому даже в творчестве использую только женские образы... Вот так и получается. – Девушка выдохнула и подняла взгляд на йога, боясь встретить разочарование или усмешку в его глазах, равнодушие или полную отстранённость, но столкнулась лишь с сочувствием и болью. – Н-на днях встретилась с Олей – школьной подругой. Она тоже была тогда... – Покачала головой, отгоняя тошнотворные мысли. – Она рассказывала о своём парне, таком хорошем, понимающем. Говорила, что практикует пение и йогу. Её молодой человек выступает в театре. Поэтому у них много общего, и оба со своими скелетами в шкафу. И как раз посоветовала ваш фитнес-клуб, мол тут встретила его впервые, и лучше стала общаться с людьми. Владимир убрал ладонь, понурил голову и выдохнул. – Видимо, ваша подруга не ошиблась. – Он медленно прикрыл глаза, погружаясь в воспоминания. – Этот клуб действительно нечто, он меняет многих людей. Что ж, я и сам попал сюда далеко не таким уверенным в себе. Когда-то единственное, что у меня было – маленький закуток в съёмной квартире и работа стрептизёра. Ни личной жизни, ни отношений, ни даже свободы. Денег хватало на жизнь, но шиковать не приходилось. Не раз мне предлагали двойные суммы за особые условия работы, но если бы я согласился, лишился бы работы и стал ночевать на улице, словно выброшенный кот. Я продолжал следовать правилам, и это могло длится годами. Если бы не одно но – я влюбился. Точнее, думал, что влюбился. Та женщина была прекрасна, её грации и изяществу могли позавидовать королевские особы, умна, прекрасна внешне и, как мне казалось, очень добра и любезна. Она приходила на мои выступления, оставляла всегда чаевые, едва касаясь меня, вызывая дрожь по всему телу, такую приятную, возбуждающую... И я решился уйти к ней. – Мужчина повернул голову к ней, закусывая губу. – Было сложно, непривычно, страшно – я больше не выживал, я жил. Она ни в чём мне не отказывала, единственный мой запрет – не покидать пределы её дома, большого, роскошного, так что поначалу я считал, что это временно, ради моей же безопасности, мол, освоюсь и вновь вернусь в люди, но я попал в "золотую клетку". Красивая птичка для плотских утех и самолюбования. Игрушка, домашний зверёк – вот кем я был для той, кого полюбил, ради кого бросил всё, что имел, рискуя оказаться ни с чем. Девушка не отводила взгляда, всматриваясь в его печальные глаза, желая узнать больше, почувствовать его боль, успокоить, утешить, избавить от страданий, забыв на мгновение о своих собственных проблемах, о боли, что мучила её сердце годами. – И чем же... закончилась эта история? – Я сбежал, когда наконец выдалась подходящая возможность. Сбежал и начал всё с нуля, и вот к чему это привело. Как видите, йог из меня тоже никудышный. – Нет, из вас очень хороший профессионал! – Алина подскочила на ноги, всплеснув руками. – То, что я не могу заниматься из-за собственных проблем – лишь моя вина. Вы здесь ни при чём, Владимир! – Тише, тише, Алина... – Я готова заниматься! Видите, больше не страшно! – Она замерла на месте, сжав губы в тонкую линию, встретив его тёплую улыбку. – Верно. В студии повисло молчание. Зайцева нервно моргнула и опустила плечи, кажется, начиная осознавать. Ещё одна практика? Или просто совпадение? – Вам нужно было лишь выговориться. И найти связь с другим человеком, довериться ему. Позвольте, – его пальцы мягко обвили её запястье, скользнув ниже, проводя по подушечкам на ладони, спускаясь ниже, к кончиками пальцев. Девушка опустила взгляд на его руки – такие гладкие, мягкие, их прикосновения не вызывали дрожь, лишь тёплые чувства и приятное покалывание. – Простите. – За что? – удивился йог. – Что пришлось... открыться. – Что ж, тогда и вы примите мои извинения. – Уголки его губ дрогнули в слабой улыбке – воспоминания не исчезли бесследно. – Не каждый может вот так высказать всё, тем более... что-то столь болезненное. Впервые Алина искренне улыбнулась, не слабо, не болезненно, не холодно – её улыбка была мягкой и чистой. – Продолжим занятие? – Конечно. – Попробуем кое-что. Закройте глаза и выпрямитесь. Представьте, что держите кисть, – она невольно усмехнулась, – ведите линию вправо, – её ладонь медленно вильнула вправо, грациозно выгибаясь в запястье, – теперь вверх, тянитесь за ней. Девушка представила перед собой огромный холст, и провела невидимую линию вверх, словно вырисовывая границы будущего рисунка. Выгнулась в спине, следуя Володиным указаниям, и повела линию влево, замирая, словно запоминая невидимые черты лица, и так и осталась стоять на одной ноге, словно в позе полумесяца. А он смотрел, замерев на месте, затаив дыхание – столько красоты, столько грации было в этой робкой девчушке, и как она раскрывалась теперь, здесь, в столь уютном для себя месте, рядом с тем, кому может доверять. Её умиротворённое лицо, мягкая улыбка, уверенные движения – она была похожа на хрустальную статуэтку, такую хрупкую, что, казалось, стоит коснуться – и она рассыпется на тысячи маленьких кусочков, которые, если и собрать воедино, больше никогда не образуют её прежнюю. – Владимир? – тихо позвала Алина, смущённо глядя ему в глаза. Мужчина мотнул головой и тепло улыбнулся, бережно похлопав её по плечу. – Простите, засмотрелся. Вы прекрасны, Алина. – Осторожное прикосновение спустилось ниже, к ладони, его пальцы неуверенно сплелись с её собственными, робко сжимая. Девушка не убирала руку, с трепетом глядя в его глаза, боясь произнести хоть слово. Она не понимала его действий, глубоко в душе, возможно, и вовсе страшилась, но так хотела довериться, дать ещё один шанс, последний, набраться немного смелости и осуществить новый шаг, бесценный. – Скажите правду: скольким вы открывались вот так? – голос её перешёл на шёпот. – Лишь вам. – Какая сладкая ложь. – Ложь портит карму. – Тогда ваша уже давно покрылась чёрными пят... Ловко притянув к себе незадачливую и больно говорливую художницу, Владимир на мгновение замер в сантиметре от её искусанных губ, опалив их горячим дыханием, сбивая с мысли, заставляя замолчать. Инициативу взять на себя осмелилась девушка. Неловко облизнула свои губы и подарила ему поцелуй, почти невесомый, лёгкий, невинный, ожидая ярости, страсти в ответ, упоющей боли, но вместо неё ответом послужила теплота, мягкое, почти беззаветное действо, словно йог и сам не решался на активные действия – он проходился кончиком языка по грубым ранам, будто желая их залечить. Внутри всё словно с ног на голову переворачивалось, в груди всё сжималось и страх исчезал, скрываясь в самых тёмных отголосках души. Шаг сделан – пути назад нет.