Ни друга, ни парня

      Я — слишком азартный человек. Еще с младенчества. Всё детство моим главным и единственным соперником был дед, который научил играть и в шашки, и в шахматы, и в покер, и в дурака. Помню, как заканчивался учебный день, мне одиннадцать, на улице уже весна. После школы я пошел к дедушке с бабушкой. Я шел по деревенской пыльной дороге, то и дело спотыкаясь о камни. Солнце сегодня жарило просто адски, но прохладный ветер позволял нормально существовать. На горизонте среди частных домиков показалась сероватая крыша бабушкиного дома. Пройдя несколько десятков шагов показались и теплицы участка. Ох, бабушка любила все эти огородные дела, даже когда летом болела все равно каждый день заходила полить растения. Дедушка каждый раз предлагал помощь, но она была против, чтобы он сам этим занимался. «Внимание мое привлекает» — шепотом говорил дедушка после очередного отказа от помощи. «Да он сам ничего не может, коли польет — так засохнут. Вот!» — так же шепотом мне говорила бабушка.       Я уже подходил к калитке, как мой приход учуяла Лайка, собака, которую купил дедушка. Раздался радостный лай.       — Ой, кто пришел? Кто пришел, Лайка? Иди, иди встречай! — Я открываю калитку, и тут же на меня летит двадцатикилограммовое счастье и облизывает мне нос, уши, рот. Чуть ли не в душу залезает!       — Да, да, привет, я тоже очень рад тебя видеть. Да, да, моя хорошая, я тут, всё. Всё, всё, слезай! — чуть не повалив меня на землю (я тогда тоже весил как она), Лайка все-таки угомонилась и вернулась к бабушке, которая, пыхтя как паровоз от спешки, тоже чуть ли не бежала ко мне, опираясь на свою клюку.       — О, привет, Ба! — поприветствовал я ее.       — Привет, Тёмочка! Как ты добрался? Ехал аль пешком шел?       — Ой, да нормально, все хорошо, — специально умалчивая, что пришел я сюда пешком, пройдя от школы километров десять, ответил я. Не иначе, что её инфаркт хватит, если узнает.       — Ну, давай, проходи, сейчас чаю налью, а пока с дедушкой поболтаешь, он на кухне сидит.       Зайдя на кухню я поздоровался с дедушкой, который сегодня был как всегда радостным и дружелюбным. Интересно, он всегда такой?       — Давай партеечку в дурака, — предложил он. Я огляделся, нет ли бабушки рядом.       — А она тебя не заругает?       — Ха-ха, нет, не волнуйся об этом! — он посмотрел в коридор, — Все схвачено, — добавил он шепотом.       — Ну, давай!       Никак понять не могу, то ли он слишком хорошо поддается, то ли я научился играть, но я выиграл уже две партии.       — А ты молодец, Тёмка! Уже деду шансов не оставляешь, чтобы победить. Ты, главное, этот навык не теряй, он в жизни пригодится. Я так себе на спор многие вещи выиграл. Помни о моих словах, хорошо?

***

...он в жизни пригодится… …помни о моих словах…       Да, деда, помню. И отлично использую. Игры в жизни я использую довольно часто: чтобы закончить какой-то спор и определить выигравшую сторону; разрядить обстановку в компании; ну и, конечно же, чтобы пополнить свой кошелек. Некоторые знакомые думают, что мой успех в «Дураке» — это миф. Ну, на таких и наживаюсь. Человеческое любопытство так замечательно!       Я тогда гостил у Миши. Он мой бывший одноклассник, с которым сидели за одной партой. Честно скажу, он единственный, с кем я общаюсь, который не знает о моей ориентации. Мама, дедушка, бабушка, братья, сестры — так или иначе это узнавали. Догадывается он или нет — не могу представить. Хотя даже интересно, что будет, если я ему откроюсь.       — Ну чего, сыграем? — пьяная рука Миши откуда-то достала колоду карт.       — Ты не думаешь, что это плохая идея? Ты же знаешь, что я тебя выиграю.       — Да брось, ну выиграешь и выиграешь, зато повеселимся, да и я стану опытнее в игре, не так ли?       — Ну, уговорил, давай, — ответил я, — только надо на что-то играть, так? Денег у нас с тобой сейчас нет, значит…       — Как тебе вариант на раздевание?       — Ага, а потом на отсос сыграем? — с сарказмом спросил я.       — Да можно и на еблю в жопу, — с таким же сарказмом ответил Миша.       Такие странные чувства сейчас внутри. Вроде триумф, а вроде и ступор. Что сейчас только что было?! И даже гордость начала брать — сейчас мой друг, по которому я тащусь не первый год, окажется голым прямо передо мной. Миша начал мешать карты. Он небрежно перебрасывал карты из конца в начало колоды и наоборот, периодически роняя одну, а то и две картишки. «Отлично» — думал я, — «он настолько пьян, что не сможет меня выиграть». Впрочем, даже если он был бы трезв, какая разница? Раздача карт. Одна, две, три… Я наблюдал за его сильными руками, небрежно бросающие карты мне и себе. От мысли меня отвлёк его голос:       — Кто первым ходится?       Я посмотрел на выданные карты. Мда, не густо. Четыре черви, король пик, валет бубновый… О, а козырь-то черви.       — Я хожусь. У меня шесть.       — Ну-ка покажи!       Я достал карту и развернул её, чтобы он убедился. «Блять, не вижу!» — отозвался Миша и вырвал карту из моих рук, чтобы рассмотреть. Странно, но такая агрессия меня дико заводит.       — Ну что? Я хожусь?       — Окей… — с ноткой досады ответил Миша.       Первое бито, второе, третье… Колода подходила к концу.       — Миш, ты проиграл, — с ноткой превосходства сказал я.       — С чего вдруг?!       Я показал ему все три карты, которые у меня были: валет червей, такой же король и туз.       — Да, действительно… Но я еще отыграюсь!       — Ты разденься сначала.       — Ах, да, точно.       Он начал снимать свою рубашку, под которой было крепкое мужское тело: мускулы, кубики пресса и волосы на груди. Я был уже готов на него наброситься, покрывая поцелуями его тело и шею, но меня остановило желание сначала увидеть его полностью голым.       Второй кон. И он снова проиграл. Почему я не удивлён?       — Да что такое, а?! — Воскликнул Миша, подбрасывая свои карты. — Ты жулик! Наверняка карты себе подмешиваешь.       — Вообще-то мешал колоду ты.       — Черт, точно…       Миша встал с кровати, на которой мы сидели и снял с себя штаны. Черт, сколько можно! Я сейчас взорвусь! Снова это богоподобное тело, эти ноги, так же покрытые волосами как и грудь, эти красные боксеры, идеально подчеркивающие его член…       Я с трудом сдерживал своё возбуждение.       Третий кон. Уже проиграл я. Просто с картами не повезло.       — Ха-ха! — злорадски посмеялся Миша. — Наконец-то! Раздевайся, чертяка.       — Проиграл, не спорю, — с фальшивой досадой ответил я.       Послушно снимая с себя майку, я вдруг увидел оценивающий взгляд Миши. Я сам по себе достаточно худой, однако жить не мешает: тело есть, ноги тоже и задница в порядке. Но ход событий мне уже нравился.       Четвертый кон. Теперь проиграл Миша. Ну, не буду скрывать, здесь я уже сжульничал, достав из стопки отбоя козырную карту, пока он делал глоток пива.       — Ну и что теперь делать? Не трусы же снимать? — сказал он.       — Снимай, снимай! — подбадривал я, — я тоже могу оказаться в таком же положении.       — Эх, ладно!       Он снова встал и, сняв свои боксеры, сел обратно. Я очень старался не смотреть на его член, но я просто не мог не удовлетворить своё любопытство! Увесистый агрегат, в спокойном состоянии достигающий как минимум сантиметров шесть, а в толщину был точно более двух пальцев. Страшно представить какой он, когда встанет.       — Играем?       — Да, раздавай.       Пятый кон я уже специально проиграл, чтобы и свои прелести показать. Раздеваясь, я уловил уже взгляд хищника, который хочет напасть на добычу. Однако после этого ничего не последовало. А как хотелось бы…       Шестой кон. Последний. Думаю, понятно, что и его я тоже специально завалил. Теперь мы сидим полностью голые.       — Ну, теперь на что будем играть? — сказал я, добиваясь от него действий.       — Хм. — помедлил Миша, — Может, теперь будем играть по взрослому? — он с интересом посмотрел мне в глаза, а потом опустил взгляд на мой член. — Только немножко поменяем правила. Если ты выигрываешь, то я загадываю желание, если я, то ты загадываешь.       Сначала я не особо понял зачем менять систему, но затем во мне проснулся азарт только выиграть.       — Окей, играем.       Как приятно знать, что ты выиграешь, когда у тебя под конец козырной туз!       — Загадывай желание, Миш.       — Я хочу чтобы ты мне отсосал, — отрезал он.       — Ты сейчас несерьезно, да? — задал я фальшивый вопрос, хотя внутри себя хотел только этого.       — Вполне серьезно, Артем. Хочу узнать как это делают парни.       Я посмотрел на пах Миши и осознал, что у него вовсю стоит. Сантиметров двадцать напряженной плоти — не меньше.       Я молча подполз к Мише, начал слегка мастурбировать его член, старался все больше приблизиться к нему, чтобы чувствовать его тяжелое дыхание и напряжение его органа. Я опустился ниже и заглотил его полностью.       — Нихера себе! Ты где так научился?! — воскликнул Миша.       Ничего не ответив, чтобы он не понял, что я гей, я просто молча продолжал делать минет. Дыхание парня стало все томнее, он старался сдерживать свои стоны. Я начал чувствовать, что он подходит к кульминации, потому остановился и посмотрел ему в глаза.       — Закончить?       — Да, пожалуйста! Умоляю, это слишком охеренно!       Долго уговаривать меня не пришлось. Странно, но кончил он молча и даже не дергался. Я приблизился к Мише, чтобы посмотреть на его лицо.       — Прекрасно, просто прекрасно, — я смотрел на сладко сопящего Мишу, — Я только что отсосал парню, который не соизволил даже в сознании быть, когда кончал. Какая жалость.       Оставаться на ночь у меня и так времени не было, поэтому, укрыв Мишу одеялом, я вызвал такси и вернулся домой. На утро я обнаружил, что он добавил меня в черный список во всех социальных сетях.       — Ну круто, ни парня, ни друга.