***
Girl in red - любые ее песни
Ночь 1. 4 Апреля. 1993 год.
Майкл входит в свой новый кабинет, кидает сумку с фонариком и другими прочими вещами на пол и плюхается в кресло. Без двух минут полночь. Ещё бы чуть-чуть и Афтон бы опоздал. Есть немного времени отдохнуть. Шатен откидывается на стуле, немного отталкивается ногой от пола, делает оборот на триста шестьдесят градусов. Ещё минута. Майк потягивается. Двадцать… Десять… Пять… Три, две, одна… Немного громковатый звон оповещает о начале смены. Послышался звук звонка телефона. Мертвый обводит взглядом стол и натыкается на синий аппарат. Рука то-ли по неволи, то-ли по привычке тянется к трубке и осторожно снимает ее, подносит к уху. В ней слышится уже знакомый, бодрый, беспечный голос. Будто паренёк оттуда вовсе не устал. «Это даже немного мило», — проходит мысль в голове у Майкла. Не немного искореженный рот машинально расплывается в полутусклой улыбке. Афтону часто говорили другие сотрудники, что он их пугает. Может это и так. Фиолетовая, почти сгнившая кожа, проплешины и бинты по всему телу, черно-фиолетовые глаза. Для некоторых это полная жуть, а вот для таких как м-р Коутон… «Черт дери сервоприводы, ты выглядишь просто потрясно!» — так говорил о Майке Скотт. Немного странно, да? Возможно. Не нам судить телефонного парня. Но сейчас не об этом. — Э-э… Привет… привет? Ох, ну если ты это слышишь, то ты выбрал не лучшую работу… — прозвучало из телефона. Труп усмехается. Сейчас парень из телефона будет затирать ему про лёгкость работы и про то, что «Тебе не о чем волноваться. Солнце, Я тебе зуб даю, работа на все сто двадцать процентов безопасна! ~». Примерно такое он говорил ему при из личной встрече. — Э-э, давай посмотрим… У меня есть вводное приветствие от компании, которое я, как предполагается, прочту, ага, это вроде юридического обязательства. Ну, ты понял. «Добро пожаловать в Фредди Фазбер Пиццерию, волшебное место для детей и взрослых, там, где фантазии оживают, а веселье повсюду. Развлечения Фазбера не несет ответственности за ущерб имуществу или личности. Обнаружив повреждение или смерть, отчёт о пропаже будет подан в течение 90 дней или как только имущество и помещения были тщательно очищены и выеба… В-выбелены, а ковры заменены.» Бла, бла, бла. Это звучит плохо, я знаю, но тебе не о чем волноваться… М-да. Майкл опять улетел в облака. Ещё раз не сдерживает улыбку по поводу забавной ошибки ФонГая. Помещения и имущество выебаны, понимаю… Отрекся от своих мыслей парень только тогда, когда вызов с другой стороны сбросили. Но в голове почему-то маячила фраза: «Очедно, ты совсем меня не слушал, так что завтра, думаю, нам опять стоит встретиться лично. Целую, трупик ты.»Ночь 2. 5 Апреля. 1993 год.
И в правду. Когда Майкл в который раз «вплывает» со своей странной походкой в кабинет, его там уже встречает Скотт, вальяжно развалившейся на единственном кресле. Ноги в лакированных туфлях на столе стали уже чем-то привычным, как чашка кофе перед ночной сменой. — Ты опоздал. — с наигранной строгостью говорит Коутон. Он был прав, Афтон вошёл со звонком, значащим начало работы. — Хах, ну, ты извини) — телефонных криво ухмыляется, спускает стопы со стола, хлопает ладонью по бедру. — В наказание будешь работать здесь. Не забывай, что пальцы у меня длинные, буду под одежду лазить. Скотт был высоким, почти двухметровым, парнем лет так тридцати. Хотя, на свои года он тянул только мышлением да разумом. Выглядел он, от силы, на двадцать четыре. Тёмно-коричневые волосы, среднестатистическая стрижка, зелёные глаза, очки и признанные всеми «совами» синяки под глазами. Можно ещё отметить то, что у него, как и у Майка, черные накрашенные ногти. Афтон качнул головой и сел на предложенной место. Охранник взял планшет в руки и задумчиво пролистал камеры (скорее для вида). Телефонист закусывает губу, обнимает Шатена за ребра и забирается пальцами под фиолетовую рубашку. Приятный холодок пробежался по телу трупа вместе с давно забытыми мышками-мурашками. — Ты только не отвлекайся. А то можешь и судьбу Джереми повторить… Тоже… Пол бошки откусят. — с явным ехидством говорит Скотт, после грустнея. Фицджеральд был ему хорошим другом. Но он жив, а это же главное… Да?.. — Да как тут на тебя не отвлекаться, ептвоюмать… — бурчит под нос Майкл, освещая двери фонариком. *** Все ещё пятое апреля. Все тот же тысяча девятьсот девяносто третий год. Шесть часов пятнадцать минут утра. Двое парней выходят из здания «Фредди Фазбер Пиццерии», что-то бурно обсуждая. Хоть и на улице середина весны, снег все валит и валит. Холодно. Некоторые уже шутят, что пора ёлку вновь ставить да новый год праздновать. Вышедшие одеты не по погоде. Один в лёгкий ветровке, второй без шапки. — Хей, чувак, может ко мне? Там, чай по пьем, не знаю. — намекая на что-то непонятное, говорит Коутон, который был без шапки. — Ммм~ мое любимое клише~ — тянет Майкл, прикрывая глаза, выдавливая мерзковатую полуухлылку. — Опять всю свою смену читал, что-ли? — В экстрасенсы подался, дорогой, ахаха? — Все возможно, Скотт, все возможно… — неожиданно, коричневоволосый спотыкается и падает задом в нерастаевший сугроб. Майк смеётся. Искренне, по доброму… *** Уже семь. Многие в это время только просыпаются, некоторые спят, а третьи бодрствуют. Коутон проходит в свою квартиру, после, пропуская туда и Афтона. Скидывая ветровку на темный пуфик, Майк чувствует что-то теплое сзади себя. Его бережливо обнимают, скользят кистями рук по рубашке и брюкам. Мурашки опять галопом пробегают по грудине, ненадолго останавливаясь в районе ключиц, после проходят по шее. Бледные руки с пальцами вылитого пианиста бережно скользят по телу шатена, норовя задеть недавно зашитое отверстие на животе. Майк жмурится, улыбается, закидывает голову назад, как только чувствует мягкий укус и шершавый язык на шее. Скотт прижимается к Афтону ближе, делая хитрое движение, приваливает их обоих к стене, все ещё обнимая Майкла. Полусгнившее тело бьёт незнакомая дрожь, похожая на слабый разряд тока. Вроде, такие простые прикосновения, а уже хочется стонать в голос. В голове непривычно пусто у обоих. Ком в горле не самое лучшее ощущение, но почему-то сейчас оно было таким желанным и возвышенным… Руки Коутона спускаются ближе к бёдрам Майка, обводят поясницу, мимолётно пролетают по ягодицами, после, доходя до цели, сжимают ее. Труп дергается и вновь расслабляется, обнимает бледное тело, прижимающее его к стенке. Горячее дыхание на шее. Казалось, вот зеленоглазый поднимается чуть выше, и Афтон просто растает от неизвестного теплого чувства где-то внизу желудка… «Это вроде бабочки в животе», — думает Афтон. Но все заканчивается так же быстро, как и начиналось. Неожиданно для «растекшегося» по стене Майкла, сквозь несуществующую вату в ушах слышится кроткое: — Извини.3 ночь. 6 Апреля. 1993 год.
Все ещё расстроенный вчерашним обломом, шатен, вместе со странно молчаливым брюнетом, входят в темный кабинет. А этот обворожительный очкарик даже нравился Майку. И до сих пор нравится. Рассаживались по креслам (одно из которых прикачено из другой комнаты), звучит звонок на начало смены. Тяжёлый вздох со стороны трупа. — Я тебя чем-то задел вчера? — невыдерживая звенящей тишины говорит Скотт. — Хм. Интересно, чем же? — Майк хмыкает. Переводит взгляд на собеседника. — Я даже немного обиделся, на то, что ты остановился… — Прости. Я не знал. — взгляды говорящих невольно пересекаются. Коутон встаёт, подходит к дверям, просвечивая их фонариком. — Вроде не кого. — тихо добавляет зеленоглазый. — Сегодня подозрительно тихо со стороны аниматроников. Обычно на третью ночь уже с двенадцати начинают нападать. Хотя бы Бонни. — Майкл вздергивает брови. Ещё один вдох и выдох. — М-да. Слушай, а механик же говорила что-то про поломку? Такую, что они даже ночью ходить не смогут. Вроде, у них заклинило сервоприводы. Механик, по моему, даже на ночь осталась, чтобы их починить. Может, не хочет чтобы ей зарплату урезали… — задумчиво произносит телефонный парень. — Даже Фоксимильян? А ой, то есть Фокси? — брюнет усмехается, поправляет очки. — По идее да. Так что сегодня можем не париться. — просматривая камеры, Майкл натыкается на усердно работающую девушку, на камере 5 (мастрерска). Скотт подсматривает в планшет через плечо шатена. — Думаю, мешать ей не стоит. Можем продолжить вчерашнее, если ты меня конечно после этого некрофилом называть не будешь. — Чт… Ну тут же она… Давай потом? Я-я и не так уж р-расстроен, знаешь ли, хе-хе… — Да ну тебя, тю… — Коутон саркастическим хмурится, скрещивая руки на груди и опираясь на стену. — И вот только не обижайся. — Ну тебя!Ночь 4. 7 Апреля. 1993 год.
Странно. Уже был сигнал начала смены, а ФонГая все нет и нет. Взяв в руки планшет, Майкл пролистывает камеры. Время за работой пролетело незаметно. Уже час. На камере 1С (пиратская бухта) проскакивает темный силуэт, который проходит на 2А и 2В. В закрытую дверь настойчиво стучат. Шторки Пиратской бухты закрыты, значит это точно не лис. Афтон боязливо открывает дверь, и сразу же на его руки подаёт Скотт. Быстро среагировав, труп кладет парня на полуоткинутое кресло, закрывает оба проема в стене. Телефонный почти без сознания, а на теле много ранений от… Когтей? Достав аптечку, шатен обрабатывает раны Коутона, после забинтовывая их. Взяв из чемоданчика спирт, наносит его на ватку, а ее подносит к носу коллеги. Резко вдохнув, брюнет подскакивает на месте, сбивая руку Майкла. — Я жив, жесть. — кажется, это единственно, что мог сказать очкарик в данный момент. — Объяснишь, что произошло после моей смены. Мне тут диван притащили, ложись туда. Я разбужу тебя, как закончу. — Коутон оглядывает кабинет, находя диванчик, встаёт, освобождая место Афтону. *** Ровно шесть. Ещё бы чуть-чуть и энергия бы закончилась. Повезло, повезло. Шатен устало откидывается на стуле. Вдох. Выдох. Все страшное позади. Из головы до сих пор не выходит телефонный парень. Труп поднимается с насиженного места, идёт к дивану. На нем мирно посапывает Коутон. Эта картина кажется Майклу даже милой. Фиолетовый слегка хихикнув, тыкает спящего в плечо. Не заметив никакой реакции, Афтон заползает руками по тушку ФонГая, подымает ее и прижимает ее к себе. Кусь на ухо, и Скотт с тихим вскриком просыпается, дёргается от слюнявых ощущений на щеке. — А теперь, объясняй, что с тобой стряслось. — улыбаясь, сипловатым голосом от долгого молчания говорит. — Ах ты мерзавец. Ладно, ша… На меня золотой Фредди напал. Прям в кабинете. Я еле убежать успел. — Не слишком довольно бурчит очкарик, получает ещё один укус в рагривок. — Знаешь, ты довольно красивый, когда спишь. — говорит Майк куда-то в шею Скотта. — Комплимент? — Комплимент.Ночь 5. 8 Апреля. 1993 год.
Из-за сильной поломки аниматроников, причина которой не известна, всем работникам устроили внеплановые каникулы. А охранники этому особенно рады. Никаких аниматроников и бессонных ночей. Красота! Вот и Афтон с Коутоном сидят в квартире телефонного парня, и мирно пьют кофе. Семь утра. Довольно рано, не правда ли? — Я не хочу быть твоим другом, Я хочу целовать тебя в губы. Хочу целовать тебя, пока не задохнусь. — неожиданно говорит брюнет, поднося кружку с ароматным напитком к губам, делая глоток. Майк невольно давится, тихо кашляет. — Знаешь, Я тоже… Скажи мне о чем-нибудь приятном. Вроде цветов и голубых небес. — «girl in red» — «i wanna be your girlfriend»… Комично, но так чертовски сладко и тепло для этих двоих, как свежезаваренный горячий шоколад холодной зимой. Так хорошо, до бабочек в животе. — любишь ее слушать? Я тоже, знаешь ли… Скотт достает из кармана телефон. Нехитрые махинации и на фоне уже играет «bad idea!». — Довольно необычно с твоей стороны. — подпирая рукой голову, говорит Майкл. Брюнет усмехается, поправляет волосы и проводит по ним рукой. Все те же чёрные ногти, всё те же очки, всё те же синяки под глазами. — Знаешь, а трупом быть не так уж и плохо… – Все возможно Майкл, все возможно... – неожиданно, Афтона прорывает на истерический смех. Он опускает чашку на стол, слегка бьёт по дощатой поверхности кулаком. – Чел, ты некрофил! Я ходячий труп, ха-ха... – Ты думаешь, работая здесь пятый год, Я ещё живой? Мы оба мертвы Майк. Ты же вроде видел урну с моим прахом. – Ты все равно для меня будешь некрофилом, Скотт.