Литература Яновская

- Какая блять вкусная картошка нахуй! - Вновь и вновь повторял Вистгоф, роняя половину еды на пол.  Будда вглядывался в лица в надежде разглядеть желанные черты. На протяжении месяца он думал только о ней - о Капиталине. - Ты ещё приедешь ко мне? - Не знаю. Может быть. Ничего не могу обещать.  Он прокручивал их последний диалог в голове снова и снова, даже седые негры не были способны заглушить её последние слова. - Ваня, ты не видел Капиталину?  Ваня вздрогнул. - Зачем она тебе нужна? - Просто я... Я очень хочу её увидеть... Я думал, она тоже будет здесь. Юля её не позвала? - Она не общается с Юлей. Девочки вообще мало интересуют Капиталину. Их счастье, что она нацелена исключительно на мальчиков. - - В смысле? - Ваня, я тебя сейчас поцелую!  Ян появился из ниоткуда. Он почти схватил Ваню за ворот свитера, но тот упал в припадочных конвульсиях. - Ваня, я всё равно тебя поцелую! - Да блять!  Ваня пополз прочь, не кончая припадок. - Ваня, ты должен помочь мне забыть её губы!  Будда растерянно наблюдал за этой престранной сценой. - Чьи губы? - А ты не знал? Он тоже стал жертвой Капиталины. - тихо сказала Настя Янцевич. - Жертвой? - Оу, так ты ещё ничего не понял? Что ж, садись, тебе стоит услышать эту историю.  Будда сел на край дивана, большую часть которого занимали вечно целующиеся Егор и Тамара. Настя протянула Будде белого русского, но Миша Герасименко быстро вырвался из её рук и убежал в другой конец комнаты, где Анна Максимовна уже разложила манчкин.  Будда взял стоящий на столе бутыль водки и влил в себя половину. Некоторое время они с Настей молчали, где-то вдали Вистгоф рылся в куртках и кричал: - Где блять нахуй мой йобаный телефон?!  Настя вздохнула и начала говорить: - С Капиталиной вообще не стоит связываться, она страшнее не продавшего свои книги Есаулова. Ты ведь знаешь, что она старше нас всех? Она стара, как Гвоздева старшая. Говорят, она родилась вместе с институтом и была свидетелем тех времён, когда пары проходили в кабинетах, а не интернетах. Уже много лет она поступает в литературный институт на заочное отделение, но никогда не идёт дальше первого курса. Каждый год она знакомится с абитуриентами, которые сразу же её любят. Он Капиталины исходит необъяснимая притягательная энергетика. Особенно мальчики её ощущают. Каждый год она соблазняет однокурсников, после чего безжалостно разбивает им сердца. Говорят... - Говорят, говорят... Много чего говорят! - Практически на колени Будде сел Григорий Санников и забренчал на гитаре. Я лично знаю тех, кто после встречи с ней сошёл с ума. Не одно поколение первокурсники забирают документы, лишь бы быть как можно дальше от неё. Когда общага не была на ремонте, многие прыгали из окна - просто так быстрее выходить, чем через главный вход. Сам Куллэ всадил нож в ягодицу, когда Капиталина написала в этюде о любви к шрамам. Один армянин-атеист перепоступил в православный институт. Иван Сергеев сменил имя на Сергея Иванова. А один и вовсе стал говорить исключительно на французском, из-за чего его отчислили из семинара по переводу с бурятского.  Григорий отпил немного водки и взял на гитаре сложный аккорд. Говорить было тяжело. Настя забрала у него водку и сказала: - Не только ты и Ян пострадали от Капиталины. Руфь... Когда она поехала в Санкт-Петербург, Руфь поехал за ней следом. Антисемит поехал за еврейкой! Не знаю, на что он рассчитывал. Вот уже несколько недель о нём ничего не слышно. - - Насколько я знаю, Руфь бегал по улицам Питера в поисках Капиталины и затерялся в одном из переулков. - На секунду оторвался от Тамары Егор. - Затерялся и исчез.  Настя Янцевич сделала большой глоток водки. Неожиданно голос подал лежащий в полуобморочном состоянии Илья: - А почему же она со мной ничего не сделала, эта ваша Капиталина? - Потому что даже у самых конченых сук есть мораль, Илья! - сказала душащая его Юля. - У тебя есть девушка, а она - не разлучница. - Не наливайте этим двоим больше. - Сказал Григорий, отодвигаясь от лежащей парочки поближе к другой лежащей парочке. - Ванечка, я же добьюсь своего! - Кричал Ян. Он уже почти догнал Ваню, но запнулся об Илью и сбил с него Юлю. - Ой, Юля, ты умеешь душить?!  Ваня остановился и обернулся к сидящей на диване компании. - Я тоже был очарован Капиталиной! - Сказал он. - Я даже предлагал ей жениться. Но она пощадила меня из-за еврейской солидарности. Хотя, признаться, я очень хотел познать её магию, хоть и слышал все эти жуткие истории. - Ваня, ты просто стрёмный и тупой, вот она и не стала с тобой водиться! - Подошла к компании Рената. - А эта так называемая магия Капиталины не более чем купленные в сексшопе феромоны. Так ты, Будда, стал её жертвой?  Будда опустил глаза. Стало душно и тесно. Он быстро схватил первую попавшуюся куртку и вышел на улицу. ***  Тихо и темно, прямо как в Петергофе всё время. Будда немного расслабился. Он ведь действительно слышал от старшекурсников наставления о Капиталине, знал о неизбежно разбитом сердце. Но как можно устоять, когда она смотрит в глаза и спрашивает: “Как дела?” Как можно не выпить с ней, если она угощает? Как можно остаться равнодушным, когда она берёт тебя под руку?  Из размышлений Будду выдернул прилетевший в голову снежок. - Эй! - Будда обернулся и увидел Яна. - Ты что делаешь? - Ты мою куртку надел, вообще-то! - Тебе жалко что ли? - Ты прокуришь её дрянным табаком, меня мама потом убьёт. - Я не курю. - А чего вышел тогда? - Просто подышать. - Как вы заебали дышать!  Ян выбросил вперёд кулак, но промахнулся и полетел мимо Будды в сугроб. Будда усмехнулся. Ян заметил это и начал один за другим кидать в него снежки. Будда кинул снежок в ответ и попал прямо в лицо Яну. - Холодно! - Могу сесть и погреть. - А ты сядь.  Будда снова усмехнулся и бросил Яну его куртку. - Приходи в себя и возвращайся, неженка. Только осторожней, тут ходят бомжи и говорят о музыке. - Стой, Будда. Ты приехал сюда, чтобы встретить её? - К Юле? - В Москву. - Я... Я очень надеялся, что она будет тут. - Она будет делать вид, что ей не всё равно на тебя и твои чувства, а потом растопчет, сотрёт в порошок, и ты тоже будешь страдать от разбитого сердца! - Тоже?  Ян обернулся в куртку и сжался. Некоторое время Будда молча смотрел на него, после чего не спеша пошёл обратно в дом. *** - А я тебе говорю, Ворожакин, она перестала с тобой общаться, потому что ты променял братву на сиськи! - Сказала Рената, обыгрывая всех в манчкин. - Очень даже неплохие сиськи, - оторвалась от придушивания всех подряд Юля. - Я Ворожейкин! Ворожейкин! - Вопил покрасневший Ваня. - То, что ты Ворожейкин, не отменяет того, что ты пидорас. - Сказала Рената. - Вы до сих пор о ней? - Подсел к остальным Будда. - Да, размышляем, где она сейчас. - Ответил Илья. - Давненько о ней ничего не слышно. - Так сессия закончилась, она наверняка уже забрала документы. - Сказала оторвавшаяся на секунду от Егора Тамара. - Рената, ты опять победила! - Сказала Анна Максимовна. - Да. - Пизда! - В дом вошёл Ян и споткнулся о Вистгофа. - Миша Висгоф! Я тебя поцелую!  Ян наклонился к Вистгофу и чуть было не попал под внезапно вырвавшуюся фиолетовую блевоту. ***  Вистгоф блевал долго и громко. Вокруг него бегала Юля и материлась. Ворожейкин снимал это всё на телефон. Блевота попала даже на потолок. Многие убежали на улицу, лишь бы не быть свидетелем этого ужаса. Ян и Будда выбежали на балкон. Казалось, от громкости Вистгофа можно было оглохнуть. Ян и Будда закрыли друг другу уши. Будда заметил, что они одного роста, потому что было очень удобно смотреть Яну в глаза. - Будда... Можно я тебя поцелую?  В следующее мгновение их не оторвал бы друг от друга даже автомат по античной литературе. ***  В десятом часу утра полусонные студенты покидали дом Юли. В некоторых местах на стенах остались фиолетовые пятна от Вистгофа.  Будда остановился на ступеньках. - Ты чего? - Спросил Ян. - Я не знаю, куда пойти сейчас. У меня поезд только ночью будет. Вечерние рейсы дешевле. - Ну... Ты можешь посидеть у меня до вечера. Не мёрзнуть же тебе. Сегодня холодно будет. - Только если ты не будешь бросаться снегом. - Не буду. ***  До Яна ехали молча, изредка обмениваясь неловкими взглядами. Дома их встретила тишина. Будда осторожно прошёл в комнату. - А где твои родители? - На работе. Их до вечера не будет. А ты надеялся их застать? - Ну... - Не надейся, я не знакомлю с родителями так скоро.  Неловкое молчание. Ян сел рядом с Буддой, потёр потные ладони. Будда взял его за руки. - Обсудим вчерашнее? - Да. Будда, я... - Искал, кто поможет тебе забыть её? - Да. Сначала! Но потом, когда мы с тобой стояли на балконе... Я совсем забыл о ней. Забыл обо всём, обо всех! Будда, я... - Не оправдывайся.  Ян перестал оправдываться. Резким рывком он прижался губами к Будде, тот поймал их своими. Их руки блуждали друг по другу, изучая изгибы и прыщи. Постепенно одежда оказалась на полу, а Ян сверху. - Это мой первый раз... - Сказал Ян.  Вместо ответа Будда изогнулся в причудливую форму и укусил Яна за шею, подбивая его к действию. Ян вцепился ногтями в грудь Будды и вошёл (конечно же они сначала подготовились и использовали смазку, мы не извращенцы)  Будда тихо застонал, скосив глаза. Ян целовал его в шею, поглаживал плечи и тяжело дышал в ухо. Будда был на взводе и, чтобы оттянуть удовольствие, подумал о работе в “Додо-пицце”.  В какой-то момент Ян замедлил темп. - Ты чего? - Спросил Будда. - Будда... Если честно... Я ничего не чувствую.  Одним движением Будда завалил Яна на кровать и подмял его под себя. - Сейчас почувствуешь!  Переходящий в крик стон Яна слышала их живущая в Турции однокурсница (на этот раз они не готовились и не использовали смазку)  Будда был грубым. Он прижал Яна к кровати, не давая ему пошевелиться, полностью завладел ситуацией. Спустя всего несколько мгновений под животом Яна образовалось мокрое пятно. - Стой, Будда, стой!  Будда замедлился, ослабил хватку. Ян запрыгнул на Будду и спустился вниз. - Заклей моё разбитое сердце своим белым клеем!  Стон Будды слышали даже на Марсе (на Венере уже не слышали). ***  Время летело быстро. Закончилась пандемия, закончились все воины, Гвоздевы перестали преподавать, литературный институт полностью отремонтировали. Два выпускника института стояли у свадебного алтаря, огромное количество гостей тихо наблюдало за процессом.  Ян и Будда надели кольца на безымянные пальцы друг друга. Горько! Говорят, они целовались несколько часов подряд.  Официальная часть закончилась, начались многочисленные поздравления и подарки. - Вы такие замечательные! - Вытерла слезу Настя Янцевич. - А вы планируете детей?! - Да! - Ответил Ян. - Но мы не можем решить, кто будет биологическим отцом. - Что? Зачем думать? - Настя, это очень серьёзный вопрос. На кого он будет похож? Чью фамилию возьмёт? Будет наш ребёнок Янович или Буддович?! - Ах, глупые! Это очень просто решается. Израильские учёные разработали способ оплодотворения, благодаря которому можно использовать сперматозоиды двух мужчин. Вы оба будете родными! - Но нужна ещё суррогатная мать. - Что ж, я бы могла вам помочь, но только при условии, что ребёнок возьмёт отчество от Яна, фамилию от Будды. И звать его будут Ян! Или Яна. - Яна Яновна Яновская? - Яновская-Янцевич. Должна ведь я тоже как-то фигурировать в истории этой бедолаги.  Настя и Ян отошли обсудить подробности. Будда разглядывал гостей. Среди сотни лиц он увидел одно до боли знакомое. Она приближалась. - Капиталина?  Она протянула Будде огромный букет белых роз. - Очень красивая свадьба. Я так рада за вас. Правда. Приятно видеть вас счастливыми. - С минуту она помолчала. - Андрей. Так звали того парня, после которого я начала разбивать сердца однокурсников. Фамилию не помню, кажется, Белградский. Но это уже не важно. Важно, чтобы вы оставались такими же счастливыми, как сейчас. Я не буду задерживаться, пойду. - Она прижала к груди две белые розы. - Мне ещё нужно успеть к Руфи.  Она ушла. Казалось, её присутствия даже никто не заметил. Никто, кроме Будды. Он смотрел ей вслед. Внутри отозвалась давно зажившая рана.