Энциклопедия Стилински

Стайлз откровенно раздражает. Существует миллион причин — чем. Дерек, возможно, мог бы написать целую книгу. Даже серию книг. Энциклопедию. И каждой букве был бы посвящен свой том. Например, В — взгляды. Стайлз мечется между «меня не ебёт» и «меня пиздец как ебёт». ... и нет. Это звучит реально тупо — Дереку следует выражать мысли другими словами. Окей, тогда Ж — это жевание. У Стайлза вечная привычка — жевать колпачки ручек. Или концы карандашей. Или шнурки худи. Дерек абсолютно уверен, что этот парень жует свой чёртов язык, когда в зоне доступа больше ничего нет. А ещё эта привычка раздражает потому, что Стайлз никогда не перестаёт двигаться. И только поэтому. И это вовсе не связано с тем, что Дерек ловит каждое движение розового языка, оставляющего влажный след на губах, когда Стайлз вытаскивает изо рта ручку, чтобы что-то записать. И это не имеет ничего общего с его руками. Ничегошеньки. С тонкими руками и слишком длинными пальцами, и Дерек не представляет себе ничего на тот счёт, каково бы было почувствовать, если бы он... — Дерек! Голос Скотта медленно возвращает сопротивляющегося Хэйла обратно в реальность. Дерек притворяется, будто не замечает лёгкую ухмылку на губах Стайлза, или то, каким образом тот сидит на диване — его ноги расставлены настолько широко, что единственным правдоподобным объяснением этому могло бы быть стремление Стайлза сесть на шпагат, не слезая с дивана. — Да, Скотт? — Я спросил тебя, хочешь ли ты что-нибудь из той забегаловки, потому что я собираюсь туда прикупить чего-нибудь нам со Стайлзом. Погнали со мной, чувак? Дерек, замешкавшись на пару секунд, качает головой. — Нет, я... то есть, да, я буду бургер, но я подожду тут, пока ты, ну... да. Стайлз, мелкий говнюк, даже краснеет от того, насколько сильно ему хочется заржать. Скотт же просто закатывает глаза. — Окей, чудила. Я привезу тебе бургер. Увидимся через полчаса! — выкрикивает он, захлопывая за собой дверь. Р — с неохотой (охотно) признает Дерек — были бы родинки. Они покрывают всю кожу Стайлза и даже образуют собой что-то вроде треугольника около уха. Дерек, бывает, замечает их. Случайно. Когда Стайлз краснеет (и это буква К в Энциклопедии), потому что насыщенный оттенок расползается со скул до горла и даже ниже, пока не исчезает за воротником его футболки. У Дерека есть смутное подозрение, которое он не собирается прояснять, что краснота пробирается и дальше. (Совсем не собирается прояснять). Потому что под буквой Н было бы написано несовершеннолетний. Ему было почти восемнадцать, без пары дней — но только почти. А почти, как говорила мама, не считается. Так что Дерек стал практически экспертом в сокрытии своего... своей перманентной, не слишком сильной тяги. Потому что всё так, как есть. Стая Дерека сейчас действительно стая: он и Скотт ладят, а Стайлз становится собой настоящим — он больше не по-подростковому неловкий или неуклюжий. Так что это абсолютно естественно, что Дерека волнует новое ощущение. Он чувствует себя лучше, он не зацикливается на своём прошлом. Это естественно. Стайлз встаёт с дивана и зевает, поднимает руки выше головы, потягиваясь, и, господь всемогущий, это неестественно. Ни капельки. (Б — бёдра. Или блядская дорожка. Дерек, пожалуй, мог бы написать этот том в двух частях). — Стаканы в шкафчике рядом с микроволновкой, так? — спрашивает Стайлз, затем проходя своим чёртовым языком по нижней губе, лениво наклоняя голову, чтобы посмотреть на Дерека. — Эм, — с заминкой произносит тот, с силой отрывая взгляд со рта Стайлза (и когда у Стилински успел так сесть голос?) к глазам, — ага. Рядом с микроволновкой. Стайлз кивает и, придя на кухню, открывает вышеупомянутый шкафчик, чтобы взять стакан. Одна из причин, по которым Дерек купил этот лофт, – открытая планировка, обеспечивающая хороший вид на кухню со своего места на диване. И так уж совпало, что хороший вид на кухню в данный момент также означает хороший вид на Стайлза. Вообще, всё это — одно большое совпадение. Дерек восхищён открытой планировкой, а не тем, как движется горло Стайлза, когда тот глотает воду, и... Чёрт бы это всё побрал — капля воды, стекающая из уголка рта Стайлза всё ниже и ниже по шее, просто порождение греха. Дерек в жопе. Он стискивает челюсти и бросает взгляд на книгу на его коленях, заставляя себя сфокусировать внимание на словах, а не на звуке шагов Стайлза по кухне. Дерек любит исторические романы. Ему нравится вникать в ход истории, даже если некоторые события в ней не совсем достоверны. И не его вина в том, что некоторые романы включают в себя сцены сексуального характера, и уж тем более нет его вины в том, что он, сам того не замечая, только что дочитал до середины оной. Так что сейчас он поглощён поиском начала сцены, не замечая того, что Стайлз подходит к нему со спины. — Ты и правда позволишь паре дней удержать тебя, Дерек? Дерек не подпрыгивает. Он захлопывает книгу, быстро отрывая взгляд, но не подпрыгивает, сидя настолько неподвижно, насколько это вообще возможно, игнорируя факт, что руки Стайлза сжимают спинку дивана прямо рядом с его плечами. И его рот настолько близок к уху Дерека, что тот может чувствовать тепло дыхания. Дерек не подпрыгивает, но он на сто процентов уверен, что вздрагивает. — Заканчивай, Стайлз. — Заканчивать что? — спрашивает тот, и его голос пропитан приторно-сладкой невинностью. — Разве ты не этого хочешь? Я вижу, как ты смотришь на меня, Дерек. Не можешь оторвать взгляд. — Я позвоню твоему отцу, чтобы он приехал и забрал тебя. — Ты же знаешь, с этим нет проблем. — Со звонком отцу? Стайлз мягко усмехается. — С тем, что ты хочешь меня, — выдыхает он, спускаясь ртом всё ниже до тех пор, пока Дерек не чувствует легчайшее давление губ на шею. — Я тебя не хочу. — Ты оборотень, Дерек, — возражает Стайлз, — ты знал, что я стою прямо за тобой, и не пошевелился. Что это говорит о тебе? Дерек пожимает плечами, сразу же ненавидя себя за это — благодаря движению его плечи касаются кончиков пальцев Стайлза. — Хреновые рефлексы. — Бред. Д — докучливый. Объяснений не требуется. У — убедительный. — Давай же, Дерек, — шепчет Стайлз, и... это был определённо поцелуй в шею. — Всего лишь через сорок восемь часов. Технически даже меньше, если считать с точностью до минуты. — Я сказал нет, Стайлз, — отвечает Дерек, запоздало понимая, что его глаза закрыты, а голова наклонена, предоставляя Стайлзу больше пространства для работы. Стайлз мурлычет, прикусывая мочку уха, а затем оставляет поцелуй на тонкой коже ниже. — Ты сказал нет, — повторяет Стайлз, и Дерек может чувствовать усмешку напротив своей шеи, когда Стайлз шепчет: — Но я уверен на все сто, что твоё тело говорит обратное. Дерек облизывает губы и качает головой, отвечая: — Хреновые рефлексы, помнишь? — Дерек, — произносит Стайлз, и его голос не должен звучать... так. — Повернись уже, нахер, и поцелуй меня. У — убедительный. Дерек попадёт в ад. Он разворачивается на диване, упираясь коленями в сидение, и сгребает в кулак футболку Стайлза, прижимаясь ртом ко рту. Стайлз, засранец, смеётся. Его руки всё ещё крепко сжимают спинку дивана, в то время как Дерек вылизывает его рот, и это несправедливо. Дереку почти двадцать пять, и если уж кто и должен шикарно целоваться, так это он. — Ты раздражаешь, — фыркает Дерек, скользя рукой по волосам Стайлза, перед тем как обхватить его затылок. — Блять, ты сводишь меня с ума. Стайлз ухмыляется до безобразия широко. — Как скажешь, старик. — Я немногим старше тебя. — Да? — спрашивает Стайлз, наклоняясь и целуя Дерека снова. Он не должен целоваться так здорово: Дерек не мешкает и секунды, но Стайлз целуется так же хорошо, как и он. Возможно, даже лучше. Дерек никогда не признает это вслух. Стайлз прикусывает нижнюю губу Дерека и оттягивает её на себя, когда отдаляется от его губ с усмешкой. — Если это правда, — задаёт вопрос Стайлз, высоко вскидывая брови, — тогда какого чёрта тебя удерживает? И честно? Дерек не мог вспомнить. Он, встав и обойдя диван в пару мгновений, подталкивает Стайлза назад, пока тот не упирается в стену. В лице Стайлза мелькает вспышкой удивление, которое быстро выливается в ухмылку, стоит ему стянуть с себя футболку. — Я не буду трахать тебя, — отрывисто говорит Дерек, припечатывая руки Стайлза к стене по обеим сторонам от головы. Стайлз пожимает плечами: — Замётано. Я просто сделаю тебе потрясающий минет. Блять. — Нет, — отвечает Дерек со стоном, спускаясь к ключице Стайлза и оставляя на кожице над ней засос. — Это тоже нет. — Чёрт, пожалуйста, Дерек, скажи, что я могу хотя бы дотронуться до тебя. Дерек одной рукой уже расстёгивает ширинку, а другой — зарывается в волосы Стайлза и тянет за них, когда тот бросает взгляд вниз. — Я не касаюсь тебя, ты не касаешься меня. Стайлз указывает взглядом на руку Дерека в своих волосах: — У меня такое чувство, будто ты всё-таки касаешься. Дерек исправляется: — Ладно, я не трогаю твой член, и ты не трогаешь мой. Но... если ты вдруг кончишь мне на футболку, это не будет самой страшной вещью. — О чёрт, боже мой... — выругивается Стайлз, опуская руки, чтобы ловко расстегнуть пуговицу на своих джинсах. — Я согласен. Блять. Ты хочешь, чтобы я... да? Хочешь мою сперму на себе. Дерек, уткнувшись в шею Стайлза, глушит свой скулёж. — Боже мой, — тяжело дышит Стайлз, бешено работая рукой. — У тебя есть хотя бы малейшее представление о том, как долго, Дерек? Ты просто... блять, Дерек, ты должен. Ну же, кончи вместе со мной. Дерек, опираясь рукой о стену, вылизывает ладонь другой руки, а затем обхватывает собственный член и с силой двигается. Стайлз удерживает его взгляд несколько секунд и после плотно закрывает глаза, и Дерек не может перестать пялиться: тёмные, будто в саже, ресницы и насыщенный розовый оттенок румянца на щеках (действительно покрывающий яркими пятнами тело Стайлза прямо до пупка). — Чёртово совершенство, — отрывисто бормочет Дерек, несколько раз сжимая головку члена, чтобы собрать немного смазки и, проведя рукой по стволу вниз, нежно обхватить мошонку. — Стайлз, ты... боже, ты просто... Стайлз скулит высоко и гортанно. — Сейчас кончу, — стонет он, хватаясь левой рукой за шею Дерека. — Поцелуй меня, Дерек, ты, мать твою, должен... Когда Дерек накрывает рот Стайлза своим, горячие белые струи уже заляпали его футболку и член. Дерек проглатывает в глубоком, влажном поцелуе каждый вздох и стон, издаваемый Стайлзом, и этот поцелуй настолько великолепен, что Дерек не может больше... Он, содрогаясь всем телом, кончает и всё ещё целует Стайлза до изнеможения, оторвавшись спустя время лишь для того, чтобы прижаться вспотевшим лбом ко лбу. — Это... Стайлз, ты... — Ещё два дня, — всё, что произносит Стайлз, и Дерек просто сглатывает и кивает. Некоторое время спустя Стайлз снова ловит дыхание Дерека, оставляя ещё один лёгкий поцелуй, и негромко произносит: — Скотт будет здесь через пару минут. Дерек глухо рычит, но отступает, позволяя Стайлзу уйти в ванную, и сам взбегает по лестнице в спальню. Когда до его слуха доносится шум двигателя машины Скотта, он быстро переодевает футболку и моет руки, а затем МакКолл входит внутрь дома. — Какого чёрта здесь пахнет сексом? — первые слова, вылетевшие изо рта Скотта. Дерек закатывает глаза, когда слышит ответ Стайлза, вышедшего первым к Скотту: — Лучше привыкай, бро. Через пару дней будет пахнуть ещё хуже. Дерек совершенно точно уверен, что через два дня обнаружит, что П — это похотливый. Однако этот том Энциклопедии, вероятно, относится к ним обоим.