Тиран в поле

— Ну что? Как тебе твоя новая знакомая? — Она забавная, только зачем ты меня так резко из разговора выдернул? — Вы задержались, я отошёл и время незаметно пробежало. — Юноша почесал затылок. — Мы и так много времени провели тут. Украинка подняла взгляд на палящее солнце и тут же отвела взгляд, не выдержав яркости звезды. Время близилось к часу дня, хоть и не скажешь, что они долго пребывали у пленных. Антонио наблюдал, за Олей которая наслаждалась природой и тишиной сада. Его, почему-то, слегка забавляло умиротворенное выражение лица девушки, но отчасти он завидовал её спокойствию. Ведь самого Италию всегда учили быть настороже и, хоть по нему и не скажешь, в первый день он был очень осторожен с Украиной, если не учесть неожиданное проявление эмоций тем вечером. Весёлая натура рыжеволосого не была маской, по крайней мере, полностью не была. Он был серьёзен только тогда, когда сам того считал нужным, предпочитая относиться ко всему с юмором и скептически. Однако, если уж это крайне неуместно, то Нио становится серьёзным. Задумавшийся о своём итальянец сразу не заметил ответного, непонимающего взгляда Ольги. Поняв, что все это время он смотрел в одну точку — на девушку, он неловко прокашлялся и повернулся в противоположную сторону. — Andiamo, ещё один пленник и на сегодня хватит. — Хорошо. — Украина всё ещё была в недоумении, однако подумала, что это норма и не стоит зацикливаться. Следующая дверь была из берёзы, с красивым орнаментом и добротной металлической ручкой. Оля ещё раз восхитилась тем, кто строил и придумывал все детали различных частей здания, оно вышло удивительным и красивым, как снаружи, так и внутри. Такого грамотного сочетания стилей интерьера различных исторических эпох украинка не видела никогда. Даже одна комната в которую заселили Олю могла вызвать зависть у любой жительницы "республик-сестёр". Антонио постучал трижды в дверь, в ответ раздался приглушенный стук. Юноша дёрнул за ручку и махнул Украине, что б та проходила в открытую дверь, напоследок прошептав: — Пять минут, условно. Оля зажмурилась от светлых тонов комнаты и лампы, что светила будто бы ярче предыдущих. Она не сразу поняла, что парень со светло-русыми волосами, испуганно стоящий в трёх шагах от неё, ей хорошо знаком. — Olga? Вот тогда и пришло осознание. Осознание того, что это тот самый человек, которого украинка ожидала, но не ждала увидеть тут так скоро. Поляк все ещё выжидал в настороженной позе когда Оля осторожно подошла к нему и обняла. Да, у них были отношения не из лучших. Да, его земли отдали ей. Да, исторические стычки между украинцами и поляками всегда были. Но она чувствовала вину за то, что её отец разделил земли Польши вместе с главной нацистской страной мира. Их культуры и языки были очень близки и он был единственным, с кем до плена была знакома Оля, что не могло не радовать. Хоть в более ранних столетиях отношения между странами часто были в статусе врагов и даже развязывались войны. Однако, все же именно поляк часто выручал девушку. Сам воплощение страны был миролюбивым и добрым человеком, что иногда не соответствовало нраву его народа. Юноша был все ещё в шоке и аккуратно обнял в ответ девушку. Она почти плакала, молча прижимая к себе Польшу. Ей было очень жалко доверчивого парня, который не понимал тогда, что его территорию будут половинить. Хоть, это было больше на политическом уровне и от этого воплощение не переставало существовать, но всё же сам факт неприятен. — Войцех, ти як тут? — Ольге очень больших усилий стоило сохранять спокойствие в голосе. — Och... Nie chcę być pesymistą, ale to straszne. — Парень вздохнул, он прекрасно понимал украинский и знал, что Оля его тоже хорошо понимала. — Czuję się jak bezwartościowy kraj Украина закусила губу, ей были понятны чувства поляка, только вот его никто не выслушивал. Она представила, насколько он был тут одинок и ей стало его ещё больше жаль. Ольга погладила по непослушно торчащим светлым с редкими красными прядями волосам Войцеха, это было её актом утешения. Русый крепче обнял украинку, иногда действия были важнее слов. Несмотря на все ссоры и недопонимания ранее, сейчас они понимали — война не время для разногласий с друг другом. Тем более Ольге не хотелось расстраивать и так морально униженного поляка. — А ты как, Оль? И почему ты то здесь? — Польша спохватился, Советский Союз же не мог проиграть. Или.. мог? — Мне тут довольно неплохо, лучше, чем тебе. — Украинка отодвинулась от юноши и взяла его руки в свои, сжимая их. — А тут я потому... — Девушке стало неловко говорить такое, иногда ей самой не верилось. — ...что Киев захватили. Немцы. — Как?! — Войцеха так сильно потрясла новость, что он громко вскрикнул. Украинка зажмурилась и поляк покраснев быстро извинился и перешёл на шёпот. — Неужели Семён Иванович не смог защитить тебя? — Ну... — Замялась Ольга, неприятно было осознавать, что её возможно бросила семья. — Мене, напевно, не встигли вивезти з Києва. — Непостижимо уму, это каким надо быть... skurwielu. — Тихо сматерился Польша, поймав укоризненный взгляд Оли. — Я в шоке просто с того, как ему не стыдно перед приёмной, но дочерью. Украинка не нашла, что ответить. Она знала, что парень прав. Но ей все же хотелось верить, что им не все равно. Всё же жили вместе долго и почти как родные были. Особенно дружна Украина была с воплощениями Беларуси, Казахстана, Молдовы, России и так же Грузии. Всего в семье коммунистов было пятнадцать "детей" и сам Семён был шестнадцатым. Пять дочек и десять сыновей упали на голову Советского Союза. Он не то, что бы был плохим опекуном, но всё же был строг. У Оли с отцом были сложные отношения. Она понимала, что его голос не имеет значения, как и любого другого воплощения страны, но голод 1932 девушка будет помнить очень долго. Как и любой украинец, это было трудным временем для всех жителей территории УССР. Семён Иванович, как выразился поляк, не был ласковым родителем и не умел показывать свою любовь(если она, конечно, была) детям. Суровый взгляд его алых глаз помнит каждый ребёнок в семье. Союз умеет давить психологически, даже может делать это не осознано, одним своим видом. Воплощения сами по себе иногда не имеют ничего общего со своей властью, но революционер был по натуре пассивно-агрессивным и суровым к лентяям. — С другими то что? К затуманенному сознанию задумавшейся Оли пробился голос Войцеха, который выжидающе смотрел на деву. Та быстро помотала головой, отгоняя навязчивые мысли и наконец собралась. — Вроде все живы и теперь в Москве все вместе. — Украина слегка поникла, все же обидно. Польша готовил уже новую волну возмущений, но тут девушка продолжила. —Мне иногда кажется, что нацисты ставятся ко мне лучше, чем отец. Неправильно такое говорить, но.. как есть. Войцех отвел взгляд и закрыл приоткрытый рот, он не знал что сказать и не ожидал услышать этого. Точнее, было неожиданным то, что Оля выразит в слух свои плохие мысли о семье. Обычно украинка была сдержанной и старалась не говорить о недостатках своих родственников, хоть и не родных. Они все ещё держались за руки и поляк сжал руки златовласой, так выражая свою поддержку и солидарность. — Я не знаю, сколько времени прошло, но мне сказали общаться сейчас не дольше пяти минут. — Неожиданно, Украина вновь заговорила. — Пожалуйста, береги себя и я надеюсь, что мы скоро снова встретимся. Я обязательно буду навещать тебя. — Оля, спасибо, что выслушала и, пожалуйста, будь осторожной. Несмотря на наши ссоры и военные конфликты, я не хочу, что бы ты пострадала. Войцех на прощание обнял украинку, в ответ девушка встав на носочки бережно поцеловала его в лоб. Они отстранились друг от друга как раз в тот момент, когда в дверь раздался стук. Русый демонстративно закатил глаза, заставив рассмеяться Ольгу. Она кивнула напоследок и дернула за податливую ручку, легко открыв, казалось бы, увесистую дверь. Прикрыв за собой дверь, справа от себя Украина увидела Антонио подпиравшего стену плечом. — Ну, вот и всё на сегодня. — Улыбнулся итальянец. — Надеюсь, ты нашла новых знакомых и наладила контакт со старыми. — Да, спасибо. — Сухо ответила Ольга, она была очень задумчивой, "переваривая" разговор с поляком. Антонио вопросительно поднял одну бровь, но всё же решил не спрашивать ничего. — Пойдём обратно в замок, а то я скоро сжарюсь на солнце. — Пожаловался Италия, начав обмахивать себя руками, что б хоть как-то остыть. Оля кивнула и послушно поплелась за фашистом. Погода и правда была на удивление жаркой, раньше было намного прохладнее. Шла "парочка", на удивление, в непривычной тишине. Ольга думала про сегодняшние встречи, а Антонио — о том, что же могло произойти во время пребывания девушки в комнате поляка. Рыжеволосый, хоть и был наглым, не имел привычки подслушивать чужие разговоры. Это не было в его духе, ведь он старался вести себя порядочно и не позорить свою страну. Пока девушка разговаривала с пленниками, юноша стоял под ближайшим деревом прячась от солнца или гулял по красивому саду. Иногда он вздыхал и смотрел на свои наручные часы, что бы точно знать время когда нужно заходить за Олей. Кстати, ограничение по времени, Италия поставил просто потому, что не хотел долго ждать пока воплощения стран наговорятся сами. Он даже завидовал тому, что золотоволосая сидела в прохладной комнате ибо жара была действительно аномальная. Незаметно в дороге за мыслями прошло время и вот, они уже стоят вновь у террасы с которой и начинали обход. На самом деле пока Украина разговаривала с пленниками Нио вспоминал короткий путь и таки вспомнил. Благодаря этому они и пришли быстрее, только Оля не заметила смены маршрута ибо смотрела себе под ноги. Однако, то что она смотрела себе под ноги почему-то не спасло её от небольшого порожка террасы о котором украинка благополучно забыла. С тихим писком и протянутыми вперёд руками Ольга полетела вниз. От неминуемого падения даму спас вовремя среагировавший Антонио. Он успел схватить Украину и поставил её обратно на ноги, обеспокоено осматривая. Зажмуренная от испуга девушка не сразу поняла, что восстановила равновесие и медленно открыла глаза. Обнаружив прямо перед собой взволнованного итальянца Оля покраснела. — Э... Дякую. — От неожиданности украинка заговорила на родном языке. Ей почему-то стало очень стыдно и неловко, что она споткнулась. — Ты в порядке? Не стоит так сильно витать в облаках. — Обеспокоенный Италия решил таки высказаться по поводу задумчивости девушки. — Да, я в порядке, извини. — Смутилась украинка. — Non essere dispiaciuto, tesoro. — Убедившись, что Ольга вполне в порядке, Антонио отпустил плечи девы. — Главное, что ты в порядке. Итальянец развернулся, и стал подниматься по лестнице прежде чем Украина успела что-то ответить. Девушка быстро стала следовать за ним. Они шустро проходили лестничные пролеты. Иногда Италия оборачивался, что бы проверить идёт девушка за ним или нет. Та послушно шла и думала, что Нио пойдёт на четвёртый этаж за тем, что бы довести её до комнаты и там попрощаться. Но тот подошёл к знакомой изящной деревянной двери и с улыбкой открыл её, пропуская вперёд Олю. Украинка не поняла, зачем они пришли в библиотеку.