***
— Тэхён! Остановись немедленно! Парень разворачивается, подходит обратно к маме, целует её в щёку и обнимает крепко. Отец, что стоит за спиной женщины, за последние полчаса не промолвил и слова, Тэхён и не ждал чего-то — так было всегда. — Прости, мам, но я должен, понимаешь? Там ребята гибнут, а я здесь, ранки штопаю детишкам. Я нужен там больше, чем солдаты. Мама смотрит на него влажными глазами, рот прикрывает своей маленькой ладошкой и воет, словно нет у неë сына больше. Наконец отец подходит ближе и обнимает женщину за плечи, немного поглаживая руку, — большего от человека, воевавшего всю жизнь, и ждать не стоило. — Я тебе не смогу помочь на фронте. — Мне и не нужна помощь, отец. Не прощаюсь. Тэхён разворачивается на сто восемьдесят градусов, отточенным движением и быстрым шагом идёт к другу, что ждал его за углом пятиэтажки. Он всё ещё слышит, как плачет его мать, но решение обговорению не подлежало, так что другого пути не нет — только вперёд и ни шагу назад. — Ты уверен, что оно тебе нужно? — Говоришь так, будто уже успел передумать. — Тэхëн смотрит на друга очень внимательно, замечая влажные глаза, поджатые губы, нервно бегающий кадык, заломаные пальцы, и вздыхает, кладя руки на плечи друга. — Если ты не пойдёшь, я пойму. Специалисты нужны и здесь, тем более такие хорошие, как ты. Думаю, Иван Тимофеевич примет тебя обратно, ты золото хирургии. — Ну уж нет. Я вот останусь здесь, а ты дров там наломаешь. Лучше с тобой, следить за тобой буду. Уверенности и непоколебимости Чимина ничего не должно было грозить, так что старший на пару месяцев омега решил не уточнять факт того, что следить на фронте трудно даже за самим собой, не то что за кем-то.***
— Ну почему я, с высшим образованием хирургического отделения, должен быть чёртовым снайпером?! Как такое вообще получилось? Чимин ходит по небольшому помещению блиндажа и возмущённо фыркает. Им дали немного времени на аклиматизацию и подготовку к предстоящим учениям, так что они решили — Тэхён решил — провести время с пользой. — Ты сам вписывал свою фамилию в списки добровольцев. — Пожимает плечами старший, всё так же продолжая изучать картотеку. — Но я же не знал, что ты — лучший врач всей области, решишь пойти в снайпера! — Чимин, обижено сопя, садится на лавочку и всплеснув руками, затихает. — Глаза тебе для чего даны? Мог бы прочесть. — Не мог! Там был слишком красивый капитан и он затмевал всю обстановку. — Пак смотрит влюблёнными глазами на своего друга и располагает свои щёки на ладонях, довольно щурясь. — Мин? Пак настолько витает в облаках своих представлений, что даже не замечает изменения тембра голоса и тихонько отвечает, кивая. — Он самый, угу. — Тогда, он за твоей спиной. — омега дёргается, словно ошпаренный и вскочив с лавочки становится в стойку смирно.***
Омег редко брали в специальные отделы разведывательных дивизий. Каким бы равенство ни было, но вынести всю нагрузку для них, всё же, было трудно. Но тот минимум, что проходил отбор и поступали на экскурсионные программы обучения, а после становились специалистами, или умирали. Выбор был за каждым. На их курсе было всего пятеро омег и двадцать альф. Наборы взвода распределялись по силовым качествам и умственным способностям. То бишь, распределение от самых лучших из лучших до просто лучших. Отряды распределялись самим генералом первого ранга господином Ким Минсу — отцом Тэхёна. Его потрясению невозможно было найти предел. Сын омега, с младших лет был любимцем подруг матери, миленький, пухлощекий, совсем не похожий на отца. Но спустя время, когда с каждым годом парень рос, Минсу начал обращать внимание на детали. Характер, такое же упрямство, смелый взгляд и тяга к справедливости. Мужчина был удивлён, но в то же время ужасно горд.***
— Так может расскажешь мне почему так грубо поступил с мамой? Полигон на котором они занимаются, так и кишит преподавателями, что обучают их ближнему бою. — Ты действительно хочешь говорить об этом сейчас? — Конечно, — Чимин наносит удар, который задали им отрабатывать и отходит давая попробовать сделать его Тэхёну, — после у нас стрельба, а там уже не до разговоров будет. — Мама развелась с отцом из-за того, что тот был военным. Тэхён наносит несколько ударов, но Чимин их легко блокирует нанося ответный. — Но он не дал ей развод. — Пусть бы попробовал только, мама это сделала только из-за желания привлечь внимание. Омеги, что б их. — Тэхён фыркает и поднырывает под руку Пака, осаждая его на землю точечным ударом в изгиб колена. — Ты тоже омега, солнце моё ненаглядное, не забывай. Чимин вздыхает устало и, полностью ложится на спину на горячую землю, тяжело вздыхая. Он еле успевает словить летящую на его грудь бутылку холодной воды, прежде чем видит инструктора Мина. — Филоните от занятий, товарищ Пак? — Никак нет, товарищ инструктор! — В таком случае продемонтрируйте выученный материал.***
— Как же меня… утомил этот… мужлан! — Юн? — Грубый неотёсанный чурбан! Сколько можно? Я к нему и так и эдак, а он что? — младший омега хнычет завалившись на твердую койку к Тэхёну. — Чимин, поймите, это не правильно. — Кошмар. Первый порядочный мужчина на твоём пути, какой беспредел. — Вот ты сарказмом плюёшься, а я люблю его. Он же такой… ну ты же видел его, он просто Аполлон во плоти. — Ну тут ты явно загнул, но он неплох, да. Больше всего мне нравится то, что он не желает затянуть тебя в койку. — Ой, да ну тебя! Чимин стремительно встаёт с кровати и выходит наружу, а Тэхён закрывает глаза собираясь немного отдохнуть.***
В стремительном темпе проходят недели. Им дают первое задание. — Всё или ничего, да, товарищ инструктор? Чимин смотрит на мужчину внимательным взглядом и улыбается мило, смущённо благодаря альфу, когда тот помогает ему с бронежилетом. — Мы не сможем быть вместе. Прекрати. — Это всё из-за неё, да? — Пак кладёт ладони на плечи инструктора. — Та девушка с фото. Она твоя жена? — Она мертва. Ещё раз я не смогу выбраться оттуда. — В таком случае я должен вернуться и помочь тебе. Чимин усмехается и совершенно бесцеремонно покраснев, клюёт собственными губами в чужие. — Не найдите себе кого-то, пока меня не будет, товарищ инструктор. — Такого как ты ещё поискать нужно. — Я вернусь.***
Их группа состоит из восьми человек. Каждый наделён своим заданием, у каждого своя работа. Они идут вот уже пятый час вдоль опушки леса, не видя её краёв. — Ты не думал завести семью когда-нибудь? — А ты совершив детский акт влюбленного порыва уже о семье задумался? — Так война на дворе, нужно успеть жить. Тэхён смотри на наивного друга и машет головой отрицательно, уходя немного вперёд. Задание лёгкое, но каким бы оно ни было оно остаётся заданием, поэтому требует тщательного внимания.***
Темнота наступает незаметно. Они находят тайное место, где не будет видно маленького костерка и остаются там на пару часов, делая привал. За десять часов пути, половина отряда измоталась практически на всю, потому нужно было выделить немного времени для отдыха. — Почему ты здесь? Влад — приятный парень омега, со светлыми глазами и смешными веснушками по всему лицу — подходит сзади, что Ким, занимающийся просчётом времени их дальнейшего пути, даже не замечает. — Ты имеешь ввиду моё происхождение, местоположение или отреченность от взвода? — Я хотел бы услышать ответы на всё, но думаю это будет выглядеть нагло. — Мои бабушка и дедушка были учёными, переехали сюда, так и остались. Отец хотел видеть во мне свою гордость, потому я поступил в отряд. Вы слишком громкие, а мне нужно работать. — Информативно. — важно кивает парень и встаёт с корточек. — И кратко. Не буду мешать, командир, нужна будет помощь — обращайся. Тэхён кивает, молча благодаря, и прикрывает глаза с усталостью потирая переносицу. Мышцы давно затекли, а глаза готовы вывалиться из орбит от сухости. Он ужасно устал и, в самом деле, было бы здорово немного отдохнуть, да присоединиться к отряду, вот только карта его сейчас беспокоит значительно сильнее.***
Густая тишина леса пугает, но в то же время жутко завораживает. Он смотрит в глубь вековой чащи деревьев и вздыхает устало — дежурить ему до рассвета. Спать никак нельзя. Пак прикрывает на секунду глаза, вновь продолжительно выдохнув. Ему здесь не место, он — омега: милый, совсем миниатюрный и мечтающий о семье. Всегда слишком оптимистичный, легкомысленный и мечтающий найти в пару прекрасного, заботливого и брутального альфу. Омега, в кромешной тьме, мечтающий о Мин Юнги.Hwang Sang Jun; Swervy; JEMINN — My Name
Он прикрывает веки всего на пару секунд, но этого хватает, чтобы потерять бдительность. Открыв глаза парень замечает маленький и совсем слабый, но бойко расходящийся огонёк, а следом слышится пальба. Чимин, что до этого момента стрелял только по мишеням теряется замерев на месте, однако новый выстрел становится для него будто спусковым щелчком. Снять с предохранителя, проверить патроны, дослать патрон. Всё как учили. Стойка, вдох выдох, цель — тишина, страх, трясущиеся руки, слёзы — выстрел. Перезаряд. Новый выстрел. Следом ещё один. И ещё. Опущенные руки с жутко тяжёлым автоматом Калашникова. Тяжёлое дыхание. Шаг, едва заметно. Ещё два. Ноги словно гири, которыми они качали руки. И бег. Он выдыхает, когда видит Тэхёна всего в саже и двух одновзводцев с которыми накануне ели печённую в костре картошку. Подходит ближе и осматривает разруху. — Порядок? — Двое около поста, один за деревом. — голос узнаётся не сразу, приходится задуматься кто говорит. Но после сознание бьётся настойчивым дятлом. Голос принадлежит ему, вот только он совсем безжизненный, нет прежнего оптимизма, былого беззаботства. Внутри будто пустота, он чувствует её, а ещё слёзы от сожаления и руки тёплые, заботливые руки Тэхёна, что обнимает крепко, стараясь подарить успокоение. — Я сожалею, что тебе пришлось. — Где остальные? — Трое пошли на разведку. К западу от нас находится станция, оттуда пришли дезертиры. — Ким целует его макушку и сжав напоследок в крепких объятиях отпускает. — Сколько? — Шестеро. Джиян убил двух, один сбежал. — подаёт голос Василий, Тэхён кивает. — Они видимо хотели нас окружить и взять неожиданностью. — усмехается второй парень — Чимин всё никак не мог запомнить его имени, знал только половую принадлежность — единственный бета в их отряде. — Не вышло, земля им асфальтом, ироды несчастные. — Тимофей… — Василий вздыхает устало и немного поворачивает к нему голову, — не нужно. Высшие силы покарают их, не уподабливайся. — Это ты сейчас так говоришь, а вот когда какой-то скот подобный им прийдёт в твоё поселение, что ты скажешь тогда? Василий уже собирается что-то сказать, когда в глубине леса трещит ветвь и Чимин с Тэхёном наводят оружие на источник звука. — Кто? — подаёт голос Тэхён. — Свои, спокойствие. — Тихо же вы ходите, свои. — бета сплевывает себе под ноги и встаёт с поваленного столба старого дерева. — Вас только в разведку и брать. — Коли что не устраивает в следующий раз пойдешь ты. Понял? Ким вздыхает возводя очи к тёмному небу и голос немного повышает. — Отставить пререкания. Мы держаться вместе должны, защищать друг друга и прикрывать в случае чего. А вы глотки ходите самолично один другому перегрызть. — Чимин смотрит на друга детства и думает, что впору бы успокоить его, иначе будет всем горе, но подойти не решается. Всё по делу говорится. — Тимофей, нервы бьют у всех, не задирай никого, иначе придумаю какое дело иное для тебя. — омега выдыхает и разворачивается спиной ко всем, присаживается на корточки доставая из своей сумки карту, а после обращается к другому парню. — Тэён, доклад должен быть на месте, а не ответ собратиму. — Так точно. — альфа, стиснув зубы до скрежета, воинскую честь отдаёт высшему по званию и услышав команду «вольно» начинает отчёт. — Метров четыреста к востоку выход к дороге, вдоль неё через сто метров колючая проволока. Кажись концлагерь при генштабе. — Мы видели людей роющих рвы вдоль проволоки и слышали лай собак. — Влад подходит ближе, указывая приблизительное местонахождение лагеря на карте в руках Тэхёна. — Приблизительно с дюжину солдат. Двое на въезде, двое около штаба, остальные следят за пленными. — докладывает Джиян прихлопнув винтовку. — На карте его нет, странно всё это, — бормочет Чимин подошедший ближе к старшему омеге. — Если его поставили недавно, тогда всё встаёт на свои места. В этой местности был один штаб, судя по карте он в пяти километрах от нашего расположения. — Тэхён складывает бумагу аккуратно, и кладёт в сумку для разведывательных данных. — Но если каким-то образом они узнали, что мы знаем о их расположении это могло из встряхнуть. — Намекаешь на крота? Темноволосый парень, что сидел всё это время чуть поодаль глядя в темноту, хмурится пуще прежнего и смотрит испытывающе на командира. — Это лишь предположения. Мы должны определиться, тратить половину дня на путь до указанного на карте штаба, либо же брать штурмом этот.***
План был продуман до минимальных деталей. Не зря Тэхён присутствовал на собраниях отца по службе, в то время как его мать думала, что они гуляют. Вероятно это был единственный момент когда Ким был благодарен своему отцу, чему-то да научил. — Ошибки быть не должно. Наша жизнь зависит от вас, Чимин. — командир отряда проверяет содержащее своей походной сумки. Чимин лишь кивнул, сосредоточено наблюдая за противником. Ошибки быть не должно…***
Тэхён стоит посреди необходимой ему комнаты с направленным на него дулом пистолета. Как бы иронично ни было, а ошибку совершил именно он — командир взвода. — Тимофей, уходи, — омега поднимает руки делая вид, что сдаётся. — Да сейчас! Мужчина не успевает понять откуда исходил голос как он нажал на курок. — Осталось принести это, — парень поднимает свёрнутую пленку на свет, усмехаясь глядя на Тэхёна. — Я мог не успеть и мы бы умерли! — Значит, сегодня наш день. Пойдём командир, пора домой. Парень поднимается на ноги и со смехом направляется в сторону младшего, когда звучит выстрел и они оба падают на землю. Тэхён резко придавленный упавшим на него бетой пытается его окликнуть, но выходит только сиплые хрипы. В ушах звенит и он не сразу понимает, что кругом слишком пыльно, а ещё много огня. Найдя в себе силы, он пытается сбросить с себя тело старшего, а на третий раз, когда у него выходит, Тимофей издаёт стон боли. — Эти гниды даже своих не жалеют, ради победы убивают людей. — Я рад, что ты в порядке. Подняться и идти сможешь? — Попробуем. Их нагоняют, когда взвод практически на границе. — Нужно было их взорвать в чертям. — рычит Тэён, отстреливаясь. — Они сами с этим справились. — Тэхён закусывает губу, думая, что им делать. Ведь вести немцев прямо на базу совершенно не вариант. — Я останусь здесь, командир. Ты сам видишь, плох совсем, но повоевать ещё успею, а вот вы успеете уйти. — Нет! — выкрикивает Джиен выстреливая в противника. — Мы останемся здесь и найдем укрытие, а вы спрячетесь и когда мы уведём немцев подальше, отправитесь на базу. Вести их по нашей тропе нельзя. Это единственный выход. — Ни за что! Мы не бросим вас здесь одних, это же самоубийство. Чимин, что до этого опирался спокойно о дерево в овраге, пытаясь отдышаться после бега, громко возмутился после чего последовала череда выстрелов в их сторону. — Чёрт возьми, прекратить препинания! Это приказ, рядовой Пак.***
Они отходят буквально на пару десятков метров, когда слышат череду выстрелов, а следом два мощных взрыва и диковинную тишину леса. Чимин порывается вернуться, но рана на боку, что он получил в ближнем бою ещё на территории концлагеря даёт о себе и Степан уводит его, пока он не понимает, что происходит. Шаги даются с трудом. Он оглядывается на парней позади него и сглатывает ком в горле. Произошедшее всего несколько часов назад не даёт покоя, заставляет пустоту в сердце заполниться ужасающей болью. — Я пойду в здание, Василий и Тимофей прикрывают снаружи. Они стоят в кругу на опушке леса, что рядом с дорогой. Тэхён вносит несколько заметок в своём дневнике, объясняя каждому свою задачу. — Чимин и Джеян на позициях с двух сторон, ведёте наблюдение, в случае чего убираете цель. Всё должно пройти тихо, мы не убийцы, а разведчики. — омега кивает сам себе и обводит каждого бойца уверенным взглядом. Ведь так и есть на самом деле. Они лишь ведут специальную операцию по удалению украденных данных. И их работа заключается лишь в этом, но никак не в убийстве людей. Сколько бы горя не привнесла война в жизни народов, это не означает что творить самостоятельное правосудие будет выходом из ситуации. Мстить можно и иным способом, но никак не жестокостью. Грубую силу и боль побеждает нежность и любовь, так же как и жестокость — мировосудие и доброта. — Будьте предельно внимательны и ни в коем случае не пытайтесь мстить. Вспомните всё чему нас учили, помогайте товарищам и не теряйте бдительность. Наша сила в единстве. На глаза наказываются слёзы, он прижимает ткань сильнее к животу и спотыкается на ровном месте не в силах идти. — Вставай, мы должны быть к рассвету на месте. — альфа, что шёл постоянно рядом, присматривая за ним протягивает руку, но он отталкивает её, заливаясь слезами. — Не могу. Оставь меня, я обуза. — омега машет головой из стороны в сторону не в силах успокоиться. — Мы оставили его, я не могу. Нужно… Мы должны… — Прекратить истерику! — Чимин вздрагивает, когда чувствует как его встряхивают за одежду на груди и смотрит загнанным взглядом на сослуживца. — Ты командир и не можешь вести себя таким образом! Он погиб, его нет, всё, конец сказки. Сейчас ты должен доставить нас домой, понимаешь?! Ты не имеешь права быть слабым! — Нам всем тяжело, но мы должны идти, иначе все полягут, и задание будет провалено. — Василия более мягко прерывает Степан. — Но для начала, я перевяжу тебе рану, — парень достаёт из своей сумки несколько бутыльков и запечатанный бинт, а подойдя к Чимину ближе говорит Василию за спиной, — а ты иди охладись. — С радостью! Альфа сплевывает себе под ноги и развернувшись на сто восемьдесят градусов отточенным движением идёт в глубь леса. — Не слушай его, пожалуйста, ты имеешь право на слёзы и отчаяние, но не сейчас. Это всегда тяжело, терять близкого, в каком бы месте ты не находился, но ради Тэхёна ты должен идти. — каждое слово связано с четким движением рук, молодой альфа делает быструю перевязку. — Он спас тебя и доверил наши жизни тебе, потому ты в ответе за нас. — Я… Это… — Ты справишься. Мы поможем тебе. А теперь, давай, облокачивайся на меня. Длинная дорога нам предстоит.***
Это происходит совершенно неожиданно, Чимин как раз тренируется со своим взводом, когда это происходит. Не то, чтобы лейтенант Пак перестал верить в силу своей страны, но остальных — не только из их взвода — уже давно встретило КГБ с распростёртыми объятиями, некоторые даже сломались после этого. А он как был командиром взвода, так и остался. Возможно ему дали время на восстановление, но это вряд-ли ведь остальных даже тяжело раненных допрашивали сразу. Их первое задание, что оставило брешь в груди было почти год назад. Задание, которое они успешно выполнили, но с большими потерями было обозначено в личном деле и даже высказана благодарность за службу родине. Но прямой контакт с противником всех заставил смотреть на них искоса. То, что произошло в тот день в точности до каждой детали знает только Мин Юнги. Он собрал их практически на следующий день, дал неделю отдыха, а следом всё выпытал. Иногда Чимину кажется, что их инструктор тот ещё знаток слова, иначе объяснить то, каким образом его взвод рассказали ему о произошедшем без единого вопроса остаётся загадкой. Чимин в тот день ни сказал ни слова. Как и последующие сорок дней. — Пак Чимин? Он одергивает рубашку, что непозволительно задралась для статута солдата и отдаёт воинскую честь, представляясь. — Пройдёмте за мной. Черноглазый брюнет разворачивается и направляется в главный штаб. Чимин предполагает, что там будет проведен допрос. Возможно даже с пристрастием.***
— Итак. — мужчина заходит в кабинет, уверенным шагом проследовав к рабочему столу. — Прошу, присаживайтесь. Чимин мельком осматривает комнату жилого дома, который у них зовётся базой и замечает в углу всё того же Мин Юнги и это даёт ему неоправданную надежду. Он присаживается на предложенный стул, что стоит напротив рабочего стола за которым расположился капитан третьего ранга и внимательным взглядом следит за каждым его действием. — Вы знаете почему я здесь? — Несколько месяцев назад мой отряд был… — он не договаривает и замолкает, когда слышит переживающий его голос. — Этот вопрос был закрыт в течении первой недели после вашего прибытия обратно. Чимин растерянно поворачивает голову в сторону своего инструктора, но после берёт себя в руки и возвращает взгляд капитану: — В таком случае никак не могу знать, товарищ капитан третьего ранга. Мужчина смотрит на этого мальчика и не понимает что он здесь делает, почему забрался так далеко и как не сдался ещё в самом начале. Перед глазами невольно возникает образ грозного Ким Тэхена, с его этими вечно хмурыми бровями, тяжёлым задумчивым взглядом и улыбкой. Светлой, но совсем грустной. — Чимин… вы знаете Ким Тэхена? Омега, что до этого практически безучастно рассматривал свои ладони резко поднимает голову впиваясь подозрительным взглядом в старшего. — Командир моего взвода, он погиб на нашем первом задании. — А что если я скажу, что он жив? В груди появляется надежда, она разливается горячей вязкой лавой по груди достигая сердца, и Чимин, что практически справился с больной холодной нутро пустотой, отрицательно качает головой, чувствуя как к глазам подступает влага. — Как вы можете знать? — голос даёт слабину, и младший сжимает с силой ладони стараясь привести себя в порядок. Мужчина, что сидел всё это время за столом наконец встаёт из-за него и подходит к окну. Чимин невольно подмечает его идеальную осанку, воинскую выправку и небольшой тремор левой руки. Мужчина перед ним явно не тыловой человек и если это так, если он всё правильно понял, то надежда действительно есть. Он едва ли не пропускает начало рассказа, акцентируя внимание на том как капитан хмыкает себе под нос, и смотрит вдаль сквозь окно: — Это случилось в апреле 43-го года, товарищ Пак.