***
Тем временем Аято позаботился о том, чтобы их «гостя» разместили с комфортом — связанным по рукам и ногам на стуле в одном из подвальных помещений имения, в котором было всё, что требовалось для дознавания. Ещё один из многочисленных секретов главы комиссии Ясиро. В комнате не было света, но, казалось, это нисколько не пугало пленника. Фатуи сталкивались с вещами пострашнее тёмных помещений. Например, с Предвестниками. Аято медленно вошёл внутрь, оставив дверь закрытой, и зажёг несколько свечей, сел на стул напротив и начал допрос, сложив руки в замок. — Так значит, это ты тот Агент, что пытался отравить меня. — он немигающим взором пристально уставился на маску. — Подчинённые не обсуждают приказы. В Фатуи подобная вольность жёстко карается. — Вряд ли ты вернёшься в эту организацию после всего, что натворил. Как минимум, ты позволил пленить себя, даже не сопротивляясь. Не думаю, что за это тебя оставят в живых. А теперь подумай о том, сколько всего ты расскажешь мне о делах Фатуи, и прикинь, насколько мучительной будет твоя смерть, если тебе удастся вернуться. — на его губах поселилась лёгкая улыбка. Аято поднялся и подошёл ближе. Протянув руку, он снял маску с лица Агента и замер на пару секунд, удивлённо рассматривая его черты лица. — Ты ведь уже всё понял, верно? — мрачно улыбнулся Агент. Без маски его голос перестал быть до жути отталкивающим и нечеловеческим. — Конечно. — с запозданием ответил комиссар и положил предмет на стол. — Каору оценит, я уверен. Не проронив больше ни слова, он вышел из комнаты.***
Девушка вернулась в поместье довольно поздно. Сато посоветовал ей идти отдыхать и допросить Агента с утра. Возможно, кто-то другой прислушался бы к его совету, но только не Каору… Парень же решил доложить обо всём произошедшем комиссару, надеясь застать его в кабинете. Ему повезло. — Господин Аято, вы ещё не ложились? — осторожно спросил он после того, как ему разрешили войти. — Нет. — отвечает тот, прикрывая уставшие глаза рукой. — Сюмацубан уже обо всём мне доложили. — Вот как. — парень вздохнул, опустил голову и, сжав руку в кулак, развернулся, чтобы уйти. — Куда ты собрался? Разве я отпускал тебя? — Вы и так всё прекрасно знаете. Вы дали мне шанс, но я ничего не смог сделать. Снова. Никому не нужен такой защитник. Каору очень повезло с вами, господин Аято. Он сделал пару шагов вперёд и почувствовал грубую хватку на своём плече. И как он так быстро пересёк расстояние между ними? — Я не позволял тебе уходить. Тень должна оставаться рядом со своим хозяином. Уже забыл? — его голос острым лезвием прорезал тишину. Сато вздрогнул. — После всего случившегося вы всё же хотите оставить меня? — с его уст слетел нервный смешок. — А ты всё так же хочешь уйти? Или ты просто решил, что так будет «правильно»? Ложись спать, время уже позднее. Мне нужно кое-что уладить. Завтра ты снова мне понадобишься. — Да. — Сато сглотнул. — Доброй ночи, господин Аято. — Доброй ночи, мой телохранитель. — последние слова он особенно выделил. Парень покинул кабинет главы на негнущихся ногах. Здесь ему доверяют. Действительно доверяют. И ему никак нельзя подвести это доверие.***
Каору знала, куда Аято мог привести пленника. О подвальных помещениях, оборудованных под дознавательные комнаты, она узнала давно, когда комиссар пригласил её опознать одного из чиновников, что, по её мнению, воровали немалые суммы у комиссии Ясиро. Теперь она брела по давно заученному маршруту даже без факела. Один из Сюмацубан подсказал ей, где именно сейчас находится источник неприятностей, подаренных комиссии, и та поспешила в нужном направлении. Свечи мерно горели, пленник сидел с опущенной головой. Чёрные пряди, доходящие до плеч, скрывали его лицо. — Всё кончено. — произнесла девушка, подойдя ближе. — Тебе некуда деваться. Расскажи мне всё, начиная с того, что именно нужно Фатуи от моей семьи. Агент не проронил ни слова. Его тихий, злорадный смех настораживал. — Я не повторяю дважды. — грозно заметила девушка и замахнулась рукой. Внезапно пленник подорвался с места и приставил кинжал к девичьему горлу. — Не стоит меня недооценивать. На неё смотрела пара иссиня-чёрных глаз. Дыхание перехватило. Этот голос, эти губы… Почему? Как?.. — Каору! В комнату ворвался Аято. Агент Фатуи не убрал кинжал, наоборот, он прикрылся телом девушки, из глаз которой градом лились слёзы, словно живым щитом. — Назад! Если не хотите, чтобы она пострадала от яда, отойдите от двери. Комиссар медленно сделал шаг назад. — Шин… — прошептала Каору надломившимся голосом, дрожа в его руках. — Не делай этого… — Тебе очень повезло с покровителем, Ёри. Но меня уже ничто не остановит. Он сделал несколько шагов вперёд и внезапно закричал, схватившись за левую ногу. Каору воспользовалась этим. Высвободившись так, чтобы не задеть отравленное лезвие, она развернулась лицом к парню и наблюдала за тем, как он достаёт из раненой ноги небольшую иглу, а после падает на пол, теряя сознание. Из тёмного угла послышался смешок. — И как давно ты был здесь? — спокойно спрашивает Аято, приобщимся секретаря за плечи. — Дольше, чем вы думаете. — отвечает Макото, выходя на свет. — Ему не помешает отдохнуть. Может, стоит приковать его к стене? Так точно не вскочит. Мальчик задумчиво потирает подбородок, а после, кивая своим мыслям, смотрит на главу. — Пожалуй, ты прав. Спасибо, Макото. Передай-ка Сюмацубан, чтобы они занялись нашим гостем, но без излишнего членовредительства. Ни один волосок не должен упасть с его головы, ясно? — Передам слово в слово! — мальчик стремглав понёсся исполнять волю Аято. — Идём, Каору. Та едва переставляла ногами. Она смутно помнила обеспокоенное лицо Томы, встреченное в коридоре, то, как села на кровать в своей спальне, выпила что-то, что дал ей комиссар, и его мягкий, успокаивающий голос, нежные поглаживания по голове, тёплое дыхание на затылке. Она плакала даже после того, как приняла успокоительное, выписанное лекарем. Невозможно. Просто невозможно. — Вы с ним так похожи. — шепнул Аято, когда девушка понемногу начала приходить в себя. Часы отсчитывали пятый час утра. За окном медленно поднималось солнце. — Почему?.. Зачем он пошёл в Фатуи? И почему не рассказал о том, кто он? Почему он не открылся мне? — Возможно, он испугался, что ты не сможешь вновь принять его вот так. — Шесть лет… Я не видела его с того самого вечера, Аято! Это так жестоко с его стороны! Я… Я просто… — Ш-ш-ш, тише, милая. Тебе нужно поспать. Всё-таки у тебя выходной. Ты многое пережила. — Не уходи. Каору крепче сжала его ладонь и, ложась на мягкое одеяло, потянула комиссара за собой, вовлекая в объятия. — Что, теперь не отпустишь меня? — Ты — глава комиссии. Имеешь право. — И то верно. Аято нежно поцеловал её в висок и закрыл глаза. Ему хочется как можно дольше оставаться рядом с ней, защищать от опасностей внешнего мира не только тело, но и душу, хочется просто любить каждую секунду, быть счастливым, не думая об одобрении со стороны. — Каору. — Да? — Я так люблю тебя. — Я тоже люблю тебя, Аято. И никого другого мне не нужно.