Звёзды, ты и я

Оказавшись во тьме, в которой невозможно было что-либо увидеть, были слышны только ночные лесные звуки. Где-то ухала сова, где-то слышались шорохи и хрусты веток, заставляя Кнайфа на мгновение замирать от страха. Но он продолжал идти, обходя каждое деревце желая спрятаться ото всех. В особенности от проблем, которые как табун лошадей преследовали его, а с каждым днем все больше и больше этих самых '' лошадей «. По памяти Кнайф прекрасно знает куда держит путь, его не волновала та мысль, что он может заблудиться. В какой-то степени он был бы даже рад — пропасть в лесу и желательно раствориться в нем. Исчезнуть. Но такового с ним не случится. И он это знал не потому, что Краткий может отыскать его за считанные секунды, а потому, что просто знал лес как свои пять пальцев, то есть наизусть. Оказавшись на маленькой, уютной, и даже ухоженной полянке, которую со всех сторон окружали высокие и густые деревья с листвой, Кнайф наконец-то почувствовал себя в свой тарелке. Но даже это не могло облегчить его тяжесть на душе, сильную обиду и еще что-то, что никак недовало ему покоя в последнее время. Подойдя к середине поляны, он сел отпустив руки к мягкой траве, что приятно холодила кожу. Нож пытался не думать не о чем и только наслаждаться тишиной и покоем. Он любил время от времени находится одним, а в последнее время на него слишком часто падает внимание Краткого и издевки Курасана, парой даже насмешки со стороны Брялка. Находится и с остальными обжектами так-же не было никакого желание, ведь ему казалось, что им полностью и целиком плевать на него. Ну, за исключением разве что Лампчки. Но Кнайфа раздражала та мысль, что подруга со всеми в хороших отношениях, даже с Курасаном, что на горе Домпкрат дал довольно смачный пинок девушки. — ≪ Да к черту эти мысли… ≫ — Подумал он. Парень лёг, положив под голову правую руку для удобства, и посмотрел на небо. Кнайфа не превлекала сие картина звёздного неба. Она казалась ему безобразным, слишком скучным и даже луна, что оказалась миссис Шуруповертом, пряталась за плотными кучками темно серых облаков. Закрыв глаза, он попытался помечтать о чем-то хорошим. Например о Пикчере, о том как бы они проводили время вместе, болтали о всяком, гуляли да и просто были бы рядом. Правда. Данные мысли наводили грусть о своём исключенном лучшем друге. В какой-то момент Кнайф провалился в сон. В такой незапный, но довольно приятный, ведь в таком состоянии отчётливо виделись всякие небольшие выдуманные сюжеты связаные с ним и Пикчером. Но последнее особенно ярко отобразилась в коротком сне. Это была Лампчка. Её радостный образ. Она не делала ничего такого необычного, просто счастливо улыбалась ему, беря сначало за руку, а затем заключая в тёплые и приятные объятья. Вдруг Кнайфа из дремоты вывел хруст ветки неподалеку, на которую кто-то очевидно наступил. Моментально открыв глаза, Нож сел и посмотрел в ту сторону, откуда раздался хруст. Среди деревьев было сложно увидеть кого либо, но этот '' кто либо'' и сам не собирался прятаться, ведь в следующую пару секунд показался отчетлевый силуэт, что не спеша направлялся в сторону обжекта. — Лампчка..? — Удивлённо спросил он, уже более менее разглядев перед собой прозрачную. Он наблюдал, как Светобульба подходит ближе и падает на спину рядом с ним, распластавшись, как морская звезда. На мгновение он даже испугался, что та могла разбиться. Но треска стекла не послышалось, поэтому нож быстро отбросил внезапное волнение. — Как ты нашла это место? — Спросил Кнайф, не веря своим глазам. Девушка улыбнулась от чего-то, смотря в тёмное небо. — Случайно, — Ответила она, — Я просто шла куда глаза глядят. А тут ты. — Хм, а зачем ты в лес то пошла? Ночь же. — Наверное по той же причине что и ты, — Кнайф посмотрел на собеседницу, он явно не был довольным её ответом, думая, что та ляпнула первое что на ум пришло, а правду говорит не хочет. Хотя, зная её, Кнайф мог предположить, что та по глупости или от бессонницы решила прогуляться и действительно случайно забрела на эту поляну, — А ты почему такой грусный? — Неважно, — Немного раздражённо сказал он, закинув ногу на ногу и уже улегся рядом, уставившись в темноту. Тишина немного успокаивала, как и еле слышное дыхание стеклянной девушки. В какой-то момент Кнайф пожалел о том, что грубо ответил на заданный вопрос Лампы, ведь это явно заставило ту умолкнуть и почувствовать себя неловко. — Эй, Кнайфичка… — Не успела она договорить, как Нож перебил её тихий голос. — Не называй меня так, ясно? Прошло пару секунд молчания. — Ладно… — Уже совсем невесело сказала она. Кнайф услышал эту перемену в голосе, но не собирался что-либо предпринимать, думая о том, что та как обычно забудет все плохое. Это же в её стиле, верно? — Так, что ты хотела сказать? — Непринуждённо спросил он, ожидая какой-то глупый вопрос или очередной рассказ, который покажется ему не интересным, бредовым и неправдаподобным. Стеклянная промолчала, только зашевелилась, меняя свою позу на более удобную и все-же решаясь ответить на вопрос закрытого в себе ножа. — Хотела спросить, все ли с тобой хорошо, — Она посмотрела на кучку серых облаков. Лунные лучи уже виднелись, немного освещая её лицо, — Ну, я просто вижу, что тебе очень плохо. Но ты не хочешь об этом говорить и только отстраняешься. — Да какое тебе дело.? — Только и всего выдал он, посмотря в сторону лампоголовой, что-то в нем неприятно заболело. Лампочка буд- то видела его на сквозь и Кнайфа парой это даже раздражало. — Может потому, что ты мне совсем не безразличен? — Горько улыбнувшись, Лампчка прикрыла запястьем свои глаза. Кнайф заметил эту грусную, полную печали улыбку. Он не знал, что сказать, не понимая полноту правды Светобульбы. Было ли это признанием чего-то большего или подтверждением того, что она его подруга и ей он не безразличен именно по этой причине. В любом случае ножу становилось плохо от этого разговора, он боялся задеть Лампчку своим потоком необдуманных слов, поэтому просто предпочитал помолчать. Он внимательно вглядывался в лицо Светобульбы, в один момент наблюдая, как по её лицу скатилась одинокая слезинка, что тут же пропала. — Смотри, я нашла созвездие ''суши'', — Резко, вдруг она указала пальцем в звёздное небо, как не в чем не бывало. Буд-то все хорошо. Кнайф почему-то не решился спросить причину её слёз, и лишь посмотрел на небо искренне удивляясь как оно преобразилось из безобразной картины в действительно волшебную красоту. Находясь тут, рядом с Лампчкой, он пропал в своих мыслях, блуждая взглядом между звёзд и отдалённо слыша, как тихий голос стеклянной что-то «весело» говорил. Кнайф чувствовал себя куда более паршивей, ощущая лёгкую злость на самого себя за то, что не может пересилить свою гордость и высказать Лампчки все, что держит в самом себе. В какой-то момент нож задался вопросом, кем для него является Светобульба? Подругой? Скорее всего, но сам он этот факт никогда не принимал. Почему? Ну, во первых рядом с ней он чувствует себя странно. Иногда неловко и напряжённо, например в те случаи, когда та его без веской причины обнимает. Порой негативно и грубо, не хотя вступать в разговор с оптимисткой и чувстуя какую-то противную и гадкую зависить. Завидовал он и по сей день чувствовал. Лампчка казалась для него такой не понятной и даже загадочной, он каждый раз задавался вопросом, как же она так хорошо скрывает свои чувства и мысли за улыбкой? И почему именно рядом с ним она позваляет давать себе слабинку, показывая что тоже умеет грустить? А ещё, если вспомнить Стерку, что тоже была для него неплохой подругой, то рядом с бело-черный он так не нервничал, как с Светобульбой. Так что же так влияло на его отнашение с Лампчкой? Звёзды светили ярко. Кнайф вдыхал прохладный свежий воздух, наблюдая за тем как мерцают маленькие огоньки на галактическом полотне, где темно синий переливался в плавно фиолетовый цвет и наоборот. Такую волшебную красоту он тайно мечтал выпить, предстовляя йигройш Бутылыча. Тихо усмехнувшись от этой забавной мысли, парень положил свои руки по обе стороны от себя. Правой рукой он почувствовал легкое чужое тепло. Оказывается его рука сопрекоснулась с рукой Лампчки. Тут же в его голове возникла мысль взять ту за руку, но смутившись от данного желания, Кнайф ничего не предпринял, оставив все так как есть. Он подумал о том, что Лампчка сама уберёт руку, но нет, девушка даже не шевельнулась. Возможно уже спала. — Лампчка,— Вдруг тихим тоном заговорил он, кажется найдя на небе тот самый отбраз суши из пару ярких звёздочек, мысленно соединяя их невидемыми линиями — Я так устал от всего… Тишина и Кнайф чувствует как некая обида снова охватывает его сознание, а на душе опять дурно. Лампчка была не виновата, что тот заговорил именно тогда, когда её сознание уже где-то спокойно блуждало. И Кнайф понимал это. Но все равно расстроишись парню хотелось поговорить, как-то избавится от гниющих мыслях, что уже давно крутились в голове. — Почему все против меня.? Я что, правда плохой обжект.? Что я делаю не так? Да, может я грубоват, делаю ошибки, но… Я не знаю как мне быть, что делать со всем этим! — Кнайф говорил тихо, почти что жалобно. Его сжимала изнутри боль одиночества, такая острая, что его лезвие по сравнению с ней вовсе не заточеный. Такая боль, что хочется кричать, выть и плакать. Кнайф чувствует, как глазам поступают жгучие слезы, и садится, раскинув ноги, вдыхая прохладный воздух, — Привыкши к плохому отношению к себе, мне просто непривычно подпускать к кого-то, боясь снова раниться. Даже твоя улыбка для меня кажется фальшивой и мне страшно, что все твои действия для меня подозрительны. Я давно разучился принимать в свою сторону доброту и заботу, они для меня стали чем-то непонятным и пугающим. Ещё я часто задумываюсь о том, что когда нибуть все действительно забудут про меня, даже ты, Лампчка… И в ответ тишина. Кнайф даже рад, что сейчас ему никто не ответ на эти слова. Но с другой стороны он очень нуждался в поддержке, в чем-то таком, что даст ему надежду на светлое будующие. —…— Вдруг Лампчка присела напротив парня, беря его руку в свою, ощущая легкое тепло. Кнайф лишь вздрогнул от прикосновения и в принципе того, что лампоголовая слышала его. Лунный свет хорошо освещал небольшую поляну и Лампчка видела как по лицу Ножа скатываются горькие слезы, а он старательно пытается их вытереть левой рукой, злясь на себя из-за того, что показался перед ней нытиком. — Я с тобой навсегда, даже если все, кого мы знаем, будут против. Я уверена, что смогу помочь тебе, — Кнайф взглянул на Лампчку с надёжной. Он видел в её глазах искренность и полную серьёзность. Затаив дыхание, он почувствовал приятное ощущение внутри себя. Кнайф не мог отрецать того факта, что сейчас, находясь рядом с Лампчкой, ему становится легче. Он охотно верил её словам, уже не желая убегать от помощи. Кто, если не она, поможет ему пережить все ненастья? Кроме неё разве бы кто нибуть пришёл на помощь? Может Пикчер? Нет, конечно. Стерка? Да она же вечно с Замазычем. Брялок или Бутылыч? Конечно же нет. А об Курасане и речи быть не может, а остальным нож совсем не интересен. Но это уже совсем не важно, — Скоро вся боль пройдёт, я обещаю тебе, Кнайфичка. Её слова звучали так сладно и правильно. Кнайф уже не верил тому, что все происходит наяву. Он влюблённым взглядом наблюдал за тем, как на её лице появляется милейшая и искренняя улыбка, что глубоко запала в душу обжекта. Впервые почувствовав себя нужным, заметным и даже любимым. Кнайф не знал что сказать на её слова, как отблагодарить и показать, что он действительно нуждался в них. — Спасибо тебе. Мне правда стало легче. Даже не знаю, как бы я был без тебя, — Улыбнулся. Такой настоящей и не сдержанной улыбкой, что сама расцвела на его лице, заставив Лампчку вначале удивиться. — Ох, улыбнулся? — Она обрадовалась его словам, подумав о том как приятно видеть настоящую улыбку обжектов, а не надменный или ехидный оскал, — Так держать! Я сделаю тебя счастливым! — А я и не сомневаюсь, — Усмехается он, робко косаясь рукой до её лица, от чего девушка вздрагивает и замирает в ступре, забыв как дышать. Вдруг на её лице появилась отчетливое смятение и непонимание, а так же смущение. Кнайф почувствовал приливший к лицу стеклянной жар. — Кнайфи.. ? — Он прижал палец к её губам, немного задумавшись о том, что именно собирается сделать. В порыве чего-то тёплого и такого светлого чувства некой радости, Кнайфу становилось неловко, но смотря на Лампчку, его одолевало дикое желание дотронуться до неё. До этого тёплого лучика солнца, с которым теперь и делится то не хотелось. — «Могу ли я себе позволить так поступить с ней? Вдруг ей станет противно? Что если я испугаю её? Почему я вообще думаю об этом?» — Подумал Кнайф, приблежаясь отнюдь не за обнимашками, как подумала Лампчка, а за поцелуем. Её руки уперлись Ножу в деревянную ручку, не для того, чтобы оттолкнуть от себя, но и не для цели сблизится. Она ожидающе наблюдала и Кнайф понял, что надо действовать, пока та обескуражена его действиями. Лампчка почувствовала легкое и неуверенное прикосновение губ Кнайфа. Но даже такое нежное и столь робкое действие заставило её почувствствовать себя странно хорошо. Голова у неё закружилась, а телу прошла приятная дрожь. Кнайф был в сильном восторге от новых ощущениях. Губы Лампчка были такие мягкие и желанные, что нож в какой-то момент понял, что обрёл что-то действительно важное в своей жизни, в чем он так давно нуждался. Отстранившись, парень молча посмотрел на стеклянную девушку, ожидая услышать возмущеные вопли или хотя-бы просьбу о том, чтобы её отпустили. Но Лампчка не спешила что-либо предпринимать, лишь только с опущенным взглядом тяжело дышала, чувствуя лёгкую слабость во всем теле. — Зачем ты сделал это? — Спросила она, смущённо посмотря на Кнайфа, боясь услышать что-то, что ранит её. Тот молча берет её руки в свои, смотря прямо в глаза. Было видно, что они оба были смущенны данной ситуации, но так-же тайно радовались в случившемся. — Я влюбился в тебя, — Признался он и Лампчка с трудом верить в происходящее. Ей казалось, что сейчас она в глубоком сне, где происходит сущий брет, который ей до чёртиков нравится. — Кажется еще тогда, на горе Домкрат, ты значила для меня большее, чем просто подруга… Прости, что когда-то обходился с тобой грубо, ты очень важна для меня, просто знай это… Лампчке вдруг хочется плакать от счастья, улыбаться во всю ширину рта и плясать до такого момента пока ноги её не откажут, а тело упадёт на мягчайшую траву. Кнайф облизнул свои губы влажным языком, убирая сухость и снова касается трепетных нежных губ Лампчка. Сменая их, он наслаждался моментом, заключая лампоголовую в свои объятия. Его губы были такие горячие и страстные. Лампчка охотно шла на встречу поцелуем и ей хотелось их прикосновений ещё больше. Кнайф чувствовал взаимность, то как она старается хоть как-то ответить на его действия, но выходило совсем не умело. Но даже так, Кнайф ощущал как происходящее сводило его с ума. В очередной раз прижавшись губами к ее губам, он принудил стеклянную разжать их, а потом просунул между ними язык и совсем вскружил ей голову, заставив почувствовать внутренний жар. Казалось, даже прохладный воздух вокруг них нагрелся. Руки скользнули по стеклу Светобульбы в области талии, оставляя после себя жар и томление. В какой-то момент она легонько стала отталкивать Кнайфа, чувствуя, что вот вот потеряет сознание от столь неожиданных порывов эмоций и чувств. — Я сдохну без тебя, — Шепнул он, все же отстраняясь от девушки, давая ей отдышатся. Она в свою очередь улыбается и Кнайф понимает, что все хорошо. Лампчке не противны его слова и действия, и от этого на душе становится легче. — Я тоже люблю тебя, — Призналась она и в этот же момент Кнайф понимает, как глупо было убегать от проблем, а не решать их с самого начала теряя драгоценное время. Лампчка поцеловала в слегка приоткрытые губы обжекта напротив, не напористым или страстным поцелуем, скорее лёгкий и нежный, как буд то целует тончайшие лепестки цветов или трепетные крылья бабочки. Кнайф улыбается в этот нежный поцелуй полный любви и под конец ложится на траву, приглашая сидящую подружку прилечь рядом. — Уже совсем поздно, — Говорит он, когда Лампчка легла рядом. Уже без какого либо смущения он берет её за руку, — Пора бы уже спать. — Да, — Согласилась она. Но ни она, ни он спать не хотели. В очередной раз лицезрея звёздное небо. Они увидели как с неба упала звезда, оставив после себя тонкий хвостик света, который тянулся за ней всего миг, а затем канул в бездну космоса. Удивительно, но за эту долю секунды Лампчка и Кнайф успели загадать единое желание на двоих. А вот какое оно — никто не узнает. — Спокойной ночи, мое солнышко, — Совсем тихо прошептал Кнайф, закрывая глаза и тут же уходя в царство Морфея, несильно сжимая ручку Лампчки, отдалённо боясь, что за ночь она пропадёт.