Навсегда в твоём сердце, но больше никогда

       Винс очнулся посреди пустой комнаты, это пробуждение было как после коматозного сна. По всему телу прошла дрожь. Что произошло вчера, и, что самое главное, где он находится сейчас? В голове пробежала череда мыслей, он мог быть попросту пьян, мало ли что, все могут перебрать. Может быть, как обычно, влез в драку, и всей компанией пришлось утихомиривать. С кем не бывает, в конце-то концов? В конце-то концов, Винс всегда был большим любителем помахаться, о, да, как он считал, женщины любили сильных мужчин. Судя по всему, он настолько разбушевался, что друзьям пришлось пойти на…крайние методы.       Стойте, а откуда вообще столько паники? Как уже стало понятно, с кем не бывает, ну напился, ну с кем не бывает, ну проснулся не в том месте, где заснул? И что теперь, не так ли? Но панике была причина. Где он очутился? И, похоже, коматозный сон был настолько коматозным, что Винс даже не сразу ощутил своё положение, видать, затерялся в потоке мыслей.       Краем уха он слышал как монотонно, перерывом в несколько секунд, за спиной откуда-то со стены на пол капала жидкость. Он не был уверен вообще, что же там такое капает. По правде говоря, он сейчас не был ни в чём не уверен.        Сам Винс был полностью голым и размещён на чём-то вроде гинекологического кресла, а его худощавые конечности, шея, бёдра, и, в особенности, голова, были плотно зафиксированы в одном положении. Оковы чуть ли не на всех линиях сгиба тела. Особенностью позы, на которой решил остановиться похититель, было то, что ноги оказались практически до боли широко расставлены. Так что, под постоянный угол обзора Винса попали его гениталии. Кроме них, он мог смотреть вперёд на ржавую стену. Кажется, в комнате не было ничего интересного, это просто металлическая коробка, пропахшая сыростью.       И, всё-таки, что происходит? Мозг всё пытался переварить происходящее, и постепенно приходило понимание, что эта история надолго. Нет, это же всё несерьёзно.       Так, что же он делал вчера? Вспомнить-вспомнить-вспомнить. В голове крутились мысли, крутились случайные слова, крутились попытки успокоить себя. Это было трудно, ведь он даже не помнил в чёткости, когда заснул.       Вчера, как вспоминал Винс, он был на вечеринке по случаю дня рождения Лей, его подруги. Он не вполне понимал, зачем та позвала его, ведь отношения у них были натянуты. По правде говоря, не было даже понятно, почему она в его голове всплыла как подруга, никакими друзьями они по факту и близко не являлись.       Тогда они перебросились парой слов. Поздравление с праздником, будничные вопросы по типу «Как ты?» и ответы по типу «Да нормально». Выпили по пиву и разошлись в разные стороны, каждый к своей компании, но весь вечер исподтишка поглядывали друг на друга. — Ах, ты, — прошипел Винс сам себе под ухо. Первым делом он подумал, что это всё её некая месть. Как он считал, эта женщина просто ненавидела его за то, что он когда-то выбрал не её себе в пару. И он всегда считал, что Лей тайно сохнет по нему, ведь никогда не упускала повода подгадить ему и посплетничать. И, если так посмотреть, всё сходилось. Та пригласила его к себе на день рождения в надежде, что перепадёт чего-нибудь (Винс, в общем-то, и сам был не против, но что-то от Лей совсем не было инициативы). Затем, увидев, что ничего не выходит, напоила его, и, пока тот без сознания, посадила сюда. Снотворное, судя по всему, было подмешано в пиво. А судя по тому, в каком положении зафиксировано тело, Лей запланировала насильственное соитие. Что ж, интересный опыт, главное, чтобы это всё на этом же и закончилось. Подружка поскачет на его внушительном члене, а затем отпустит. — Хах, только существо женского пола способно на такое! Ну же, выходи! Покажись! Что, решила трахнуть этого парня, а теперь стесняешься? — чего Винс не был намерен делать, так это представать жалким перед похитительницей. Какой бы страшной не была угроза, нужно держаться. Так заведено в армии, а весь мир это поле боя.        Однако, на самом деле, настроение было далеко от боевого. Как в сексуальном плане, так и вообще. Не так-то просто сохранять дух, когда твои конечности сжимают тиски. Чем дальше, тем мучительнее желание сломать оковы, тем труднее дышать ровно.       «Если она хочет меня трахнуть, то ей стоит сделать это поскорее…» подумал он.       Стоило рассмотреть и другие варианты, злоумышленников у Винса хватало. Всегда так получается, что то ему завидует кто-то, то на драку нарывается. В последний раз он был в драке неделю назад, тогда какому-то мужику показалось, что Винс «не так» посмотрел на его сестру и тот пошёл выяснять отношения. В теории, мог собрать банду маргиналов и вывезти Винса в лесополосу, где никто его никогда не найдёт. К сожалению, или же наоборот, к счастью, это уже выглядит как домысел.       Какое сейчас вообще время суток? В комнате, кажется, не было окон. «Кажется», ибо сам Винс оказался не в состоянии повернуть голову. Но, судя по тому, как падал тусклый свет, единственная лампочка была над его головой. Сколько он тут вообще пробыл? Может быть, Винс тут вовсе и не день и не два уже? Какая сегодня дата? Был вечер пятницы, а сейчас?       Тут Винс округлил глаза. Скарлетт! Его любимая. Страшно подумать что она уже про себя там решила из-за отсутствия Винса. Само собой в голове всплыло воспоминание о том, что в субботу они планировали БДСМ-сессию, где Скарлетт была бы горничной, а Винс её дорогим господином. Забавная мысль пришла в голову на момент: может быть, это любимая решила его удивить и сейчас горничным будет именно он, а она станет госпожой? Похоже, что всё к этому ведёт. Всё было бы так хорошо, если бы всё к этому шло.       Винс никогда до этого не был сабмиссивом в играх, он всегда и во всём привык доминировать. Никаким таким сабмиссивным фантазиям никогда не удавалось пробраться в голову, не будучи замеченными. Это всегда что-то постыдное. Лечь на пол перед женщиной, дать ей наступить на себя своими изящными ножками. Стать половой тряпкой. Похоже, Винс был уже рад тому, чтобы приготовиться к тому, чтобы стать половой тряпкой. В теории, это даже снимет с него всю ответственность. Это не его фантазии, это его похитили и изнасиловали. И чёрт, как оказалось приятно. В чём он, конечно, не признается самому себе, и потом будет всё отрицать.       Одно «но». Нельзя было не понять, что Винс перебирает только самые наилучшие для него исходы. По крайней мере, старается. А что ещё может дальше происходить в этой комнате? О не мог позволить страху взять своё. Но вода всё капала. Это было позади. Свет был тусклым, таким, как и час назад. А точно ли час? Сколько он уже ждёт приговора? Веяло лёгкой прохладой. Непонятно, или это вентиляция, или сейчас ночь и тут просто нет никакого отопления. Сколько это может продолжаться? — Эй! Я тут сколько уже сижу, покажись немедленно! — если они услышат, что он проснулся, то есть шанс, что быстрее будут даны ответы. Только вот эти ответы могут ему не понравиться… Может быть, зря он это делает, и лучше было бы как можно дольше притворяться спящим? Поздно, Винс уже начал драть глотку. Затихнуть от страха?        Суставы стало сильнее ломить, тело затекло и словно окоченело от пребывания в одной форме. Чем дальше, тем труднее. Бесконечно отвлекать себя не выходит. Можно думать про извращённые игрища, можно вспоминать, как ты угодил в драку, но организм напомнит тебе о том, в каком положении ты находишься. Кожа покрылась пупырышками, волосы встали дыбом. Это не было похоже ни на какую БДСМ-сессию, будем честны. Здесь было слишком ржавчины и сырость, странное кресло и тиски, в которых оказался Винс. Какой секс? Если сейчас с ним и будут делать что-то непотребное, то к сексу это не будет иметь отношения. — Твари, отпустите! — он стал дёргаться как ни в себя, пытаясь расшатать оковы, пытаясь хотя бы сменить это положение, но всё напрасно. Он был намертво зафиксирован, хоть всё внешне и выглядело не очень презентабельно, но функции оборудование выполняло и не позволяло сдвинуться ни на миллиметр. — Сука! Я вас на куски порву! Если ты мне попадёшься… Если ты мне попадёшься, то будешь жалеть что не попал под поезд! — Винс не мог ровно дышать. Он продолжал брыкаться, используя все силы, что у него есть. Он стал истошно вопить, и вновь и вновь дёргаться. Всё сделать, лишь бы выбраться отсюда. Тот, кто это сделал, обязательно поплатится за свои действия. — Блядская сволочь, я тебя выебу! Ебливая скотина! — все следующие часы он бесцельно сотрясал воздух нецензурной лексикой. Это помогало справиться с болью. Затем Винс закашлялся, пришлось сплюнуть. Всё полетело на его грудь, но он не был намерен затыкаться. Голос был близок к тому, чтобы осипнуть, но Винс продолжал и продолжал. — Если я тебя встречу, гнида, я натяну твою жирную задницу и ты обо всём пожалеешь… Ты пожалеешь! Ты слышишь, тварь!? Ты меня слышишь!? Я хочу, чтобы ты меня хорошо слышал… слышала… кем бы ты ни был… я убью тебя…