Начало новой жизни

Новая жизнь встречает её человеческим гамом, запахом рыбы и плеском волн. Элани опирается спиной о то, что, как объясняла ей Нишка, называется «печной трубой» — правда, в чём смысл этой самой «трубы», запомнить так и не вышло. Отсюда Невервинтер кажется ещё необъятнее — будто бы крыши не просто усеивают землю до горизонта, а покрывают собой весь мир, как странные, распустившиеся по весне цветы. Когда-то очень давно Элани впервые увидела Хайклифф, и тот показался ей огромным после десятилетий обитания в Топях; по сравнению с Невервинтером он — что новорожденный волчонок против крупного матёрого волка, десяток-другой хижин против полотна из каменных домов и переплетённых, словно паутина, улиц. Ещё Невервинтер походит на муравейник, ведь его жители — всюду: спешащие по своим делам, встревоженные, суетливые; он не утихает даже на ночь — за окном то и дело слышатся чьи-то возгласы и шаги, мешающие войти в транс. Невервинтер кипит своей, особенной и незнакомой Элани жизнью — заглушающей тишину изрубленных в доски деревьев и выточенных в плиты камней. Она помнит то чувство, ту панику, что охватила её, стоило ступить пару шагов, спустившись с борта «Двухглавого Орла»: когда неестественное молчание сдавило её, не давая сделать и вдоха, побуждая бежать прочь, обратно в родные Топи. Что она бы и сделала — будь ей куда возвращаться, и не будь рядом того, кого она самой себе поклялась защищать. Впоследствии страх отступил, и голос природы, голос здешней жизни — пусть и такой странной — зазвучал шепотом парковых рощ, урчанием голубей, лаем собак и радостным криком детей. Невервинтер вовсе не страшен. Просто он — другой. Живущий по законам, которые понятны ей не до конца. Неподалёку, у моря, чайки борются за корку хлеба из рук светловолосого мальчишки, с улыбкой бросающего им щедрые крошки; двое докеров спорят, к какому причалу тащить им очередной груз — да в таких выражениях, что Элани и не приходилось слышать; толстый рыжий кот с белой манишкой трётся об ноги хозяйки рыбной лавки, выкладывающей товары на прилавок. Элани обхватывает колено и, улыбнувшись, подставляет лицо выползшему из-за облака солнцу. — Эй, ты! — из окна дома напротив высовывается хмурая бородатая голова. — А ну слезай оттудова! Ишь, удумала! Элани смотрит на него, усмехается, болтнув босыми ногами — прежде чем одним взмахом рук обратиться в сокола; вспархивает, напоследок с удовольствием крикнув в перекошенное от удивления лицо, да улетает прочь. Навстречу новому витку своей жизни.