***
Уильям Ти Спирс с тоской наблюдал за гаснущим за окнами закатом. Еще один бесконечный день на работе, еще одни проклятые переработки, которые он так ненавидел - и от которых, наверное, никогда не избавится. А что поделать, если все население его отдела бездари, лентяи и идиоты? Нет, конечно, если рассматривать по сравнению с другими департаментами и отделами, его бойцы еще не самые худшие. Уильям их хорошо выдрессировал и по показателям они даже иногда лидируют среди других. Чем не повод для гордости? Но Уильям все равно старался их особо не поощрять похвалами, чтобы не слишком расслаблялись. Особенно Сатклифф... От одного воспоминания об этой нестандартной персоне у Спирса началась мигрень. Когда все так изменилось? Когда нормальный парень и лучший студент на курсе, которым Уильям искренне восхищался в Академии, превратился в неуравновешенную эпатажную блядь? Уилл до сих пор помнил того Сатклиффа, в паре с которым он сдавал выпускной экзамен. Он держал в страхе весь курс. Не было никого, кто бы бросил Греллю вызов - и победил. Алая бестия, как все его тогда прозвали, в любом случае выгрызал себе победу. Иногда зубами. В прямом смысле этого слова. От его заостренных треугольных зубов у самых законченных забияк поджилки тряслись. А потом он влюбился в Уильяма - и понеслась нелегкая. Манерность, жеманность, косметика, маникюр, Алая леди... Уильям пытался строить карьеру и работать, а Грелль, словно помешавшись, пытался добиться только одного - его внимания. При этом напрочь отказываясь понимать, что в тот момент это было... мягко скажем, неуместно. Уильяму требовалось заработать себе авторитет, влияние, связи. Для этого он должен был быть настолько кристально чист, насколько это вообще возможно, а в высших кругах Управления хоть и смотрели спокойно на однополые отношения, но... не приветствовали. Так что Уильяму пришлось заткнуть всю свою симпатию куда подальше и твердо давать Сатклиффу от ворот поворот, пока время не придет. Грелль быстро утешился. Слава о его “подвигах” довольно скоро разлетелась по всему Управлению, создав ему соответствующую репутацию, и когда Уильям стал тем, кем хотел, сближаться с Греллем он не стал уже совсем по другой причине - не хотел быть очередной галочкой в длинном списке его побед. В глубине души Уильям мечтал о настоящей любви, о том, кто будет рядом - надежный, понимающий, поддерживающий в тяжелой ситуации. Грелль под это описание и близко не подходил. Его слава “шлюхи всея Департамента” шла впереди него. И хотя Уильям трезво делил эти слухи на два, а то и на три по достоверности, но ведь дыма без огня не бывает? Так что, скрепя сердце, он заткнул подальше свои чувства и полностью отдался общению с представителями противоположного пола, попутно отбиваясь от настойчивых ухаживаний Сатклиффа и скрипя зубами от новостей об очередном романе этого недоРомео. Уильям вынырнул из размышлений и тяжело вздохнул. За окнами уже стемнело, ночь вступила в свои права. Включив лампу, он вернулся к разбору документов, с невольным облегчением подумав, что хотя бы о Сатклиффе ему в этом отношении беспокоиться не приходится. После дела о Джеке Потрошителе и Кампании Уильям немного вспылил и устроил Греллю жесткую выволочку, придя с ним к соглашению, что тот может чудить как хочет - но чтобы на работе это не отражалось. Он может опаздывать, отпрашиваться, капризничать, но все души должны быть собраны, а отчеты сданы не позднее следующего дня. Сатклиффа это вполне устроило - и теперь они периодически устраивали спектакли на публику вместе - комедия в несколько действий “Влюбленный Сатклифф или Будни безалаберных диспетчеров”. Однако все отчеты в установленное время обязательно лежали у Спирса на столе, а сам Грелль, с довольной моськой явившись на работу, первым делом проставлялся любимому начальнику стаканчиком кофе и чем-нибудь вкусным. Правда, отсутствие проблем с документами с лихвой компенсировалось Сатклиффом в других сферах. В неприятности он влипал регулярно и стабильно, и даже, кажется, получал от этого удовольствие. А Уильяму оставалось только тихо материться и готовить очередной оправдательный отчёт перед высшим руководством. Головная боль не утихала, глаза слипались. Уильям утомленно помассировал веки пальцами, убедился, что не помогает, встал из-за стола и отправился за кофе. Кофейных аппаратов на этаже было несколько: в общем зале, в комнате отдыха и в коридоре, около выхода на лестницу между этажами. Кофе там готовилось так себе, но, чтобы взбодриться и ненадолго отогнать сон, вполне подойдет. Вышагивая по темному коридору, Уильям невольно прислушивался к стуку своих каблуков по гладким плитам. Звук далеко разносился по опустевшему зданию Департамента. Ночью тут было так тихо, безлюдно. С одной стороны, эта пустота успокаивала, с другой - невольно обостряла слух. Все звуки казались преувеличенно громкими и неожиданными. Проходя мимо кабинета Сатклиффа Уильям нахмурился. Из-под двери сочился слабый свет и слышалось приглушенное журчание голосов. Мужчина недоверчиво покосился на часы. Что Грелль мог забыть на работе в такое время? И, что немаловажно, с кем именно он там находится? Интуиция подсказывала, что ответы ему не понравятся, и Спирс даже двинулся было дальше по коридору, но на полпути остановился и, поколебавшись, свернул-таки к кабинету. Не давая себе времени задуматься о том, что делает, он нажал на ручку, приоткрыл дверь – и оцепенел от увиденного. Хозяин кабинета лежал грудью на своем рабочем столе, соблазнительно расставив в стороны длинные ноги в обтягивающих брючках, между которых устроился какой-то молодой парнишка-диспетчер, тоже почти лежавший на Грелле и жадно мявший ягодицы Сатклиффа. Пол белым ковром усыпали листы отчетов, которые эти двое, в порыве страсти, просто скинули со стола. Его словно по лицу наотмашь ударили. Отвращение полыхнуло внутри - и тут же погасло, задушенное железной рукой. Уильям глубоко вдохнул, успокаиваясь, но отстраненно жалея, что оставил секатор в кабинете. А я, дурак, не верил... - В следующий раз, для утоления своей похоти, потрудитесь добраться до дома, а не пользоваться служебными помещениями, диспетчеры. Парнишка при первых звуках его голоса подскочил как ужаленный, резко обернулся. Уильям узнал диспетчера Дэвида Брукса, давно клеившегося к Сатклиффу, и едва сдержал презрительную гримасу. Угодливый, трусливый засранец, с трудом вытягивавший и без того заниженные планы. И Грелль согласился под него лечь?! До какой же степени ты опустился, Сатклифф? К слову, сам Алый, уже видно успевший получить свою порцию удовольствия – Уильям даже думать не хотел, какую, если они и раздеться толком не успели! – не торопился вставать и приветствовать начальника. Лица Грелля, скрытого облаком багряных волос, Спирс не видел, услышал только хриплый, шалый голос: - Уилл... - Г-господин Спирс, простите! Мы все уберем! Это... это недоразумение... - Я вижу, - ледяным голосом ответил Уильям, буравя взглядом спину Грелля. Не хочешь смотреть мне в лицо, сволочь? Или мальчишка уже так тебя умотал? Или тебе просто все равно... - Простите, пожалуйста, - Дэвид заслонял от него Сатклиффа, так что рассмотреть, как далеко эти двое зашли не получалось. Уильяму захотелось отшвырнуть парня в сторону, схватить своего диспетчера за горло, заглянуть в его бесстыжие зеленые глаза. Выкрикнуть: “И это мне ты объяснялся в любви, ублюдок?!” Вместо этого он развернулся и вышел из кабинета, с грохотом хлопнув дверью. - Помоги... Спирс уже успел пройти половину коридора, когда что-то его остановило. Он и сам не знал, что именно. Это призрачное слово, на грани слышимости, за мгновение до того, как захлопнулась дверь? Собственное безумно колотящееся преданное сердце, подсознательно верившее в любовь, а вместо этого получившее знатный шмат грязи в лицо? Или инстинкт, ни разу его не подводивший, и вопивший сейчас в голос, что что-то не так? “Жнецы должны быть беспристрастными”, - вспомнился голос учителя в Академии. - “Только тогда они смогут вынести душе справедливый суд” Но как можно быть беспристрастным, если твоего возлюбленного имеет на рабочем столе какой-то сопляк?! “А ты видел, как он его имеет?” Уильям сглотнул, вдохнул-выдохнул несколько раз, пытаясь успокоиться, заходил по коридору. Нет, не видел, но... “Ты же хорошо знаешь Сатклиффа?” Он резко остановился, уловив мысль. Вот и первая насторожившая его вещь: Сатклифф. Эта блядски прекрасная актриса, которая из любой мелочи устраивает бенефис имени себя, здесь лежала как мешок с сеном, неподвижная и безучастная. Уильям закрыл глаза, восстанавливая в памяти увиденную картину. Вот спасибо его врождённой внимательности к деталям! Итак: Грелль лежит на столе, ноги разве...кхм... разведены в стороны, этот диспетчер Брукс лапает его бедра, навалившись на Сатклиффа всем телом. Руки Грелля заведены за спину и скрываются между телами... «А вот и второй напрягающий элемент...» Разве романтичный Сатклифф не предпочел бы в момент любовного соития обнимать и целовать партнера, будучи лицом к нему? Откуда тебе знать? Ты с ним не спал! Ехидный голос подсознания, конечно, был прав, но… Поза Сатклиффа в данной ситуации не давала Уильяму покоя. Так не влюбленные сексом занимаются, так обычно насилуют. Кого насилуют? Сатклиффа?! Мысль, конечно, была бредовая. Если бы Грелль не захотел секса, за один намек останки этого парня собирали бы потом по всему Департаменту. Сладить с разъяренным Греллем мог, пожалуй, только Уильям. Остальным от этого пятибального шторма в человеческом обличии оставалось бежать, прятаться и молиться. «И тем не менее…» И, тем не менее, против Сатклиффа были слухи, которые уже давно бродили по Департаменту. Слухи о его сексуальном аппетите и обилии партнеров. О его многочисленных любовных приключениях, свидетелем одного из которых сегодня невольно стал Спирс. «Мы же ничего толком не видели. Зато ты слышал…» Слышал ли? Что это было? Правда или желаемое, которое он выдавал за действительность? Уильям обернулся, с тоской глядя на приоткрытую дверь кабинета. До конца она не захлопнулась, и золотистая полоска света кинжалом рассекала тьму коридора. Словно приглашала вернуться… - Будь ты проклят, Сатклифф! Если он ошибется, то потеряет друга. Или последние остатки уважения к Сатклиффу. Или что-то неизмеримо большее, что мог бы получить, а вместо этого развернулся и ушел. Ярость снова шевельнулась в груди, на этого проклятого диспетчера. Почему Уилл должен вечно из-за него страдать? Почему он всегда оказывается рядом, когда тот влипает в неприятности? Почему именно сегодня и именно сейчас он решил пойти за кофе, а потом свернул в Сатклиффовский кабинет?! Уильям медленно пошел назад, ступая мягко и осторожно, словно вор в чужом доме, пробирающийся к хозяйской спальне. Голоса и смех слышались изнутри. По внутренностям словно резанули бритвой, но Уильям заставил себя двигаться дальше и различил чужие слова: - …не зажимайся, Грелль, иначе я тебя порву нахрен, и никакого удовольствия от этого ты точно не получишь. - Я тебе глотку зубами вырву, когда освобожусь! Уильям вздрогнул от звеневшей в голосе Грелля ненависти. Нет, любовью тут определенно не пахло. Страстью да, но такой, от которой Спирс предпочел бы сбежать на край земли, подальше от точки ее приложения. Дэвид – Уилл узнал его мерзкий, визгливый голос – рассмеялся. - Не посмеешь. Знаешь, почему? Вот поэтому. Уильям не знал, что диспетчер показал Сатклиффу, но уже следующие слова все прояснили: - Когда мы закончим, я сделаю несколько твоих фотографий, с самых наилучших ракурсов, и, если со мной что-то случится, все управление получит эти фотографии на свою электронную почту. Ты прославишься на весь Департамент! Боже… Идиот… Нашел кому угрожать! Сатклифф подтвердил его мысли тихим, вкрадчивым голосом: - Ты думаешь, меня это остановит? - Думаю, да. Ты ведь не хочешь, чтобы твой Уилли тебя таким увидел? Растраханным, как последняя шлюха, и в чужой сперме? - Ничего. Он прекрасно знает, какой я. Он это переживет. - То есть, он в курсе, что ты – хи-хи – девственник? Что?! Дыхание перехватило. Уильям прислонился к дверному косяку и ослабил узел галстука. Слова Дэвида звенели в ушах. Девственник? Сатклифф?.. Не может быть… - Хотя, после сегодняшней ночи ты уже таким не будешь. Сейчас я это исправлю. Ну, хватит слов, пора действовать. Давай же, Грелльчик, раскрой мне свою попочку, пока я не вставил тебе туда ножницы и не раскрыл ее силой. Уильям вздрогнул, услышав глухой, сдавленный стон Сатклиффа, и внутри все перевернулось. Ярость, так долго сдерживаемая, раненной тигрицей рванулась наружу. Он распахнул дверь и влетел в кабинет. И понял, что успел впритык. Дэвид уже пытался впихнуть в Сатклиффа свой орган. Увлеченный процессом, он не заметил Спирса, чем тот немедленно воспользовался. Захватив в горсть белокурые пряди, Уильям рывком оторвал насильника от Грелля и с размаху приложил лицом о край шкафа с папками, с удовлетворением услышав, как хрустнул нос Брукса. Вопль боли прокатился по кабинету. Спирс ударил еще раз – и отшвырнул воющего и обливающегося кровью парня вглубь кабинета, педантично прикрыл дверь, заперев на ключ, чтобы тот не сбежал, и только после этого развернулся к Сатклиффу. Грелль так и лежал на столе, даже не попытавшись свести ноги, словно сломанная кукла. Тонкие запястья удерживал кожаный ремень, до красноты натеревший бледную кожу, на плечах и спине чернели гематомы укусов и засосов. Уильям быстро расстегнул ремень, отбросил в сторону – и руки Грелля безвольно упали вдоль тела. Убеждение, что с его диспетчером что-то не так, крепло в душе Уильяма вместе с пронизывающим беспокойством. Аккуратно натянув брюки обратно на бедра Сатклиффа, он приподнял его за плечи и развернул лицом к себе. И вздрогнул повторно, увидев яркую смесь бешенства, стыда и отчаяния в знакомых зеленых глазах. Однако стоило Греллю увидеть Уилла, и все чувства поглотили радость и облегчение. И Уильям с удивлением понял, что его тоже немного отпустило. Даже дышать стало легче. Успел… - Я не думал, что ты вернешься. Голос усталый, слабый – и бесконечно благодарный, полный такого тепла и любви, что Уильям почувствовал себя законченным мерзавцем. Он ведь колебался… - Я тоже. Что случилось? Что он с тобой сделал? Грелль утомленно прикрыл глаза. - Не знаю. Он вколол мне что-то. Я не могу пошевелиться. Но голосовые связки не затронуло…сознание не потерял… В голове сразу всплыл список из нескольких препаратов, которые могли дать похожий эффект, и Уильям ощутил новый приступ бешенства. Ни один из них такой слизняк, скорчившийся в это время на полу и взиравший на них обезумевшими от ужаса глазами, достать бы не смог. Значит, ему кто-то помог… Найду – и косой выебу, смертью клянусь! - Я заберу тебя отсюда, только подожди немного. Мне нужно доделать одно дело, - Уилл аккуратно усадил Грелля на пол у шкафа – и развернулся к Дэвиду. Парнишка отползал назад, давясь кровью, пачкая отчеты – подготовленные мне назавтра Греллем! Уильям с сожалением подумал, что придется все завтра самому восстанавливать – и тут же прогнал эту мысль. Впервые отчеты казались ему чем-то глупым, несущественным, по сравнению с той трагедией, которая чуть не разыгралась здесь сегодня. И Уильям не знал, каких богов благодарить, что он все-таки руководствовался логикой, а не чувствами. Хотя, и чувствами тоже… Но главное, он успел вовремя. - Итак, диспетчер Брукс, – холод в голосе Спирса был сейчас намного ниже абсолютного нуля, - вам захотелось легкого секса? Решили, что одной ампулы, - Уильям ударил скорчившегося диспетчера ногой в грудную клетку. Отчетливо хрустнуло сломанное ребро. Брукс взвыл, - с миорелаксантом контролируемого действия и нескольких, - новый удар, в живот, - компрометирующих фотографий вам хватит, чтобы взять в сексуальное рабство одного из лучших оперативных работников департамента? За спиной послышался тихий смешок. - Уилли, я все слышу. Не надейся, я это повторять не буду. Дэвид бормотал что-то, сжавшись в комок. Уильям брезгливо схватил его за волосы и вздернул голову вверх, глядя в обезображенное кровью и слюнями лицо. - Я не слышу вас, диспетчер! - Я…г-господин Сп-пирс…я…объясню… - Не стоит, - Уильям отпустил его и выпрямился. – Я всегда был о вас невысокого мнения, но не думал, что вы окажетесь настолько глупы, чтобы рискнуть напасть на диспетчера Сатклиффа. Эта птица – не вашего уровня полета. Ваш потолок – это шлюхи из Лондонских подворотен. А вы замахнулись намного выше. Но хуже того… Уильям с наслаждением опустил каблук на руку Брукса – правую руку, и негромко ласково добавил под аккомпанемент звенящего крика. - …вы покусились на мое. За спиной – гробовая тишина. Уильям слегка улыбнулся. Об этом мы еще поговорим, Грелль… Лежащий на полу Дэвид слабо стонал, содрогаясь всем телом. Уильям схватил его за шкирку и выволок из кабинета. - Из самых благих побуждений советую вам до утра заполнить заявление с просьбой о переводе как можно дальше от Лондона, и до обеда убраться прочь из Департамента. К этому моменту диспетчер Сатклифф придет в себя, и, если вы все еще будете здесь, я не стану нести никакой ответственности за вашу безопасность и вашу жизнь. Надеюсь, мы друг друга услышали. С этими словами он повторно закрыл дверь, запер на ключ. И развернулся к Греллю. Сатклифф так и сидел на месте, но зеленые глаза смотрели на Уильяма со странной смесью чувств, которым Уильям не мог дать конкретного названия. - На твое покусился, значит? - Вы хотите это оспорить, диспетчер? – иронично поинтересовался Уильям, подходя ближе. - Ни в коем случае, - тут же расплылся в улыбке Чеширского кота Грелль. - Прекрасно, - Спирс чуть нахмурился. – Сегодня переночуешь у меня, во избежание. Он не уточнил, сколько будет длиться действие препарата? - До 10 часов. - Значит, к утру должно отпустить. В другой ситуации я бы предложил наведаться к Отелло, но… - Не надо! – Грелль зажмурился на миг. – Я лучше перетерплю. - Я так и знал. Уильям бережно поднял на руки своего диспетчера. Со стороны кажется высоким, сильным, а весу – как в фарфоровой кукле. И по строению такой же. Дите чуть больше Алана. Вся масса – в ботинках и волосах. И плаще. Краткая вспышка – и вот они уже в квартире Спирса. Уилл отнес драгоценную ношу в спальню, уложил на постель, снял плащ, жилет, обувь. Сквозь тонкую рубашку все ребра проглядывали, по пальцам пересчитать можно! - Боже, да ты вообще хоть чем-то питаешься, кроме воздуха? - Салатом. Уилл поймал себя на мысли, что хочет его стукнуть. Больно! - Понятно. Пора брать над тобой шефство не только в рабочей жизни… - …но и в сексуальной? Мордашка невинная, словно у ангела. Словно это не его сейчас чуть было жестоко не изнасиловали, накачав какой-то дрянью. Уильям только обреченно головой покачал. - Ты никогда не изменишься. - А надо? Не надо. Я тебя такого люблю Однако он так это и не сказал. Просто сидел, смотрел на свое глупое чудо. А Грелль смотрел на него, и мучительный вопрос так и читался в его глазах. Уильям вздохнул и ответил: - Я все слышал. - Вот как, - тихо, отстраненно. – Удивился? - Немного. - Значит, ты верил… Уильям промолчал. Что теперь сказать в свое оправдание? И надо ли что-то говорить? - Верил. Грелль криво улыбнулся. - Значит, хорошая из меня актриса получилась… - Я только не понимаю – зачем. Я ведь говорил тебе, когда мы только поступили сюда. Предупреждал тебя. Почему ты меня не дождался?! Вырвавшиеся слова прозвучали чересчур эмоционально, возмущенно, обвиняюще... и горько. Грелль отвел глаза в сторону и промолчал. Уильям вдохнул-выдохнул, присел рядом на кровать, ласково взъерошил ладонью густые алые прядки. Шелковистые, чуть влажные от пота волосы казались мягкими, как лебединый пух. Грелль тихо замурчал, слабо дернувшись, словно в попытке последовать за ласкавшей его рукой. Уилл поджал губы, сдерживая улыбку. Его пальцы перепорхнули на висок Алого, погладили скулу и щеку, соскользнули на шею. Там, около проглядывавшей сквозь кожу голубоватой венки Спирс ощутил легкую припухлость и нахмурился, наклонился ниже, увидев след от укола. - И часто твои романы так заканчиваются? - Так, с выдумкой - впервые, - безразлично выдохнул Грелль. - Обычно мои почитатели более прямолинейны и менее настойчивы. Стоит им что-нибудь повредить - и они резко ко мне остывают. Хотя... есть еще пара идиотов, помимо Брукса, которые третируют меня до сих пор. - Вот как… Уильям нахмурился. То есть, такая ситуация вполне имеет шанс повториться. Если один придурок догадался воспользоваться наркотиком, чтобы обездвижить Сатклиффа, значит, могут и другие сообразить. Или споить его. Или ещё как-либо воспользоваться, подловив в момент слабости. - Не заморачивайся, Уилли. Я разберусь, - наигранно беспечным тоном бросил Грелль. Мужчина раздраженно покосился на него. - Так же, как сегодня разобрался? - Это случайность, - поджал губы Сатклифф. – Я расслабился и дал маху. Больше я такого не допущу. Этого недостаточно Уильям был согласен с внутренним голосом. Сегодняшняя ночь многое изменила, расставила по своим местам. Глядя на лежащего на его кровати юношу, Уильям понял, что не готов с кем-то его делить. Даже более того – он лично прикончит любого, кто хотя бы посмотрит косо в сторону его любимого. Уильям не любил сложности. В его мире было всё четко разложено по полочкам, рассортировано по категориям, разделено по уровням важности, нужности и ценности. Прежде чем что-то решить, он всё тщательно обдумывал, взвешивал, старался учесть все факторы. Но если уж решал, то окончательно и бесповоротно. И изменять своему решению было не в его правилах. Назвав Грелля своим, он сразу и целиком принял на себя все возможные проблемы, все позитивные и негативные факторы, сопровождавшие это... приобретение. Сейчас, оглядываясь назад, Уильям понимал, что у него был выбор. Он мог бы отказаться от ответственности, уйти – и избавить себя от длительной головной боли. Но тогда он бы потерял и Грелля Сатклиффа, а его Уильям не готов был лишиться. Он сделал выбор – и теперь поворачивать назад поздно. Нужно как-то обустраивать текущее настоящее. Запустив пальцы в густые прядки на затылке, Уильям сжал их аккуратно, потянул. Грелль ахнул. - Разбираться с этим буду я. Ты – мой. И с этого дня я возьмусь за тебя всерьёз, Грелль. Если хочешь отказаться, рекомендую сказать сейчас. Зеленовато-золотистые глаза пристально взглянули на него снизу вверх, иронично и тепло. - Я так долго этого ждал… - Потом у тебя уже не будет возможности отказаться, - сухо произнёс Спирс, не позволяя сбить себя с необходимого настроя. – Если ты мой – то только мой. Любой, кто тебя тронет, пожалеет. Но это правило действует и в обратном направлении. Измен с твоей стороны я тоже не потерплю. - Уилл… - Я не закончил. Щадить я тебя не буду. Поблажек тоже не жди: ни в работе, ни в личной жизни. Если надеешься, что наш роман позволит тебе косячить больше обычного – можешь об этом забыть. Грелль закатил глаза и фыркнул. - Зануда. - Какой есть. Уильям наклонился и легко, вопросительно коснулся алых губ. Юноша подался ему навстречу без раздумий, жадно и отчаянно, как умирающий от жажды в пустыне. На мгновение эта страсть оглушила Спирса, и он замер, прислушиваясь к своим ощущениям, как чужой язычок неловко скользит по его зубам, пробираясь в рот. Однако уже в следующую секунду оцепенение отпустило, и Уильям перехватил инициативу. Сжал чужой затылок грубо, до боли, впился в алые губы, ощущая смутный привкус клубничной помады и зелёного чая. Грелль так просто сдаваться не собирался. Даже запертый в собственном теле, он с жаром отвечал по мере сил. Спирса это устраивало. Однако стоило всё-таки расставить всё по своим местам. - Мой, - прорычал он, кусая нежную кожу около горла, оставляя заметный след, который просто так не скроешь. – Только мой, ясно?! - Похоже, меня сегодня всё-таки изнасилуют, - тихо засмеялся Грелль, глядя на него совершенно пьяными глазами. - Как будто ты сильно против. - Очень против! Буду кричать, плакать и звать Себас-тяна. Уильям нехорошо прищурился, мягко прихватил левой рукой горло Сатклиффа, поглаживая большим пальцем его адамово яблоко. - Нарываешься… Грелль молчал, однако ангельски-невинные глаза говорили сами за себя. Такие невинные, что хотелось прямо сейчас перевернуть его на живот, уткнуть лицом в подушку, и… Уильям глубоко вдохнул раз-другой, восстанавливая контроль. Нет. Он себе такого не позволит. И Грелль точно не будет счастлив, если его вот так лишат невинности. Удовлетворён физически – да, рад, что они наконец вместе – точно. Но в остальном всё должно быть по-другому. - Ну? Меня сегодня будут насиловать, или нет? – с капризной настойчивостью протянул Сатклифф, слабо подрагивая под его руками. Такой горячий, желанный, любимый. Уильям легонько улыбнулся. - Не будут. Разочарованная мордашка Грелля ему очень понравилась, однако мучить партнёра и дальше он счёл уж слишком жестоким. - Но неудовлетворённым ты не останешься. Это я тебе обещаю. Он принялся методично избавлять Алого от одежды, не забывая покрывать трепещущее тело лёгкими поцелуями и ласками. Член Грелля уже ощутимо натягивал штаны. Уилл усмехнулся и аккуратно спустил брюки вместе с бельём, педантично отложив одежду на край кровати. - С чего вдруг такая перемена? – голос вроде бы и безмятежный – но напряжённый. Чувствовалась где-то в глубине опаска и горечь. Уильям хмыкнул, не торопясь отвечать, придирчиво изучая багряный аккуратный островок растительности внизу и небольшой, но весьма изящный член, с вьющимися ленточками венок. Уилл пробежался по нему пальцами – и Грелль застонал, дернулся ему навстречу. - Наш первый раз будет волшебным. Всё как ты любишь, моя чертова актриса. Романтика, нежность при свечах. Мы обязательно к этому придём, как только ты очухаешься и сможешь сполна насладиться процессом. А это… можешь считать прелюдией и обещанием. Он наклонился и легонько коснулся языком головки. Лёгкий солоноватый привкус пота и розовой воды – Грелль тщательно следил за собой, что несомненно шло ему в плюс. Спирс улыбнулся и скользнул кончиком языка дальше по краю, услышал возбуждённый стон, ухмыльнулся – и продолжил сладкую пытку, не спеша, пробуя на вкус своего любимого. Грелль под ним был напряжён до звона. Уильям почти физически ощущал, как хочется ему присоединиться к действу, вцепиться пальцами в чужие волосы, торопя, подгоняя. В какой-то мере, даже хорошо, что Сатклифф сейчас был парализован. Уилл мог делать с ним всё, что хотел, и так, как хотел. И он пользовался моментом: поглаживал и массировал яички, скользнул пальцами ко входу в тело, приласкал зажатое колечко мышц, пока его язык вычерчивал причудливые узоры на чужом члене, следуя за выпиравшими, пульсировавшими венами, ласкал головку и уретру. - Уи-и-илл… Измученный, умоляющий голос Сатклиффа заставил Спирса усмехнуться – такой Грелль ему нравился, даже очень! – и всё-таки сжалиться над любимым. Она наклонился ниже, вбирая член Сатклиффа в рот разом, почти до конца, благо, размер позволял. Грелль застонал, дрожа. Уильям легонько сжал его яйца, отпустил, придержал член у основания, чтобы было удобнее, почти полностью выпустил – и погрузился ртом снова. Он никому ещё не делал минет. С мужчинами у него контактов принципиально не было, с женщинами он тоже предпочитал доминировать и придерживаться классического секса, без оральных ласк со своей стороны. Так что в каком-то смысле они оба сегодня лишатся невинности. Однако эта мысль не вызывала у Уильяма какого-либо отвращения или отторжения. С Сатклиффом… С Греллем это было естественно и нормально. Так, как должно быть. Они – словно две половинки одной монеты. Хаос и Порядок. Свет и Тьма. И для своего любимого Уильям мог сделать что угодно. Даже наступить на горло своим принципам. Сатклифф уже стонал в голос, слабо подаваясь бёдрами ему навстречу. Как Уильям и предполагал, адреналин и эндорфины помогали справиться с наркотиком. Если так пойдёт и дальше, к утру Грелль уже придёт в норму. Но пускать его на работу всё равно нельзя. Будет лучше, если Уильям сам со всем разберётся. Однако об этом он, пожалуй, подумает потом. Спирс отстранился, когда почувствовал, что Грелль уже на грани. Ещё немного, и он бы кончил... но у Уильяма были на это немного другие планы. - Уилл... По... Пожалуйста... Уильям усмехнулся, глядя в чужие затуманенные глаза, нарочито неторопливо стянул и отбросил брюки, опустился на Грелля так, чтобы их члены соприкасались. Его собственное естество уже пребывало в полной готовности, возбуждённое происходящим. Упираясь коленями и локтем в кровать, он наклонился над Алым, прижался губами к его губам, свободной рукой обхватив оба члена. Грелль глухо застонал ему в рот, поддаваясь неторопливым движениям пальцев, подстраиваясь под их темп. Уильям и сам уже с трудом сдерживался – тянущий жар растекался от паха по всему телу, дыхание сбивалось. - Люблю тебя... – хрипло, словно в бреду прошептал Грелль, кусая острыми зубками его губу, и с урчанием слизывая кровь. – Люблю... Уилли... Уильям облизнул его губы, испачканные своей кровью, и выдохнул в ответ: - И я тебя люблю... Оргазм выгнул тело, ударил в голову, ослепляя, выжигая тело огненной волной. Было ли ему когда-либо так хорошо с кем-то? Чувствовал ли он когда-либо прежде такое же окрыляющее, сводящее с ума удовольствие? Он этого не помнил. Механический процесс, удовлетворение необходимых потребностей, но никогда – что-то более глубокое, личное, дорогое. Что хотелось бы защищать и ценить... Сил в теле не было, и он опустился на Грелля, прижимаясь к нему разгорячённым телом, но тут же встрепенулся, щекой ощутив влагу на чужой скуле. - Грелль? – взглянул на Сатклиффа. Тот своенравно дёрнул головой, пытаясь и не в силах отвернуться. Зелёные глаза блестели в полумраке. - Ты никогда не говорил... – голос Алого прерывался и дрожал. Уильям помедлил, и осторожно коснулся чужой щеки ладонью, развернул его к себе. Грелль глянул остро больным взглядом, снова попытался отвернуться. - Посмотри на меня. Алый медлил, прикусив губу и тихо всхлипывая. - Грелль... Он перевёл взгляд неохотно, почти против воли. В глазах, пополам с упрямством и злостью, мешались боль и страх. Как же ты не любишь быть слабым... - Я люблю тебя, – тихо, уверенно сказал Уильям. – И своих решений не меняю. Ты веришь мне? Грелль, помедлив коротко кивнул. - Скажи вслух. - Зануда, – закатив глаза, сонно буркнул Сатклифф. – Я верю, верю. Доволен? Уилл улыбнулся. Грелль засыпал, расслабленный, довольный. Ещё пытался бороться со сном, и всё-таки сдавал позиции. И это правильно, ему нужно было поспать, восстановить силы. Спирс с тяжёлым вздохом поднялся, неохотно отрывая себя от горячего, желанного тела, не обращая внимания на недовольное ворчание, прошёл в ванную, но быстро вернулся со смоченным тёплой водой полотенцем. Его перфекционизм давал о себе знать – ложиться в постель грязным, пусть даже это последствия бурной страсти, он бы себе не позволил, так что Уильям аккуратно стёр следы семени с себя и Грелля, укрыл обоих одеялом и легонько поцеловал юношу в потный висок, прижав к себе. - Завтра у тебя выходной. Отсыпайся, приходи в себя. Послезавтра жду тебя на работу. Потрудись заколоть волосы в хвост – хотя бы на один день – и даже не вздумай ни с кем флиртовать. Увижу – мало не покажется. - Зануда, – сонно буркнул Грелль, пристроив голову ему на плече и блаженно улыбаясь. Уильям только тихо хмыкнул в ответ.***
С Бруксом удалось разобраться легко. Диспетчер не нажил себе ни друзей, ни покровителей, так что его слово против слова руководителя стоило чуть меньше, чем ничего. К счастью, он это прекрасно понимал и выпендриваться не посмел. Написал заявление, как Спирс и приказал, и к обеду его в отделе уже не было. С некой Мартой, имя которой успел запомнить Грелль, проблем тоже не возникло. Юная, глупая жница, практикантка из лаборатории, решила выручить запудрившего ей мозг диспетчера и вынесла тайком один из препаратов. С девчонкой пообещал поговорить Отелло, и, глядя, как нехорошо поблёскивают кошачьи глазки маленького криминалиста, Уильям невольно искренне пожалел наивную дурочку. В остальном всё было спокойно. О ночном инциденте никто так и не узнал. Уильям, оставив Сатклиффа досыпать в своей квартире, с утра пораньше метнулся в Управление, прибрался в его кабинете, восстановил испорченные отчёты – к счастью, часть из них уцелела, так что переписывать всё не пришлось. День прошёл, как в тумане. Уильям что-то делал, с кем-то говорил, что-то писал – однако мысли его витали далеко, в собственном доме, рядом с непокорным и невезучим Алым диспетчером. Он думал, как обезопасить Сатклиффа от иных возможных посягательств на его царственную задницу, и всё яснее понимал, что выход здесь может быть только один. Тот, который Уильяму не очень нравился, но… Чего не сделаешь ради любви? …Когда на следующий день он вошёл в офис, там всё было как обычно, за одним единственным исключением – в общем зале его встретил совсем другой Сатклифф. Грелль болтал о чём-то с Ноксом и Эриком, дожидаясь своей очереди, чтобы взять кофе в аппарате. Вместо вызывающего алого плащика диспетчер был затянут в чёрный, стандартный костюм шинигами – и умудрялся выглядеть ещё более сексуально, чем обычно! При том, что он даже волосы запаковал в строгую косу, как того потребовал Уилл. Но судя по взглядам окружающих, это не только не помогло, а наоборот, раззадорило всеобщее внимание. Уильям быстро оценил взглядом обстановку. Хорошо. Народу было немного, но достаточно. Присутствовали и регистраторы с ресепшена, и пара девочек из бухгалтерии, и диспетчеры, конечно – куда без них? В общем, аудитория собралась, а значит, пора и ему выходить на бис. Не всё же Сатклиффу отыгрывать сольную партию. При его приближении разговоры чуть подстихли, и Уильям почувствовал направленные на себя выжидательные взгляды. Улыбка легонько коснулась плотно сжатых губ. Привыкли, что он, как приходит, тут же всех гонит на рабочие места, попутно раздавая люли и задания. Этому тоже свой черёд придёт, но сначала… …Сначала он жёстко, почти грубо схватил улыбнувшегося ему Грелля за талию, прижал к себе и поцеловал. Властно, решительно, напористо. Сатклифф только глухо пискнул ему в рот. Не ожидал. Уильям предпочёл даже ему не распространяться о своём плане, и сюрприз удался. В широко распахнувшихся глазах любимого промелькнули паника и непонимание, быстро, впрочем, сменившиеся восторгом и лукавством. Ему хватило ума не сопротивляться и не пытаться перехватить инициативу. Только коснулся робко плеч начальства, позволяя вволю распоряжаться своими губами. Представление не продлилось долго. Уильям отстранил от себя задыхавшегося Алого и обвёл взглядом зал, чтобы убедиться, что его послание достигло всех здесь собравшихся. Мой! И любой, кто отныне захочет коснуться этой чёртовой Леди, будет иметь дело с ним. И со всеми вытекающими из этого последствиями. В общей зале было так тихо, что Легендарный со своей конторой удавился бы от зависти. Кажется, собравшиеся жнецы боялись даже вдохнуть лишний раз. Что вовсе не мешало им смотреть во все глаза и запоминать. Скоро, очень скоро полетят по Управлению закономерные слухи… Уильям усмехнулся мысленно, выпустил Сатклиффа из объятий, и невозмутимо протянул ему чёрную папку: - Ваше задание на сегодня, господин Сатклифф. Грелль тупо взглянул на предмет в руке Уилла, потом на него, кажется, с трудом соображая, что от него требуется. - А… Да… Спасибо… мистер Спирс, - заплетающимся языком выдохнул он, машинально накручивая на палец алый локон, взял документы. Уильям с каменным лицом раздал задания остальным диспетчерам, развернулся и зашагал в свой кабинет. Едва уловимый шорох голосов за спиной только начинал зарождаться. Мужчина улыбнулся, закрывая дверь кабинета, и выдохнул снова тихо, удовлетворённо: - Мой Сатклифф.