***
1914 год. Химворде. Теплое августовское солнце приятно одаривало своими лучами этот интересный мир. Ветер ласкал кожу, заставляя появляться тысячи мурашек по всему телу. Моя голова лежала на мужском плече, а пальцы отбивали незамысловатый ритм. Я прикрыла глаза, наслаждаясь ровным дыханием Лоуренса и терпкой тишиной, что присутствовала прямо сейчас. Его рука обнимала меня за талию; своей щекой он дотронулся до моего затылка, прижимая еще ближе к себе. Эта идиллия влюбляла в себя с каждым разом сильнее. Это умиротворение, когда ты находишься рядом с человеком, который любит тебя, добавляла своего шарма и загадочности. Радоваться спокойствием — что может быть лучше? От мужчины исходил трепетный аромат парфюма, который просто сводил меня с ума. Я старалась в красках запечатлеть все эти ощущения и чувства, чтобы вспоминать это чудо в минуты полного одиночества. Неожиданно наши пальцы соприкоснулись. Я следила за этим действием, переставая попросту дышать. Мы встретились глазами, сплошь наполненными любви, ласки и нежности. Он поддался вперёд и дотронулся своими губами моей щеки, после чего аккуратно, максимально осторожно, будто спрашивая разрешения, придвинулся к моим губам, языком приоткрывая рот. Я прикрыла глаза, сдаваясь этой требовательной ласки, которую хотела получить прямо сейчас. Лоуренс приложил свои широкие и прохладные ладони на мое лицо, двигая ещё ближе к себе. Он напористее углубил поцелуй, проходясь своим языком по моему, будто соревнуясь с ним. Его руки снова опустились на талию, сдавливая ее. Мои пальцы запустились в мягкие каштановые волосы Баркли; его милые кудряшки приятно щекотали кожу, из-за чего во время поцелуя я умудрялась улыбаться. Кожа просто горела от его многочисленных прикосновений. Мужчина внезапно разорвал поцелуй, облизывая опухшие и покрасневшие губы. Мы снова встретились взглядами, только на этот раз возбужденными, разгоряченными. Он ласково провел подушечками пальцев по моему лбу, спускаясь ниже к носу, а после убирая выбившуюся прядь волос за мое ухо. — Думаю, что нам пора, Тео, — бархатный голос Лоуренса заставил меня невольно еще шире улыбнуться и кивнуть головой. — Ты прав… — прошептала я, с нехотью в своих движениях отрываясь от него. В полной тишине, словно боясь лишний раз поднять свои глаза друг на друга, мы дошли до дома госпожи Ваутерс. Я и не заметила, когда наша пара стояла уже рядом с дверью, что вела в мою на время полученную комнату. Его голубые глаза прошлись по моему лицу, после чего остановились на губах. Молчание воцарилось между нами. Мы оба понимали, что не хотели расставаться ни на доли секунды. Его дыхание обожгло мою кожу. Я поддалась вперёд, снова ловя его потрясающие губы. Он незамедлительно открыл дверь в спальню, слегка толкая меня внутрь и запирая за собой комнату. Лоуренс осторожно провел своей ладонью сначала по лицу, а после опустился ниже, к грудной клетке. Я шумно выдохнула, двигаясь навстречу его движениям. Мужчина неспеша начал растегивать мое платье, будто бы стараясь растянуть это сладостное удовольствие. Его жгучие губы прильнули к моей шее, а пальцы ловко потянули ткань наряда, приспуская её до живота. Взору Баркли открылся вид на тяжело подымающуюся грудь в нижнем белье. Он аккуратно дотронулся до лямок бюстгальтера, которые медленно соскользнули с подрагивающих плеч. Лоуренс снова прикоснулся своими губами до моей кожи, целуя и слегка покусывая, а после облизывая следы укусов. Я запрокинула голову назад, цепляясь своими руками за его пиджак и сжимая плотную ткань. Журналист чуть придвинул меня к кровати, затем мы вместе упали на мягкое полотно, наслаждаясь самым нежным поцелуем. Платье упало неподалёку от постели, и я осталась в одном белье. Мужчина оторвался от моих распухших губ, снимая с себя мешающий клетчатый пиджак. После него последовал темно-болотный жилет, гулко упавший на паркетный пол. Он неспеша растегивал пуговицы белоснежной рубашки, не забывая снять галстук кофейного цвета. Моему взору открылся вид на потрясающее мужское тело, усыпанное тысячи красивых родинок, которые только украшали Лоуренса. Я невольно прикусила губу, наблюдая за ловкими движениями шатена. Он приблизился ко мне, и мы встретились потуманевшими и возбужденными глазами. Баркли провел большим пальцем по моей нижней губе, после чего последовал еще один нежный поцелуй, от которого я просто сошла с ума. Лоуренс прикоснулся к бюстгальтеру и осторожно снял его, любуясь взбудораженной грудью. Мужчина придвинулся к коже, жадно целуя ее и опускаясь к затвердевшим и остро-выпирающим соскам. Жгучий язык щекотал контур ареолы, отчего я сильнее запрокинула голову, ненасытно глотая воздух. Лоуренс медленно стянул с меня последнее нижнее белье, заглядывая прямиком в мои глаза. Он пристроился возле моих ног, и я интуитивно раздвинула их шире, поддаваясь чуточку вперёд. — Ты готова, Тео? — прошептал мужчина, поглаживая меня по щеке. Я закивала головой, сжимая его руки, что находились на моей талии. Он медленно начал входить в меня, на что я почти задержала дыхание, приоткрыв рот. Баркли остановился, чтобы я смогла привыкнуть к его плоти, а после снова продвинулся дальше. Лоуренс дал мне время на незабываемые ощущения, затем начал аккуратно двигаться. Его пальцы коснулись лобка, неспеша соскальзывая вниз, к пульсирующему клитору. Подушечка большого пальца нащупала его и слегка надавила, отчего я не сдержала сладостный стон, что разлился по всей комнате. Мужчина постепенно наращивал темп, не забывая при этом целовать, ласкать и дарить настоящее удовольствие. Я, полностью привыкнув к чувствам, так бескомпромиссно обрушивших на меня, шла ему на встречу, двигаясь в такт. Мы слились в одно целое. Огромное количество взбудораженных мурашек обрушились на мое содрогающее тело, что в порыве исступления пускало новую волну судороги, отдаваясь по конечностям. Неровное, в каких-то местах прерывистое, дыхание Лоуренса обожгло мою кожу. Он касался своими разгоряченными губами каждую клеточку лица, после чего вовлекая в потрясающий поцелуй. Журналист с каждым разом сильнее лизал и кусал мою шею. Из-за этого новая волна дрожи вторглась на самые щепетильные участки тела, создавая атмосферу полного желания и страсти. — Лоуренс… — шепотом выпалила я, нуждаясь в его горячих и жгучих прикосновений. Он понял и услышал меня, снова соприкасаясь с моими губами, что болели от частых поцелуев. Но эта боль ничуть не портила ласку между нами. — Ты прекрасна, Теодора, — проговорил мужчина, проводя большим пальцем по моей нижней распухшей губе. Последний толчок, последняя капелька пота, слетевшая с грудной клетки Баркли, и уставшее мужское тело упало рядом со мной. Он заключил меня в теплые объятия, целуя в макушку. Я попыталась отдышаться, облокотившись своей головой на его плечо. Наши пальцы соприкоснулись друг с другом, после чего мы встретились исступленными взглядами. — Чудесная… — на его слова я не сдержала улыбки. — Люблю тебя.***
2019 год. Сан-Франциско. Удушливые воспоминания, словно чертовое острое лезвие, охватили мой разум. Они терзали меня, заставляли сильнее разрыдаться. Я зажмурилась, чтобы постараться перестать думать об этом, потому что делала хуже себе, своему сердцу. Но, будто картинка за картинкой, моменты столетней с лишним давности не отпускали меня. Я смогла встать со скамьи, полностью промокшая под проливным дождём. Моя рука машинально коснулась лица, а после пальцы протерли скопившуюся влагу и откинули пару прядей волос, что мешали видеть дорогу. Сердце щемило, болело. На время я задержала дыхание, сжимая свое пальто до побеления костяшек на руках. Я шла словно в бреду: никого не замечала, ни с кем не контактировала — просто существовала в этом несправедливом мире, что так тяжко относся ко мне. И к моей любви. Мои ноги резко остановились. Я снова зажмурилась, стараясь отпустить новое воспоминание, которое так жестоко пыталось ворваться в мой разум. Мне хотелось побить себя за то, что я ворошила прошлое. Прошлое, связанное с моим Лоуренсом. Рука непроизвольно нанесла удар по бедру, но это не помогло. Ничто не поможет мне отпустить трепетные чувства, которые, как ни крути, дают о себе знать. Мне захотелось завыть. Я продолжала себя избивать, пока не почувствовала ноющую боль, что разрослась по всему телу. Но эта не та боль, которую привыкли назвать физической. Это душевная агония, которая убивает меня на протяжении долгого периода времени. Погода сопутствовала моему состоянию. Дождь еще сильнее дарил этому городу отвратительное настроение, заливая собой людские улочки. Капли обжигали кожу своим мерзким холодом, заставляя новый табун мурашек пройтись от головы прямиком до самых пяток. Где-то сверкала молния, освещая темный мегаполис, где-то слышались мощные раскаты грома, которые должны были пугать всех, но не меня. Я хотела заглушить свою раскрывшуюся душевную рану болью. Но ни удары, ни проклинания на саму себя — ничего не помогало. В иной раз мне хотелось схватить чёртовый револьвер и пустить пулю в висок, чтобы перестать мучить и себя, и его. Нет. Лоуренс не одобрил бы эту гадкую слабость. Я уверена, что он видит меня, что он чувствует каждый мой шаг, каждое мое действие. С горем пополам я смогла дойти до своей машины, но что-то остановило мои движения. Снова воспоминания, с каждым разом сильнее и сильнее, ворвались в мою голову. Я облокотилась на машину, прикрывая глаза. Мой милый Лоуренс…***
1914 год. Химворде. — Лоуренс, прошу… — почти разрыдавшись, проговорила я, останавливая мужчину. — Я не переживу, если с тобой что-то случится. Останься… Баркли крепко прижал меня к себе, вдыхая запах моих волос. Я зарылась в его широкую грудь, боясь отпустить и потерять… Он поглаживал своими ладонями мою содрогающую спину от нахлынувших эмоций. Мои пальцы крепко-накрепко сжали его пиджак, не в силах отпустить. — Теодора, милая, — мы встретились глазами, после чего мужчина смахнул своим большим пальцем слезы с моих ресниц, — я обещаю, что вернусь к тебе. Пожалуйста, не нужно слез, я не могу смотреть на то, как ты страдаешь. — Но ты делаешь все, чтобы я страдала, Лоуренс! — крикнула я, снова прижимаясь к его груди. Он устало выдохнул, целуя в макушку. — Ты едешь на место, где тебя с лёгкостью могут убить. Почему ты не задумываешься о том, как я буду чувствовать себя, если узнаю, что тебя застрелили где-нибудь на границе? Это опасно! Лоуренс молчал, а я же продолжала рыдать, уткнувшись в мужскую рубашку. Я слышала тяжёлое сердцебиение мужчины, отчего по моему телу пробежались тысячи неприятных мурашек. — Мне пора, Теодора… — он прильнул своими губами к моим, очень крепко обняв. — Я обязательно напишу тебе письмо, как только прибуду в это место. Ты не останешься одна, потому что я всегда с тобой. Даже если что-то случится, помни: я люблю тебя. И буду любить всегда, — я замотала головой, не отпуская его. — Напиши отличную статью, Эйвери. Я обязательно ее прочту. Короткий поцелуй в лоб, и он высвободился из моих крепких объятий, смотря прямо в глаза. Его ждали остальные военные корреспонденты, и их терпение вот-вот лопнуло бы, если бы Лоуренс остался еще на пару минут рядом со мной. Мужчина быстро вытащил из своей рабочей сумки подвеску и вручил ее мне. — Носи ее и помни обо мне, пока я не вернусь. Договорились? — я болезненно кивнула головой, сжимая подаренную вещь в своих руках. — Мы увидимся с тобой. Я обещаю тебе, — снова поцелуй, такой малый и ненасытный, и Баркли двинулся к группе людей, последний раз кидая на меня взгляд, полный сожаления. — Я люблю тебя, Лоуренс, — прошептала я, поднося подвеску к своим губам. Удушливые слезы ранили меня с каждым разом все больше и больше. Я смотрела на то, как корреспондентов погружают в автомобиль и увозят далеко. В самое настоящее адовое пекло. Я опустила голову, сильнее разрыдавшись. Теплые руки легли на мои тяжело подымающиеся плечи, слегка сдавливая их. Моя голова повернулась на встречу к подошедшему человеку, и я увидела Йоке. Она притянула меня для объятий, после чего я крепко сжала ее, продолжая плакать. — Теодора, я уверена, что все будет хорошо… — прошептала подруга, поглаживая меня по волосам. — Он обязательно вернётся, слышишь? Пожалуйста, услышь меня. — Точно все будет хорошо, Йоке? — также шёпотом проговорила я, заглядывая в ее глаза. — Да, Тео. Я уверена в этом. Ожидание. Оно меня убивало. Прошло ровно два дня после отъезда Лоуренса, а я попросту не могла все это время найти себе место. Ночевать в доме госпожи Ваутерс я не хотела, потому что мое сердце разрывалось на тысячи осколков, ведь там все напоминало мне о нем… Йоке с любовью приняла меня в свой дом, предоставив свободное место. Мы сидели на диване в большой гостиной. Рядом со мной расположилась подруга, держа в руках пушистую кошку, которую я старалась обходить стороной, потому что на нее у меня, к моему великому сожалению, аллергия. Мои пальцы потянулись к новой напечатанной газете, и я открыла первую страницу, мельком пробегаясь по содержанию. Листала я до того момента, пока не открылась страница, на котором был ужасный заголовок. «Настоящая кровавая бойня.» Я нервно сглотнула, а мое сердце пропустило несколько гулких ударов. Внутри себя я не хотела верить в то, что там находятся имена убитых… С долей ужаса и чертового страха я начала вчитываться в содержание:«23 августа 1914 года на окраинах города Ауденбурга произошла мучительная расправа над невинными жителями и военными корреспондентами. Враги вбежали в эту окрестность и направили массовый огонь на большое количество людей, унося тысячи жизней. Среди них были журналисты, которые отправились в это место событий для того, чтобы набрать информацию для различных газет, но жизнь каждого так жестоко и несправедливо оборвалась. Огонь забрал с собой всех. Среди них присутствовал наиболее известный корреспондент — Лоуренс Баркли, больше знаменитый своими невероятными статьями на тяжёлые темы. В ночь, когда мужчина умер, он находился вместе с остальными журналистами, после чего последовал разрушительный огонь из стрелковых пушек, оглушая все вокруг.»
***
2019 год. Сан-Франциско. Сердце снова защемило, заболело. Понимание того, что я не могу стоять на ногах, ударило в мою голову, после чего я постаралась открыть дверь машины и сесть внутрь, но будто что-то заставило меня поднять голову и повернуть ее налево. Неподалёку от моего автомобиля в спешке пробегала мужская фигура, смутно кого-то мне напоминая. Такие же потрясающе-красивые кудряшки, высокое телосложение… Я поддалась вперёд, не прекращая смотреть на этого загадочного мужчину. Он всего лишь на миг повернулся в мою сторону, и мы встретились взглядами. Дыхание участилось, и судорога, такая отвратительно-неприятная, раздалась по всему моему телу. Лоуренс. Он смотрел на меня прямо сейчас. Мужчина будто бы хотел что-то сказать, подойти ко мне, но… он стоял неподвижно, прожигая своим взглядом. Потом, будто поняв, что изрядно засмотрелся, мотнул головой и опустил глаза, снова убегая куда-то в свою сторону. «Нет, это не он. Это не мой Лоуренс.»