***
С самого утра Ён была в салоне. Над ней работал не один мастер, сначала маникюр с педикюром, а после прекрасный парикмахер. Ли хотела что-то нежное, чтобы это было не как у каждой мимо проходящей девушки, поэтому она остановила свой выбор на нежном персиковом цвете. Ногти на руках вовсю блестели на любом ярком свете, от чего она не могла отвести глаз и почти беспрерывно смотрела на аккуратный сверкающий маникюр. Когда дело дошло до укладки, Ён стало трудно дышать, казалось, что она сейчас задохнётся, стараясь глубоко дыша, она не понимала в чём дело. Начиная покашливать, создавалось ощущение, что в горле что-то застряло и хотело вырваться наружу. Мастер заметил странное состояние девушки и остановился. — Что-то случилось, вам плохо? — обеспокоено спросил молодой мужчина, внимательно наблюдая за состоянием девушки. Ли сильно закашляла, по рёбрам что-то словно когтями скрежет, создавая невыносимые боли внутри, прикрыв рот ладонью, она нагнулась вперёд, продолжая болезненно кашлять. Все мастера оторвались от своих работ, администратор начинала набирать скорую помощь. Когда чуть полегчало, Ён слегка убрала свою ладонь от губ и ужаснулась увиденному. На её ладони красовался светлый лепесток, покрытый алой кровью. Присутствующие резко зашептались между собой, в ужасе смотря на молодую девушку, которая готова сейчас закричать.***
Сидя у кабинета врача, Ён не переставала нервно закусывать нижнюю губу. Мысли о кровавом лепестке не давали покоя, страшно услышать какой результат анализов озвучит доктор. Рядом сидящая мать нежно массировала пальцы руки своей дочери, чтобы хоть как-то расслабить и успокоить её, хоть и она сама переживала не меньше. — Проходите! — сказала женщина в белом халате, открыв двери в свой кабинет. Колени дрожали от страха и переживаний, Ён была готова только к плохому, ведь это не нормально откашливать лепестки. Мама крепче сжала руку дочки и тяжело вздохнула, готовясь внимательно слушать врача. — Я получила результаты анализов и снимок легких, — начала немного грустно взрослая женщина, на вид которой уже больше сорока лет. В её голосе улавливались нотки беспокойства, несмотря на то, что она давно работает в сфере медицины и за её плечами огромный багаж опыта. Но каждый раз, когда приходиться озвучивать не самые лучшие результаты, на сердце словно остаются неприятные ощущения, вплоть до самого конца лечения. Ведь врачи не всемогущие и всех вылечить нереально. — У Ён все признаки редкого заболевания под названием Ханахаки. Вы когда-нибудь слышали об этом заболевании? — Это случайно не та болезнь, которая появляется из-за неразделённой любви?! — сказала с болью в голосе мама Ён, готовая расплакаться. — Вы правы! — с легкой хрипотой ответила врач, с тяжелым грузом на душе, будто это она виновата, что совсем молодая девушка, можно даже сказать ещё совсем ребёнок, приобрёл столь нежеланное заболевание, от которого погибли многие. — Но! Хочу отметить, что это ранняя стадия, и мы если своевременно начнём лечение, то есть высокий процент того, что можно полностью излечиться. Клацая компьютерной мышкой что-то на рабочем столе, доктор открыла проектор и на большом мониторе за её спиной, появился снимок легких Ён. Взяв указку, женщина навела на верхнюю долю легкого. — Ён это твои легкие, видишь вверху бутоны, где я показываю? — Да! — Из-за того, что бутоны находятся очень близко к трахее, то при попадании лепестков может возникнуть удушье и после не приятные ощущения в горле. Когда один из бутонов расцвёл, то при дыхании один лепесток начал затруднять выдох. Судя по анализам это ромашки, один из самых безобидных цветов, который минимально наносит вред дыхательной системе и легче подаётся лечению. Так же в нижней доле только-только начали расти бутоны, от чего создаётся боль и тяжесть под рёбрами. Закончив рассказ, доктор положила обратно указку и села на своё место, скрестив пальцы между собой и положив руки на стол. — Скажу вам как не врач, а как женщина, у которой тоже есть дети и я бы даже врагу не пожелала бы таких страданий. Самое лучшее в этой болезни, это ответная любовь. Ён, ты хорошая девушка, совсем ещё молодая, у которой всё впереди. Попробуй сказать о своих чувствах тому молодому человеку, к которому стремится твоё сердце. Не бойся своих чувств! Если ничего не получится, то я тебя буду ждать, и мы как можно быстрее начнём лечение. — Спасибо, доктор Ким, я попробую. Мама шмыгнула носом, накрыв державшую руку дочери второй. Женщина со слезой на глазах махнула одобрительно головой.***
На улице дул холодный ветер, заставляя сжаться от холода. Ён укуталась носом в клетчатый, теплый шарф, изредка поглядывая на серое небо, затянувшее густыми тучами. Ли ждала когда со школы выйдет Уён, чтобы, как советовала доктор Ким, признаться ему в своих чувствах. С одной стороны звучит безнадёжно, а с другой стороны, что терять? Умирать из-за нерешительности и страха?! Глупо! Ён знала, что Чон сегодня будет в школе, ведь на последнем собрании говорилось, чтобы определённого числа, то есть уже сегодня, до обеда старосты классов принесли какие-то документы, она особо в подробности не вдавалась, так как ей это было не нужно, главное, что она смогла об этом вспомнить. Все эти школьные собрания Ён считала пустой тратой времени, всё равно от неё ничего не зависело. Голосование, всякое анкетирование чисто для статистики и не более, поэтому она никогда ранее на Уёна не обращала внимания, все собрание, которые проходили, она была глубоко в своих мыслях. Когда наконец-то из школы вышел Чон, Ён растаяла от его внешнего вида, весь холод ушел на второй план, ведь теперь сердце горит огнём от одного вида даже на его пепельные, развевающие ветром волосы. Когда она его ждала, время длилось будто вечность, а сейчас и вовсе остановилось. И не важно, что она почти час его прождала, это сейчас ничто… — О! Привет, Ён! — с радостной улыбкой сказал Уён, подойдя к девушке. Глаза Ли горели словно звёздочки, когда она смотрела на его улыбку и красивые глаза. Почему она раньше его не замечала, ведь от одного его взгляда достаточно уйти в другую реальность. — Ён! Всё хорошо? — спросил, слегка переживая Чон, заметив, что девушка где-то здесь, но одновременно далеко-далеко. — А? П-привет, Уён! Извини, задумалась, — вернувшись из своих мыслей, резко начала девушка, поправляя пряди волос и очки. — Вижу, изменила внешний вид, тебе очень идёт, ты похожа на сладкий персик. Я сначала не узнал тебя. Хорошо, что часть лица скрывает шарф, иначе бы он увидел, как Ли покрывается румянцем от его комплимента. — С-спасибо, мне приятно. — Не за что. Ведь это чистой воды, правда. — Уён! Я хотела с тобой поговорить, — начала говорить тоненьким голоском девушка, переживая и постукивая блестящими ногтями друг о друга. — Что-то случилось, тебя кто-то обижает? — Нет! В общем… Ты мне очень нравишься. На женские плечи легли очень аккуратно и нежно руки Уёна. Ли посмотрела в глаза Чона и увидела там лишь сострадание. — Ён, извини, пожалуйста, ты хорошая девушка, но… мне нравится другая. — Ничего страшного! Я понимаю, — отведя глаза проговорила Ли, стараясь держаться и не заплакать от болезненных ощущений не только в сердце, хочется расплакаться и закашлять одновременно. Но, она терпит, чтобы Уён ничего не узнал о её болезни, иначе, как хороший мальчик, он пожалеет её, а это не ответные чувства, от жалости, ничего не измениться. — Пожалуйста, прости ещё раз меня, — нежно проговорил парень и легонько, совсем невесомо коснулся щеки девушки, вытирая поступившую слезинку. С тяжелым сердцем, он ушёл, смотря на асфальт. Ён прикрыла часть лица ладонями, стараясь дотерпеть до конца. Слёзы начали бежать сами по себе, их было уже не остановить, хорошо, что он уже отошёл дальше метра, иначе бы остался, пожалел бы лишний раз, хотя от этого только больнее. Зачем он коснулся её? Чтобы ей стало ещё больнее?! Чтобы она теперь снова хотела его касаний?! Уже не в силах сдерживаться, болезненный кашель вырвался наружу. Согнувшись от сильной боли, на ладонях оставались пятна крови и нежные лепестки ромашек. Таких же легких и нежных, как и сам Уён. Сев на корточки, Ён обняла саму себя, продолжая плакать, и мучиться от душевных и физических болей. Когда влюбляешься сначала тебе хорошо, ты тонешь в этих прекрасных и нежных чувствах, но потом… ты медленно умираешь внутри.***
На следующий день мама и Ён вместе с раннего утра разгружают вещи в палате. Женщина подавала, а Ли младшая раскладывала всё как ей нравится, ведь лечение может дойти и до месяца, а у некоторых и до полугода. Ён очень надеялась, что она быстро управится, ведь на горизонте поступление в университет. Хорошо, что она успела вовремя сдать все экзамены. — Ну, вроде всё! — сказала девушка, смотря по сторонам. — Доченька, тебе нравится палата? Мы с папой старались, чтобы тебе было комфортно. — Конечно, нравится! — звонко ответила Ли и подбежала крепко обнимая маму. — Спасибо вам огромное, боюсь представить какие вы бешеные деньги за это отдали. — Родная, можешь не переживать, ты главное лечись, — чуть ли не плача говорила женщина, так же крепко обнимая ребёнка. — Я постараюсь как можно быстрее выздороветь, вы даже не успеете за мной соскучиться. — Я уже скучаю! — почти расплакавшись, сказала мать и поцеловала дочь в макушку. В палату постучались. — Входите! — отстраняясь от матери, громко сказала Ли, поправив очки. — С добрым утром! — с улыбкой на лице сказала вошедшая доктор Ким. — С добрым утром! — сказали вместе дамы врачу. — Как настрой, Ён? — Вполне неплохо. Готова к бою! — Это хорошо. По лечению всё понятно? — Да! Правда, я честно удивлена, что придётся пить столько таблеток. — Это только в первые пару недель. Если состояние улучшиться, то с каждым разом их будет меньше и меньше. Каждый понедельник надо будет повторять анализы, а в конце этого месяца повторим снимок. — Хорошо, я поняла. Очень хорошо, что расписание четкое и всё расписано по минутам. — Я рада, Ён, что тебя лично всё устраивает по лечению и расписанию, — ласково произносила каждое слово женщина, чтобы не пугать и без того напуганную до ужаса девушку. — А вас всё устраивает по лечению дочери? — обратилась доктор чуть более серьёзно к матери Ён. — Да! Всё доступно и понятно. — Замечательно! Тогда мы пойдём в мой кабинет. А ты Ён начинай уже собираться к психологу. Я уверена тебе понравится, она шикарный специалист в своей области. Тем более познакомишься с другими ребятами. Мама погладила по плечу дочь и нежно поцеловала в лоб, собираясь идти вместе с врачом в кабинет. — Удачи тебе, милая! Обязательно пиши как дела, как день прошёл, жду от тебя все подробности. — Хорошо, мам. Я вас с папой люблю. — И мы тебя! Пока-пока. — Пока! Когда женщины ушли, Ён тяжело вздохнула, плюхнувшись на кровать спиной и раскинув руки по сторонам. Внутри всё неприятно жгло то ли от болезни, толи до сих пор после вчерашнего разговора с Уёном. Слегка покашливая, она хотела так, и продолжать лежать на кровати, смотря в пустой серый потолок. Всё кажется таким серым и бессмысленным. Но, доктор Ким прав, скоро первое посещение психолога, надо переодеться. Нехотя встав, девушка пошла готовиться.***
Перед тем, как выйти из палаты Ён надела кислородный катетер, который теперь не только будет облегчать её дыхание, но обезболивать. Через пару минут после включения, девушка заметно почувствовала, как под ребрами прошла давящая боль. Стало легче физически, только вот жалко, что не душевно. Выйдя из палаты, в глаза ударил яркий свет больницы, от чего Ли зажмурила глаза. Идя по направлению, как рассказывала медсестра, когда они только поступили в отделение, Ён поняла, что заблудилась. Хорошо, что время у неё ещё есть. Лучше она спросит кого-то, чем будет дальше хаотично вспоминать, всё, что ей сказали сегодня рано утром медицинский персонал. Когда наконец-то в коридоре показался мужчина в медицинской одежде, Ён пошла за ним, только вот он был очень быстрым. — Подождите, помогите, пожалуйста, — крикнула Ли работнику, только тот не обратил внимание и шёл дальше. Когда молодой мужчина завернул за угол, девушка чуть ли не побежала за ним, крича ему в спину, — я заблудилась, подскажите… Ай! — вскрикнула Ён, когда повернула туда же куда и медик. Девушка больно столкнулась с кем-то из прохожих, что даже упала от такой случайной встречи. — Ащ, больно! — болезненно застонала девушка, массируя носик и поправляя трубки, выскользнувшие при столкновении. — Смотреть надо куда идёшь! — грубо сказал прохожий. Ён посмотрела на грубияна, который вместо помощи смотрел на неё как на какой-то мусор общества. Над ней возвышался красивый, словно модель с модного журнала, молодой парень. Несмотря на то, что он смотрел на неё как на пустое место, он оставался невероятно красивым, даже стало интересно: как у такого красавчика может быть безответная любовь? Или он из персонала или чей-то родственник. Возможно. Когда парень провелся рукой по черным отросшим волосам назад, Ён и забыла, что хотела пару минут назад. Она и вовсе потеряла дар речи. — Ты собираешься вставать? Или мне через тебя переступать? — всё так же грубо сказал парень, возвращая с другой вселенной Ён. Ли несколько раз поморгала и встала с холодного кафеля. Поправив одежду и маленький больничный рюкзачок. Блондин пошёл дальше, специально стукнув плечом хрупкую девушку. — А ты бы не хотел извиниться? — возмутилась Ли, придав лицу максимально недовольное выражение, на которое она способна. — За что? За то, что ты в меня врезалась и проход загородила?! — сказал в том же тонне, повернувшись лицом к девушке парень. — Мог бы для приличия помочь встать, чтобы не мешала такому королю как ты иди дальше по «важным» делам. — Вижу, ты тут новенькая. Скажу тебе одно: мы все сдохнем от Ханахаки, и всё лечение это глупая трата денег. — Не говори так! Если с таким пессимизмом относиться к лечению, то оно и не поможет. Особенно таким невежам как ты. — Ой! Напугала. Я здесь давно и знаю, о чём говорю. — Я тебе докажу, что Ханахаки — не приговор! — Ага! Да! Удачи, — сказал парень с сарказмом и пошёл дальше. — Если ты к психологу, то иди на этаж выше и направо, — не поворачиваясь, зачем-то сказал блондин, пряча руки в карманы черной кожанки. — Ну и странный, сперва нагрубил и тут же помог, — проговорила себе под нос Ён, смотря в пол. — Ой! Я же сейчас опаздывать буду, — посмотрев на часы, вскрикнула она, и резко сорвавшись с места, побежала к лестнице на этаж выше.***
Ён успела вовремя, тот грубиян не обманул. Ли и представить не могла, что прием у психолога будет похож на небольшое собрание. Люди сидели полукругом, а впереди за столом сам психолог, ища что-то на рабочем столе. На собрании сидело около пятнадцати человек, и практически все выглядели очень молодо, возможно здесь даже её одногодки. — Приветствую! Ты наша новенькая по имени Ли Ён? — оторвавшись от поисков, с красивой улыбкой поприветствовала девушку молодая стройная женщина. Все присутствующие одновременно обратили внимание на ворвавшуеся Ён. От такого внимания, колени начинают слегка подрагивать, ладошки потеть, и конечно, по старой привычки закусывать губу. — Не переживай! У нас здесь дружный коллектив. Правда, ребята? Все начали одобрительно кивать и добро улыбаться. — Да! Сегодня я впервые здесь. Извините, что немного опоздала. Заблудилась. — Тут практически каждый терялся и с первого раза никто не находил кабинет, — сказала звонко какая-то симпатичная девушка. — Ён, проходи, не стесняйся. Садись где хочешь. Я считаю, что нам следует познакомиться поближе. Расскажешь немного о себе. — Ну, меня зовут Ли Ён, я только недавно сдала экзамены и тут же неожиданно сюда попала. Даже не знаю, что ещё рассказать. — Молодец, ты хотя бы их сдала, а мне стало плохо прямо во время экзамена, — сказала, всё та же девушка, что и первый раз заговорила с Ён помимо психолога. — Меня, кстати, Чхве Сиен зовут, тоже считай новенькая. — Приятно познакомиться! — Ён, мы тебя все поздравляем с успешной сдачей экзаменов. И рады, что ты начинаешь уже у нас осваиваться, — говорила, словно манящим, приятным голосом психолог, не переставая улыбаться. — Я думаю, пора начинать. Кстати, я вижу, что кого-то не хватает, — пройдясь по списку, женщина недовольно вздохнула. — Конечно же, не хватает, как всегда, Кан Ёсана! Он принципиально не приходит, никто не знает? Кто с ним общается? Все отрицательно помахали головами, между собой переглянувшись. Психолог томно вздохнула и отложила список. — А что можно вот так просто не приходить сюда? — возмутилась Ён, нахмурив брови. — Нет! Посещение психолога также обязательно, как и прием таблеток. Просто, Кан Ёсан у нас уже очень давно лечится и, к сожалению, он потерял надежду на выздоровление. «-… Я здесь давно и знаю, о чём говорю», — пронеслось в мыслях у Ён. Неужели тот парень и есть тот самый Кан Ёсан, и он такой же пациент, как и все?! — Перейдём к нашей сегодняшней теме. Я всегда говорила и буду говорить: ханахаки — это не болезнь. Это воплощение наших с вами чувств. Каждый из вас мог заметить, что когда мы думаем о нашем возлюбленном или возлюбленной, то становится тяжело дышать, и побаливать что-то бок. Это потому, что ханахаки развивается за счёт наших чувств и мыслей. Мы сами провоцируем расти цветам внутри нас. Мы словно поливаем и заботимся о них, сами того не замечая. В голове Ён снова пробежались воспоминания об улыбки Уёна, о его ласковых касаниях, о его приятном голосе. Она давала себе чёткое указание больше о нём не думать, но в голову, будто сами лезут мысли о нём, таком красивом и добром. — … И даже сейчас я с вами говорю, вы мысленно со своим объектом обожания, — резко раздался голос психолога в мечтах, возвращая в реальный мир практически всех присутствующих. Все тут же подняли на психолога слегка удивлённые глаза, а она лишь улыбнулась, понимая, что в очередной раз оказалась права.***
Поздно вечером Ён легла на больничную кровать, тяжело вздохнув, за сегодня она даже устала. Нет и секунды на то, чтобы передохнуть, и так будет точно первая неделя лечения, в последующем будут смотреть, не зря же каждую неделю повторять необходимо анализы. Ли продолжала лежать на спине ни о чём не думая. Время идёт, а ей всё равно, странное состояние. Вроде хочется столько всего сделать, пока есть время, а вроде на всё наплевать. Это последствия лечения или она просто устала? Сорвавшееся болезненный кашель, больно сжимал легкие и щипал горло. Резко встав с кровати, Ён взяла с прикроватной тумбочки железный лоток, чтобы выходящие кровавые лепестки не пачкали руки и пол палаты. Откашливаясь, девушка плакала из-за безумной боли внутри. Согнувшись, она легла на бок и увидела через полуоткрытое окно сидевшего на верху Ёсана. Как показалось ей, он был грустный и, смотря куда-то вдаль, мечтал о чём-то. Ли сама не знала, почему ей резко стало интересно, что творится у него на сердце. Вместо того чтобы закрыть до конца жалюзи, чтобы не видеть нагрубившего сегодня парня, она взяла куртку и побежала к нему.***
— О чём думаешь? — спросила неожиданно девушка. От нежданного визита незнакомки, Ёсан резко дернулся, посмотрев на нарушителя его мирной обстановки. Ён облокотилась на поручни, надув губки уточкой, делая невинные глазки. Кан нахмурил злобно брови, задаваясь про себя вопросами. — Что ты тут забыла? Ещё и подкрадываешься тихо. — Ничего я не подкрадываюсь. Просто ты так усердно о чём-то думал и меня не услышал. Парень недовольно цокнул, даже тут ему покоя не дают. Он сюда приходить, чтобы посидеть в тишине, а тут мелочь какая-то нарисовалась. Всю обстановку портит, ещё и сегодня утром врезалась в него, это он с ней ещё по-доброму. — Так о чём ты таком важном думал? — Не твоё дело! Уходи отсюда. — Как давно ты лечишься? — уже без радостного звонкого голоса, спросила у парня Ён. Когда она задала этот вопрос, самой стало тоскливо на душе. Страшно услышать ответ, но и одновременно интересно. — Я уже точно не помню. Где-то год, наверное. — Год?! — удивленно выкрикнула девушка, широко распахнув глаза, посмотрев испугано на Ёсана. — Да! Я до этой больнице, где только не лечился. В Европе меня без конца пичкали лекарствами. Мучительные по три раза на день капельницы. И без того плохо, ещё и эта гадость, я уже не знал от чего мне плохо, от болезни или мерзких лекарств. — Кошмар! Неужели всё так плохо? — Я болею на самом деле ещё дольше, чем лечусь. — Тогда почему ты при первых симптомах не обратился в больницу. Тебе сколько лет, что ты так безрассудно относишься к своему здоровью? — Двадцать два. А тебе сколько, что ты как старушка при малейшем повышении давления вскакиваешь за таблетками? — Восемнадцать, — пробормотала Ён, отведя глаза в сторону, надув щеки, как обиженный ребёнок. Ёсан улыбнулся уголком рта, умиляясь поведению малознакомой девушки, которой до сих пор имя не знает. — И как тебя зовут, мелочь надутая? — Меня зовут Ли Ён! — звонко и с гордостью представилась Ён, поставив руки по бокам, как супер герой. Кан слегка рассмеялся, ему бы такой настрой, как у этой школьницы. — Кан Ёсан! — тихо, но мелодично проговорил он. — Да, я в курсе не переживай. — Преследуешь меня, малышка, — страстно и даже слегка пошло проговорил парень, смотря на Ли уже без презрения, как на пятно на рубашке. Ён заметила резкую смену образа странного по её мнению парня, но придавать этому значение она не собиралась. — Ой, нужен ты мне, я случайно узнала у психолога. Кстати, она за тебя переживала. — Ну, за самого прибыльного пациента все будут переживать. — А я так не думаю, тут хорошие специалисты. — Поверь, мне это не интересно. В Европе, тоже хорошие специалисты, но они не всемогущие. Одним касанием не излечивают. — Неужели нет полного способа выздороветь? — Тебе что врач не рассказала, что есть операция? — Может и рассказывала, — неуверенно произнесла Ён, сжав губы в тонкую полоску. — Наверное, думала о своём распрекрасном. — А это не твоё дело! — Да и не хотелось. В общем, сделав операцию, ты становишься бесчувственной и хладнокровной тварью, но здоровым. Понятно объяснил? — Ужасно! А другие способы помимо операции? — Куколка, невозможно полностью выздороветь. Терапевтическое лечение, как практикуют в этой больнице, там таблеточки, дыхательная гимнастика и прочая ерунда, останавливают процесс, и цветы больше не растут, лепестки рассасываются, и просто остаётся сухое безжизненное дерево. — Ну! Это я знаю. Мог и не говорить, это рассказывают сразу и не так грустно как ты. — Тогда чего нового от меня хочешь услышать? — нервно ответил Ёсан. — Интересно послушать опытного человека. — Глупостями не страдай. — Из общения с тобой, я выделила, что тебе не хватает хорошей мотивации. — У психолога научилась?! — Тогда будем вместе лечиться. — Ч-что? Ты рехнулась? — Тогда договорились, завтра утром в семь часов приду за тобой на зарядку. — Я не соглашался! — Поздно! Я уже всё решила. Надо лечь рано, на завтра у нас много дел. И долго не стой с расстёгнутой курткой, заболеешь. Когда Ён начала уходить, Ёсан не мог перестать смотреть ошеломлённо ей в след. Он не знал, как расценить такое поведение. И не мог понять зачем ей это надо. Либо она сумасшедшая, либо слишком позитивная личность, которая не любит, когда вокруг все грустят. Только захлопнулась дверь, Кан рассмеялся, схватившись за голову одной рукой, он сказал сам себе: — Кто же ты такая? Явно с головой проблемы. «Я это делаю, потому что уважаю медицину и труд врачей. Я знаю и верю, что Ханахаки можно победить. Эта болезнь ждёт, чтобы все опустили руки. Зато теперь будет не скучно лечиться одной, вмести гораздо интереснее», — думала с улыбкой на лице Ён, когда ложилась спать. Посмотрев в окно, она увидела, что Ёсана больше там не было, значит, он её послушался.