***
Вся съёмочная группа готовится к ещё одному мотору. Ребята, ответственные за зал, готовы усаживать новых зрителей. Паша соревнуется с Серёжей, кто быстрее произнесёт скороговорки. Антона причёсывают: такие кудряшки вечно противятся укладке. А Арсений сидит на своём месте и наблюдает за человеком, который спокойно читает вечерние новости. Он наблюдает за человеком, который занял отдельное место в его сердце. Он наблюдает за Димой Позовым. Душным и иногда слишком заумным, но таким живым и весёлым Димкой. Арс давно для себя понял, что Дима ему не безразличен, но ничего сделать с этим не может. Позов взрослый, состоявшийся мужчина, находящийся в здоровых отношениях с женой, которую он обожает и имеет двух детей, в которых души не чает. Брюнет давно смирился — он явно не повод, заставляющий Диму рисковать своей репутацией. Да, это звучит больно, но это правда. Такая спокойная обстановка, что может пойти не так? Тут Предмет внимательного Арсеньевского взгляда хмурится от внезапного обновления страницы новостей. Вчитывается и, кажется, начинает паниковать. Позов зачем-то отходит к Шастуну, скорее всего тоже проверить новости. Арсений, пользуясь моментом заглядывает в экран Димкиного телефона.«В Москве произошла авария. Пьяный водитель выехал на встречную и сбил машину, в которой присутствовали дети. Пассажиры находятся в критическом состоянии, скорая уже в пути.»
Сначала Попов задумывается, мол, почему это так начало волновать Диму, а потом вспоминает… Вспоминает машину Екатерины и ужасается. А после ещё и припоминает, что Поз что-то говорил про поездку Кати, Савины и Тео к родственникам. Сердце замирает. Замирает от шока. Дима возвращается к своему креслу и набирает чей-то номер, ну, то есть, как чей, понятное дело, что Кати. Все настороженно наблюдали за Позовым, а у него лицо бледнеет, когда он слышит режущие слух гудки и голос робота, говорящего о недоступности абонента. Гадство. Площадка уже следит за его действиями. Дима набирает снова. Гудки. Гудки, гудки, гудки. От такого звука кровь в жилах холодеет. Дмитрий присаживается: его глаза словно стекло, лицо бледнее, чем у трупа. Ему страшно, и этот страх передаётся всем остальным на площадке. Вдруг на Димин телефон кто-то начинает звонить. Он поднимает трубку. Дыхание спёрло, Дима еле-еле может что-то из себя выдавить. По ту сторону представляется мужчина, явно лет сорока, скорее всего доктор. Он говорит что-то невнятное и Позов замирает. Карие глаза темнеют. Он благодарит за информацию и сбрасывает звонок. В следующую секунду телефон летит к чертям, благо Шастун успевает поймать его. А из глаз Позова начинают литься слёзы, они же сменяются истерикой. Его пробирает дрожь, как маленького, потерянного на улице котёнка. Его плечи вздрагивают, синхронизируясь со всхлипами. А Арс, что, а Арс решает его обнять. Дима вырывается, Арсений не даёт. — Дима, Димочка, Димуль, — почти шёпотом произносит старший и замолкает: он никогда не умел поддерживать. Тут всем всё понятно без слов. Антон с Серёжей отмирают и подходят, чтобы тоже обнять. — Поз, пожалуйста, не плачь, мы с тобой, — произносит Антон и сжимает друга крепче. Ему тоже от осознания становится больно. Серёжа молчит, ведь одно только его присутствие может заменить слова, которые так не к месту. — Дим, тебе что-нибудь принести? — спрашивает Паша, поглаживая его плечо. Стас начинает обговаривать с остальной съёмочной группой о переносе съёмок, а потом уходит со сцены, наверное, чтобы предупредить зрителей. Люди начинают потихоньку выключать оборудование, временами посматривая на Позова с сочувствием и сожалением. А для Димы весь мир рухнул. Всё было хорошо. Он в отличном настроении готовился к мотору на любимой работе, у него была чудесная семья. В миг этого не стало. Он больше не услышит радостных «Папа!» от своих детей, которых и так видел довольно редко из-за работы. Он больше не увидит Катю, которой он обещал посвятить всю свою жизнь у алтаря. От этого становится ещё хуже. Он рыдает, захлёбываясь горькими слезами. Ему больно, ему плохо, он чувствует вину, за то, что не сберёг самых дорогих ему людей. — Дима… — доносится как будто из далека, Позов еле слышит шёпот со стороны Попова, — Димочка, я всегда буду рядом, обещаю, всегда… — становится чуть-чуть лучше. Дима обнимает Арса в ответ, утыкаясь ему в плечо. Оно сразу же намокает от горьких слёз. Позов чуть-чуть успокоился. На смену истерике пришла тоска, даже можно сказать депрессия. Он просто сидит и смотрит в одну точку. Голова его пуста, он не может думать ни о чём. Арсений так и не отпустил его. Просто так же смотрит в пол и обнимает мужчину. — Он не доедет в таком состоянии до дома, — Матвиенко обращается к Шастуну, когда те стояли чуть поодаль, — Да он и за руль не сядет после такого. — Я на такси, точно сейчас не смогу сам доехать… — говорит Антон, смотря в пол. Для него это тоже было ужасающей новостью. Катя была его подругой, они хорошо ладили, а за детьми Поза всегда было интересно наблюдать. Он поднимает тоже заплаканные и красные глаза: — Ты сможешь довезти? Я поеду, наверное, пока, — обнимает друга и выходит из помещения. — Да, думаю, что это лучший вариант. — Серёжа смотрит на Диму и Арсения с такой тоской в глазах, что словами не передать. Он подзывает Попова к себе, тот нехотя идёт к Матвиенко, тихо проговорив: — Он вообще разбит. Он просто сломался. — Я вас отвезу, — пропуская ужасные, но логичные выводы, — А ещё, Арс, пожалуйста, позаботься о нём, ты его любишь, помоги ему. — А ты? — А я по возможности буду помогать, а ещё Тошу привозить, — отвечает армянин, но замечает сомнение в глазах Арсения, — Арс, пожалуйста, у него остались только мы. — Я не могу видеть его таким…– пытается отговориться брюнет: он и в правду не может на такого Димку смотреть, сразу сердце разрывается. — Арс, ты его любишь, а любимым помогают! — настаивает на своём младший. — Хорошо, — сдаётся старший, — притом я ещё обещал, что буду рядом. Серёжа в ответ только кивает и головой показывает на Позова, мол, пошли собирать его домой. Арсений кивает в ответ. — Поз, — аккуратно начинает Серёжа, — поехали домой? Дима ничего не отвечает, только слабо кивая, продолжает прожигать одну и ту же точку в полу. Они едут домой в полной тишине. На официальных аккаунтах уже появилась информация об отмене всех съёмок и концертов на ближайший месяц. Арсений временами поглядывает на Диму, сидящего на заднем сидении. Тот смотрит на меняющуюся картинку в окне. — Серёж, отвези, пожалуйста, меня в больницу, они же там? Да? — тихо и от того внезапно говорит Димка, отрываясь от окна, — Я просто не помню. Он сказал больница? Вроде… Ребята чуть-чуть опешили от такой резко выкинутой в тишину фразы, особенно из Диминых уст. Парни спереди переглядываются и Серёжа почти шёпотом отвечает: — Дим, сейчас не получится, — мягко начинает он, — завтра я готов тебя отвезти до ни…– быстро осекается — до больницы, а сейчас отдохни. — Ясно.– слышно с заднего сидения. У Арса от этого «ясно» сердце трескается ещё больше. Жил бы он в Москве, то отвез бы Диму хоть на край света. Попов переводит взгляд на Серёжу, и он… плачет? Армянин держался до последнего, но после этого короткого разговора с Позовым его прорвало. Серёжа только в начале кажется бесчувственной льдинкой, но если его узнать получше, то он откроется вам, как самый эмпатичный человек, которого вы когда-либо встречали. Весь оставшийся путь они проезжают в тишине. Сначала довозят Позова. — Дим, ты сам поднимешься? — чуть-чуть успокоясь спрашивает Матвиенко, — или Арс с тобой поднимется? Попов устремляет непонимающий взгляд на Серёжу. — Я сам, — тихо отвечает младший и вылезает из машины, постепенно направляясь к подъезду. — Арс, сходи за ним, мало ли что… — старший кивает Серёже и идёт за Позовым. — Я рядом, Поз, слышишь? — начинает Арсений, — до самого конца, пока я тебе нужен, обещаю. Младший не реагирует. А Попов ничего и не ждёт. Он провожает Диму до квартиры, прощается и спускается обратно. — Я не уеду в Петербург, пока он в таком состоянии, — выдаёт Арс, садясь обратно в машину к Матвиенко, — давай заедем за моими вещами в гостиницу и я к тебе. — Ну что ж, говори адрес, — только и говорит армянин, и пока Попов набирает в навигаторе нужное место, он пытается выехать на дорогу.***
Позов заходит в пустую квартиру. Свет выключен, никого нет. Он включает свет во всей квартире. Он надеется, что это всё одна огромнейшая шутка и Катя выйдет из детской и обнимет, а потом он зайдёт в комнату и поцелует уже спящих детей. Но ни жены ни детей нигде не оказывается. Без них квартира пуста. Истерика накатывает с новой силой. Слёзы льются из глаз по своей воле. Дима забивается в уголок на диване и, поджав ноги к себе, начинает рыдать. — Пожалуйста, вернитесь домой, я умоляю… — сквозь слёзы проговаривает в пустоту кареглазый, а затем резко срывается на крик, — просто прошу!Он морально и полностью уничтожен.
— Пожалуйста, просто вернитесь домой, я без вас не смогу… — уже почти шёпотом произносит он и ложится на бок, свернувшись калачиком и продолжая плакать.***
Арсений лежит на разложенном Серёжей диване. Он не может заснуть. Он вспоминает все разы, когда они с Димой проводили время вместе. Он был тем лучиком света, который прорывается редко, но зато светит так ярко, что ослепнуть можно. От красоты, конечно. Он с каждым разом влюблялся всё сильнее и сильнее. Сначала об этом узнал Серёжа и поддержал друга, даже посоветовав что-то. Потом узнал Антон, повозмущался, но в конце концов всё же принял новость, как факт. Не узнал только Дима. И вряд ли узнает, по крайней мере, сейчас. От этого становится тошно. Ещё становится тошно от того, что он пообещал Позу быть рядом, а потом почти сразу ушёл, завтра он обязательно сходит к нему. Матвиенко прав, из самых близких остались только они. С этой мыслью он и засыпает беспокойным сном.***
Утром Дима просыпается с опухшим лицом и красными глазами. Глаза слипались от недостатка сна, он же лёг не больше трёх часов назад. В мыслях только одна навязчивая мысль: «Надо ехать в больницу, тьфу, блять, в МОРГ, почему думаю, что в больницу?»Потому что всё еще надеюсь…
Позов ещё слабо соображает. На часах 8:43, а значит ехать уже можно. Вчера была истерика, а сегодня её сменила апатия, вполне ожидаемо. Дима ничего не чувствует, ничего не хочет. Он еле встаёт с дивана-кровати, всё тело затекло. Кареглазый заходит в душ и просто стоит под струями прохладной воды. Дальше смотрится в зеркало, знает, что с такими глазами и «ебалом» его примут за наркомана, поэтому надевает солнцезащитные очки. Потом переодевается, заваривает себе чёрный кофе и вызывает машину до МОРГа. Вроде 9 часов утра, когда мужчина вышел, но пробки до сих пор были адские, как и цены на такси. В итоге уже 12:30, он сидит в приёмной уже битый час, потому что девушка с ресепшна куда-то ушла. Диме ничего сейчас не хочется. Сейчас он только готов заснуть и не проснуться. — Дмитрий… Позов? — первое, что слышит мужчина, — мы готовы Вас провести, Дмитрий, попейте воды и пойдёмте, а то вы заснули. Он, что, спал? Позов смотрит на часы и видит, что прошло полтора часа. Видимо, девушка уходила надолго. Он поднялся со стула, проигнорировав совет девушки, и пошёл за ней по слабо освещённому коридору. Его провели в белую тёмную комнату. Ощущалось, как в морозилке. Вдоль одной из стен стоял шкаф с множеством дверей. Он осматривает помещение, и сразу становится не по себе. Он был в МОРГе до этого, как в студенческие, так и во взрослые годы, но каждый раз с новой силой накатывает тревога, немного страха и отвращение к врачам, принимавших пищу при трупах. Девушка посмотрела в какой-то листочек, висящий на двери и, подойдя к шкафчику-морозилке выдвинула три отсека. Все три столика, на которых лежали тела были укрыты специальной тканью. Позов нервно взглотнул, даже от такого становится тоскливо, убито, но и в то же время жутко. Он смотрит на даму, которая уже надела перчатки и маску, потом опять на три столика. Он не хочет видеть их здесь, под покрывалом, но очень хочет видеть их в квартире, рядом с ним. Но это не кино, чудо не произойдёт. От этого опять становится очень больно. Девушка отодвигает покрывало до поясницы. Диме страшно смотреть, очень, но всё-таки поднимает взгляд, решившись взглянуть. Три трупа были белее снега, только на спине и частях рук и ног начали появляться трупные пятна. На лбу у Кати «красовался» шрам, видно разбила, столкнувшись со стеклом. Дети будто спали, их хотелось разбудить и сказать, что надо идти домой. Дима пытается разглядеть каждую деталь на теле родных, каждую черту лица, пытается пока может. Его неприлично резко отвлекают. — Когда будете забирать их для похорон? — она смотрит в глаза Позову, а они уже пусты, он и слова выдавить не может, — Дмитрий, вы меня слышите? Когда? — Может через неделю, не знаю, — шёпотом пытается выговорить мужчина, не отводя взгляда от трёх тел, — я, наверное, пойду до свидания. — Тогда мы вам позвоним! — только и слышит в догонку Дима.Надо забыть, надо выпить, надо уйти от этого.
Эти мысли мигают у Димы в голове. Он вызывает такси до ближайшего у дома бара. Он на нервах, поэтому отстукивает непонятный ритм ногой, а в голове всё чаще мелькают картинки трёх самых родных ему людей. Невольно начинают литься слёзы. Такси приехало на удивление быстро. Заходя в машину Позов по взгляду таксиста увидел, что тот всё понял, он не первый такой, да и далеко не последний. Они доезжают довольно быстро. Позов заходит в чуть ли не пустой бар, всё же сейчас только вечереет. И куда пропал почти весь день? Дима видит, что бармен его узнал, но ему уже всё равно. Он заказывает один, но крепкий коктейль. Поз ненавидит пьяных в стельку людей, скитающихся по улицам и пытающихся найти свой дом, поэтому сам сильно выпивать не хочет, он должен оставаться человеком. Ему кто-то пишет, но сейчас он точно не в состоянии отвечать. После распития всё-таки ещё одного коктейля, Позов выходит из бара сквозь прибывавшую толпу людей. Он идёт медленно, иногда заваливаясь в стороны, со снова абсолютно пустыми и стеклянными глазами. За этой картиной уже как минуты две наблюдает голубоглазый брюнет из-за угла бара. Арсений писал, что он хочет зайти к Диме сегодня, но тот ничего не ответил, это, конечно же, начало тревожить мужчину и он пошёл к дому Димы, как увидел, что объект тревожности в полупьяном виде выходит из бара. — А может я ему нахер не сдался?! — судорожно думает Попов. Сейчас к Диме он заходить точно не будет, лучше переждёт часик в этом злополучном баре. А в это время Дима почти доходит до подъезда. Хоть сейчас и вторая половина весны, но темнеет всё равно рано. Заходя в такой же тёмный подъезд, он быстро добирается до квартиры и валится на диван, не закрыв входную дверь на замок. Дима лежит, а слезы вновь медленно начинают течь. Горькие слёзы от воспоминаний. Хочется всё вернуть, хочется сейчас не валяться на диване, а гулять в каком-нибудь парке с родными. Но мужчина реалист, он знает, что этого уже не случится. От осознания реальности Диме хочется рыдать, да даже умереть стало одним из выходов. А что, быстро и относительно безболезненно! Сквозь эти мысли Позов слышит звуки приходящих СМС. Он решает проверить. Оказывается, что все сообщения прислал Арсений, там были и вопросы о самочувствии и сообщения о том, что он зайдет сегодня. Дима на это отвечает лёгким: «Прости, что видел меня таким в последний раз, а сейчас скажу: «пока».» Единственный человек, который сейчас хоть как-то рядом, получает СМС и мгновенно читает, а Позов выходит из чата и проклинает себя за эту легкомысленную идею. Он нашёл бечёвку и привязал к люстре. Где-то найдя табуретку и встав на неё он продевает голову в петлю. Как там писали в учебниках по истории, бояре выбирали именно такой вид повешения из-за быстрой смерти? Отлично. В следующую секунду табурет отброшен в сторону и Дима проваливается в петлю, но слышит громкое «Сука!» в дверях. В следующий миг его уже держан на высоте неподходящей для удушья, а верёвка чем-то перерезается. Дима падает на пол, а к нему подлетает Арсений и крепко обнимает тихо говоря только несколько слов: «Дима, Димочка, пожалуйста, не надо, Димочка, Дим, не надо, прошу.» Плечо Позова намокает от чужих слёз. Дима понимает, что натворил, от этого появляется ком в горле и Дима начинает плакать тоже, обнимать в ответ. — Я тебя больше не оставлю, правда, но, пожалуйста, не надо, Дим, не надо! — сквозь слёзы выговаривает Арс, — Я так перепугался, не надо так, прошу, Димочка… — продолжает он и обнимает мужчину ещё крепче, — я тебя не оставлю, слышишь, я обещаю, что буду рядом. Я обещаю, что сохраню на твоём лице улыбку, такую тёплую и радостную… — слегка улыбается, но не перестаёт плакать. Дима тоже прижимается к Арсению: к единственному сейчас источнику тепла и света. Так они и засыпают.***
Дима просыпается от света, проникающего сквозь тюль. Он замечает, что лежит на кровати и укрыт одеялом. Так и не вспомнив, как он тут оказался, он нащупывает телефон и открывает экран блокировки. Время 10:03, а если посмотреть ниже, то можно увидеть кучу сообщений от друзей, на которые мужчина пока не отвечает. Открыв камеру, Позов рассматривает длинный багровый след, обрамляющий шею. В некоторых местах, где довольно сильно пережало остались синяки. — Какой же я дурак… — думает он. От этих мыслей его отвлекает усилившийся звук шкворчащего масла, доносившийся из кухни. Он встаёт с постели. На кухне уже во всю хозяйничает Арсений. Дима пытается пройти тихо, чтобы не отвлечь друга, но скрипящие половицы его выдают. Попов оборачивается на инициатора звука, глаза его красные от недосыпа и вчерашних слёз, а волосы взъерошены. Он выключает плиту и подходит к Позову. — Дим, ты меня вчера очень напугал, — опять сходит на шёпот брюнет и обнимает мужчину. — Прости меня пожалуйста…– проговаривает Дима, — я такой дурак. — Я приготовил завтрак и кофе, поэтому умывайся и садись за стол, — Попов хихикает и отстраняется, попутно указывая рукой на стол, — на чемодан внимания не обращай, я на время к тебе, Серёжа привёз сегодня, ты не проснулся? Мне показалось, что он был шумным. — Что значит на время? — ещё охрипшим спросонья голосом спрашивает Позов, — Арс, я сам как-нибудь проживу, не утруждай себя, у тебя своя жизнь. «А если моей жизнью стал ты?» — хочет ответить Арсений, но вовремя осекается. — Дим, я в жизни не забуду картину, который я увидел на пороге твоей квартиры вчера! — немного хмурится брюнет, — я обещал быть с тобой, но когда оставил, ты чуть не покончил с жизнью, сейчас я во что бы то ни стало буду с тобой! — Позов только вздыхает. — Спасибо, — коротко говорит Дима и уходит в ванную. — Всё для тебя, — тише говорит Арсений и раскладывает еду по тарелкам.***
Так проходит два месяца. Арсений бережёт Позова как зеницу ока. Он отвечает Стасу по всем вопросам за себя и за мужчину. Их навещают Серёжа и Антон. Хоть иногда воспоминания накрывают огромной волной, но Попов видит, как Дима снова расцветает. Однажды он даже сказал, что готов к скорым съёмкам «Громкого вопроса». Единственное, что пока так и не увидел брюнет, так это светящейся и искренней улыбки Поза. Это вводит в тоску. Арсений сделает всё, чтобы вернуть её, кажется, утерянную навсегда. Сегодня на съёмки для Импрокома пришёл Чебатков. Дима с самого начала пытается вовлечься, но с первого вопроса всё идёт к чертям. Ещё и ответ «дежавю» снова открывает воспоминания с последнего снятого мотора. Опять ничего не получается. Дима хоть как-то пытается оправдаться, но в него летит маркер. На секунду он не понял, что вообще произошло, а потом видит озлобленное лицо Арса и начитает смеяться. Кажется, что ни Женя, ни Антон, ни Серёжа не заметили этой воскресшей лучезарной улыбки, а Попов заметил. Время вышло. Брюнет снимает наушники и пристально смотрит на весёлое лицо Позова, а в голове проносится:Это я вернул ему улыбку! Я смог!
Как бы он ни пытался подключить свои актёрские способности, но эмоции переполнили его. — Я не играю, — отворачивается от ребят, а сам улыбается, — я больше не играю! «Так, надо вливаться обратно в игру!» — мигает в голове Арсения. — Пиши! — как ни в чём не бывало говорит Шастун. -Дайте маркер! — отзывается брюнет, а сам быстро поглядывает на развеселившегося Диму. А ещё замечает пылающие огоньки в его шоколадных глазах. Спора не избежать, но Попову не до этого. Он вывел Диму на эмоции, сейчас перед ним сидит снова весёлый и улыбающийся Дима Позов, которого он знал до этих событий. После съёмок Дима и Арсений выходят со студии. Они идут в тишине, приятной и очень даже уместной. Но всё-таки старший решает её прервать. — Дим, пошли по Зарядью погуляем, — неожиданно проговорил брюнет. — Попов, что ты задумал? — младший чувствует подвох. — Почему я просто не могу с тобой погулять? — всё-таки хитрая улыбка чуть-чуть выдаёт его, но Позов кивком даёт зелёный свет и Арсений уже тащит его к метро. Там они гуляют до самого поздна. Сейчас же они тихо прохаживаются по освещённому парку под ночным небом, но Попов не просто привёл Диму сюда. Сейчас он задумывает сказать те самые три слова, которые вертятся на языке довольно долгое время. — Дим, обещай, что не перебьёшь… — разворачивает мужчину к себе, смотрит в глаза и нежно целует. Ожидает всего, всего боится. Но расслабляется, когда чувствует ответ. Поцелуй выходит смазанным, но очень душевным. Спустя секунд тридцать они отрываются и утопают в объятиях друг друга. — Я тебя до одури люблю. — прямо Диме на ухо шепчет Арсений. — Ты- самое лучшее, что случалось со мной за последнее время… — так же тихо отвечает ему Позов. Так они и обнимаются. По середине прогулочной дорожки, в освещении фонарей и под многочисленными звёздами. Сейчас их момент радости, а мир пусть подождёт.