Trapped

Стивен, признаться, паниковал. То, что действительно умел делать Артур хорошо, так это говорить. Появляться внезапно, заговаривать зубы красивыми историями и не давать вставить в ответ ни слова, злиться на разные жизненные позиции, запугивать обманчивым тихим голосом и заманивать в угол. Мягко, спокойно, незаметно. Не переставая что-то говорить, конечно же. Стивен сразу и не заметил. Обратил внимание он только на пугающе правдивые слова, попадающие точно в цель, а затем на чужую близость: Артур внезапно оказался слишком близко, он все говорил и говорил болезненно-колючие слова и смотрел на Стивена внимательно - так, как удав смотрит на жертву. Это пугало. Стивен действительно не понимает, почему он позволяет мужчине так с собой поступать. Почему разрешил загнать себя в ловушку и сейчас должен слушать чужой навязчивый бред. Почему не сбежал сразу. Но он не сказал Артуру вслух ни слова против - Стивен просто не смог. Только выдавил из себя жалкое: "Ты убьёшь меня, да?", на что получил в ответ совсем нечитаемый твёрдый взгляд. Что это значило? Он действительно сейчас убьёт его? Внезапный страх ледяным холодком прошёлся по позвоночнику прямо в затылок, а затем к ладоням - те начали мелко дрожать. Кем на самом деле являлся этот мужчина? Откуда он знает про голос в его голове? И в конце концов, почему он разговаривает так? Пока Стивен пытался сообразить, как же ему действовать, Артур продолжал говорить: медленно, тихо, так, что Стивен невольно вслушивался в каждое слово, и при этом неспешно, словно разыгрывая представление, закатывал свой рукав, обнажая татуировку тех самых выносящих приговор весов на предплечье. До Стивена внезапно окончательно дошло происходящее, и в один миг липкий страх чем-то холодным и густым затопил его лёгкие. Он почувствовал, что кислорода вокруг резко перестает хватать. Господи ж боже, Стивен ещё совсем не хотел быть убитым - он ведь так и не сходил на свидание. Стивен заторможено моргнул, прежде чем на его плечо опустилась чужая рука - горячая, уверенная, сильная. И следом вторая - плавно разгибая дрожащие руки Стивена, чтобы затем сложить их вместе - запястьями вверх. Стивен хорошо помнит: так Артур делал со всеми, прежде чем положить на их предплечья трость, а затем предсказать судьбу. Все это было очень нехорошо. От страха Стивена повело. Он растерянно поднял глаза на мужчину, вглядываясь в его лицо, и пытаясь обнаружить на нем насмешку или собственное превосходство, но увидел лишь понимание. И, возможно, немного сочувствия. Этот факт обескуражил и напугал почему-то только сильнее. Кто этот человек? Да и что, черт возьми, происходит? Но когда его собственные руки тесно сложили друг к другу, а сам Стивен находился настолько близко к Артуру, что мог почувствовать его дыхание, Стивен вдруг чётко осознал, что попал. Страх за свою жизнь и ужас перед неизвестностью застали его врасплох, заставляя сердце бешено стучать, а мысли - путаться. Да, вот сейчас он и умрёт - ни в чем до конца не разобравшись и не найдя ответы на все свои вопросы. Руки отдернуть он почему-то тоже не смог - просто не посмел. Ему казалось, сделай он хоть что-то, то Артур сжёг бы его тут на месте. Поэтому он молчал, совсем стушевавшись, и не мог отвести взгляда от чужого лица, вглядываясь в малейшее изменение эмоций, и совсем скоро Стивен начал чувствовать, что задыхается. И вот это, блять, было совсем нехорошо. Паника поглотила его целиком: Стивен уже не знал, что ему делать, что ещё глупого сказать и как отшутиться. Его сердце за пару секунд покрылось тонкой коркой ледяного ужаса и следом грохнулось куда-то в пятки и там же осталось. Стивена трясло так, что он еле стоял на ногах. Стивен секунды считал до своей смерти. Стивен ещё никогда в жизни не боялся так. - Почему тебя так трясёт, Стивен? Ты настолько напуган? - спросил Артур негромко: так, чтобы его услышал только он один, и от этого чужого тихого тембра Стивена неожиданно пробрало до самих костей - от ужаса или от сложности ситуации - он уже не знает. Все это было как-то уж слишком для одного Стивена на сегодня. Он на автомате думает, что ещё минута пустой болтовни и неопределённых безосновательных угроз и у него точно будет инфаркт. Его сердце уже не выдерживало таких качелей. И такого резкого вторжения в личное пространство. - Тебя с ума сводит, да? Эта неопределённость. Я ведь вижу, как ты громко думаешь: оставаться тебе на месте сейчас или бежать? Причиню я тебе вред или нет. А сам-то ты что думаешь, Стивен? Что мне может быть от тебя нужно? Артур тихо шептал это куда-то в плечо Стивена, подойдя к нему совсем вплотную, а затем коснулся носом его шеи - слегка, совсем невесомо, прежде чем широко и явно продумано мазнуть по коже языком. Стивен крупно вздрогнул, неосознанно резко хватаясь за чужие руки и мгновенно опуская глаза в пол. Слишком. Для Стивена все это было уже чересчур. Он не совсем понимал, что действительно происходит и как ему нужно на это реагировать. Он все ещё боялся Артура до ужаса, но поведение мужчины уже явно выходило за рамки дозволенного. Чего именно он добивается? Заставить Стивена от лютой неловкости провалиться под землю? Окончательно доломать его? Или Артур ожидает, что Стивен попросит его... продолжить? От двусмысленности, вдруг пришедшей в голову, Стивену становится неожиданно жарко. Нет, господи, о чем он вообще думает. - Что ты чувствуешь сейчас, Стивен? Всё ещё боишься меня? Да ну брось. Артур разговаривал совсем негромко, иногда касаясь шеи Стивена губами, и очень плавно его ладони скользящими движениями переместились с чужих предплечий на бока. Стивен громко выдохнул и вздрогнул, кажется, ещё сильнее, хотя его и так всего трясло. Стивен вряд ли сейчас смог бы соображать адекватно и здраво, и поэтому он и сам не заметил, как уткнулся лбом в плечо Артура, чтобы спрятать в нем совсем растерянное и горящее лицо. Что Артур делает с ним? И почему, собственно, Стивен ничего не предпринимает? Он ведь должен прямо сейчас отбросить чужие руки, развернуться на пятках и сбежать. Должен ведь, правда? Ему ведь все ещё страшно. Так почему же он тогда продолжает стоять здесь? - Чего бы ты хотел, Стивен? - все продолжал тихо говорить Артур ему в шею, одновременно с этим ласково ведя ладонями по его бокам и незаметно расправляя рубашку Стивена из пояса джинс, - Спокойствия? Одиночества в своей голове? Прожить спокойную размеренную жизнь? Я все это понимаю. Стивен ничего из этого не услышал, потому что горячая ладонь Артура вдруг коснулась его поясницы под расправленной рубашкой. Все, вот теперь он точно попал. Несложная ласка, в которой он, оказывается, так сильно нуждался, сделала свое дело прекрасно: Стивен сам поддался к мужчине ближе, едва ли не вжимаясь в него и все ещё не поднимая головы от чужого плеча, и громко протяжно выдохнул. Оправдать себя больше не получится - он ведь так и не оттолкнул его. - Я ведь не держу тебя, Стивен, - Артур словно читал его мысли, продолжая ласково вести раскрытой ладонью от поясницы вверх к лопаткам и плавно спускаясь вниз: провести по коже аккурат по линии брюк к животу, несильно, но ощутимо сжать чужой член через плотную ткань джинсы, чтобы потом медленно вернуться к пояснице - постепенно распаляя и оставляя после себя нарастающее желание чего-то большего. Стивен в его руках в этот момент задрожал ещё сильнее и горячим выдохом приятно обжег плечо, - Так почему же ты продолжаешь стоять здесь со мной? «Я и сам не знаю» - хотел бы произнести Стивен вслух, но ведь это ложь. - Давай отвечу за тебя я, - после паузы продолжает Артур, опаляя громким шёпотом его шею, - Ты чувствуешь себя одиноким, верно? Я мог бы помочь тебе, если ты обещаешь внимательно выслушать меня и несколько минут помолчать. Ты согласен? Стивен? В ушах вдруг резко и оглушительно запищало - так, что от боли Стивен зажмурился, но потом внезапно все прекратилось и стало совсем тихо, будто ему убавили на минимум звук. Стивен нервно тряхнул головой и звук постепенно вернулся. Как и четкость зрения. - В тебе бушует хаос, - сказал Артур негромко и почему-то совершенно удивленно. - Чего бушует?... - переспрашивает Стивен заторможено, когда картинка перед глазами перестает, наконец, вращаться, обретая прежнюю стабильность. Стивену будто со всей силы прилетает по лицу: чужой приятной близости не было, как не было и горячих ладоней на его теле. Артур давно отпустил его руки и трость, и уже, кажется, вынес приговор, теперь растерянно глядя на него и ожидая хоть какой-то адекватной реакции. Вокруг них мир продолжал жить, словно после длинной паузы кто-то вновь нажал на кнопку «play», и люди, как и до этого, продолжили громко разговаривать и ходить по музею. Стивен моргнул ещё раз и опустил, наконец, все ещё сложенные вместе руки. Показалось? Ему опять померещилось все это? Только что не происходило ничего? Господи, да что такое-то с ним. Артур, терпеливо ожидавший ответа на свой вердикт, уже открывает рот, чтобы что-то сказать, но в этот самый момент дверь большого зала, наконец, с громким скрипом открывается, и со Стивена будто снимают наручники. По крайней мере, он ощущает это именно так. Будто магия, до этого тёмным туманом витавшая в воздухе, вдруг рассеивается, и Стивен запоздало чувствует всё. Он в один момент разворачивается и сломя голову бежит прочь. Подальше от своих галлюцинаций, непонятных желаний и самое главное - подальше от мужчины с хриплым тихим голосом и тростью в руках. Стивен совсем не понимает, что это такое с ним было. И он разберётся со всем позже, обязательно разберётся. В глубине души Стивен очень надеется, что он не встретит больше Артура никогда. Потому что после такого он вряд ли сможет адекватно реагировать на его присутствие рядом с собой. А промолчать, чтобы не сказать ничего глупого, он никогда не умел. И нет, думает Стивен, Артур не вызвал в моем сердце абсолютно никакой реакции, это стопроцентный твёрдый факт. Но твёрдым был скорее сейчас его член, делая ситуацию ещё более сложной, нежели этот самый факт, и это уже наверное что-то да значило. В этот самый момент где-то за спиной Стивена раздался громкий хриплый смех позабавившегося вкрай Хонсу. Он чувствовал Стивена всего и насквозь, и это глупое отрицание собственных реакций забавляло его, как младенца. Сидя на крыше, он с удовольствием наблюдал за бегущим по улице Стивеном, и подумал, что трогать его сегодня он уже не будет - его маленькая шалость удалась с лихвой.