Никто не знал, как это произошло. Даже и додуматься до такого не представлялось возможным. Но они все же сделали это. На потеху всем в Загробном мире и себе в том числе, если, конечно, неописуемый шок можно так назвать.
Жизнь и Смерть завели ребенка.
Нет. Не просто нашли где-то или украли. Именно что сделали
собственного.
Когда речь заходит о детях Жизни, коими являются все смертные и остальные земные твари, никто даже не прислушивается. И так все предельно ясно, скучно и обычно. Но когда в этом плане оказался замешан Смерть, тут уже дело приняло интересный оборот.
Вопросов, конечно, больше всего ему и посыпалось.
Вопросов ребром. Да-да, о том самом. Но он так никому и не признался, как же у него там все получилось. Возможно, Жизнь постаралась за двоих. Да вот и перестаралась.
Никто уже так и не узнает.
В любом случае, что свершилось, того уже не отвратить — у двух твердынь, у земных Начала и Конца, у непреодолимых, беспощадных и безграничных сил родился сын.
При родах, правда, обнаружилась проблема — дитятко родилось не мертвым и не живым. Что, впрочем, было немудрено, при таких-то родителях.
Сынишка был бессердечным — весь в мать.
А лицом в папашу вышел — гладкий, сияющий череп с хитро суженными глазницами хоть сейчас можно было продать кому-нибудь в коллекцию и поставить красоваться на полке.
В общем, ошибка природы какая-то получилась. У Жизни частенько, откровенно говоря, случались косяки и выходила белиберда вместо обычных вещей, — может, из-за невнимательности, может, из-за ее извращенных вкусов, а может, даже из интереса, — но кто бы мог подумать, что подобным окажется и их со Смертью родное дитя.
Долго супруги решали, что же им с таким ребеночком делать — он еще не разговаривал, но уже смотрел на мир так, будто хотел сегодня-завтра что-то с ним сотворить. Причем далеко не в хорошем смысле.
Несмотря на всю любовь Жизни ко всем своим творениям и такому же хладнокровию Смерти, сына они побаивались и надеялись, что однажды он просто не отзовется. Хотя, они ему и имени не дали. Непонятно ведь, что с этим чудом дальше произойдет. А если он станет совершенно другим существом и не будет имени соответствовать? Стыда тогда не оберешься.
Очень сынишкой Жизни заинтересовались и другие Всадники, которые раньше были настолько же заинтересованы самой Жизнью. И супруги, к удивлению каждого из Вестников, предложили им бартер — Смерть и Жнецы получают целый год без катастроф и прочих инцидентов, а Всадники могут взамен забрать ребенка для своих туманных целей, но с условием, что мальчика-то сперва нужно вырастить и воспитать.
И Всадники Апокалипсиса, отчего-то, от сего предложения отказались.
Да, вот такими родителями оказались Жизнь и Смерть. Но не стоит их винить — они знали, что никто не захочет жить с этим существом, стоит пробыть с ним хотя бы час, и даже если б хоть кто-то из Всадников согласился, то он вскоре бы об этом пожалел и вернул ребенка обратно с тысячами извинений. Им и самим не хотелось, но бремя родительских обязанностей вынуждало их нянчиться с совершенно неуправляемым монстром, и это при том, что каждому по-прежнему приходилось еще и делать свою основную работу.
Плохими родителями они были, ничего не скажешь. Но аплодисментов все равно заслуживали тогда и низкий поклон — сейчас.
Сын взрослел и полнился амбициями. Ни мать ему была не указ, ни отец. Что, почему-то, было ожидаемо. Так же как было ожидаемо и то, что он проживет больше одного столетия, а значит, окажется таким же бессмертным.
Особенно мальчишке полюбилась игра в карты. Очень уж он рос азартным и со временем начал обыгрывать даже самых матерых чертей. А потом стал обыгрывать их и во все остальное, за что бы ни взялся. Бесам стало с ним неинтересно, а в Раю ангелы и не хотели браться за богомерзкие утехи. В Чистилище уже не было интереса самому юнцу — людей обмухлевать было даже проще, чем нечистых.
Вот и вырос ребеночек, обернулся взрослой детиной. И стал ему вдруг интересен труд Жнецов. Смерть даже обрадовался. Ненадолго. Неужели он все-таки народил себе преемника? Но нет — ни распределять, ни собирать души сын не собирался. А вот Жнецов подговаривать на всякие аферы — это пожалуйста. И, что самое возмутительное — соглашались ведь наивные дурачки. Только вот какой ему самому с того прок был? Неужели не было у всего этого никакой цели? И делал он все это только веселья ради?
Не понимал этого Смерть. Не понимала и Жизнь. Они вообще перестали надеяться, что из сына выйдет какая-то путевая сила. Пока что он олицетворял собой только один хаос и бесполезность и не собирался доказывать обратное. Но неужто такие титаны, как Смерть и Жизнь, могли породить нечто подобное?
Вовсе нет. Ведь у них вышло кое-что пострашнее простого и безвкусного хаоса. И намного могущественнее. Как раз под стать им самим.
Сын достал где-то два пистолета, шляпу, широкополый плащ и покинул Загробный мир. Он заселился у людей и навсегда отделил три измерения в родном доме друг от друга.
Теперь для Рая, Ада и Чистилища были четкие критерии приема. Их было несусветное количество, Смерть каждый раз удивлялся силе и фантазии своего дитя, но, тем не менее, он был ему даже благодарен, ведь количество ошибок при распределении усопших свелось к минимуму, если не к нулю.
Дитя Жизни и Смерти оказалось самой Судьбой.
Про дом Судьба тоже не забывал и продолжал туда захаживать, чтобы, назло отцу, разок-другой в месяц отбить у него парочку работников, переманив на службу к себе. К слову, по рассказам Жнецов, согласившихся на это, работать на Судьбу было кому тяжелее, кому легче, чем на Смерть, но все сходились в одном — это было прибыльнее и... интереснее. Со своими любимыми картами, Судьба задавал совершенно иные критерии и задания, не давая подчиненным заскучать.
Когда Жнецы образовали профсоюз, Судьба вновь был рядом и готов был принять всех, кто переосмысливал свою изначальную суть и отрекался от своей бесконечной и неотвратимой работы, становясь Мятежником. Ведь Судьба и сам, по сути, таковым являлся. Со временем он даже смог приобрести корабль, и теперь никто не мог скрыться от его пусть и не смертельных, но вовсе не безобидных пуль.
"Судьба слепа, но разит без единого промаха" ©Влодзимеж Счисловский
И то верно. С пустующими глазницами, он никогда не промахивался.
И каково же это — быть у Судьбы на прицеле?..
"Люди — хозяева своей судьбы" ©Уильям Шекспир
А тут уж увольте. Никто и никогда не был ему хозяином. Даже, возможно, он сам.
"Судьба продает дорого то, что она обещает дать" ©Гельвеции
А что вы хотели от, в буквальном смысле, пирата?
"Не человек выбирает судьбу, а судьба — человека" ©Харуки Мураками
Ну а как иначе прикажете набирать экипаж?
"Судьба непостижима, потому что она совсем не воспитанная; она входит без стука" ©Ханс Хабе
Как бы ни старались родители отучить его от этой привычки, у них так и не получилось. Впрочем, именно так они впоследствии и отличали приход клиентов от прибытия родного ребенка.
Жизнь и Смерть никогда не вели себя с Судьбой по-родственному. Со временем на людях они даже стали делать вид, будто они и вовсе не родня ему. Но так Судьбе было даже сподручнее. С детства он независим, законы ему не писаны — если всем детям нужна родительская забота и ласка, ему лишь нужны были зрители.
Трудно было сказать, кто же представлял из себя силу более страшную — он или Всадники. И кто же, в конце концов, был главней — он или Жизнь со Смертью. Решать они пока не брались. И вряд ли когда-нибудь возьмутся. Все его выходки сходили ему с рук. А на них он был горазд — все же он был сыном Жизни, Творительницы всея. Но и от Смерти ему качеств досталось — таким же он был неотступным и неумолимым к обстоятельствам, которые, правда, сам же и создавал.
Дитя, достойное своих родителей.
И совершенно не признающее их.
Нигде ему не нашлось места в Загробном мире, обосновался он у людей, но и у них надолго не задерживался. Как неприкаянный, бродил туда-сюда между мирами и измерениями. Недаром про него слышали, а некоторые — даже видели лично — почти все Жнецы Смерти. Даже новички.
И почему же Жнецы ему так приглянулись? Возможно, оттого, что были они его духовными братьями, ведь Жизнь считала их своими детьми. Когда-то. Но теперь была весьма растеряна, не зная, стоит ли роднить их всех со своим
настоящим сыночком.
Странный путь у Судьбы, абсолютно непредсказуемый. Настроение его тоже объяснениям неподвластно. И решения его никогда не обыграть.
Трудно представить, что же все-таки на самом деле чувствовали Жизнь со Смертью, думая о сыне. Жалели ли они, что не уничтожили его сразу? Гордились ли его безграничной мощью? Одно было понятно точно: они боялись. Собственного ребенка. Но такова уж была их Судьба.
Таким уж я уродился. На потеху всем в Загробном мире и себе в том числе, если, конечно, неописуемую скуку можно так назвать.
