В Бездне Глаз Твоих...

Дотторе подвинул к Чайлду табуретку и положил на неё колоду, после чего предложил: «Друг мой, раз уж теперь ты Одиннадцатый предвестник, я предлагаю сыграть партию в Дурака! Ты же знаешь, как переводится слово «Фатуи»? Ох, Чайлд, где мои манеры, ты же совсем слабый! Крапп, принеси-ка зелье №7, оно стоит слева в третьем шкафу от двери в комнату с моими заключен..подопытными». Крапп, мужчина средних лет с усами, закрученными вверх, побежал вглубь лаборатории на своих маленьких ножках, после чего принёс склянку с жидкостью зелёного цвета и дал её Дотторе. — Крапп, оставь нас. Чайлд, выпей это, полегчает. — Хорошо, я поверю тебе. А вдруг ты пытаешься затуманить мой ум перед игрой? — Хорошее чувство юмора, товарищ! Тарталья маленькими глотками выпил содержимое склянки, после чего боль по всему телу действительно прошла, а разум оставался таким же ясным. Дотторе улыбнулся и начал раздавать карты: — Прошу принять во внимание, Тарталья, что пытаться схитрить нет никакого смысла! Во-первых, я увижу это прежде, чем ты даже подумаешь смухлевать, во-вторых, это до безумия скучно и заурядно. А заурядность меня, знаешь ли, расстраивает. Поверь, ты не хотел бы знать, что происходит с теми, кто меня разочаровывает, Чайлд. — Я тебя не разочарую, Доктор. Учёный наконец закончил раздачу и выбрал козырь, тут же началась первая партия. Тарталья оценивающе посмотрел на свои карты. Преимущество обоих противников состояло в способности полностью скрывать свои эмоции: лицо Чайлда будто не имело никакого выражения, особенно этой иллюзии помогал пустой взгляд и глубокие голубые глаза, а с лица Дотторе не сползала его фирменная улыбка, свойственная ему при азартных лицах. Первая партия шла где-то полчаса — Тарталье очень повезло с козырями, и он разбил оппонента в пух и прах. - Да ты просто разгромил меня, Чайлд! Что ж, новичкам везёт. Начнём же вторую партию из трёх! Знал ли ты, что выиграть можно и без козырей? — перемешивая в руках цветастые карты и как всегда пугающе улыбаясь, спросил Дотторе. — Дотторе, ну не расстраивайся, что проиграл, так сильно! —на лице Чайльда сияла улыбка. Не так уж и часто ему везёт в картах… — Что ты, друг мой? Мне очень даже весело! Дотторе начал играть более уверенно и даже нагло. Он запоминал карты Тартальи, предугадывал его действия, словно видел масть карты через рубашку. Ближе к финалу игры учёный начал подкидывать карты Чайлду бесконечным потоком, одну за другой, играя совершенно без козырей. Дотторе победил во второй партии и гордо откинулся на спинку стула, после чего его словарный запас знатно пополнился, ибо Тарталья выдал огромный поток нецензурной лексики в сторону учёного, как истинный уроженец Снежной… Дотторе посмеялся и начал третью раздачу: — Друг мой, счёт 1:1! Понимаю, нервы на пределе, но будь посдержаннее в своих выражениях, друг мой! Сейчас будет решающая партия, готов ли ты? Не жди от меня пощады. — Я готов, Дотторе. — Неужели ты нервно сглотнул? Похоже, тайна Бездны действительно важна для тебя. Начнём же третью партию! Скарамучча, тем временем вышедший из состояния оцепенения, захотел быстрее вытереть слёзы рукавом, чтобы никто не увидел его слабость, как вдруг случайно задел локтем какую-то склянку, стоящую на столе Дотторе, из-за чего она упала и разбилась. Безумный учёный шумно вздохнул, ведь партия была в самом разгаре и пока что шла в его пользу: — Друг мой, у нас перерыв на две минутки! Кажется, мои слова разозлили Сказителя, и теперь он решил крушить мою лабораторию. Посиди тут, пока я разберусь! А за тем, чтобы ты не смухлевал, проследит Крапп. — Хорошо, я понял. Дотторе вышел из приёмной, недовольно бурча. Тарталья посмотрел на свои карты. Ситуация безвыходная… Он не мог проиграть. Как же ему сейчас не хватает козыря в рукаве, но этот Крапп… Тут в голове Чайлда возник гениальный план. Гениальный для человека, который обожает сеять хаос, конфликты и драки. Прижав и так дрожащего от страха Краппа к стенке, Тарталья приставил свой ржавый клинок к его горлу и сказал: -Посмеешь что-нибудь сказать Дотторе, ты будешь устранён. Я понятно выразился? — Д-да, господин Тарталья! Господин Дотторе ничего не узнает… Тарталья нашёл в колоде парочку лучших козырей и быстро засунул их себе в рукав, мысленно поблагодарив Сказителя. Тут он вспомнил, на что играет. Чайлд узнает прошлое Скарамуччи, но что это ему даст? Вдруг нет никакой тайны в происхождении Сказителя? Нет, Скарамучча вовсе не прост, и именно эта его черта так влекла Одиннадцатого предвестника. Чайлд задумался о том, что думает о Скарамучче слишком уж часто, как в отрицательном, так и в положительном ключе, и слишком часто в его воображении встают фиолетовые стеклянные глаза. Неужели Тарталья действительно чувствует что-то к своему коллеге, как, вроде бы, в шутку, говорил Дотторе? Безумный гений был занят тем, что кричал на Скарамуччу за порчу имущества: — Сказитель, это была склянка с… очень важной для меня субстанцией! — Дотторе, ты правда думаешь, что я не знаю, что это самогон для Пульчинеллы? Это, несомненно, очень важно, но вполне возобновимо. — Сказитель, у тебя..мокрые глаза? Ты что, плакал?.. — Нет, я.. — Твои системы дают сбой и возвращаются к первоначальным, Скара. Этот парнишка, Чайлд, плохо на тебя влияет… Ах, Чайлд! У нас же с ним партия в Дурака не закончена! Прошу прощения, мне снова придётся тебя покинуть. — На что играете? Я не думаю, что ты просто предложил бы ослабшему человеку сыграть в карты без должной выгоды для себя, Дотторе. Но ответа не последовало, лишь захлопнулась дверь приёмной. Партия продолжилась. Крапп выглядел так, будто сейчас взорвётся: скрывать что-то от своего господина было против всех его правил, но жизнь была дороже. Ближе к финалу Тарталья, казалось бы, точно проиграет. Близость победы отразилась блеском в красных глазах Дотторе, как вдруг всё решила одна козырная карта… Чайлд победил со счётом 2:1. Улыбка сползла с губ Дотторе. Он несколько минут смотрел на расклад карт на столе и пытался понять, как же так вышло. После этого Дотторе повернул к Краппу голову и, оскалясь, спросил: — Крапп, дружище, не трогал ли колоду господин Тарталья? — Н-нет, господин Дотторе! Крапп выглядел уже так, как будто сейчас заплачет. Он находился меж двух огней: Тартальей, который прирежет его, как только он откроет рот, и Дотторе, который будет ставить на нём жестокие эксперименты без капли жалости, если он узнает!.. Дотторе же опять улыбнулся, повернулся к Тарталье и начал свой рассказ: — Раз уж наш дорогой друг Крапп так говорит, я ему, пожалуй поверю. Я сегодня, знаешь ли, сама доброта и обаяние. Чайлд, ты победил в нашей игре, которую я, честно говоря, затеял просто, чтобы убить время. Но наш уговор я выполню. Прошлое Сказителя окутано тайной, но я расскажу, что знаю сам. Его нашли в Инадзуме, обескураженного после долгого сна, после чего он начал странствовать по Татарсуне. Что он делал во время странствий я, честно, не знаю. — Танцевал с катаной… — Что ты сказал, друг? — Нет, ничего. Продолжай, Дотторе. — Хорошо, Чайлд. Тогда Сказитель взял себе имя Куникадзуси — «Разрушитель Государств». Честно, не понимаю, каким образом ему пришла в голову эта идея — ну какой из него разрушитель? Он, скажем так, слишком высокого мнения о своём низком росте. Пульчинелла узнал, что по Инадзуме бродит какой-то чудак, одетый в красивые одежды, и он приказал нашим дипломатам, имеющих влияние в Электро регионе, разузнать, кто он. Так выяснилось, что Сказитель — кукла-прототип Электро Архонта, созданная для хранения её Сердца Бога, но брошенная собственными создателями. Печально, неправда ли? Чайлд, можешь поплакать для эффектности рассказа! Пульчинелла заинтересовался Куникадзуси и прибыл в Инадзуму лично, чтобы пригласить его вступить в нашу «скромную» организацию. Сказитель согласился сразу же, объяснив это тем, что ему наскучило странствовать. Я его даже в чём-то понимаю. Получив имя Скарамучча и должность Сказитель, он был доставлен прямиком ко мне. «Какой грязный мальчик! Его надо помыть и улучшить» — подумал я тогда. Я, являясь гением и представителем современной науки в организации Фатуи, распечатал его силы и даже сделал его сильнее, поставив вместо Сердца Бога механическое устройство, которое усиливает гнев Скарамуччи и от этого же гнева питается! Я всё ещё считаю это одной из лучших моих работ. Механическое сердце не должно испытывать чувств, кроме гнева, но оно, похоже, начало давать сбои… Кстати, ты знаешь, почему от него отказалась Электро Архонт? Он был.. Дотторе не успел договорить — в комнату вбежал разозлённый Сказитель. Он гневно посмотрел на присутствующих и сказал: — Дотторе, зачем ты ему рассказал?! И нет у меня никаких сбоев! Я его не люблю, ясно тебе? — Друг мой, но я ничего не говорил о твоих чувствах. Чайлд должен был узнать лишь о твоем прошлом! — Вы играли на рассказ о моём странствии, да… Не знаю, что Дотторе предложил тебе при проигрыше, но зачем тебе это, Тарталья? — Да потому что я хочу знать о тебе хоть что-нибудь, потому что ты мне жизнь спас, в конце концов, потому что, о Святые Архонты, я тебя лю… Чайлд осёкся. Дотторе присвистнул и посмотрел в пол, мол, «это самое дно, друг мой». Скарамучча опять застыл, словно статуя, потом спокойно развернулся и вышел из приёмной. Тарталья хотел было пойти за ним, но спросил у Дотторе: - Какие это чувства ты упомянул, Доктор? - Дай ему время, Чайлд. В моей голове уже созрел небольшой план.