Мясник из Готэма

//США, Готэм-Сити, район трущоб, 13 марта 2001 года//

Когда Таргус раздумывал о том, чем он сейчас занимается, ему на ум приходил очень старый анекдот, услышанный в одной из вечерних таберн Тосканы. — Хочешь шутку, Билли? — спросил Таргус у мужичка, сидящего на лавке по соседству. Билли — это местный бродяга, ночующий в канализации или под мостом, в зависимости от времени года. Таргус дал ему десять баксов и узнал вообще всё, что нужно знать об этом районе. — Валяй, — кивнул Билли, затягиваясь сигаретой. Таргус ожидал, что на халявные деньги Билли купит бухло и надолго выйдет из эфира, но тот распорядился лёгким заработком разумно: купил калорийной пищи в виде бургера с котлетой, минеральной воды и пачку сигарет «Лаки Страйк». — Купил себе селянин петуха, чтобы тот топтал ему курочек, — заговорил Таргус. — Ты ведь знаешь, как обстоят дела на ферме, ведь так? — Я часть детства провёл на ферме у дяди, — ответил Билли. На вид ему лет шестьдесят, но бродяжничество сильно старит, поэтому ему легко могло оказаться пятьдесят или даже сорок. Но он всё равно был младше, чем Таргус. Это из-за преобразований, сделанных Бездной, он выглядит на тридцать, фактически же он уже должен застать своих правнуков... — Купил селянин петуха, так? — вернулся к повествованию Таргус. — Ну и петух не подкачал: трахал всех кур по пять раз в день каждую, а когда они чудом уползали от него, переключался на уток, гусей, а несколько раз ему даже удалось поймать дворовую псину и как следует отжарить и её. — Пха! — оскалился щербатой улыбкой Билли. — Идут дни, куры несутся яйцами, селянин доволен, — улыбаясь, продолжил Таргус. — Но однажды утром выходит он на задний двор и видит, что петух лежит в грязной луже, дохлый, а к нему уже заинтересованно приближаются вороны... — Аха, — снова оскалился Билли. — «Эх, петушок, бедолага, не берёг ты себя, дотоптался» — сказал селянин, — Таргус достал из пачки сигарету и тоже закурил. — Но тут петух приоткрывает один глаз, пристально смотрит на селянина, и шипит: «Заткнись, сука!.. Спугнёшь ворон — тебя выебу!» — А-ха-ха-ха-ха! — заливисто рассмеялся Билли. — Ха-ха! Ха-ха! Тебя выебу! Ха-ха! Хорош! Хорош! В принципе, Таргус занимался почти тем же самым: прикидывался ветошью и следил за группой наркобарыг, на которых указал Билли. Банда «Круэлс» — черномазые все как один, промышляют наркоторговлей, действуют под колпаком у Фальконе. То, что надо. Таргус раньше равнодушно относился к чёрным. В Римской республике всем было плевать на цвет кожи. Общество делилось на граждан и остальных. А так как граждан было почти абсолютное большинство, то остальных обычные жители практически никогда не видели. Но стоило Таргусу пожить десяток лет в альтернативных, но поразительно схожих с этими США... Они превратили чёрных в... Таргус не мог подобрать правильных слов. Так оскотинивать людей нельзя, просто нельзя. Держать в обществе и в то же время вне общества. Напропалую говорить, что они равны, но на практике показывать, что равенством тут и не пахнет. Лишать возможности получить нормальное образование из-за хреновых социальных условий, а затем громко удивляться, а чего это черножопые преимущественно толкают дурь... Этакая социальная шизофрения, породившая американскому обществу самобытных и смертельно опасных внутренних демонов. Но Таргус не привык копаться в глубинах социальных проблем. Он привык работать с тем, что есть. А есть черномазые наркоторговцы, зашибающие серьёзные деньги ежедневно. Таргус чернокожих делил на афроамериканцев, которые работают, честно зарабатывают себе на жизнь и стараются занять достойное место в обществе, и на ниггеров, которые не работают, зарабатывают наркоторговлей и бандитизмом, а также фактически паразитируют на обществе. Глубинные причины этих проблем находятся в сфере социологии, социальной экономики, но даже при всех этих обстоятельствах у ниггеров был выбор. Они могли не становиться ниггерами, но стали. Таргус не искал оправданий действиям, которые очень скоро совершит, просто убивал время размышлениями, ведь во время наблюдения всё равно больше нечего делать. Схема деятельности черномазых наркоторговцев была проста до изумления: человек с товаром сидит в неприметном японском бусике серого цвета во дворе, пять толкачей распространяют товар среди обитателей района, наличку передают толстому ниггеру в синем Мерседесе. Всё. По-хорошему Таргусу нужны колёса, чтобы проследить за Мерседесом и выйти на штаб-квартиру ниггеров-наркоторговцев, но для этого нужны деньги, а он затеял всю эту слежку как раз ради денег. Можно было бы найти кого-нибудь другого, но цели проще и жирнее, чем наркоторговцы, он не нашёл. Никто больше не ведёт нелегальный и столь же прибыльный бизнес прямо на улице. Билли докурил сигарету и добропорядочно бросил бычок в урну. Это резко контрастировало с действиями жирного ниггера, смолящего как паровоз и бросающего окурки прямо в водительское окно. — Я отчаливаю, Таргус, — сказал Билли. — Есть дела на краю района. — Удачи, Билли, — улыбнулся Таргус и взял с лавки газету. — Удачи, — Билли ушёл. Человек с газетой — это самое обыденное и неприметное явление. Работает в любом из миров, где грамотность населения на достаточно высоком уровне. Более неприметен будет уборщик, сметающий с тротуаров мусор, оставленный горожанами. Таргус читал интересную статью о грядущих выборах мэра Готэм-Сити. Кандидаты на пост мэра: действующий мэр Дэвид Халл, окружной прокурор Роберт Кейн, а также гражданин Билл Фингер. Халлу точно крышка, потому что в срок его полномочий город ни на сантиметр не поднялся из дерьма, в которое погружён, поэтому обозреватель всерьёз рассматривает только Кейна и Фингера. Но далее он отмечает, что окружной прокурор имеет заведомо более низкий рейтинг из-за всем, кроме Таргуса, широко известной истории с неким Двуликим, Харви Дентом, бывшим окружным прокурором, по каким-то личным причинам ставшим преступником. У гражданина Фингера есть все шансы стать мэром города, так как он бизнесмен, исполнительный директор в «ЛексКорп», меценат, филантроп, отличный парень. Ясно, что автор аналитической статьи, некий Кент Брокман — журналюга, которому очень жирно занесли за Билла Фингера. Возможно, что сам Фингер и занёс. Потому что Брокман чуть ли не облизал этого кандидата, вознося хвалебные оды и пророча Готэму процветание и благоденствие при таком отличном мэре. Статья была интересная, Таргус очень многое из неё узнал, так как умел читать между строк. Ясно, что у Халла из задницы торчит рука Фальконе, а у Фингера рука этой самой «ЛексКорп». Неясно только, чей Кейн. Возможно, только возможно, «Уэйн Энтерпрайз». На самом деле, так было даже логично. Готэм для них — «домашний город», то есть их земля, где они начинали. Будет глупо отдавать муниципалитет конкурентам или криминалу. Впрочем, с Халлом они город отдали, но дерьмо случается, поэтому не грех на следующих выборах попробовать снова. Любопытно и полезно в отдалённой перспективе, но в ближайшей перспективе совершенно неважно. Негрила в Мерседесе докурил сигарету и похлопал ладонью по водительской двери. Ближайший толкач передал остальным условные знаки и они, с интервалами, соблюдаемыми лишь для приличия, передали бабки жирному «банкомату». Таргус приготовился. Жирный ниггер завёл машину и начал выруливать. Когда машина совершила полный разворот, Таргус встал с лавки, сложил газету и бросил её в урну. Номер машины он уже запомнил, но был внутренне убеждён, что слишком далеко идти и искать машину не придётся. И оказался прав. Жирный ниггер проехал метров четыреста и припарковал машину у двухэтажного дома, некогда благополучного, но сейчас превращённого в притон наркобарыг. Выйдя из машины, ниггер прошёл к дому, пожал руки «уважаемым людям», жарящим сосиски на гриле, после чего прошёл внутрь. «Уважаемые люди» при стволах, что нужно учитывать. Таргус решил не задерживаться и решить вопрос с деньгами сразу. Одет он был как среднестатистический горожанин Готэм-Сити: куртка М-65, серая клетчатая рубашка, синие джинсы с кожаным ремнём, синяя бейсболка с эмблемой «Gotham-CityDevils», а также серый рюкзак. Он искренне обрадовался, когда увидел куртку М-65 в продаже. Такую он носил ещё во Вьетнаме... Под курткой ждали своего часа два револьвера. Пусть чёрный порох, пусть перезаряжать их преступно долго, но они убивают не хуже современных образцов оружия, а также дают ему двенадцать выстрелов свинцовыми безоболочечными пулями, наносящими сокрушительный ущерб жертвам. Так как калибр их двенадцать миллиметров, утверждение «один выстрел — один труп», как никогда верно. Дополнительно у него было два кухонных ножа, для более близкого знакомства. Не очень подходит для боевых целей, но затягивать ближний бой он не собирался. Поэтому Таргус спокойно, будто так и положено, прошёл к дому, открыл дверь и наткнулся на потасканную чернокожую шалаву в красном топике. Она не до конца понимала, где находится, поэтому продолжительно пялилась в подбородок Таргуса, так как он стал незапланированным препятствием на пути к выходу из дома. Очевидно, что она только отошла от прихода и намылилась домой. И пусть идёт. Таргус пропустил путану и пошёл дальше. Со стороны кухни воняло горелым и палёным жиром. Там возилась некая чернокожая старушка, но она вообще не интересовала Таргуса. Он пошёл на второй этаж, где и должны сидеть ключевые лица этого притона. Охраны никакой, все самоуверенны так, будто сюда не может в любой момент заявиться психопат с двумя револьверами на чёрном порохе... Поднявшись наверх, Таргус увидел признаки охраны: два ниггера сидели на диване и играли в некую приставку. — Э, снежок, — посмотрел на него ближайший ниггер. — Чего забыл здесь? Нужна дурь? Спроси у тёти Мэй, она на кухне. — Жирный тип ведь зашёл в эту дверь, — указал Таргус на дверь. — Ты как назвал Маркуса, снежок?! — начал вставать дальний ниггер. Это можно было рассматривать как агрессивное действие, поэтому Таргус дал волю своему внутреннему демону, который уже давно хотел убивать. Два куска свинца, разогнанные по стальным нарезам, ворвались в жизни двух ниггеров и прервали их существование. «Мир только что вздохнул спокойнее без двух наркобарыг», — мимолётно подумал Таргус. Он не оправдывал так свои действия, отнюдь нет. Он просто констатировал факт. С ударом войдя в помещение, он сразу открыл пальбу, так как было в кого. Присутствовало семь человек, двух женщин можно было предварительно списать с расчётной доски, так как Таргус очень близко к ним и разберётся с помощью кухонных ножей, а вот остальные пятеро. Гулкие выстрелы прервали пять жизней, а затем Таргус вытащил нож... — Пожалуйста, не убивайте! — взмолилась одна из чернокожих барышень. — Слишком поздно, — с мнимым сожалением произнёс Таргус и одним взмахом вспорол ей горло. Можно было использовать встроенный в предплечье клинок «Кровосос», но это дело такое... чрезмерно приметное. Рано ещё слишком ярко светиться... Кто-то начал стрелять из пистолета прямо через дверь сортира. Таргус буднично прикончил вторую барышню и с любопытством посмотрел, как неизвестный разряжает магазин впустую. Щелчок затвора, вставшего на задержку — можно работать. Рывком Таргус сократил дистанцию и вошёл в туалет прямо сквозь дверь. — Маркус?! — удивлённо воскликнул он, после чего всадил нож прямо под грудину ниггера-наркоторговца. — За... за... — просипел толстяк. — За... что?.. — Мне просто нужны деньги, Маркус, — вздохнул Таргус. — Ничего личного. Пока ниггер умирал, он обшарил его карманы и вытащил оттуда толстый пресс налички. Четыреста баксов с копейками. Мало. Эти средства он решил оставить на бытовые расходы и не учитывать при подсчёте общего банка. — Где ещё? — спросил Таргус. — Ох, ты уже сдох... Придётся искать самому... Застучали ботинки, кто-то поднимался по лестнице. Таргус подошёл к двери и встретил поднимающегося боевика выстрелом из револьвера. Отличное попадание: часть черепа лысого черномазого разлетелась по семейным фото на стене, а сам негр упал на двоих товарищей, спешащих на помощь приятелям. Очередные два выстрела — готовы. Перезаряжаться нет времени, поэтому Таргус вложил револьверы в кобуры и изъял у ближайшего трупа пистолет Браунинг Хай-Пауэр на 13 патронов. Бедолага не успел даже взвести его. Краткосрочное обследование комнаты показало, что тут есть сейф, где, как думалось Таргусу, хранится вся наличка. Но ключа не было. Пройдя к трупу Маркуса, он начал досмотр и обнаружил приметный ключик, совпадающий с замком сейфа. Три ключевых оборота спустя, дверца была открыта и перед Таргусом предстали рулоны из долларов, перетянутые резинками. Двенадцать рулонов разного номинала — это надо дома считать. Ещё была наркота в заскотчеванных ПЭТ-пакетах — её он тоже прихватил. Пригодится. А если не пригодится, то всегда можно высыпать её в ближайший канал. Всяко лучше, чем «дарить» всю эту дурь коррумпированным копам. Награбленное переместилось в рюкзак, как и все пистолеты, бывшие при ниггерах-барыгах. В спальне, в платяном шкафу, Таргус обнаружил боеприпасы к наличному оружию: пять пачек .45 ACP FMJ, по пятьдесят штук в пачке. Пачки 9×19 мм Parabellum FMJ — три полные по пятьдесят штук и одна начатая. Ещё был дробовик, но его скрытно не утащишь, а также шесть пачек патронов 12 калибра, стальная дробь. Таргус дробовики не любил, поэтому, даже при наличии такой возможности, не взял бы. Рюкзак нехило потяжелел. Пора уходить. Спустившись на первый этаж, он увидел старушку Мэй, как ни в чём не бывало продолжающую готовить еду, а также двоих вооружённых ниггеров. Хай-Пауэр надрывно закашлял, опережая все действия противников. Ребята явно телились, не решаясь подняться наверх и решительно прикончить Таргуса. «Но ведь можно было хотя бы встретить меня достойно?» — разочарованно подумал он. Либо он был невероятно быстр, либо эти ниггеры поголовно слоупоки, но они даже ни разу не выстрелили в ответ. «Если в этом мире все такие, то мне тут нравится!» — подумал Таргус, наводя пистолет на старушку Мэй. Она так и не посмотрела на него, продолжая переводить кулинарные ингредиенты, поэтому смысла её убивать нет. Таргус опустил пистолет и пошёл на выход. Кепка была опущена очень низко, поэтому опознать его могут только по нижней части лица. Все ниггеры, видевшие его глаза, уже мертвы, а остальные не видели. Есть любопытный факт: человека, чьих глаз ты не видел, крайне сложно потом опознать. Глаза служат неплохим маркером идентификации и, если свидетель видел хоть всё лицо, но без глаз, показания будут очень ненадёжными. Память человека — неверная штука. Со временем описание внешности подозреваемого мутирует, искажается и обрастает новыми деталями. Поэтому на свидетельские показания лучше особо не опираться. А если уж они изначально неполные... В дом был проведён газ, поэтому Таргус поджёг диван в гостиной и перерезал кухонным ножом газовый шланг. Старушку почему-то было жаль, поэтому он вырубил её ударом по затылку и выволок на улицу. Скрывшись между дворами обшарпанных частных домов, Таргус, услышавший в пути приглушённый взрыв, покинул трущобы и вышел в благоприятный район. Зайдя на замороженную стройку некоего жилищного комплекса, он раскрыл рюкзак и начал подсчитывать добычу. Два рулона по пятьдесят двадцатидолларовых банкнот — это две тысячи баксов. Один тоненький рулон из двенадцати стодолларовых банкнот — тысяча двести баксов. Пятибаксовых рулонов было три, суммарно восемьдесят девять банкнот — четыреста сорок пять баксов. Ещё четыре рулона двухдолларовых, суммарно сто шестьдесят семь банкнот — триста тридцать четыре бакса. Последние два рулона — двухдолларовые, суммарно шестьдесят банкнот — сто двадцать баксов. Четыре тысячи девяносто девять долларов. «Не хватает...» — раздосадованно подумал Таргус. Сто пятьдесят один доллар можно найти по ходу действия. Наркоторговля — это очень прибыльный бизнес, пусть Таргус относился к нему очень негативно. Травить людей дурью — хуже работорговли. Рабы хотя бы теоретически могут успешно сбежать, а вот наркозависимые сами будут приползать за дозой... Этакая извращённая форма классического рабства. Пришлось вновь возвращаться в трущобы, но в другую их часть. Билли сказал, что там заправляет банда циркачей, возглавляемая неким мистером Пигом. У них есть бизнес по торговле людьми, но наркоторговлей они не брезгуют. Правда, торгуют совсем уж лютой отравой для контингента с самого дна социальной ямы. «Старина опиум...» — подумал Таргус. Опиум намного опаснее героина и морфина. Даже в «чистом» виде он очень плохо сказывается на здоровье, а ведь наркобарыги склонны бодяжить его со всяким дерьмом. Но здоровье торчка — это маловолнующая подробность. Главное — с опиума гораздо сложнее слезть. Опиумная ломка наступает быстрее и проявляется сильнее, чем в случае с «младшими братьями» — героином, морфином и уж тем более кодеином. Идиот, распробовавший опиум, навсегда останется его рабом. Лишь в очень редких случаях кому-то удаётся освободиться. А ещё опиум непредсказуем — в нём содержится двадцать алкалоидов, сочетание которых может вызвать весьма разнообразные побочные эффекты. На самом деле, Таргус был очень удивлён, когда узнал, что в США завозят опий-сырец. Гораздо выгоднее было бы переработать опий в героин и морфин, после чего толкать их дороже, но, видимо, у мистера Пига есть надёжный канал поставки, позволяющий торговать на улицах сырьём, не заморачиваясь особо с переработкой. Максимум, что они делают — смешивают опиум со спиртом, получая так называемый лауданум, некогда очень популярную универсальную настойку. Тряхнуть таких мудаков на деньги Таргус считал своим долгом. Да, убивать людей нехорошо, но ему было на это глубоко наплевать. Спать не мешает. Купив хот-дог и содовую, он сел на ближайшую уличную лавку. — Уважаемый, а где здесь можно купить газету? — спросил он у торговца хот-догами. Он кивнул в сторону раздолбанного в пух и прах газетного торгомата. — У меня есть парочка журналов, — ответил торговец. — Показывайте, — кивнул Таргус. В итоге, за два с половиной бакса, он получил глянцевый журнал новостей моды. Ерундистика, но поможет убить время, а также хоть немного узнать о современных нравах. Циркачей-толкачей он вычленил быстро: они особо не прятались, потому что совершенно не боялись полиции, которая в этом районе в настоящий момент отсутствовала. Вообще, фактически копы тщательно охраняют только центральные районы, но туда склонны заходить маргиналы с окраин, грабить и убивать местных, поэтому не в безопасности чувствует себя город целиком. И ладно бы просто классические грабители, но есть ведь ещё и мета-люди, совершающие преступления... Таргус, на месте готэмского муниципалитета, взял бы пару десятков лояльных мета-людей, отправил их в полицейскую академию, обучил по высшему классу в образцовых копов. После окончания обучения Таргус сформировал бы из них специальный отряд, единственной задачей которого будет борьба с экстраординарными преступниками. «Современные проблемы требуют современных решений», — подумал он. Это вообще первое, что пришло ему в голову, чтобы быстро закрыть вопрос мета-людей хотя бы в крупных городах. Но такие действия требуют скоординированности всех ветвей власти, признания самой проблемы мета-людей, чего тут не наблюдается. «Зная, кто именно стоит у штурвала, я не удивлён, что они до сих пор телятся и не могут предпринять решительные действия», — мысленно усмехнулся Таргус. Но одна истина прекрасно подходит для решения проблемы мета-людей: не можешь остановить — возглавь. Аналогично можно было решить проблему с проституцией — декриминализация. Некоторые женщины всё равно ничего не умеют и не хотят учиться уметь, поэтому, так или иначе, будут промышлять очень простым и древним способом заработка. В США этот заработок является криминальным, поэтому тут полно сутенёров, придающих стихийному бизнесу элементы организации. Будь это занятие легальным, сутенёры бы не остались без работы, продолжая делать то, что делали до этого, но теперь с оплатой налогов в казну, а также с некоторыми обязательствами перед путанами. «В ФРГ уже давно легализовали и всё не могут нарадоваться: миллиарды марок поступают в госбюджет и идут на пользу делу», — подумал Таргус, время от времени поглядывая на циркачей. — «А тут единственные, кто наваривается — сутенёры и стоящие над ними криминальные организации. Государство обязательно должно участвовать в таком бизнесе, так как запрещать его оно может сколько угодно, но существовать он от этого не перестанет». Но борьба с проституцией — это любимый конёк американских политиков, позволяющий заработать очень много голосов правоверных протестантов и не менее правоверных католиков, как всегда выступающих за всё хорошее и против всего плохого. Тем временем циркачи-толкачи активизировались. Барыги циркачей работали работали по несколько иной схеме, передавая выручку сидящему на автомобильной шине пожилому мужику в красной ветровке и того же цвета панамке. Настало время подбивать бабки, так как, вероятно, условный рабочий день подходил к концу. Наличка постепенно перекочевала в сумку-банан пожилого мужика. Таргусу не нужно было много денег, но от дополнительного навара он бы не отказался. Поэтому он не стал кончать мужичка-циркача где-то на маршруте к неизвестной штаб-квартире, а незаметно проследил за ним. Штаб-квартирой оказался некогда благопристойный одноэтажный дом. «Эх, одноэтажная Америка...» — подумал Таргус, осматриваясь. Дом был максимум пятикомнатным, квадратурой не более ста пятидесяти, поэтому есть основания полагать, что слишком много людей там сейчас не находится. Присев за мусорными баками в переулке, Таргус начал осмотр трофейного оружия. Хай-Пауэр был в паршивом состоянии, но всё ещё стрелял. По-хорошему, его надо было тщательно почистить и смазать, поэтому использовать его в бою будет не самой хорошей идеей. Был также пистолет, который Таргус никогда ранее не встречал: на затворе было написано, что это некий «Glock17 P80 9×19». При изготовлении щедро использован пластик, что, на взгляд Таргуса, есть очень смелое решение. Разбирать его он не стал, так как оружие незнакомое и предварительно нужно изучить руководство по эксплуатации. Магазин на 17 патронов, боеприпасы — 9×19 миллиметров, Парабеллум, цельнометаллическая оболочка. Патрон достойный, Таргус его уважал. Внешне состояние пистолета неплохое, надо только стереть подсохшую кровь с рукояти... Был ещё один Глок 17, два Кольта М1911, некий неизвестный пистолет с маркировкой CZ 75, но больше всего Таргуса порадовал пистолет-пулемёт Ingram Mac-10 с магазином на 30 патронов калибра .45 ACP — веский аргумент. Этот пистолет-пулемёт Таргус знал, так как появился он ещё во времена Вьетнамской войны. Впервые увидел он его в Сайгоне, в руках спецназа ВМС США. Штука не лишена своих недостатков, но в условиях ближнего боя даёт отличную огневую мощь и позволяет закончить конфликт в свою пользу. После войны и первых успехов в бизнесе, Таргус купил себе один такой. Частичный разбор пистолета-пулемёта показал, что Mac-10 в неплохом состоянии, но всё же не помешало бы техобслуживание. Впрочем, для нынешней задачи его использовать можно и нужно. Собрав оружие, он вышел из-за мусорного бака и направился к одноэтажному дому. На лужайке перед домом лежали ошмётки пожухшего газона, насквозь ржавая детская машина из жести и профиля, поваленные качели и исцарапанная лавочка без спинки. Сам дом был облицован высохшим деревянным сайдингом, крашенным некогда яркой зелёной краской, сейчас облупившейся. На парадной стороне было три окна, но два из них заколотили досками, а одно было закрашено серой краской. Депрессивно и мрачно. Постучав в дверь, Таргус огляделся и приготовил Mac-10. Вокруг никого: копов не видно, а прохожие в этих местах просто так не ходят. Вредно для здоровья. — Кого там черти принесли?! — раздражённо спросил кто-то, открывая дверь. Короткая очередь из пистолета-пулемёта и Таргус проникает внутрь дома. Пристрелил он, как оказалось, некоего пожилого толстяка в заляпанных всяким дерьмом шортах и майке-алкоголичке. Три пулевых отверстия заняли его грудь, вяло истекая струйками крови. На грохот рванулись четыре парня маргинального и в целом панковского вида, сидевшие на диване и курившие некие стеклянные пробирки. Пахло чем-то химическим и металлическим, сложно разобрать. Одной очередью Таргус прервал этих четверых, а затем пристрелил спрятавшегося за кухонной тумбой паренька лет шестнадцати. Идя по дому, Таргус не оставлял без внимания никого. Каждый получал свою порцию цельнометаллического несчастья. Пожилой мужик в красной ветровке обнаружился в спальне, где уже успел завалиться на кровать с парой тощих и болезненных на вид девиц. В трясущихся руках его был Кольт М1911, который он сразу пустил в ход, попытавшись достать отступившего в коридор Таргуса. Он панически пострелял по стенам вслепую, вынудив Таргуса пригнуться, а затем получил длинную очередь на остаток магазина пистолета-пулемёта. Настало время проверить в деле Глок 17. Вновь ворвавшись в спальню, Таргус пристрелил двух вопящих девиц, после чего вышел и проверил остальные помещения. Чисто. В спальне он снял со спинки стула сумку-банан, откуда извлёк для себя небольшую прибыль. Наркобарыги вообще склонны носить деньги в виде рулонов: тут тоже рулоны, семь штук разных номиналов, но без стодолларовых купюр. Дальнейший обыск обогатил Таргуса на боеприпасы .45 ACP — шесть пачек, а также на два подержанных пистолета Кольт М1911. Ещё был некий пистолет-пулемёт IntratecTEC-9 под патрон 9×19 Parabellum, с двумя сменными магазинами. Таргус таких ещё не встречал, но взял на всякий случай. Вроде бы выходило, что свои задачи он выполнил, поэтому можно было подчищать следы и уходить. В этом доме не было газа, но зато в пристройке обнаружилась канистра с бензином. Полив пол и трупы бензином, Таргус подпалил диван и покинул дом через задний двор. В тёмном переулке он подсчитал добычу. Суммарно было 1766 долларов США — негусто. Но следовало понимать, что ниггеры-наркобарыги торговали более качественным товаром, чем циркачи. Опиум дёшев, но тоже приносит приличные деньги. Где ещё Таргус мог так быстро получить почти две тысячи баксов? Теперь следовало найти постоянное жильё, получить легализацию через людей Фальконе, а затем устраиваться на официальную работу. Постоянно трясти наркобарыг — это небезопасно, так как Таргус один, а их много. Рано или поздно они поднимут свою жопу и начнут искать источник всех проблем. Поэтому нужно найти работу попроще, но способную поддерживать его существование. Таргус не знал уготованных Бездной задач, но даже если и знал, не стал бы выполнять. Он достаточно натерпелся от неё.