Метаморфоз

Буйные кудри всегда отнимали много времени и сил. Мирабель едва успела стащить банан с кухни, прежде чем семья торжественно выдвинулась в сторону Каситы. Луиза не была в восторге от всеобщей поспешности. О чем не постеснялась сказать вслух: - Не понимаю ажиотажа. Дом едва готов. Ночевать в нем мы не можем. - Это символ, - торжественно объяснил Агустин. - Городу необходима отправная точка для понимания, что все наладится, что общими усилиями мы способны справиться с чем угодно. Сегодня день, когда можно спокойно выдохнуть. Мужчина сильно загорел, находясь практически все время под открытым небом. Как архитектор и главный прораб, он изучил каждый кубический сантиметр новой Каситы. Потому его немного возмутили слова Альмы о неидеальности нового дома. Не будь Агустин собой, если бы выразил претензии вслух. Мирабель почти затрясло, когда Антонио вложил ей в ладони латунную ручку от парадной двери. С первой секунды тяжелый металл огнем жег кожу. Из вариантов: выбросить "сюрприз" куда подальше, или вставить в положенную дырку, она выбрала второй. Сердце пропустило удар и упало в пятки, когда по двери начали расползаться разноцветные искры. С каждой секундой волна ускорялась, омывая стены Каситы. Только увидев резное панно с изображением всей семьи Мадригаль, до Мирабель дошло, что это хорошо, что она ничего не испортила. Наоборот - именно ее прикосновение вернуло Касите жизнь. - Вот и твой ритуал, Чудо, - шепнул Мирабель Бруно. Еще один кусок пазла с характерным стуком коснулся других осколков. А следом еще один, когда к хозяевам вернулись их дары. Быстрее, ярче, сильнее! Исабела первым делом привела внешность в соответствие с новыми стандартами. Антонио, не до конца осознавая свое счастье, обнимал ягуара, как любимую плюшевую игрушку. Луиза лишь убедилась, что ее мощь на месте, после чего с блаженством на лице завалилась в объятия любимого дома. Пепа продемонстрировала настоящее чудо, контролируя погоду совсем не текущим эмоциональным состоянием. Иначе, как бы она вызвала град, будучи настолько радостной? Раньше куколка с чутким слухом едва могла вынести громкий разговор по соседству. Теперь Долорес смеялась с разошедшегося Камило, принявшего облик одной из меланхоличных капибар. Джульетта не понеслась со всех ног на кухню. Пусть за прошедшие дни в городе прибавилось пациентов, ее грела мысль, что лечение теперь не потребует больше одного сеанса. Кто был счастливее всех из семьи, это Альма. Старушка не могла проронить и слова, вцепившись в младшую внучку так, словно та могла упорхнуть мотыльком вместе вернувшимися на мгновение дарами. Касита радовалась, как щенок, ластилась, напрашивалась на игру. Больше всего от нее досталось Мирабель. Керамическая плитка едва не облепила коконом девушку, не давая самостоятельно сделать ни шага. Весь семейный сумбур наглядно запечатлел старенький фотоаппарат, а Касита разукрасила магией снимок, создала резную рамку и повесила застывшее мгновение на стену. "По крайней мере, мы с бабулей по-прежнему без даров," - только подумала Мирабель, как краем глаза заметила вспыхнувший огонек. Не успела она понять, что происходит, Альма развела руками, и полы в доме покрылись десятками мерцающих светочей всех оттенков золота. "Точно. Бабуля и раньше зажигала свечи в доме, - мысленно выдохнула девушка. - Я ужасный человек." Возвращение Каситы и семейной магии принесло радость и успокоение лишь в первые минуты. Следом за ними пробудилась зависть, которую она годами душила уговорами, вроде: "я часть волшебной семьи" и "не о чем переживать". Только вот ее чары продолжали молчать даже после всего произошедшего. - Тук, - уткнулась в пятку плитка. - Да-да, Касита, - вздрогнула Мирабель. - Как я могла забыть, что ты и есть мой дар? Домик играл с семьей и гостями, развлекал окружающих, совсем не считаясь с ее мнением. Да и постоянные дерганья больше походили на поведение отдельного существа, но никак не проявление контролируемой магии, как у остальных. "Я просто себя накручиваю." Ее растерянность заметил Бруно - третий после Каситы и Альмы на данном торжестве, кто никак не хотел отлипать. Мужчина то и дело хватал ее за руки и цеплял под локоток, не давая дому оттащить свое чудо в другой угол. - Все в порядке, малышка? - Да так. Просто очень рада. Теперь все будет идеально, - лучезарно улыбнулась Мирабель со слезами в глазах. Провидец невольно примерил ее улыбку. Секунда, две, и уголки губ поползли вниз. - Мне жаль, дядя Бруно. Ты ведь не хотел, чтобы твой дар вернулся. Пророчества истощали тебя. - Ах, это? - нахмурился он, думая совсем не о себе. - Нет-нет. Это не проблема. Пошли, кое-что покажу. * Не проблемой оказалась запечатанная искрами дверь, ведущая в башню. Похожими огнями светились и почти все остальные двери. - Пока я не прикоснусь к ручке, пещера для пророчеств не вернется. Стоит только подождать, и в доме появится нормальная башня с лестницей адекватного размера. Разве не здорово? - Здорово, - Мирабель невольно фыркнула. - Можно я займу нишу под лестницей? - Конечно, соседка! Добро пожаловать! - просиял мужчина. Ладонь замерла над ручкой с инициалами. - То есть еще рано. Давай подождем? Ха-хах. - Ха-ха. Конечно. Из любопытства они прошлись по второму этажу, рассматривая чужие двери. * Детская сильно изменилась. Пока Бруно с отрешенным лицом пялился на желтую дверную раму, Мирабель с восхищенными охами и ахами изучала комнату. Волшебство не обошло ее стороной, наделив большими размерами, чем помещение было на самом деле. Потолок усеивали звезды, стены - тропический лес со зверьем, а пол покрывал густой и мягкий ковер цвета травы. Над кроватями появились вторые ярусы, а рядом с одним из просторных шкафов спряталась узкая дверь, замаскированная под древесный ствол. - А-а-а-а! - завопила девушка. - У меня теперь есть своя ванная комната! Один единственный санузел на большую семью и правда был головной болью для всех Мадригаль. - Эм, - мужчина с несчастным лицом указал взглядом на ближайшую кровать. - Ах! Да, конечно, дядя Бруно! Ты мой сосед на любое время до тех пор, пока не погаснут искры в башне. Выбирай любую кровать, - гостеприимно развела руками девушка. - Да нет. Мира, мы с тобой, конечно, невысокого роста, но точно здесь не поместимся. - Что? С довольной лыбой племянница попыталась улечься на свое место, минуя бортик. И сразу поняла, что кроватки не казались миниатюрными, они такими и были. - Но я раньше влезала. Точно помню. Ноги упирались, но влезала же. Касита! Верни нормальные кровати! На подоконнике звякнула плитка, в сожалении разводя подобием рук. Разве что опустился ограничительный бортик, препятствующий падению ребенка во сне. - Предательница! А еще мой дар (якобы). Где мне теперь ночевать? В гамаке на первом этаже? - Неплохое место, - лояльно хмыкнул Бруно. - Надеюсь, ночью там нет сквозняков. Касита снова пожала "плечами". - Так! - решительно подскочила Мирабель. Она злилась. Злилась, и осознавала причины своего возмущения. Она принимала ревность и зависть, ибо с пониманием, что ее выселили даже из детской, пришло принятие своего странного положения в семье. И ей не было стыдно. Девушка выскочила из комнаты, перегнулась через перила и с широчайшей улыбкой закричала на всю мощь легких: - А сейчас начнется лучшая часть дня!!! Сеньоры, мы совершенно позабыли о не меньшем чуде, чем дар каждого из обожаемых, любимейших, самых волшебных людей в этом уголке мира! Конечно, о личной комнате каждого Мадригаль! Звонкие хлопки ладоней сопровождались ритмичным постукиванием плитки и шажками по только что созданной лестнице. Мирабель подскочила к главе семьи, уважительно кланяясь почти в пол, как царице. - Бабулечка Мадригаль, ты на наш светоч. Мы обязаны тебе кровом. Мы обязаны тебе магией. Мы обязаны тебе своей жизнью, - вдохновенно вещала Мирабель с толикой слепого почитания в голосе. - Как источник нашей магии, не будешь ли ты первой, кто заново откроет свои покои? Альма тепло улыбнулась внучке, еще не подозревая, чего ради та затеяла спектакль. В глазах старушки Мирабель сейчас делала все идеально: каждое ее слово было своевременным, а жест подходил ситуации. - С радостью, душа моя, - просияла Альма и с достоинством поднялась по восходящей лестнице к двери с самой высокой рамой. Семья и гости задержали дыхание в предвкушении очередного чуда. Стоило старческой ладони лечь на ручку, дверной проем вспыхнул мириадами искр. Волшебство стремительно вырезало новый барельеф с одинокой свечой, покрытой бабочками. От маленького огонька расходились длинные лучи. На изображении не было самой Альмы, лишь ее дар светоча. Тишина взорвалась оглушительными апплодисментами с редкими присвистами. Из-за двери детской осторожно выглядывал Бруно, предчувствуя неладное. Тем временем его младшая племянница, не давая зрителям опомниться, выплясывала па на втором этаже, эффектно меняя расположение лестницы и акцентируя внимание на двух других дверях. - Мамуля, тетечка Пепа, вы всегда были опорой нашей семьи. Самыми прекрасными, любящими и терпеливыми матерями, - со всей нежностью протянула ладони девушка. - Ваши дары не единожды спасали жителей общины от гибели и голода. Для кого-то вы спасительницы, для кого-то богини, - озорной взгляд стрельнул в сторону Агустина и Феликса. - Прошу, позвольте своим чудесам затопить этот край снова? Пепа чуть ли не растеклась от комплиментов племяшки. - Конечно, душа моя, - с любовью улыбнулась Джульетта. Секунда, две, три... Толпа устала сдерживать дыхание и эмоции, глядя на замершую у двери женщину. - Давай же, - прошептал кто-то. - Почему она медлит? - Мне не видно. Ее рука на двери? Травница замерла, ясно ощущая капельки холодного пота на висках. Почти никому не было видно, что ее ладонь покоилась на дверной ручке. Искры продолжали виться в поле зрения. Ничего не менялось, кроме нарастающего гула волнения в ушах. - Я тоже! - не выдержала драматическую паузу Пепа, и торжественно вцепилась в ручку со своим инициалом. На первом этаже раздался преждевременный возглас радости. За чем последовала мертвая тишина. "Что она творит!?" - Бруно со всей осторожностью прикрыл дверь детской и уткнулся лбом в стену, лихорадочно размышляя, как взять ситуацию под контроль. Зрачки расширились, радужки вспыхнули зеленью, раскрывая пред оракулом варианты будущего. Каждый разнился крошечным отличием. В тот миг он почти сошел с ума. И без того слабая черепица его разума слегка осыпалась. - Сестрицы! - выскочил он с ослепительной улыбкой. - Вы забыли о младшем брате! Джульетта с Пепой обернулись на спасителя ситуации с надеждой и раскаянием в глазах. На сцену ступил второй ведущий. - Магия семьи Мадригаль не так проста, - Бруно с свесился с перил второго этажа, завораживая гостей сиянием глаз и вибрирующим тембром голоса. Знали бы они, насколько напряженная работа творилась у него в голове. Обновленный контроль над даром позволял мужчине отслеживать мельчайшие варианты будущего на секунды вперед. Выбранная тропа требовала от него полного контроля, вплоть до вдоха и выдоха в нужную долю секунды. - Это символ, - Бруно сделал эффектную паузу. - Символ жертвы нашего отца, символ единства нашей крови, символ любви, символ преданности. Он поочередно обнял сестер и шепнул каждой на ухо: - Обнимите Мирабель. Затем продолжил для остальных громко и торжественно: - Без нашего отца, Педро Мадригаль, не было бы спасения. Без нашей матери, Альмы Мадригаль, община не смогла бы выжить. Без ее дочерей, без ее внуков мы не смогли бы процветать, - еще одна идеально выверенная пауза с пристальным вниманием на плотные ряды гостей. - Без вас всех, мы не смогли бы сотворить чудо. Вы наше сердце, вы наша твердыня, вы наше будущее. Дамы в толпе начали заливаться слезами, как и Альма, глядя на своих детей. Никто не обратил внимание, как недовольно дернулись уголки губ Мирабель. К ней Бруно и подошел, с удовлетворением в глазах отмечая, что старшие сестры крепко вцепились в ее руки. - Откроем же новую страницу истории? - на миг оглянулся он. Взметнулись полы травяного пончо. Протянутая ладонь приглашала Джульетту и Пепу к их дверям. На этот раз магия комнат послушно вспыхнула резными картинами с изображениями травяного буйства и погоды, а толпа внизу взорвалась новой волной аплодисментов и эмоциональных выкриков. Мужчина оглянулся на Мирабель, посылая ей взгляд надежды и упрека. "Я не подведу семью," - мысленно ответила девушка, прекрасно зная, что ее никто не услышит. Зато Бруно видел, как она поочередно обняла или коснулась каждого в семье, прежде чем те открыли свои двери. За общим ажиотажем сама самой затерялась башня провидца, не зря та стояла особняком, за углом, на вершине темной лестницы. Почти никто из гостей о ней так и не вспомнил. * - Здорово, что у всех теперь есть своя ванная комната, - уставшим голосом рассуждала Мирабель, попивая тростниковый сок на крыше. Рядом сидел Бруно, нежась под лучами послеполуденного солнца. - Угу, - поддержал он беседу. - Здорово, что Касита вернула всем вещи. - Да. Только жаль, из наших с тобой почти ничего не осталось. Зато не нужно возиться с мебелью. - Мне нравится новая комната тети Пепы. Личный бассейн - это здорово. Хотела бы я себе что-то подобное. - У Луизы восхитительная комната, - фыркнул мужчина. - Ох, как я могла забыть о ее новой комнате? Она просто лучшая. О двери самого провидца не упоминали, чтобы случайно не услышала ушастая куколка и не позвала открывать. - Ты молодец. Сориентировалась так быстро, что аж дух захватило. У всех. - Это я могу. Показать шоу - главный талант Мирабель Мадригаль, - дрожащей рукой девушка отсалютовала небу, и не удержалась от того, чтобы прилечь прямо на черепицу. - Так измоталась, что в глазах двоится. Наверное, от переживаний. Мужчина слегка качнулся. Голова до сих пор трещала от перенапряжения. Задала же ему жару собственная племяшка. Несмотря на едва ли не сорванную церемонию открытия дверей, он не злился. Бруно понимал, что могла чувствовать Мирабель, почему она решила тихо зарычать на остальных. Больше никто так и не понял, что произошло на самом деле, кто послужил новым источником пламени для чар и комнат. - Ты тоже молодец, дядя Бруно, - вяло прошептала девушка. Она почти задремала, согретая солнечным теплом. Мужчина равнодушно проследил за тем, как из ослабевших пальцев выпал стакан. Несколько секунд по желобкам черепицы растекался сок, пока внизу не послышался характерный звон бьющегося стекла. Яркая девушка рядом с ним тихо сопела, забывшись во сне. - Касита, проследи, чтобы новая хозяйка не перегрелась, - прошептал провидец, и с тихим кряхтением пополз к лазу на второй этаж. * Лишь ближе к вечеру Альма спохватилась о башне сына. - Дядя Бруно, - выскочил на мужчину Антонио верхом на неизменном ягуаре. - Бабуля сказала, что ты еще не открыл свою комнату. Пошли. Всем не терпится увидеть новую башню. - Ах. Это... - провидец настороженно уставился на пушистый и клыкастый аргумент перед своим носом. - М-может, как-нибудь потом? - Вдруг магия исчезнет? - склонил голову спокойный и рассудительный малыш. - Дядя Бруно, тебя все ждут. Виновник знал, что главный человек не ждал, когда он коснется дверной ручки. Мирабель дремала на крыше Каситы, оберегаемая тканевым навесом от солнечных лучей. Ожидаемо для него башенная дверь осталась сверкать искрами. Чего совсем не ждали остальные Мадригаль и редкие свидетели. - Думаю, это всего лишь мое нежелание взбираться по высоче-е-енной лестнице! - громко пошутил Бруно с эмоциональными жестами. - Мое предвидение говорит, что магия подождет. Ничего страшного. Дверь на месте. Не испарилась. Видите? Гостей и часть семьи он успокоил, но только не мать. * Когда башенная лестница опустела, а солнце почти скрылось за горной короной, глава семьи мягко взяла сына под локоть и елейным голоском вопросила: - Значит, мне не показалось? - Матушка, сегодня был насыщенный день, показаться могло что-угодно. Кажется, я видел призрак отца. Он улыбался так... - Не смей упоминать отца, Бруно! Ты его не знал! - процедила сквозь зубы Альма, не осознавая, что вонзила иглу в сердце сына. - Думаешь, я не замечу, что ты пытаешься сменить тему? Так же, как ты сегодня выскочил перед Пепой и Джульеттой. Что это было? - Просто дал всем время, чтобы собраться с духом, - соврал мужчина. - Дар шепнул мне, что двери не откроются сразу. Их хозяевам необходима поддержка и вдохновение. - Вот как, - донна подозрительно приподняла подбородок. - В таком случае, почему ты разогнал всех, если тебе нужна поддержка, чтобы открыть свою комнату? - Как бы сказать?.. Не думаю, что вы способны дать мне эту поддержку, - Бруно попытался выразить во взгляде, что перенес за всю жизнь и чего лишился за последние годы. Альму так легко было не пронять. - Мальчик мой, хочешь сказать, я недостаточно поддерживала тебя? - Матушка, я хочу сказать, что люблю тебя. Но от твоей поддержки я чувствую... удушье. Старушка замерла с вытянутым лицом, а ее сын тихо продолжал, пока был способен говорить вслух: - Это больно. Больно знать, что мое имя под запретом. Больно осознавать, что из меня сделали какое-то чудовище. Скажи, матушка, я похож на монстра? Я давал усомниться в своих мотивах? Хоть раз я вредил семье? Несколько секунд Альма с каменным лицом буравила его взглядом. - Ты сам решил покинуть нас. - Ты должна понимать, что я сделал это из отчаяния. Я наткнулся на непреодолимую преграду - на тебя, - тряхнул головой мужчина. - Хочешь сказать, я тебя выгнала!? - Твое упрямство и слепота! - Бруно вырвал локоть, чтобы отойти на пару шагов. Он не замечал, как начал скалить зубы. - Все вы и без пророчества прекрасно затравили ребенка! Если бы не семейное упрямство, Мирабель бы сбежала точно так же, как я! Она беспомощна против вас всех точно так же, как я! Потому что мы оба любим эту семью. И мы оба больше не ждем от вас поддержки. Последние слова прозвучали совсем тихо. Бруно склонил голову, всем видом выражая раскаяние за повышенный тон. - Мальчик мой, - едва слышно прошептала Альма. Она хотела возразить, доказать, что сын не прав, но именно это показало бы, насколько он был прав. - В ближайшие дни дверь не исчезнет, - решительно и тихо сказал провидец. - Не уверен, исчезнет ли она хоть когда-нибудь, пока ее не откроет владелец. Возможно, это буду не я. Возможно, стоит отдать этот шанс Мирабель!? Когда она проснется то есть, - он поднял голову с искрой пламени в глазах и тряхнул руками. - Я бы с радостью отдал комнату племяшке, она заслужила. Хуже точно не будет. Надеюсь только, что Касита не подсунет ей миллион ступеней. Это будет еще обиднее, чем отсутствие комнаты и кровати в новой детской. Да! Кстати! Кровати в детской слишком маленькие. Думаю, мы временно будем ночевать в холле - там есть гамаки. Потом посмотрим, как сложится. К сожалению, в кресле или на софе спать слишком неудобно. Руки, ноги затекают... Альма растерялась от этого потока слов, прерываемого бормотанием и эмоциональными возгласами. Только сейчас она заметила, насколько психически нестабилен ее сын. Более пятнадцати лет затворничества явно не прошли для него бесследно. - Может, Мирабель поможет открыть тебе дверь? Вы хорошо поладили, - с осторожной надеждой подошла она. - Нет, - дернулся Бруно. - То есть... не беспокой ее сейчас. Малышка очень устала. Длинный день. Столько эмоций! Говорю же: дверь никуда не денется. Не переживайте. - Что насчет общины? - Счастливо жили без дурных предсказаний, и еще столько же проживут, - отмахнулся тот. - Я тоже устал. Пойду найду тихое место, где можно вздремнуть. Почти все гости успели разойтись, осталась только родня. Да и те сидели по комнатам. Бруно успел развернуться, но замер и оглянулся на мать: - Ты не против? Мы закончили разговор? - голос был тихим, но не дрожал. - Отдохни. Ты заслужил, - Альма постаралась улыбнуться как можно теплее, несмотря на внутреннее возмущение от слов сына.