Новый Бард в Средиземье.

      Весь день напролёт мы рассказывали истории и распевали песни, прерываясь только для того, чтобы устроить привал и подзакусить. Останавливались мы не часто — всего 3-4 раза, на что после каждого привала я с интересом слушала бубнение хоббита под нос, что можно было и почаще останавливаться и побольше перекусывать. Но с каждым разом от нашего взломщика всё меньше и меньше можно было услышать недовольную речь — ему стало казаться, что в таких приключениях есть своя прелесть.       Наступила первая ночь нашего похода. Мы расположились у небольшой пещеры на склоне то ли холма, то ли горы. Быстро перекусив, многие сразу же улеглись спать, Гэндальф сидел в тени и курил трубку, а я, Фили и Кили сидели у догорающего костра. Не знаю, как они, но мне спать пока не хотелось. Мы молчали. Кили точил стрелы, а Фили и я просто смотрели на костёр. Я обдумывала тот сюжет, который вспомнила. Пыталась понять, в какие моменты могу помочь ребятам, а не быть обузой — особенно, когда будет уходить Гэндальф. Была мысль пойти с ним, но чем я помогу магу?       Краем глаза я заметила движение со стороны Бильбо. Он тихонько встал и, словно вор, подкрался к пони. Помню, когда впервые увидела этот момент, я подумала, что взломщик хочет сбежать. Фили видимо также подумал и хотел было встать и пойти за низкоросликом, однако я его остановила, отрицательно покачав головой. Услышав довольное ржание пони, а после и чавканье, потомок Дурина успокоился и стал просто смотреть за обстановкой.       Нечеловеческий крик. Вытянув шею, я начала рассматривать ночные пейзажи в поисках источника звука. Переглянувшись с парнями, я невольно дернулась за мечом — лучше всегда быть наготове.       — Что это было? — настороженный шепот хоббита будто выдернул меня из страха. Теперь я понимаю, почему именно его выбрал Гэндальф — он и вправду вселяет силу, уверенность и надежду одним своим видом.       — Орки… — пояснил Кили, а я же чуть шепотом повторила его слова, нахмурившись. Сейчас?       — Орки? — хоббит тихо, но быстро приблизился к нам, произнеся слова чуть громче обычного, от чего, чуть вздрогнув, проснулся Торин. От этой картины я невольно усмехнулась, но в следующий миг крик повторился, от чего улыбка пропала с лица.       Фили и Кили начали объяснять мирному хоббиту, кто такие орки в виде страшилки, от чего вскоре не смогли сдержать свой смех. Уж больно у хоббита было лицо смешное от их слов, однако ни мне, ни рядом сидящему Гэндальфу, ни тем более Торину Дубощиту было не до смеха. Я пронзила парней грозным взглядом, который заметил только один из них — Фили сразу поутих и опустил свой взгляд в костер, а Кили, ничего не замечая, наткнулся на своего дядю.       — Думаете, это смешно? — его голос пронзил ночную тишину, —Думаете, ночные набеги орков — это шутка? — Дубощит прошел к костру, представляя себя в свете огня. Его глаза бушевали яростью, когда лицо было серьёзным некуда. Была б я на месте парней, провалилась бы под землю.       — Мы ничего такого не имели в виду…       — Нет конечно, вы ничего не знаете об этом мире. — он ушел к обрыву. Проследив за Королём, я успокаивающе взглянула на его племянников, которые сидели, опустив головы. Бедные парни… Но они заслужили.       — Не обращай внимания. — вдруг за мной послышался голос Балина, на что я опасливо взглянула на Торина, который стоял у обрыва и следил за обстановкой в лесу снизу. Вроде не услышал, хотя не думаю, что он бы обозлился на старого друга, — У Торина предостаточно причин ненавидеть орков…       Дальше последовал монолог об истории предков Дурина. Я сидела молча и слушала рассказ Балина о той страшной битве. В голове сразу стали всплывать моменты, когда я сидела и смотрела трилогию «Хоббит» в кинотеатре на большом экране. Страшные сцены впились в мою память и застряли там навсегда. Особенно ярко мне запомнился момент, когда Азог Осквернитель поднимает отрубленную голову Короля Трора. Я посмотрела на печальную, но могучую спину Торина и только сейчас поняла, какую боль он в себе несёт. Дедушка погиб от рук врага, отец покинул народ и сейчас, как сказал Балин, «Пленили его или убили — этого мы не знаем.». Жить в такой неизвестности, да еще и быть Королём в Изгнании — это тяжело.       —…И тогда я подумал: «Вот тот, за кем я последую. Кого я готов назвать королём». — закончил Балин, на что я невольно закивала головой. И вправду, то, как поступил Торин в настолько сложной ситуации, просто… невероятно. Во время рассказа седоволосого гнома, его собратья встали со своих спальных мест, дабы выразить преданность своему Королю. Я с хоббитом смотрели на эту картину с восхищением и уважением.       — А что с Азогом? Что с ним стало? — прервал тишину хоббит. Мне стало тоже интересно, ведь если этот мир идёт по сюжету фильма, то это значит, что Азог жив.       — Он зарылся обратно в ту нору, из которой выполз. Эта тварь давно уже подохла от своих ран —резко и с яростью в голосе произнес Торин, проходя обратно к своему месту.       Я не уверена, что это можно считать фактом, поэтому с надеждой взглянула на Гэндальфа, который сидел на камнях и курил трубку. Сам волшебник одним своим тяжелым вздохом ввел меня в состояние уныния. Мне захотелось выть от незнания, однако, как только я закрыла руками лицо, меня спросили.       — Тайна, а Вы знаете какие-нибудь песни из народа гномов? — Балин уселся рядом с костром, а все, кто хотел услышать от меня ответ, застыли на месте, остальные же, как Торин, улеглись на свои места.       — Эм… Именно из вашего народа я не знаю никакой. — неуверенно ответила я, притянув к себе колени и положив на них голову.       — Но вы же Бард! Вы же должны были путешествовать по миру и собирать песни различных народов! — изумленно произнес Фили, смотря на меня.       — Дело в том, что всего шесть лет назад я стала бардом, из которых три года просидела в таверне в деревушке Бри, что неподалёку. Стало опасно путешествовать, а подвергать опасности своих близких я не очень-то и хотела. — глядя на полыхающий огонь, говорила я, — У меня нет именно ваших песен, но, как оказалось, есть песня про вас…       Все, кто остался у костра, взглянули на меня с интересом, ожидая от меня начала песни, но их ожидания прервал грозный голос Короля, что лежал за их спинами:       — Не нужно нам сейчас твоих весёлых песен!       — Она совсем не весёлая… — я вспомнила, как рыдала после просмотра последнего фильма трилогии про хоббита под эту песню. Я усмехнулась: как давно это было… — Когда вы пели у Бильбо в норе, я заметила, насколько их мотив одинаков. Наверняка, эту песню придумал человек, который очень хорошо знал историю Средиземья…       Тишина окутала место нашего привала. Только и слышно, как трещат поленья от огня. Балин, что сидел рядом видимо понял, о чем шла речь. Их народ повидал не мало печалей, поэтому существует множество песен, которые пытаются воспеть все утраты. Гэндальф тоже заинтересованно подтянулся поближе, на что я окинула его безразличным взглядом. Кили и Фили тоже насторожились, смотря на меня, как на единственного человека, знающего историю. Однако, ребята, я говорила не о себе, а об авторе, что написал историю про вас. Собравшись с мыслями, я тихо начала петь.

Был юным мир, цвели холмы Среди звенящей тишины, Когда свежа была Луна — Очнулся Дурин ото сна. Он первым по холмам бродил И первым из ручья испил; Склонился он над гладью вод: Под ним плыл звездный хоровод. Легла на воду тень, а в ней Его корона из огней.

      Гномы, которые остались сидеть у костра, поняв ее мотив, начали тихонько напевать своими басами мелодию. Так начал звучать приятный небольшой мужской хор, на что я оглядела всех с благодарностью. В голове начали проносится вспышками различные моменты из фильма, воспоминания, когда я еще подростком смотрела фильмы и читала книги, а также моменты, которые я сама уже видела своими глазами.

Был юным мир, и у реки Стояли горы высоки; Стоял могучий Нарготронд И Гондолина древний трон. Был мир моложе и светлей, Когда жил Дурин на земле.

И первым он на трон взошел, Был славен Мории престол: Резного камня был чертог,

Из злата пол и потолок.

Сиянье солнца, блеск луны В светильники заключены, Что, отгоняя мрак и тень, Горели ярко ночь и день.

По наковальне молот бил, Чекан рубил, резец чертил, И жаром полыхала печь: Ковались там копье и меч. Кольчуга, тонкая как ткань, Алмазов и рубинов грань, Лук с золоченой тетивой — Лежат сокровища горой.

      Я посмотрела на всех присутствующих: Кили и Фили сидели слева от меня, вокруг костра сидели еще Бофур, Бифур, Ори, Нори и Оин, справа от меня восседали Гэндальф и Балин. Торин лежал на небольшом камне возле нашей компании, но я видела, что он не спит: голубые глаза были устремлены на меня. Сегодня они меня тянули не так сильно, видимо привыкаю. Двалин сидел у Короля и тихо точил свой меч. Все остальные лежали на своих спальных местах, так что не могу сказать, спят они или нет. Я опять уставилась на огонь, так как мне было так легче.

Был весел Дурина народ: Рожки играли у ворот, Под звуки арф сама собой Рождалась песня под землей.

      Я замолчала, сомневаясь продолжать ли петь. Гномы, что сидели вокруг тоже перестали подпевать, глядя на меня. Последний куплет песни я пропела почти шепотом, но даже так его все слышали: никто не смел тревожить тишину вокруг нас. Все поняли, что данный куплет отличается от предыдущих.

Мир нынче стар, седы холмы; Резец и молот не слышны, Погас огонь и жар в печах, И в тронном зале тьма и прах.

      Я вновь подняла свой взор на эти до невозможности голубые глаза. В них плескалась жажда мести за свою родину и народ, за свою родню и будущие поколения. Не отрывая взгляда, я пропела дальше:

В гробнице наш король лежит, И в Казад-Дум нам путь закрыт, Но и сейчас на глади вод Мерцает звездный хоровод: Корона под водою ждет, Пока король за ней придет… *

      В голове проносились моменты из Битвы Пяти Воинств: смерть Фили, на глазах брата, смерть Кили, который пытался спасти любимую, а после смерть Торина. Вот, они лежат на постаментах, а в руках мертвого Торина лежит его заветный Аркенстон. Слёзы сами полились из глаз, которые всё еще смотрели в голубой океан очей Короля. Если для гномов это была хорошая песня про их предков, то для меня это было предзнаменование. И, судя по выражению лица Дубощита, что встал со своего места, он посчитал данную песню обычной, хотя должен был догадаться.       Я быстро встала со своего места и на подкашивающихся ногах прошла мимо Гэндальфа и Балина. Мне нужно было посидеть в одиночестве.       — Ох, Эру, почему именно я?! — я громко прошептала так, чтобы гномы не услышали, но для себя я смогла высказаться, — Почему ты дал мне увидеть их будущее?! Почему ты меня вернул с этими знаниями?! Чем я, обычная девушка, смогу им помочь?! — я упала коленями на холодную землю, пройдя чуть дальше поней. Я устало потерла лицо руками, пытаясь хоть как-нибудь начать думать. Я с самого знакомства с Ториным откладывала это размышление, но это нужно обдумать: что мне делать? Спасать Торина и его племянников или поставить всё на самотёк? Я взвыла, уткнувшись лицом в свои руки и склонившись над землёй. Почему всё так сложно?!       Так я просидела половину ночи, сидя на промерзшей земле и смотря вдаль. Я уже ни о чем не думала: мыслей не было, да и настроения. Как будто впервые за шесть лет я высказалась. Мысленно, но высказалась. Луна уже высоко надо мной, а сна ни в одном глазу. Хотелось вернуться к себе в мир и оставаться там без каких-либо обязанностей перед богом, перед Торином, перед всем Средиземьем… А обязана ли я?       Я опять схватилась руками за уже грязные волосы и тяжело выдохнула: ничего не знаю, ничего не хочу.       — Иди спать, я досижу караул. — послышался голос Торина за мной, но я даже не вздрогнула, хотя не слышала его шагов. Уж слишком мне было… плевать?       — Я не хочу спать. Могу ещё посидеть. — обняв свои колени, я вновь уставилась в темную чащу леса. Было не страшно, наоборот, — этот вид завораживал. Даже сейчас, когда я знаю, что рядом могут шастать орки, я не волновалась.       Рядом послышалось копошение — Король уселся рядом на небольшой камень. История повторилась: мы опять сидели в тишине, но Торин всё хотел что-то спросить как и у норы хоббита, но не решался. Однако на этот раз я тоже хранила молчанье — пусть сам решается задавать так волнующий его вопрос. Через пару минут послышался от него тяжелый вздох:       — Почему ты плакала?       — Вам правду рассказать или ложь? — то, как я к нему обратилась, резануло по ушам. Он решил перейти на «ты», но я не могу — передо мной сидит сам Король, что я никак не могу выкинуть из головы.       — Желательно правду. — с легким прищуром произнес тот, наблюдая за тем, как я безвольно смотрю на пейзажи темного леса.       — Прониклась историей. Персонажи, которые засели в моём сердце, в конце умерли: один ради семьи, другой ради любви, а третий ради будущего своего народа… Эта песня всегда напоминает мне о них, о том беззаботном детстве, когда я о них читала, о том, как переживала за них, смотря… — я застопорилась. Ну не скажу же я «фильмы», — … спектакли. Мне даже один актер понравился. — с усмешкой произнесла я, вспоминая свои подростковые вздохи по Ричарду Армитиджу в образе самого Торина, — Он так подходил под описание героя, что я невольно забыла о финале истории, наслаждаясь настоящим моментом… — Торин меня внимательно слушал, хотя я на него даже не смотрела, но чувствовала это, — Когда увидела его, лежащего мертвым, я поняла, что жизнь, сколько бы ты не жил, скоротечна. А он ведь так и не успел осуществить свою мечту целиком. Оборвался на полпути, ради будущего своего народа… Но, как показали следующие пьесы, жизнь продолжается, как и говорили слова в песне…       — По какому рассказу была эта пьеса? Что за персонаж тебя очаровал? — заинтересовано спросил Торин, на что я быстро вкинула вопрос.       — А вы знаете, почему меня называют Бард Тайна? — я многозначно взглянула на Короля, который сидел рядом. Засмотревшись в его задумчивые глаза, я увидела на его губах ухмылку.       — Нет, но догадываюсь.       — Тогда вы и ответили на свой вопрос.       Тишина вновь окутала нас. Было приятно вот так вот просто сидеть и вместе следить за ночным лесным пейзажем. Вдруг, у меня возникла идея:       — Ваше Высочество, а…       — Давай без званий. Можем просто на «ты» обращаться. Мы же теперь коллеги. — прервал мой вопрос Торин, недовольно на меня взглянув.       — Но Вы же, во-первых, Король, а, во-вторых, предводитель отряда. Как я могу так спокойно с вами разговаривать? — мне было плевать, что я тоже состою из какой-то там знати: меня ведь сам Эру создал, но для себя я обычная сирота.       — Ты думаешь, тут со мной хоть кто-нибудь ведёт светские беседы? — Король показал рукой на свой отряд, члены которого спали без задних ног. Кто-то даже имел смелость храпеть.       — Ладно…— я собрала силы, чтобы обратиться к нему на «ты», — Торин, что бы ты сделал, если бы попал в свою любимую историю? — гном взглянул на меня непонятливо, склонив голову в вопросе, — Знаю, звучит как бред, но представь: — я, повернувшись в его сторону, села прямо на него, чтобы удобней было видеть его реакцию, — ты попадаешь в историю, которую относительно знаешь — ты бы спас любимого персонажа от неминуемой гибели или бы пустил всё на самотёк? — я с поднятыми бровями от ожидания ответа Короля поёрзала на месте, всё-таки ночь — холодновато. Даже моя накидка не спасает.       — Почему задаешь такие странные вопросы? — наконец я услышала от него хоть что-то после минутного перерыва, но не того, что хотела. Я, проигравши, выдохнула.       — Это ты от меня еще странностей не слыхал. — я сняла с себя накидку и, разложив ее под собой на земле, улеглась на нее, сложив руки за головой в замке. Мне вновь открылись звёзды сего мира. Где же… Эх, никогда не привыкну, — Слышал о человеке, который выковал себе железный костюм, который покрывал всё его тело, мог летать на нем и извергать из рук пламя? А ведь он даже не гном! — я с усмешкой рассказала вкратце о Железном Человеке моего времени, — А о парне, которого укусил ядовитый паук, а тот получил способности многолапого и стал спасать мир от злодеев? — я взглянула на Торина, который смотрел на меня, как на умалишенную, от чего я тихо посмеялась. — В моей голове столько информации, которой вам не понять.       — А ты бы что сделала? — неожиданно задал вопрос гном. Я озадаченно взглянула на Короля, не поняв смысл вопроса. Но когда до меня дошло, я вновь уставилась на ночной небосвод.       — А ты думаешь, зачем я задала этот вопрос? — я косо взглянула на могучего воина, который не отрывая взгляд, смотрел на меня. Даже сейчас его голубые глаза сверкали в ночной темноте, но если у костра они были наполнены злобой, то сейчас обычный интерес, озадаченность и попытки осознать что-то читались в его взгляде. — Не знаю. — честно ответила я на выдохе, — Вроде хочется спасти любимого персонажа от смерти, но… от одного моего выбора может зависеть судьба всего живого.       — Но ты же ясновидящая. — прервал мой монолог Торин, — Тебе стоит попасть в любой мир — ты уже будешь знать, чем обернуться твои действия. — он махнул на меня рукой, от чего из моего рта послышался тихий хриплый смех.       — Было бы всё так просто… — краем глаза я заметила, как Дубощит озадаченно дернул головой на мои слова, — Я же говорила, что можешь считать меня ясновидящей, но дело в том, что я ею не являюсь. Я знаю вас, но вы не знаете меня — такова моя судьба была до встречи с вами.       Мы замолчали. В далеке слышался догорающий костер, но разговоров не было: видимо все разошлись спать. Может кто-то и стоит на дозоре с другой стороны, но я этого не знаю. Я даже не поняла, что сама стояла на дозоре. Видимо решили меня не трогать и дать мне время побыть одной.       — Таисия… — тихо прошептал Торин, будто пытаясь прочувствовать на вкус моё имя. Я на него косо поглядела, — Странное имя для здешних земель. — наконец сделал он выводы, — Откуда ты?       Я отвернулась от гнома и задумалась, смотря на ночное небо. Какое место мне считать домом? Тот мир, из которого я пришла и в котором прожила большую часть своей жизни, или этот, в котором меня создали?       — Уже не уверена… — после минутного молчания неуверенно прошептала я, — Вроде жила всю жизнь в одном месте, но мне сказали, что родилась я тут. Но я не уверенна, могу ли считать это место домом… Да и в прошлом у меня тоже не было дома. Будто я пропавшая душа, которая просто ищет и не может найти…       — Но ты ведь работала в той таверне, разве нет? — от его вопроса я невольно потянулась к кулону, что лежал на моей груди. Сжав его между пальцами, ответила:       — Хоть там я была с друзьями, что стали мне семьёй, и с любимым делом, что приносит счастье, но это не дом. Когда я встретила Гэндальфа, мне некуда было податься, поэтому и согласилась на самое первое предложение. А чего мне жаловаться? Лучшие друзья рядом, деньги приличные получаю, любимая работа… Но в груди всё равно не хватает домашнего тепла… Хочется просто уже пойти и построить себе домик       — Уже долгие годы я и мой народ скитаемся по миру, дабы найти пристанище. Останавливались близ различных городов: работали, пытались заработать немного денег, чтобы прокормить народ. Мы хотели пойти с войском оставшихся ребят, чтобы отвоевать свои земли от дракона и наконец-то обрести покой, однако меня вовремя нашел волшебник в твоей таверне. Так что я понимаю, какого это искать свой дом, искать место, где можешь пригодиться… — Торин сидел, склонившись над своими руками, и смотрел на многолетние мозоли, которые он натёр во время той тяжелой работы. Перед глазами сразу увидела картину: молодой Торин бьёт молотом по наковальне, стараясь выковать оружие на деньги. В голове сразу вспыхнули эти тяжелые звуки, которые создавались при столкновении молота, наковальни и железа между ними. Я помотала головой, дабы избавиться от этого плохого ощущения, что давило на мозги.       — Но мы в чём-то всё-таки различаемся… — я с грустью взглянула на Короля, который поднял на меня свой голубой взгляд, — У вас пока нет дома, но был и будет. А у меня — не факт. — мой тяжелый вздох прошелся по округе. Торин, молча смотрел в ночную тьму леса, а я на звёздное небо. — А у вас в народе есть мифы или рассказы о звездах?       Ещё где-то час Король рассказывал мне о местных легендах и о легендах его народа о звёздах и не только, которые он когда-то в детстве слышал, а я лежала на холодной траве и слушала его истории. Если в начале я часто его спрашивала о различных моментах, то под конец я просто лежала и наслаждалась глубоким голосом Короля под Горой. Смотря на незнакомые звёзды, я слушала его говор и представляла себе различные картинки. Я даже не заметила, как блаженно закрыла глаза и уснула под его мягкий голос. Не заметила, как тот закончил сразу, как только увидел меня спящую. Не заметила, как на мою грудь легла его меховая накидка, что потом укрывала меня от уже предутреннего ветра. Не заметила и его задумчивых взглядов, что были обращены ко мне. Не заметила и его шепота: «Кто же ты такая?»