Rule Number One

Музыка. Игривые звуки скрипок едва доносятся до комнаты, в которой они находятся, приглушенные стенами и закрытой дверью. Демон может сказать, что это чувствуется словно кто-то положил вату ему в уши, позволяя обрести умиротворение после вечера насыщенного вращениями, пируэтами и сражающимися ногами в салоне. Буржуа называют это вальсом, но Хонджун думает, что нет ничего более дикого, чем толпа, притворяющаяся танцорами, захмелевшая от сладчайшего ликёра, который он решил подать по особому случаю. Это нарушение привычной рутины, ведь честно говоря, при дворе не особо есть чем заняться, если не устраивать эти кокетливые вечера, однако это не слишком похоже на обычную воскресную вечеринку. По крайней мере, если кто-то бы прислушался к своему придворному волшебнику, хотя хватило бы одного взгляда на дворец, чтобы сделать свои выводы. Если фиолетовые орхидеи, которые волшебным образом зацвели на тротуаре, или глициния, спускающаяся с потолка их бального зала и почти задевающая головы, что-то значили, так это то что у демона день рождения. И что его возлюбленный, разумеется, пошёл ва-банк со своими украшениями. Комната была залита лиловым сиянием по этому случаю, на столах для банкета были подготовлены мерцающие стеклянные канделябры, великолепные композиции из красных, тёмно-фиолетовых, оранжевых и белых роз в держателях для цветов стояли через каждые две тарелки. Конечно, во всём этом была заслуга Сана, как и любого кто прилежно работал, чтобы убедиться, что замысел волшебника воплотился в жизнь. Даже музыка, которую он сейчас просто подслушивает, была сочинена Чонхо с вниманием, опираясь на то что нравится демону. И если быть честным, его работа получилась действительно выдающейся: прошло уже несколько часов, а Хонджун всё ещё не устал от неё. Во всяком случае, демон позволяет ей утихнуть, когда ловит себя на том, что вспоминает Сонхва, занятого своими приготовлениями, пока он ждёт. Губы кривятся в обеспокоенной усмешке, пока он проверяет винный погреб, чтобы убедиться что всё будет на своем месте в назначенное время, подбирает длину для глицинии, свисающей с потолка, а в руке у него что-то вроде наброска, в то время как он щёлкает своим языком в глупом раздражении. -Это не то. Говорит он, возвращая как было, нетерпеливо стуча ногой по полу, в сотый раз проверяя смятый лист бумаги за этот день. Честно говоря, с его магией было всё в порядке: прекрасные цветы колыхались от ветра, и Хонджун помнил, что он подумал, что они красивы, только взглянув на них. Тот факт, что маг даже усомнился в своих способностях, потому что он хотел сделать всё идеально для него, заставил поселиться в его груди самодовольство, вызывая на его лице своего рода ехидную улыбку. Это всё ещё заставляет его ликовать, представляя, как его возлюбленный переживает из-за всего, перемещая розы в их подставках всего за полчаса до начала бала, разрушая дизайн Сана: чёрную меняя местами с оранжевой, затем с красной, затем с белой. Волшебник сжал руки и надул губы, делая шаг назад, чтобы окинуть взглядом фарфоровую подставку так словно с ней всё не так. Хлопоты, которые Хонджун молча наблюдал, заложив руки за спину. Конечно, насмешка хотела соскользнуть с его губ, но демон слишком веселился, просто наблюдая нерешительное поведение парня. В десятый раз поменяв розы, Сонхва в итоге вернул дизайн к первоначальному варианту, удовлетворенно кивая. Это было уморительно. Демон ловит себя на том, что сдерживает смешок даже сейчас, устраиваясь в одном из кресел, стоящих у камина в его спальне, терпеливо ожидая. Задолго до того как начались приготовления к его дню рождения, Хонджун решил - опять же, это было его любимым занятием, - подразнить своего парня. Усевшись на кровать в той же комнате, где был его парень, демон лукаво осведомился: -Что ты думаешь о том, чтобы попробовать втроём, дорогой? Полностью удовлетворенный тем как легко мужчина вздрогнул от этого вопроса, чьё строгое выражение лица, нарушилось лишь нахмуренными бровями. Хотя конечно, Хонджун ожидал чего угодно, но никак не положительного ответа от своего бывшего заклятого врага. Это конечно был ещё один способ повалять дурака, тем более что Сонхва прекрасно знал об "одолжениях", которые они с Уёном оказывали друг другу в прошлом. Во всяком случае, демон ожидал чего угодно кроме утвердительного ответа, и затем волшебник предложил ему сделать это сегодня ночью, держа руку на его бедре, в то время как они танцевали под прекрасной глицинией. Вот почему он был в этой комнате сейчас, ожидая. По правде говоря, у него были противоречивые чувства, так что он не знал стоит ли радоваться такому рвению, поскольку даже он, как демон, осознавал, что это совершенно особенная ситуация. Определённо, ни один любовник не стал бы тратить время на то чтобы попробовать что-то новенькое, или это не совсем то, что мог бы сделать Сонхва по мнению Хонджуна. Это просто было не в его характере, если бы он осмелился высказать такое мнение. Штука с волшебником заключалась в том, что он был так легко читаем, что он действительно не мог сказать, что ещё не достаточно знает его. Сонхва - как открытая книга, кроме того с красочными иллюстрациями, сопровождающими отрывки. Так что если бы он попробовал угадать, Хонджун сказал бы, что его возлюбленный принял его предложение просто чтобы порадовать его. И это имело смысл ещё и потому что сегодня был его день рождения в конце концов. Более того, говоря о Сонхва, одна из вещей, что он узнал о нём, так это то что он может быть довольно старательным, чтобы сделать его счастливым. Хотя могло ли это осчастливить его? Вероятно это так, хотя Хонджун просто думал о поддразнивании, когда позволил предложению сорваться с его языка в тот день, не осознавая возможных последствий. Опять же, он ожидал какой-нибудь тихой истерики, в сочетании с милым хмурым взглядом и прочим, но только не того, чтобы волшебник сказал: -Я подумаю над этим. Наименее вероятный ответ из всех возможных. А потом принял интригующее предложение в ночь его дня рождения. Тем не менее, они говорят именно об Уёне. Не о простом незнакомце, к счастью, а о ком-то, кому Хонджун может доверять, и Сонхва тоже в некоторой степени, так как волшебник полюбил всех в своё время при дворе. Чему он конечно рад, но. Действительно ли демон готов к сексу втроём? Его животная часть не могла не пробормотать взволнованное да в этой ситуации, но что-то уже гнездилось в его сердце, странное притяжение к идее, которое Хонджун ещё не мог точно определить. Большинство этих мыслей рассеялись как облака в солнечный день - с такой же лёгкостью - когда дверь в его комнату наконец-то распахнулась, прекращая это разрушающее нервы ожидание, когда стройная фигура волшебника показалась в дверях. Взгляд Сонхва проник внутрь на мгновение, оглядывая корпус кровати, простыни и туалетный столик, прежде чем наконец найти своего возлюбленного, который в свою очередь одарил его чем-то вроде ухмылки - он был умер если бы позволил проявиться хоть какому-то внутреннему смятению - закинув ногу на ногу, всё ещё сидя в кресле, которое он занял. И хотя волшебник ответил ему на это лишь застенчивой улыбкой, демон не может не позволить своему взгляду блуждать по его лицу с удивлением, не особо раздумывая над выражением в этот момент. Вышитые звёзды на корсете Сонхва чуть ли не сияли в ночи, когда он пробирается к нему, ведь это было одно из последних творений Уёна разумеется. Одежда такая же шикарная, как и мужчины, что носят её, маленькие звёзды и несколько побольше составлены из прозрачных драгоценных камней, которые кружатся вместе в подобии игривого танца на синей, как ночь, ткани, кристаллы спускаются сияющими цепочками, красиво собираясь воедино внизу. Глаза блуждают по знакомой фигуре, руки демона чешутся от желания схватить эту вещь и пробраться к её задней части, мучительно медленно развязывая ленты, что удерживают части одежды вместе. Что-то, что как он надеется скоро развлечёт другого, видя как он медленно идёт к нему, затем останавливается, практически замирая, словно кто-то вылил ведро ледяной воды на его нетронутую одежду - до него доходит, что он должно быть сделал что-то похожее однажды, давным-давно, когда он не мог спокойно смотреть на эту прелесть рядом с ним. -Ох, вино...Вино! Бормочет Сонхва, одна его рука в перчатке приближается к одной стороне его лица, в то время как он щёлкает пальцами с недовольной гримасой, затем постукивая по виску. Его выражение кажется кричит "как я мог забыть?", когда он почти развернулся в другую сторону, вероятно чтобы принести несколько бокалов вина, если бы не демон, прочистивший своё горло - и сдерживая искренний смех - и останавливающий его на полпути. -Волшебник, мой дорогой. Хонджун делает всё возможное, чтобы не позволить ни одному смешку вырваться из его груди, когда плечи Сонхва легонько вздрагивают от его голоса, как если бы он совершенно забыл о его присутствии, несмотря на то что улыбался ему всего минуту назад. -Ты можешь просто... Демон жестикулирует во время своей речи, изящно крутя правой рукой под недоверчивым взглядом волшебника, который развернулся, чтобы взглянуть на него. -... знаешь, заставить бокалы взлететь в воздух. Он продолжает, очевидно дразнящим тоном, и Хонджун соврал бы, если бы сказал, что он не проводит сейчас лучшее время в своей жизни. Сонхва буквально сияет от этого предложения, приглушает смущённое "точно", когда он наконец-то осознает, что собирался сделать что-то глупое, и хлопает в ладоши, чтобы пара наполненных бокалов появилась на низком столике прямо на против кресла. И когда повисла тишина, они оба уставились на два сияющих кубка на некоторое время, до тех пор пока волшебник не начинает снова бормотать парочку неразборчивых слов, опять хлопает в ладоши и третий кубок присоединятся к их компании. Что было бы довольно комичной сценой, если бы не горькой привкус осевший на языке Хонджуна, как только он появился. Который он решительно игнорирует, хватая упомянутый третий бокал, опустошая его большим глотком. В это же время Сонхва перемещается ближе, практически заламывая ему руки и изучая его. Его глаза останавливаются на пустом бокале, как только Хонджун не совсем аккуратно возвращает его на место, и хмурый взгляд появляется на его прекрасном лице. Но даже если бы волшебнику было что сказать, то все слова бы пропали, так как Уён наконец почтил их своим присутствием, стуча и выглядывая из-за двери, не дождавшись ответа. Так что он притягивает всё их внимание на себя. Его лисий взгляд остаётся прикованным к ним, когда он в конце в концов входит. Поселившееся в нём недоумение побуждает его задать простой вопрос: -Почему вы двое всё ещё одеты? Более чем справедливый вопрос, очевидно. Он заставляет двух влюбленных обменяться взглядами прежде чем наконец перейти к делу. Что могло бы привести демона в восторг в любой другой ситуации, но, по-видимому, не сегодня. Ему не потребовалось много времени, чтобы сбросить прочь маску невозмутимости, когда он увидел, что два не особо близких парня сочетаются друг с другом практически идеально, на его вкус. Сомнения не могли не расцвести в его сердце, когда он смотрит на то как Сонхва застенчиво касается лица Уёна, словно он боится, что кумихо взорвётся от простой ласки поначалу, а затем более смело, когда он прерывисто вздыхает. Возмутительно. Это привело демона практически в состояние боевой готовности, глаза заметались между ними двумя, и руки занялись первым отрезком ленты, удерживающей одежду волшебника. По крайней мере Сонхва хватило благородства не быть тем кто начнёт действовать, позволяя лису совершить прыжок и прижаться к нему, позволяя соединить их губы в застенчивом поцелуе. Звук который они издали был совершенно невинным, но это заставило смешаться внутренности демона в коктейль из похоти и ревности, а губы вытянулись в тонкую линию. В мгновение он потерял всякое желание срывать корсет с тела возлюбленного, вместо этого наблюдая как Сонхва легонько хныкает, а Уён мягко хихикает - если это вообще возможно. Ленты, привязывающие корсет к одежде, сейчас выглядят как самая сложная головоломка, когда демон чувствует словно он теряет равновесие в продолжающейся битве. И всё же, когда Уён наклоняется к плечам Сонхва, чтобы ухмыльнутся ему, Хонджун отвечает ему тем же выражением: он бы умер нежели позволил им осознать, что он не в восторге от его собственной идеи. -Развлекаетесь? Вместо этого он бросает насмешку для пущей убедительности, уставившись вниз на белые бархатные ленты, которые он держал в руках, ослабляя свою хватку. Через некоторое время, в его мозгу щёлкает тот факт, что этот наряд был создан кумихо, и он ничего не может поделать с тем, что снова затягивает их потуже. Ночь несомненно будет очень интересной. -Нужна помощь, принц? Сказал лис, задавая вопрос как раз во время, чтобы привлечь взгляд демона к себе, так чтобы он увидел Сонхва, уткнувшегося ему в шею, с последующим чмокающим звуком. Что до Уёна, его улыбка скорее напоминала ухмылку или насмешку, хотя он думает, что это не было намерено. Если бы Хонджун мог описать это чувство, то он бы сказал, что чувствует словно его притащили обратно на поле боя: каскад стрел нависает над ним. - Если ты будешь так любезен. Однако демон усмехнулся в ответ, не показывая слабости, и внезапно потянул за ленты, затягивая корсет достаточно для того чтобы Сонхва с визгом отскочил от тела кумихо. Его крик поселил самодовольство в его груди, и Хонджун сопротивлялся желанию сделать это снова. -Или ты мог бы передать мне нож. -Нетерпеливый, не так ли? Уён дразнился, более чем довольный той перепалкой, с которой они начали. Его лисьи уши стояли вертикально, улыбка демонстрировала маленькие заострённые клыки, в то время как глаза превратились в маленькие полумесяцы. Хонджуну не нужно было смотреть вниз, чтобы узнать, что его хвост покачивается от интереса и, вероятно, пытается дотянутся до него, по пути обогнув одну из длинных ног волшебника. Упомянутый волшебник похоже был единственный кто испытывал лёгкое напряжение, но это происходило оттого, что Хонджун бы скорее умер, чем показал собственную слабость, и, громко прочистив горло, он указал рукой на туалетный столик. Нож незамедлительно взмыл вверх в ответ на магию, проделывая путь к принцу, опасно сверкая в лунном свете, проникающем в комнату через большое окно. Его рукоять украшена латунными розами и листьями, лезвие небольшое и немного испорчено, так как демон явно не использует его для убийства, но он отлично справится со своей задачей. Хонджун разрезает ленты без каких-либо усилий. Когда корсет наконец-то сползает, Сонхва поворачивается чтобы помочь с остатками одежды, и демон практически задыхается от вида. На щеках волшебника розовый румянец, он выглядит застенчиво, позволяя предмету одежды упасть на пол. Их взгляды пересекаются, но лишь на мгновение, потому что Хонджун ничего не может поделать с тем, что фокусируется на руках лиса, которые уже дёргают за ниточки, удерживающие просторную рубашку его возлюбленного застёгнутой. -Давай поменяемся. Хонджун выдыхает это, не раздумывая над этим дважды, его руки перемещаются на бёдра Сонхва, при этом отводя руки Уёна, подтягивая его поближе, чтобы повернуться вместе с ним и занять место между ними двумя. Кажется, что это никого не смущает, в основном, потому что он принц-демон и это его день рождения, так что есть смысл в том, что он такой надменный. Или если на эту мелочность и обращают внимание, то никто не высказывает жалоб. Не то чтобы Хонджун волновался, если бы это было так. Его ревность разъедает грудь, оставляя жгучий след желчи в животе. Демон кусает губы, когда губы Уёна прихватывают пирсинг, затем лис наклоняется к нему, чтобы укусить его за мочку уха. Это действие заставляет его глубоко вздохнуть, и Сонхва - который, по-видимому, немного восстановил своё самообладание - расстёгивает его пиджак. Демон протягивает одну руку назад, чтобы почувствовать кончик хвоста, о котором упоминалось, на своей кисти. Пушистое острие ложится ему на ладонь. -Так что, этот бедный, несчастный демон не получит сегодня ни одного поцелуя на день рождения? Самодовольно жалуется Хонджун, надув полные губы и смотря на своего возлюбленного. Это определённо задевает струны сердца Сонхва, поэтому волшебник практически сразу приступает к делу, стремясь выполнить просьбу. Чего, честно говоря, принц ожидает с нетерпением, уже предвкушая мягкие губы на своих. Но поскольку эта ночь более мрачная для него, кумихо позади него подчиняется приказу одновременно с его возлюбленным, подкрадываясь из-за его плеча, чтобы поцеловать его. Что приводит к забавному результату, когда двое почти соприкасаются губами в своей попытке, и горечь Хонджуна неуклонно растёт, ведь его губы остаются сухими. Определённо, то, как волшебник отшатывается, сильно покраснев, мило и забавно одновременно, его взгляд потерянный от смущения. Что же до Уёна, то он хихикает прежде чем наконец-то оставить поцелуй на губах демона. Действие, что застаёт обиженного Хонджуна врасплох и заставляет его практически отшатнуться. Его ошеломлённый взгляд, однако, вероятно казался тоской по другому, поэтому через секунду лис наклоняется, чтобы поцеловать его глубже. С этого момента секс втроём превращается в своего рода жестокую комедию. И демон обнаружил, что задаётся вопросом, чувствует ли Уён горечь, осевшую на кончике языка, когда он врывается внутрь его рта, дразняще облизывая. Хонджун не может удержаться от того, чтобы положить руку ему на затылок, легонько потянув за волосы, как бы в попытке отодвинуть его, честно говоря, он и сам не понимает себя. Всё же его глаза закрываются, когда Уён кусает его губы, и может быть - может быть - он может вынести всё это. Хотя если честно, он быстро меняет своё мнение. В следующее мгновение он осознает, что его веки распахиваются, когда Сонхва издаёт что-то вроде задушенного стона, и он более чем готов отпустить насмешку - что это с волшебником? Слишком тяжело смотреть? - хотя вероятно это совсем не то что он думает. Довольный собой кумихо дотянулся одной рукой до паха его возлюбленного, пока целовал его, кладя ладонь поверх его штанов, в то время как черноволосый мужчина всё ещё помогал демону снять его пиджак. И честно говоря, звук это ещё не самое худшее: Хонджун абсолютно уверен, что кто-то воткнул нож прямо в его бедро, болезненно проворачивая его в ране, когда он смотрит как Сонхва мучительно прикусывает свою верхнюю губу, его щеки розовеют, а его глаза блестят и серьёзно сосредоточены на своей работе. Что ж, теперь это подтвердилось: Хонджун не такой уж вуайерист когда дело доходит до его волшебника. И это тот момент, когда решает, что Уён будет снизу этой ночью, и можно сказать, что это совершенно назло. Просто демон такой, какой есть. Когда кумихо наконец-то отрывается от него чтобы снять его пиджак, так как о всех пуговицах позаботились, демон словно ныряет вперёд, чтобы наконец ощутить вкус этих жаждущих губ. Сонхва немного напрягается в удивлении от этого, но он тает на нём в мгновении ока, обнимая его крепче. Это немного помогает успокоить другого, но присутствие за спиной всё ещё слишком раздражающе на его вкус, поцелуи в шею воспринимаются как вмешательство. Хотя Хонджун и не настолько мелочный, чтобы отмахнуться от него, и когда волшебник немного толкает его, чтобы он наклонился вперёд к лису, он нисколько не злится на то, как его тело размещается на знакомой груди. В конце концов, Уён был до Сонхва. Они оказываются в постели после того, как целуются ещё раз, сердце демона пропускает удар каждый раз, когда двое других мужчин в комнате взаимодействуют с ним, вызывая у него желчь, которую он проглатывает по причинам, которых и сам не понимает в этот момент. Всё вокруг него кричит "Уён", и это ощущается удушающим. Одежда, тянущаяся по полу к кровати, - творение кумихо, так же как и простыни на которых они лежат, украшенные вышивкой по краю, даже руки, скользящие по торсу Сонхва, тоже его. Хонджун наблюдает всё это со смесью сухости во рту и похоти. Он искренне не понимает, почему не остановит всё это: гордость? Или он действительно наслаждается этим? В этот момент он словно раскачивается из стороны в сторону. Он чувствует себя в порядке, пока знакомые руки - он ощущал их на себе в прошлом - не задевают кожу его возлюбленного, похоть охватывает его, когда лис уделяет ему своё внимание, но когда интерес направлен на другого мужчину в комнате - внутри поднимается желчь. Но есть кое-что похуже. Волшебник чувствительный, он извивается и краснеет, пока наконец не набирается немного наглости, отклоняясь назад, чтобы поцеловать Уёна с такой же жаждой, и это вызывает что-то вроде ударной волны по всему телу принца. Хонджун размышляет, следует ли ему тоже закрыть глаза, в основном, чтобы не быть свидетелем всех этих поцелуев с языком, а не для ослепительного удовольствия. Его и без того раздражённое сердце начинает чувствовать себя ещё хуже, когда Сонхва, задыхаясь, отстраняется от Уёна, и направляется к нему с намерением разделить поцелуй, что отзывается тревогой внутри него. Хонджун чувствует как раздражение начинает подниматься внутри его живота, паника заставляет его избежать поцелуя, быстро отвернув лицо, он слышит прерывистое дыхание, которое Сонхва выпускает прямо ему в ухо. Прежде чем волшебник понимает в чём дело, демон восстанавливает своё самообладание, и именно он болезненно помечает его обнажённую шею. От чего Сонхва закономерно вскрикивает, а затем тает на нём, и Хонджун по-хозяйски крепче обнимает его, втягивая кожу и бросая своего рода вызывающий взгляд на сбитого с толку Уёна. Однако лис на это только приподнимает бровь, по-видимому, его забавляет, то как невысокий мужчина лижет след, а затем застенчиво улыбается. Хорошо, говорит часть его мозга, по крайней мере, мы можем переспать друг с другом. Не похоже, что Уён когда-нибудь осмелился бы зайти слишком далеко в поддразниваниях, что немного успокаивает Хонджуна: он тот, кто владеет ситуацией. -Что ж, я уже растянул себя. Кумихо прерывает его цепочку мыслей, наклоняясь к Сонхва - и соответственно на него тоже - чтобы украсть быстрый поцелуй с губ демона. На этот раз, как ни странно, это не переворачивает его желудок вверх дном. -Если у его величества нет других планов, конечно же. Сонхва издаёт звук, в то время как Хонджун хихикает. -К счастью для тебя, я думал о том же. Волшебник приподнимается при этих словах, его возбуждённое состояние заставляет демона сглотнуть, когда он видит его остекленевшие глаза и влажные губы, не испытывая ничего, кроме жгучего желания в животе. Его член даже поднимается от интереса, что очевидным образом заставляет черноволосого мужчину взглянуть вниз, краснея ещё сильнее, если такое вообще возможно. -Хорошо. Говорит он голосом, сладким как мёд. -Давай поменяемся. И если Хонджун думал, что их предыдущее положение было плохим, то оказывается ещё хуже: Уён опирается на него, лихорадочно дыша ему в шею, в то время как Сонхва сфокусирован на том, чтобы растянуть его ещё немного. И если его мяуканье близко к раздражающему звуку, словно кто-то скребёт по стеклу, то взгляд волшебника сосредоточенный на его заднице, намного хуже для демона. Сонхва облизывает губы, ускоряя темп, и кумихо напрягается, приоткрывая рот около его шеи. Что до него, то вместо этого он практически застыл, как статуя, держа мягкие половинки раздвинутыми, просто наблюдая, как его возлюбленный смотрит на другого мужчину сверху вниз, так словно хочет съесть его целиком. Вероятно, в его бедном сердце уже не одна стрела. -Я думаю достаточно. Сонхва ненадолго задумывается, его голос опускается на тон ниже, и демон вздрагивает от этого. -Ты первый. Волшебник немного отстраняется, смазывая себя остатками лавандового масла со своих пальцев, бросая успокаивающую улыбку. Но демону требуется ещё немного времени, чтобы стряхнуть с себя оцепенение, и в этот момент, он чувствует себя ещё более потерянным. Сглотнув, он двигает Уёна так, чтобы тот оказался рядом с его членом, и он берёт себя в руки, чтобы проскользнуть внутрь. Хонджун по большей части действует на автопилоте, пытаясь скрыть сомнения глубоко в своём сердце. -Ты чувствуешься хорошо. Кумихо, однако, напевает в этот момент, и это прорывает туманную завесу, которой он постарался отгородить свой мозг. Поэтому демон случайно выскальзывает наружу, и не может удержаться от раздражённого фырканья. Это заставляет ехидного лиса хихикать, и у него есть ощущение, что кто-то постоянно тыкает в него пальцем. Хуже всего то, что Сонхва полностью опирается на них, забирая стояк демона из его руки и толкая его внутрь. Готовы ли мы к этому, волшебник? Хонджун хочет усмехнуться, но страх останавливает вопрос в его горле. Ведь что ли если ответ да? Он дышит слегка прерывисто, практически оглушённый, в то время как Уён движется на нём, с мяуканьем опускаясь на всю длину. Кумихо приподнимается, чтобы с лёгкостью оседлать его, маня волшебника поближе со слишком довольным выражением лица. И Сонхва подчиняется, наклоняясь к поцелую, который он дарит ему со слишком большим рвением. Это ломает что-то в Хонджуне, и он практически слышит громкий и отчётливый треск. -Я думаю, ты тоже можешь войти. Уён опережает его прежде чем он успевает что-либо ответить на это, снова ссутулившись при этом. Он нежно прижимает свои губы к его подбородку - он правда не может сказать почему это служит утешением его израненному сердцу, в то время как волшебник приближается, наконец пытаясь проявить ловкость со сосредоточенным выражением. -Ты почти ничего не сделал, принц. Шепчет лис - но это звучит словно упрёк - ему в ухо, игриво надувая губы, до того как его выражение лица искажается гримасой удовольствия, и Хонджуну приходится собрать все свои силы, чтобы не разрыдаться. Не то чтобы его это сильно беспокоило в этот момент, когда он наконец-то чувствует Сонхва, проскользнувшего прямо рядом с ним, и становится ещё теснее. В результате он шипит, сначала скользя взглядом по чувственному изгибу спины кумихо, а затем поднимая взгляд на очарованное выражение лица волшебника. Хотя, по всей видимости, оно не относится к нему. -Всё в порядке? Сонхва даже вопросы задаёт на одном дыхании, проверяя Уёна с обеспокоенным взглядом, практически игнорируя присутствие принца в комнате. Это так сильно обжигает его горло, что Хонджун наконец позволяет своему гневу взять верх, вытягивая руку вперёд, чтобы схватить волосы волшебника, перемещая его так, что кумихо ещё сильнее насаживается на их члены - и впоследствии захлёбывается стоном, но его это не сильно заботит. Глаза Сонхва широко распахиваются, после того как он вздрагивает от лёгкой боли, и его выражение лица только сильнее способствует разрушению сердца демона. Чувство вины уже утягивает за собой, когда Хонджун ослабляет свою хватку, сглатывая досуха, чтобы вместо этого немного пошевелиться внутри кумихо. Делая так, чтобы это выглядело как действие из-за похоти, по большей части. Но конечно, из-за того что он ревнует, каждый мускул в его теле ноет, его взгляд жалящий, потому что он такой слабый, когда дело касается Сонхва. В противоположность этому, его убеждения рушатся, как песочные замки, потому что он ненавидит, когда кто-то другой касается его, и из-за того что он был, тем кто предложил это в первую очередь. И хотя волшебник остаётся настороженным, он немного ускоряет свой темп вместе с ним, приоткрывая рот, когда его вдох превращается во всхлип. Но Сонхва всё ещё ласковый, нежный словно бисквитный торт розового цвета, и его рука наконец-то переплетается вместе с его пальцами, слегка сжимая. Это должно быть обнадёживающим, но это разрушает Хонджуна, тяжело обрушиваясь на него. Демон давится рыданием. Стон Уёна разжигает похоть в его груди, а сдвинутые брови Сонхва и потный лоб заставляют его задыхаться от чувства вины и ревности. Он чувствует что практически не может дышать. Он чувствует связь со всем этим только благодаря руке, которую он сжимает в железных тисках, так словно он напуган тем, что если он отпустит хватку, то окончательно упадёт в кромешную тьму. Но затем Уён крепче обнимает его, словно он тоже нуждается в поддержке, и часть этих жгучих эмоций тает. Хонджун конечно же не ненавидит его. Ему вероятно просто не нравится как он касается Сонхва в сексуальном плане, хотя это конечно не его вина. В конце концов, это происходит потому что это подарок на его день рождения. И когда кумихо издаёт глубокий стон, демон просто обнимает его в ответ свободной рукой, чуть успокаивающе лаская кожу. Жест, который Уён по-видимому оценил, так как его хвост мило раскачивается из стороны в сторону. На самом деле, Сонхва не требуется много времени чтобы достигнуть своего пика, выскользнув, чтобы довести себя до конца. Затем его рука сжимает руку Хонджуна в крепкой хватке, а его брови сдвигаются ещё ближе, когда его глаза закрываются. Белые капли падают на спину кумихо, собираясь в лужицу, прежде чем почти попасть на его хвост. Сонхва с трудом поднимает себя с кровати, выуживая носовой платок из своей, сброшенной раннее одежды, чтобы убрать беспорядок. Что до Хонджуна, то он всё ещё оставался на месте. Его взгляд застыл в точке над ним, а уши слушали успокаивающее дыхание Уёна. Когда волшебник вернулся чтобы убрать следы оргазма с кожи другого, принц позволяет себе выскользнуть, все ещё оставаясь с твёрдым и красным членом. -Он уснул. Объясняет он шёпотом, когда Сонхва посылает ему вопросительный взгляд, его щёки все ещё румяные, его чёрные волосы в беспорядке - та часть, за которую он тянул, изгибается практически дугой - симпатичные и наполовину запутанные на лбу. Если честно, Хонджун собирался просто уснуть, чтобы избавиться от привкуса горечи. Он не знает, насколько бы хорошо у него получилось вытащить себя из оцепенения, которое разлилось по его телу. Однако у Сонхва другие планы, он ждёт когда его возлюбленный поправит мех на Уёне и ляжет на спину, чтобы расположиться между его ног. Его намерения становятся очевидными, когда его руки опускаются на стояк, заставляя напрячься каждый мускул демона. Когда его язык проскальзывает, чтобы мягко обхватить головку, Хонджун выдыхает, смотря вниз и встречаясь с ним взглядом всего на мгновение, перед тем как откинуть голову назад. Хорошо, думает он, его глаза практически закрылись, когда Сонхва полностью вбирает его в рот. -Я долго не протяну. Шепчет он, но волшебник не жалуется: его рука тянется к нему, в то время как он пару раз качает головой, обхватывая его. Их пальцы вновь переплетаются, и это действует словно магическим образом, ложась бальзамом на бедное сердце демона. Большинство жгучих ощущений, вызванных ревностью и похотью, растворяются в воздухе, вместо этого он чувствует как его грудь наполняется знакомым чувством любви. Тело кумихо рядом с ним почти забыто, так как Хонджун сфокусирован на том как ощущается рот Сонхва, со втянутыми щеками и прикосновениями его языка к члену. От этого его дыхание снова учащается, мышцы живота сжимаются, когда он резко выдыхает, приближаясь к оргазму быстрее, чем ожидал. Волшебник тоже знает, что он близок, его рука надавливает на одно из бёдер, которое он практически прижимает к себе, удерживая его ноги раздвинутыми. Он может почувствовать крайне напряжённые мускулы прямо под его пальцами, и конечно же, Хонджун заполняет его рот через секунду. Несомненно, это была насыщенная ночь. Сонхва прибирает всё, что ускользнуло от него, носовым платком, которым он пользовался до этого, его забота и внимание заставляют сердце демона трепетать до такой степени, что он тянет его к себе цепкими руками. Однако волшебник заставляет один бокал тёмного вина появиться в его руке, прежде чем лечь возле него, вероятно чтобы рассеять возникший горький привкус. -Что ж. Шепчет Хонджун, когда Сонхва устраивает своё лицо в изгибе его шеи, нежно целуя его челюсть. Он крепче обнимает его, так словно он сокровище. -Ты уже говорил мне "с днём рождения"? Дразнится он, и мягкие влажные поцелуи прекращаются, чтобы ответить: -По крайней мере, сотню раз. Это заставляет Хонджуна легонько рассмеяться: -Сделаешь это в сто первый раз? Предлагает он, и это побуждает Сонхва переместиться выше, чтобы наконец поцеловать его в губы. В первый раз за этот вечер, принц-демон уверен в себе. -С днём рождения. Шепчет его возлюбленный, чьи губы на вкус словно вино, а глаза полны звёзд. Это больше похоже на "Я люблю тебя", чем что-либо ещё. И пристальный взгляд демона ненадолго задерживается на его лице, следуя по кривой линии его белого шрама от одного виска к противоположной скуле. -Я люблю тебя. В конце концов шепчет принц, но прежде чем другой успевает ответить ему с такой же страстью, он продолжает: -Я больше не хочу заниматься сексом втроём. Типо никогда. Сонхва медленно моргает, с озадаченным лицом. -Вероятно, я не готов делиться. К нему подкрадывается тревога, когда волшебник начинает ёрзать в его объятиях, часть демона в ужасе от того что его возлюбленный наоборот наслаждался этим. Когда его губы начинают надуваться, Сонхва быстро восклицает: -О, боже мой! Что сбивает его с толку. -Я думал, что я был единственным. Волшебник понижает свой голос, вероятно пытаясь скрыть это так, чтобы Уён не услышал. Он даже бросает взгляд через плечо, чтобы проверить спит ли он до сих пор. -Почему ты ничего не сказал? Хонджун не может не спросить, немного сжимая объятия. -Я могу спросить тебя о том же. Сонхва, однако, ловко возражает, слегка надувшись. -Ты поэтому тянул мои волосы? Принц чувствует, как его охватывает стыд, заставляя его судорожно сглотнуть от этого вопроса. -Ты вел себя, словно меня там не было... Шепчет он, позволяя своей дерзкой натуре на мгновение отступить. -Правда? Глаза волшебника распахнулись ещё шире. -Мне так жаль. Начинает он, больше не зная куда деть свои руки. Как будто тело Хонджуна внезапно загорелось, и одно прикосновение может обжечь его. -Я просто думал, что ты можешь заметить, что мне не нравится это. Поэтому я избегал твоего взгляда. Что до демона, он чувствует себя чрезвычайно измученным. Это даже забавно в каком-то смысле: они оба не жаловались, чтобы попытаться удовлетворить другого. -Я не могу в это поверить. Поэтому Хонджун шепчет. -Годы вместе, и мы все ещё настолько глупы. Сонхва ничего не отвечает на это, так что его возлюбленный снова задаёт вопрос: -Почему ты сказал, что был готов к этому? Это заставляет волшебника немного понервничать. -Потому что сегодня твой день рождения. Послушно выдаёт он, выглядя неуверенно, отчего другой фыркает коротким смешком. Невероятно. -Сонхва, любовь моя Начинает он, пока его руки тянутся к щекам, нежно поглаживая кожу. -В следующий раз говори вслух. -Ты тоже. Брови волшебника немного нахмуриваются, но Хонджун отмахивается от него. -Конечно. Успокаивает он, позволяя другому снова лечь на него, похлопывая по спине в мягком успокаивающем ритме. -Глупые влюблённые идиоты. Шутит Уён со своей стороны кровати в этот самый момент, и это заставляет их обоих подпрыгнуть от неожиданности. От чего лис ожидаемо хихикает.