Первый мистер Далинг

      Имена разыскиваемых "иногда" писали неправильно.       Они подписали его, как «Дарлинг», но человек, что сидит в камере, прямо напротив шерифа Томпсона — кто угодно, только не милый.       Тодд Далинг — норвежец, которому около 20 лет, доставлял худшие неприятности. Далинг — организатор более 80 вооружённых ограблений, а также поджогов и убийств. Он совершил досадную ошибку, войдя в город шерифа Томпсона. Его поймали при попытке ограбления местного банка, но Томпсон успел выпустить пулю в руку Далинга. Услышав, как револьвер ударился об пол, Томпсон, не теряя ни секунды, ворвался в дом и повалил сукина сына на землю.       Ублюдку удавалось избегать руки правосудия в течении 4-х лет, но теперь он должен быть повешен завтра утром. Уже глубокая ночь, Томпсон отказывался оставлять хитроумную сволочь в покое хоть на секунду, он был единственным достаточно храбрым, чтобы сделать это, а его заместитель восстанавливался после ранения в ногу… Тодда Далинга описывали, как обаятельного человека и вероятно поэтому отсюда путаница с его фамилией: дамы любили называть его «мистер Дарлинг» Легко забыть, что за улыбкой и серыми глазами, скрывается душа убийцы.       Тодд сидит на скамейке, держа перевязанную руку. Он слишком спокоен для человека, которому предстоит умереть менее чем через сутки. Томпсон не боится его — ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах, но сейчас — он немного на взводе. Единственное, что разделяет Томпсона и этого монстра — недавно заменённые решетки. Шериф предусмотрел это, ни один мошенник не сможет легко провести напильником, по ржавчине и сбежать.       Кто бы мог подумать, что Тодд всё это время маскировался под городского бармена… Сколько раз этот человек предоставлял Томпсону комнату, когда шериф был слишком пьян, чтобы дойти до своего дома. Это немного разрывало сердце — ему казалось, что он может доверять человеку, который мог правильно налить ему напиток. Похоже, на этот раз он ошибался. Он также чувствует себя очень глупо, но вот это он отказывается признавать.       Глаза Тодда опущены вниз, словно он в раздумье, может быть он молиться перед смертью. Собачьей смертью. Когда его выводили из банка, Далинг пытался сверкать жемчужными белилами и хлопать ресницами на Томпсона. Всё это не смогло убедить шерифа отпустить его. Тогда же он попытался, в странной манере перейти на личности:       «Я думал, мы были друзьями. Разве ты не будешь скучать по мне, когда я уйду?»       Когда Томпсон убедился, что с его помощником всё в порядке, после чего одним ударом вырубил Далинга. С того момента, как он очнулся в этой маленькой камере, он нёс полный бред:       «Кто будет готовить тебе выпивку, когда ты будешь уходить с дежурства каждую ночь? Или кто приготовит тебе постель? Только не говорите мне, что всё закончится вот так!»       Томпсон направил револьвер прямо на Далинга и велел ему сесть. Норвежец так и сделал, в конце концов даже рот закрыл. Томпсон почувствовал, что наконец-то может расслабиться. Но не слишком сильно. Далинг был из тех преступников, которых никогда нельзя недооценивать.       Томпсон действительно очень устал. Накануне он спал очень мало, ему казалось, что за дверью кто-то есть, но каждый раз, когда он вставал, чтобы проверить, никого не находил. И когда он возвращался в кровать, шарканье по деревянному крыльцу начиналось снова. Внезапное появление Далинга стоило по меньшей мере 3 ограблений банков. Тодд сделал это в одиночку, он «убрал» кассира и прострелил ногу его помощника. Это тянулось 5 часов и шериф был крайне измотан. Чтобы у Далинга не возникло мыслей, что он устал и нервничал, Томпсон возвёл свою расслабленную позу, он закинул ноги на стол и скрестил руки. Судя по рассказам, что слышал Томпсон, Тодд из тех людей, что могут воспользоваться моментом нерешительности или страха в своих интересах.       Томпсон чувствует, как его глаза закрываются, а мозг начинает убеждать, что Далинг заперт крепко-накрепко. Он ведь никак не сможет сбежать… И револьвер на столе даёт ему чувство безопасности… Если Далинг попытается сбежать, казнь наступит раньше, чем ожидалось…       Блаженство сна, берет вверх и всё вокруг темнеет, но Томпсон мгновенно просыпается…       Он поднимает голову вверх, а на лице его пленника играет озорная улыбка, что крайне не нравиться Томпсону. Сколько времени нужно Тодду, чтобы совершить побег…? Томпсон молится Господу, что задремал не больше, чем на секунду.       — Устал Томпсон? — Тодд практически мурлычет, когда говорит и от этого шерифу становиться плохо.       Так неуютно ему не было никогда в жизни. Тодд не выглядит зловещим… но знание того, каким пыткам он подвергал людей, заставляет Томпсона чувствовать себя… так… беспокойно… Разбухшие трупы, найденные на дне питьевых колодцев через неделю, повешенные мужчины с вырванными кишками, целые города погрузившиеся в анархию за короткую ночь. Он однажды слышал, что Тодд привязал голого человека к лошади, что протащила парня через палящую пустыню. Когда его нашли, его высохшая кожа была разодрана камнями и песком, бедняга молил о смерти, он пробыл там 5 дней…       Как люди могут быть околдованы таким мерзким человеком…       Но тут шериф вспоминает, как «бармен» выслушивал все его беды до приезда помощника шерифа.       Томпсон оскаливается.       — Тебе лучше держать рот на замке, Далинг. Если не хочешь умереть сейчас!       Улыбка Тодда не дрогнула.       — Вы так долго были шерифом… Я думаю, ты заслуживаешь хорошего отдыха время от времени, верно?       Тодд усмехается и его плечи начинают подрагивать.       — Я буду хорошим. Обещаю. — его указательный палец, неповреждённой руки делает крест над сердцем — Или надеюсь умереть.       — Желание исполниться завтра — шериф откидывается назад.       Серые глаза обводят грязную камеру, изучая каждый сантиметр.       — Выхода не найдёшь… — Томпсон указывает на решетку — Я сам переделал эту клетку, учитывая такого кретина, как ты.       Глаза Тодда расширились, а озорная улыбка превратилась в… восторженную...?       — Ты построил это? Для меня? Как мило! — Тодд прижимает руку к щеке. Он снова хлопает ресницами и шериф закатывает глаза.       Томпсон бореться с желанием съёжиться, когда Тодд пристально смотрит на него. Он не может дождаться рассвета. Не может дождаться, когда больше не будет один на один с этим парнем. Тогда он сможет пойти выпить… только не в тот бар…       Тодд разрывает взгляд и смотрит вниз с выражением, будто знает что-то, чего не знает Томпсон. Да только от его существования у Томпсона что-то ползает под кожей. Серые глаза снова поднимаются и Тодд говорит:       — Вы мне нравитесь, шериф Томпсон — мужчина даже не моргнул — Я удивляюсь, что вам не к кому возвращаться домой. Такой красивый мужчина как вы… Не думаете ли вы, что пришло время остепениться?       Сколько ещё осталось до рассвета? Тодд смотрит в здоровый глаз Томпсона.       — Ты ведь знаешь, что я позволил тебе поймать меня?       Томпсон не говорит ни слова, он сожалеет, что вообще связался с Далингом. Тодд смотрит вниз на свою руку и возится с кольцом на ней… оно на обручальном пальце.       — Я бы хотел… — на лице Тодда появляется любящее выражение — рассказать вам о своей истории любви.       На это Томпсону действительно всё равно. Он уже слышал одну и ту же душещипательную историю от разных жуликов снова и снова. Как обиженная женщина заставила их жить преступной жизнью или как они делают это ради своей бедной маленькой женушки.       Обычно они не женаты, но это первый раз, когда он видит преступника с обручальным кольцом.       Тодд игнорирует незаинтересованное выражение лица шерифа Томпсона и продолжает:       — Я встретил его, когда впервые приехал в эту страну.       Тодд был женат на мужчине? Что ж… это тоже впервые.       — Его настоящее первое имя было Билли… — Тодд говорит это имя, словно пробует что-то горькое. — но я бы не хотел его вспоминать… поэтому я всегда называю его «Первый мистер Далинг». Тодд перестает улыбаться и больше не смотрит на Томпсона прямо. Как будто кто-то щелкнул выключателем. Глаза Тодда сканируют пол, пока он ищет в тумане воспоминаний и пытается пересказать события человеку, стоящему перед ним. Эти глаза морщаться.       — Мы, конечно, не могли официально пожениться, но у нас была небольшая церемония в сентябре… она длилась до ноября.       — Неприятности в раю? — ухмыльнулся Томпсон.       Значит, у обаяния и остроумия Тодда все-таки есть срок годности.       Тодд не присоединяется к веселью Томпсона.       — Однажды, он убежал, когда я был на улице. Я вернулся, а мой любимый мальчик собрал вещи и ушёл. Без предупреждения.       Глаза Тодда поднимаются и снова встречаются с глазом Томпсона. Шериф нисколько ему не сочувствует. Тодд опускает взгляд обратно.       — Я следовал за ним через все равнины, через все горы, через все города, Томпсон… — брови Тодда свелись вместе — Я умолял его вернуться ко мне… УМОЛЯЛ! — Тодд закрывает глаза — Я никогда, ни о чем в жизни так не просил. Никогда! Но он всё равно не вернулся…       Глаза Тодда открываются и он снова начинает возиться с кольцом, хмурое выражение лица подходит ему лучше, чем любое другое, которое он носил до этого.       — Я стал пить за день больше, чем вы за неделю. — Томпсон игнорирует насмешку над своим алкоголизмом и начинает вникать в историю — Я не хотел думать о том, как сильно я его любил. Меня убивало то, что он был так близко и в то же время недосягаем для меня. Я любил его… так сильно.       — Ты бил его или что?       — Я НИКОГДА не трогал моего Билли! — Тодд оскорбляется, как будто это самое худшее в чём его обвиняли.       Тодд смотрит на какое-то пятно на земле, как будто оно — бич его существования. Как будто он видит лицо Билли прямо там, на цементном полу. Шериф Томпсон старается не показывать этого, но он действительно заинтересован в этой истории. Он никогда раньше не имел дела с таким человеком, как Тодд Далинг. В то же время шериф надеется, что эта история скоро закончится, потому что в глазах Тодда есть что-то, что ему не нравится. И это что-то, похоже, обостряется.       — Однажды, еще до восхода солнца, я так напился, что подошёл к дому, в котором он остановился. Я крикнул ему: «Ты пойдешь домой со мной или они начнут называть тебя ПОСЛЕДНИЙ мистер Далинг!» но он не спустился…       — Так вы были открыты в этом?       — В чём? — Тодд огрызнулся, не желая чтобы его прерывали.       — ... были геем…       — Дайте мне закончить ш-ш-шериф… — это «ш-ш-ш» напоминает Томпсону змею, дающую последнее предупреждение. Это подходит Тодду.       Томпсон чувствует жуткое напряжение. Тодда трясёт от ярости и он сжимает руки в кулаки так сильно, что царапина от пули начинает кровоточить. Верно… это была всего лишь царапина. Тодд был в полном порядке…       — Я взял с собой кольт… Я снова закричал: «Выходите или я войду, мистер Далинг!» — глаза Тодда становятся шире — Я открыл дверь… — кровь капает на пол — Я нашел его прячущимся в шкафу… — не моргающие глаза Тодда смотрят на Томпсона, как дикое животное, готовое к нападению — Я не помню, что произошло потом… — Тодд качает головой — Следующее, что я помню — это то, что я гулял по лесу…       Рука Тодда быстро разжимается и он наблюдает, как белая ткань окрашивается в красный.       Руки Томпсона переходят от скрещенных к незаметно обнимающим себя. Его ладони вспотели, а комната как будто стала меньше. Между ними не хватает пространства. Что-то не так. Тодд тяжело сглатывает и шепчет, так тихо, что Томпсону приходится напрячься, чтобы расслышать его голос.       — Я искал место, где можно похоронить его тело.       Тишина заполняет воздух.       Томпсон не знает, что сказать… Он имел дело с серийными убийцами, насильниками и почти всеми видами больных людей из-за существования которых, взрослый человек побоялся бы выйти из дома, но не Томпсон. Томпсон привык ко всему этому, но сейчас он чувствует себя так, словно это его первый рабочий день. Возможно, это потому, что в течение года этот человек был его лучшим другом. Этот человек укладывал его, когда он даже не мог пройти мимо дверей бара. Каждый вечер он готовил ему пиво и выслушивал все его проблемы. В любой момент этот человек мог убить его. В Тодде есть что-то… неестественное. Вы никогда бы не подумали, что он способен на такие ужасные вещи, которые он совершил. Томпсону кажется, что он разговаривает с самим дьяволом.       Тодд резко смеётся и это заставляет Томпсона подпрыгнуть. Так это была шутка? Черт побери. Томпсон должен был знать лучше. Тодд пытался напугать его. Шериф закатывает глаз, но Тодд качает головой, смех его становится громче.       — Я напугал тебя, любовь моя? Ты весь в поту!       Томпсону самому хочется рассмеяться, но он отказывается позволить другому человеку получить удовольствие. Он облегчённо вздыхает. После этого ему понадобится пара крепких стаканов. Смех Тодда начинает смягчаться, и вскоре на его лице появляется злая ухмылка.       — Я посадил его любимые цветы прямо над его могилой.       — Этого достаточно. На твоём месте я бы провёл свои последние минуты в тишине. — Томпсон проводит руками по волосам. Тодд смотрит на него.       — Я не хотел тебя напугать. Я просто подумал, что ты должен это услышать. Ты, как никто другой, должен знать, что у наших действий есть последствия.       Проходит мгновение, но потом до Томпсона доходит, что Тодд только что назвал его «моя любовь».       — Как ты только что назвал меня…       — Похоже, у нас дилемма, Томпсон. Мы не сможем быть вместе, если я буду ниже на полметра, верно?       Томпсон теряет дар речи и что-то подсказывает ему, что нужно отойти как можно дальше. Он должен сопротивляться. Он не может позволить этому ублюдку терроризировать его.       Тодд вздыхает.       — Что нам делать, милый?       — Шутка больше не смешная, Далинг.       Тодд качает головой и говорит:       — Я не шутил и я не отпущу тебя так просто.       По позвоночнику Томпсона пробегает холодок. Тодд сладко улыбается.       — Я рассказал тебе эту историю, потому что хотел рассказать тебе кое-что о себе. Ты всегда так щедро делишься со мной своим прошлым… Я подумал, что сейчас самое время, ведь мы скоро уедем. Я собирался сказать тебе вечером, чтобы ты собирал вещи, но я так нервничал. Я все время крутился возле твоей двери и каждый раз, когда ты спускался, я паниковал и прятался.       Сердце Томпсона останавливается и он почти покидает своё тело, вспоминая прошедшую ночь. Он не сошёл с ума.       Тодд встаёт.       — Я знал, что ты тот, кто мне нужен, когда мне даже не пришлось стучать, а ты все равно знал, что я там. Ты открывал мне дверь. Ты был готов впустить меня, не так ли?       Тодд встаёт и направляется к решетке. Томпсон тянется к револьверу на своём столе.       — СИДИ! — кричит он.       Его рука ничего не находит, а Тодд вытягивает что-то из-за спины. Томпсон быстро смотрит на свой стол, но револьвера уже нет. То, что вытаскивает Далинг, является оружием самого шерифа. Он начинает судорожно искать своё второе. Страх начинает нарастает с каждым шагом второго.       Дверь камеры осторожно приоткрывается и Тодд выскальзывает наружу, словно демон.       Как он достал ключ?!!!       Как долго шериф спал?!!! Томпсон встаёт, чтобы достать свой аварийный дробовик, который должен быть закреплён на стене позади него.       И тут он замечает на своём пальце кольцо, которого раньше не было.       Дробовик тоже пропал. Томпсон медленно поворачивается обратно к монстру, идущему на него.       — Я не причиню тебе вреда, мой дорогой! Пожалуйста! Иди сюда!       Тодд широко раскрывает руки, Томпсон бежит к двери, но двое человек блокируют её снаружи.       Тодд был один во время ограбления.       Он действительно намеревался быть пойманным.       Шериф Томпсон должен был догадаться. Далинг не из тех, кто в одиночку пытается совершить глупое ограбление.       Лампа гаснет и единственное, что даёт свет, — это луна, пробивающаяся сквозь грязные оконные стёкла. Томпсон остаётся стоять лицом к двери, парализованный страхом. Тодд встаёт прямо за ним и наклоняется так близко, что его губы касаются раковины уха Томпсона.       — Потому что, в конце концов… — голос Тодда низкий и зловещий, Томпсон чувствует его злобную ухмылку.       — Вы — второй мистер Далинг.