***
Девушка сбросила очередной звонок, сидя одна в палате. Она не в состоянии даже говорить с кем-то. Перед ней был Кукловод и её покойный брат. Она бросали на неё презренный взгляд и будто бы ожидали каких о действий. Слов или же действий, она ничего не могла сказать, просто смотрела на двух мертвецов и ожидала, что хоть кто-то из них начнет говорить. Но нет, тишина давила всё сильнее, делая задать её горло с такой силы, чтобы наконец -то послышался хруст. Она даже не понимала, что хуже. Это сейчас видеть двух мертвецов перед собой или же эта тишина. — Айко, — один из них начал говорить, но слова отдавались отвратительным шумом и болью в голове. Она начала теряться в пространстве ещё давно. Поняла же, что ничего хорошего не будет ещё в тот момент, когда заметила Кукловода. Он же исчез, только девушка развернулась к нему. Обычное наваждение и галлюцинация? Да, это было именно этим. Будто сидит на стуле совершенно не она, а кто-то другой и управляет этим делом не она. Дыхание и так не было самым лучшим, однако она и изменить его не могла. Просто успокоиться было уже очень сложно. Она боялась, считая, что эти мертвецы смогут прикоснуться к ней и после ударят. Она уже по Кукловоду может понять, что такое есть. Они могут возвращаться. Мертвецы в состоянии ударить и, порой очень даже сильно, если ты не ожидаешь ответного действия. Вдруг у кого-то из них есть пистолет или нож. Перерезать Айко горло не составит труда, если ты поставишь себе это в список всех целей. Вероятно, это из-за того, что она видит этих людей перед собой. Ведь собственноручно и прикончила одного из них. Кровь парня была на её руках, что когда-то был её хорошим другом. К тебе пришёл мертвец, которого ты самолично и убила. Как тебе такое? Но чувствуют ли нечто подобное убийцы, в которых лишение одного человека жизни, если не нескольких, просто как самая настоящая привычка. Есть ли у них подобные угрызения совести? Чувствовал ли нечто подобное сам Падальщик, когда прикончил уже десяток человек? Собственное имя начала бить о голову, повторяясь уже с десяток раз. Боль в голове усиливаясь, а сон, который должен был прийти к ней, так и не шагнул на порог её палаты. Она просто уже не в состоянии выдерживать этого. Галлюцинации или собственные наводнения. Ей уже плевать, лучше, чтобы это все закончилось. Ладно, если это были всего лишь визуальные, но в этот список вошли и слуховые. Кажется, для неё последнее было намного страшнее, чем визуальные галлюцинации. Просто так они не могут возникнуть. Вероятно, вследствии чего-то. Однако чего? Голова не желала соображать уже давно, наверное, с того момента, как она увидела Кукловода. Именно, голова в тот же момент сама по себе отключилась, будто бы это было нужно всему этому. — Если бы ты не появилась в семье, я был бы жив. До твоего рождения меня хояли и лелеяли, — голос бората прошёлся по ушам, будто бы что-то ужасное, отдаваясь в ушах ужаснейшим эхом. Она лишь подняла глаза, то вздрогнула. Брат был перед ней. Она помнили его именно таким. Взгляд настолько измученный от такого огромного недосыпа, что глаза должны были уже слипаться. Но нет, парень имел только огромнейшие круги под глазами и очень злое выражение лица. — Тебе просто повезло, что твоя причуда оказалась такой сильной. Тебя любили только из-за этого, — брат будто бы выплёвывал эти слова, показывая, что он ненавидел её в тот момент. Девушка глянула на Кукловода и сразу же отдёрнула взгляд. Ненависть. Она никогда не думала, что увидит это в его глазах. Он же говорил, что всегда будет на её стороне. Нет, она и сама понимала, что никогда такого не было, чтобы человек говорил такое в её сторону и слова были настоящими. Опять же, это всего лишь очень хорошая игра, в которую она поверила. Просто доверилась каким-то словам, хотя и так знала, что им не надо было верить. — Точно ли я сделал самоубийство из-за родителей? — она слышала голос брата рядом. — А если я это сделал из-за того, что я моей жизни когда-то возникла ты? Не будь тебя, я мог бы стать даже лучше тебя. — Я… — только выдала шпион и сразу же раздался всхлип, переживающий все её слова, что она хотела сказать брату. Точнее тому, что от него осталось, если, конечно, там вообще что-то было от ее брата. Да, осталось, если только внешность, круги под глазами и, вероятно, ненависть к сестре. И это совершенно она не может объяснить. Однако Кукловод, даже по своей привычке до сих пор молчал. На него точно не похоже это от и до. Скорее, он бы давно начал что-то говорить. Он не тот человек, что в принципе способен держать рот на замке. Нет, совершенно он бы уже давно наговорил всего, чтобы просто высказаться и неважно кому именно. Даже не то, он слишком часто открывает рот тогда, когда стоит просто закрыться и молчать. Но это чрезмерно сложно для него, так что сейчас он должен был говорить, чтобы даже заглушить слова брата Айко. Но парень молчал, чем сильно пугал шпиона, последнее, чего она могла ожидать от него. Пугало даже просто гнетущее молчание от парня, на которого она и смотрела. Он не тот мертвец, что напал на неё, а стоить другой. Заставляло переживать страх было то, что она не ожидала чего-то. Эти два силуэты перед девушкой, точно как опасность, что нависла над ней. Скорее даже боится того, как сам поступит, если не станет точно такой же как Падальщик. Осознание, что парень тогда и сам видел галлюцинации пропиталось через долгую пелену в разуме, заставляя чуть сильнее задуматься, что она вообще может сделать, чтобы уйти от этого. — Вас нет, — коротко и тихо сказала она, когда к ней ближе шагнул Кукловод. — Конечно, не ты ли завязала для нас петлю? — теперь два голоса выдали это, словно бы её приговор единственный. — Не ты ли виновата в наших смертях? Подумай, не будь тебя здесь, то мы не гнили трупами где-то? Кажется, даже смертная казнь не такая страшная по сравнению с этим. Даже слишком просто для неё, чем пройти через галлюцинации. Всё то, что сделал с ней Падальщик ничего не стоит. Находится в этом месте она просто-напросто не могла, поэтому в голове быстро возникло только одно: надо бежать. Просто сбежать из палаты, чтобы не видеть этого. Галлюцинации направились на неё, чуть ли не одна стояла с правой стороны, а другая — с левой. И ей удалось провернуть этот план. Шпион только закрыла дверь, то всеми силами начала делать, чтобы она более не видела этих мертвецов вообще. Нет и ещё раз нет. Да, Суицидник сознается, что именно она виновата в их смерти. Она смогла спокойно пройти чуть дальше по коридору, замечая уголок отдыха с парой кресел и столиком перед ними. Девушка сразу же разместилась на одном и вздохнула. Она должна хоть чуть-чуть поспать, но какой-то страх будто бы бьёт в спину. Только Айко вернётся, те мертвецы там тоже будут. Они сведут её с ума. — Суицидник, — девушка чуть вздрогнула, услышав знакомый голос Хакамата. — Тебя тоже отравили. Какие симптомы? — он сразу же задал вопрос, будто бы примерно представлял что с ней. Наверное, Джинс понял это замечая отвратное состояние Айко. Она бы и сана со стороны, заметив это, подумала, что так оно и есть. Но сама же девушка не в состоянии хорошо соображать. Из-за пришедшей усталости голова отказывает, а значит, сейчас даже говорить будет сложно. — Галлюцинации, только это меня беспокоит, — ответила она и прикрыла глаза руками. Голова уже раскалывалась неимоверно. А та таблетка, что была дана медсестрой, казалось, только усугубило ситуацию. — Держи, — она услышала, как что-то герой поставил на стол перед ней. — Вколи это, станет легче. У меня в организме не столь большая концентрация яда, так что я практически в порядке. Как я понял из записей Эи, это лишь временный яд. Вызывает только сильную усталость и галлюцинации. Он может сам выйти из организма, но смотря на концентрацию в организме. Айко убрала руки от лица, понимая, что не она одна подверглась такому нападению. И сейчас, когда голова пускай и сильно болит, но она начинает проясняться от более сильного запаха медикаментов в коридоре. Девушка сразу же отставила от себя металлический контейнер. — Не надо. Если расценивать наши жизни, то, Джинс, моя жизнь совершенно не важна. Нас отравили и всё не очень радужно. Это был Падальщик, у него в крови намного больше яда, чем у нас… Джинс стоял на своём и не смотрел на то, что девушка решила оказаться от противоядия. — Ты и так не грани. Отойти от тебя, ты с крыши сиганёшь. — Всё в полном порядке… — девушка старалась показать, что с ней все в порядке. Выдержать пару-тройку нападок от галлюцинаций не так уж сложно. — Я не спрыгну. Это безвкусно. — Создать ещё несколько не будет сложно. — Отравителей в Японии не осталось. Эи была последним. И только она смогла бы за кратчайший срок намешать антидот, — Айко глянула на героя, они оба сейчас не в лучшем состоянии.***
Бакуго прошмынул обратно в палату, тяжело дыша. Как он понял, что Джинса и Суицидник отравил кто-то и сейчас на руках у тех всего лишь противоядий на одного человека. Получается только один из них выживет. Он слышал, как чьи-то шаги отдаляются. Быстро выйдя из Палаты он знал, кого увидит. Это была Айко. Она продолжила сидеть на месте, а перед ней на столике был небольшой контейнер с противоядием. — Если ты не можешь сама принять его, то я могу его вколоть тебе, — шикнул парень, присев на стул параллельно девушке. Она подняла на него взгляд. Бледное лицо и немного покрасневшие глаза от слез. За то время, пока он спал произошло много вещей, о которых, вероятнее, ему не стоит знать. Шпион не только появилась на поле боя и оттокнула двух парней от атаки Шигараки или чего-то подобного на того человека. Совершенно иной монстр. И неясно, что с ними будет дальше. Кого решат прикончить в первую очередь, а кто останется дальше на сражаться. Но было заметно, что в том состоянии, в котором сейчас находится Айко — она не жилец. Как и слышал парень, она сейчас в состоянии сигануть с крыши вниз без задней мысли. — Всё в порядке, я просто хочу поспать. — Тогда вернись в свою палату и проспись, — шикнул парень и поднялся с места. Он и сам не был в состоянии смотреть на то, что случилось с девушкой. Точнее, что от неё осталось. — Не могу, — коротко бросила та. — Ты немного не поймёшь. Но тот яд, что сейчас цикрулирует в моём организме, вызывает галлюцинации. Я вижу своего брата и Кукловода, а они продолжают там сидеть. Я просто не могу туда зайти. Девушка усмехнулась, будто бы подавляя всхлип, что так и стремился вырваться из неё. Но Айко продолжала улыбаться, словно бы ничего не произошло. Вот кто такие герои, они будут улыбаться до самого конца, чтобы не показывать, что они проиграют и всё будет в полном порядке. — Я могу остаться с тобой, прослежу, что всё было в порядке, — парень говорил спокойно, пытаясь подождать спокойствию всех тех героев в сложных ситуациях, которые он когда-либо видел. — Просто подними свою задницу и иди отоспись! — Попробую, только передай это Джинсу. Пусть лучше он не видит Эи, — девушка отставила противоядие от себя. — Лучше, чтобы у нас в рядах был один из сильнейших героев, чем шпион с больной менталкой. Оставлять ее просто так нельзя. А то и вправду решит, что нашла выход из ситуации. Такие как она не будут думать дважды, если в голову ударит мысль скинуться с крыши, то она пойдёт туда. Поэтому надо, чтобы либо они вместе отправились и передали противоядие Джинсу или же отправить кого-то вместо Кацуки. Парень быстро достал из кармана телефон и набрал номер Киришима. Если уж он смог остановить его от появления на пороге палаты Изуку, то пускай хоть что-то хорошее сделает. Друг быстро ответил и как только Кацуки сказал, что он должен прийти как можно быстрее к его палате. Эйджиро не заставил себя ждать долго, через две минуты уже на всех парах примчался на зов друга. — Отнеси это Джинсу и скажи, что Айко отказалась принимать противоядие. — Что произошло? — Быстро, блять! Киришима понял все и уже исчез, убежав. Парень ещё посмотрел вслед однокурснику и цокнул. Все, сейчас он сможет немного помочь девушке без лишних глаз. Её ударная сила может помочь, однако так как она отказалась от противоядия, то может стать нестабильной. Лучше, чтобы она хотя бы немного поспала и выглядела не так плохо. Бакуго шагнул к ней и взял за плечо. Айко глянула на него и прошептала одно слово: «Прости». Оно сильно ударило по Кацуки, но старался не показывать этого. Просто слова и ничего большего. Она как-никто другой должна понять, что сейчас отдых — одна из важных вещей. Зайти в палату не составило труда, как думал Кацуки. Все было хорошо. Но с самого начала девушка даже вздрогнула, а после выдохнула и сказала, что их нет, так что он может отправляться по своим делам. — Да, а после ты сиганёшь с крыши, — кивнул парень и протолкнул когда-то бывшую Рику Токоё в палату. Она закатила глаза и легла на кровать. Бакуго осторожно поставил стул рядом с той стороной куда Айко повернулась лицом, то есть к окну. Без слов она также закрыла глаза и лишь изредка могла приоткрыть их, будто бы ожидая кого-то увидеть. — Ты решил мне помочь? — слабый голос задал вопрос и парень кивнул. — Не задавай вопросов и спи, — он цокнул, повернул голову ко входу. — Спасибо, — горький смешок заставил парня вернуть глаша на девушку. Она уже закрыла глаза и явно пробовала заснуть. Осторожно, Бакуго поправить одеяло и, откинувшись на спинку стула, попробовал переварить произошедшее. Он даже не знает, каким образом действует этот яд и что он из себя может представлять. Ладно, может быть он сможет чуть больше узнать после. Стук в палату не разбудил Айко, чем Кацуки был всё-равно разозлён. Это могло полностью сбить её сон. Больше бесило, что кто-то в принципе постучал. Он только укрыл девушку, чтобы той было комфортнее спать, а также решил немного вздремнуть, сидя рядом с той. На улице темнело, как и в палате. Бакуго лишь редко включал телефон и то, чтобы увидеть не пришли ли какие-то важные сообщения. Ничего, кроме нескольких десятков вопросов от Киришима о том, что сейчас происходит с Айко, которую тот в своем сообщении назвал по имени Рику. Бакуго быстро написал, что это не его дело и вообще упомянул, чтобы он вообще сейчас ничего не вписал ему. Дрёму прервал тот стук, что моментально заставил Бакуго резко открыть глаза. Кого на ночь глядя притащило сюда? Никто из здравомыслящих людей не поймет ночью в палату к другому, а с тем количеством пациентов, что оказались сейчас в больнице, врачи и медсестры просто не успевают делать обход. Дверь открылась очень медленно, но свет фонарика из темноты коридора быстро дал понять Кацуки, то это однокурсники. Он успел лишь подняться с места, как в палату уже шагнули четверо. Ашидо, Джиро, Иида и Киришима. Свет от фонарика ударил в глаза, когда Мина направила свет на кровать. Благо, световой удар ощутил только парень, ведь Айко повернула голову к окну. Прищурив глаза, Кацуки сдерживался, чтобы не накричать на четырех идиотов, тем самым сто процентов он разбудит шпиона. Поднявшись с места, он тихо, но прямо направился к однокурсникам. Глаза сверкали уже не по-доброму. Вытянув всех четверых на коридор Бакуго закрыл дверь и прислонился к ней, спиной оглядел всех в свете одного фонарика Ашидо, что до сих пор держала тот, словно свечу. — Какого хрена вы тут забыли, блять?! — парень постарался снизить свое возмущение до того момента, как переступить за порог палаты и закрыть дверь. — Что с ней? — голос Мина звучала не так твердого, как должен был в такой момент. — Спит, не видели? — рыкнул парень. — Или вы успели тоже ослабнуть из-за этого? Может вам тоже стоит уйти из UA, если такого не выдерживает?! — всеми силами парень парень намекал, что лучше уж им всем сбежать, чем продолжать быть балластом для других. — Как проснется, я напишу вам, если хотите поговорить с ней. Но до этого вы пройдёте внутрь только через мой труп! — парень, как ему казалось, сейчас бы смог выстоять против этой четверки, если то будет нужно. Однокурсники согласились, сославшись, что парень всегда держит слово. Точнее, их подбил на это Эйджиро, сказав, что парень слов на ветер ещё никогда не бросал. Другие не очень хотели, но всё-таки согласились с этим и ушли, оставляя парня одного. Вздохнув, он коснулся дверной ручки и вздрогнул. Айко там, на поле битвы, сказала, что считает, что парень бросит ее на верную смерть. Не дословно, но он понимал посыл таких слов. Черта с два он так бы поступил! Пускай начинает считать иначе, у неё есть на это достаточно времени. Он будущий герой, а значит не бросит человека, нуждающегося в помощи! Он вернулся на место и сел на стул, коротко глянув на измеренную девушку. Кацуки никогда ещё не видел её настолько измученную. Наверное, появление перед глазами мертвецов никому не идёт на пользу. Примерно, она проспит точно до обеда. В мыслях так и было. Она проснется где-то в два часа дня и некоторое время будет теряться в пространстве. Однако, когда парень сам проснулся в семь утра, Айко уже не было на кровати. Девушка сбежала прямо под носом у Бакуго. Кровать была заправлена, а на тумбочке оставлена небольшая записка: «Спасибо, но я ожидала, что ты подорвёшь меня без задней мысли». Скомкав записку, парень ещё раз понял, что шпионы настоящие идиоты.