Идеология мира

      Пикание аппаратов жизнеобеспечения раздражало слух, а также заставляло намного быстрее прийти в себя, чем хотелось. Некоторое время парень уже был в некотором тумане, тупо уставившись в потолок. Голова, как обычно это бывает после пробуждения, совершенно не желала соображать. Все было будто бы в непроглядной мгле, а глаза не могли сфокусироваться на чем-то одном.       Взгляд Бакуго просто бегал с одного угла в другой, но он смог утихомирить его, пускай и потратил для этого приличное время. Что-то будто звенело в его голове, отдаваясь гулом, что чуть заглушал пикание рядом разных устройств.       Пару секунд Кацуки просто смотрел в потолок, прокручивая в голове все то, что с ним произошло. Оказывается это было не самое приятное занятие. Что-то сильно било в разум, заставляя его до сих пор погружаться в своеобразный туман без шанса на то, что Бакуго всё-таки найдёт выход и выберется оттуда живым и невредимым. Нет, он уже оставил на парне сильный след. То, что он вообще выжил — уже хорошо.       Ведь с самого начала парень и не понимал, сможет ли он вообще остаться в живых находясь так близко к Падальщику.       Всего метр, если не половина. Он даже дотянулся до него. Теперь ясно почему все так боялись первого шпиона. Кацуки лишь недооценивал его, считая какой-то помехой. Нет, скорее они не боялись, а опасались. Знали, что Падальщик настолько непредсказуемый, что он может предложить сыграть в русскую рулетку в парке аттракционов, полностью кишащий детьми.       Этот ублюдок мог вонзить им нож в спину, только в голове что-то повернется не в ту сторону. Хотя, такой исход был вполне вероятен.       Шпион же вонзил в парня нож, когда забрал разряженный пистолет, направленный на него же. Он все продумал до мелочей: от того, что скажет для большего выплеска эмоций столь неуравновешенного Кацуки, и как будет действовать, чтобы дать отпор сразу двум героям. С одной стороны Бакуго, с другой — Джинс. Но Падальщик тогда понимал, что больше всего проблем от того, что там был и профессиональный герой.       Вероятно, только это не дало ему шанса на убийство и Кацуки тоже. После доставить всё, как несчастный случай, он же сам и признался не будет трудно. Конечно, для такого ублюдка ничего не будет трудно.       Вот только Айко…       Она мертва, парень и сам видел, как её глаза закрылись, когда она в последний раз попробовала наложить на других «бафф» скорости. И это для того, чтобы Кацуки и Джинс смогли сбежать. Точнее, чтобы Хакамата унёс парня как можно дальше. Девушка смогла спасти их, но при этом сама не выжила. Поставить собственную жизнь на кон, чтобы все другие жили и радовались этому — это же одно из главных правил героев. Они должны защищать и беречь все то, что им дорого.       Айко внутри оставалась героем.       Тем, кто пойдет на всё ради других. Из-за этого она каждый раз сбегала.       Слишком много мыслей пересекались и разбивались о боль в голове, так и не добравшись до хорошей кульминации всего. Кажется, ему точно сейчас нужна какая-нибудь таблетка, что снимет эту головную боль.       — Да уж, а тебя приложили хорошенько, — в ушах, будто звон, прозвучал знакомый голос. — Хорошо, что ты относительно быстро очухался.       Бакуго резко оглядел палату, замечая, что рядом с ним, с правой стороны на стуле расположилась Айко. Неровные короткие волосы уже начали доходить до плеч, а в волосах всё также блестят те две заколки, что он подарил ей.       Она чуть улыбнулась, глядя на бывшего однокурсника. Получается Айко смогла сбежать, когда Падальщик отвлёкся на сбежавших героев. Да, а может это была её задумка. Девушка просто могла придумать быстрый план, понимая, что с ее причудой Джинс успеет переместиться на такое расстояние, где первый шпион Японии их ни за что не сможет достать.       Так и вышло. Они смогли переместиться, но а сама Айко сделала тот же трюк, только Падальщик отвернулся.       Хотя, те раны тогда бы не позволили здесь это очень быстро, так что можно было предположить о том, что в девушке проснулось что-то. Например, она сейчас совершенно не желала умирать. Конечно, она же уже составила себе самый настоящий список того, что будет делать после отставки из шпионства.       Например, тот же небольшой цветочный, парень точно зайдет к ней, чтобы проведать. И, кажется, он хотел наведываться туда почаще, пускай и не очень любил цветы.       Кацуки чуть улыбнулся, осознавая, что все они втроём выжили. Конечно, не обошлось без ранних потерь, но они смогли обвести Падальщика и скрыться. Может, как Бакуго думал, девушка с самого начала подозревала, что такое может случиться и поэтому самолично провернула весь план. Поэтому так и стремилась идти на помощь к этому ублюдку.       Парень попробовал чуть приподняться на локтях.       Но, признаться, выходило не очень хорошо. Одно ножевое ранение, что было сделано один раз и в живот. Да, такие раны и вправду были созданы, чтобы получивший ранение страдал больше. Он уже ощущал, что всё его тело покрыто противными бинтами. Порой они очень сильно раздражают кожу, но и вместе с этим, если ты очень часто оказываешься, точно как Изуку во время получения причуды от Всемогущего, то может быть и начинаешь потихоньку привыкать.       Падальщик перебросил весь нанесённый ему урон от взрывов на Бакуго, который тот сам и создал. Да, поэтому правая рука была замотана в бинт больше, чем левая. Вероятно там может быть даже ожог, хотя Кацуки очень точно не мог сказать.       Урон был сильным. А причуда Падальщика ещё лучше. Он без проблем перемещает весь нанесённый ему урон на другие живые объекты, по большей части только на людей. Больше подробностей о его причуде Бакуго не смог заметить.       Да и эта особенность, что причуда даже не ударная ничуть не смущал. Зная этого мудака, можно было понять это с самого начала. Распространение ложной информации — дело рук одного только первого шпиона. И, вероятно, когда его отравили, он не смог этого сделать, так как сам яд не вредил сам по себе организму. Кажется, будто все это было сделано специально, чтобы на некоторое время обезвредить его.       Да, так и есть, чтобы просто парень оставил всех в покое и больше никого не трогал. Все было сделано специально для этого…       — И не поспоришь, — ему удалось немного приподняться, чтобы лучше видеть Айко, она была в больничной одежде. Точно такое же, когда она страдала от яда и галлюцинаций. — Тебя отмудохали не хуже. Сколько у тебя там было ножевых? Вроде девять…       — Да, — она спокойно кивнула. — Получить их было не самым приятным чувством.       Кацуки наблюдал лишь искоса, что Айко молчит. Просто смотреть на все аппараты жизнеобеспечения, к которым был прицеплен парень. Так внимательно, будто оценивая каждое значение. Хотя, судя по её не самым частым рассказам, она не раз и не два была в окружении таких вещей, ей не привыкать.       Хотя и сама девушка должна была быть сейчас в палате, чтобы поскорее начать восстанавливаться. Или же она, как шпион, во время своей подготовки какими-то образом улучшила абсолютно всю свою регенерацию клеток, чтобы все тело заживало чуть быстрее? Нет, хотя и для шпионов такое возможно, но только для представителей такой неспокойной профессии, где есть более неспокойная и страшная фигура в виде рыжего мудака с несколькими чертями в голове.       Мудак, ублюдок, придурок…       Что ещё можно придумать? Тут все ругательства подходят...       Придушить бы его. Да, но только он потом отзеркалит все на людей. Это совершенно не выход из такой ситуации…       Надо думать что-то получше для мести.       Или же это именно парень пролежал на кровати дохрелион времени? А ведь так может быть.       Девушка пускай и выглядела уставшей и сонной, но сейчас сидела рядом с ним. Как будто бы старалась отплатить за то, что когда-то парень сидел так рядом с ней, чтобы она могла хоть чуть-чуть почувствовать себя хорошо. Да, она же тоже, вероятно, не очень любит оставаться в долгу, чтобы после не быть обязанной. Это было лишь для того, чтобы больше она не смогла никуда возвращаться. У неё нет места, куда она могла бы прийти дождливым вечером и её бы там согрели и успокоили, пока она могла бы поплакать кому-нибудь в плечо.       Это тогда все, что она хотела. Просто опять скрыться и не показываться людям на глаза, как какой-то отшельник. Но такой, чей факт обычного существования больше не навредит, как было сейчас.       Шпион, как и герой — работы не для слабых. Не то, чтобы парень считал таковой девушку, скорее он просто жалел её. Иногда, а точнее очень часто и чуть ли не каждый день, проведённый в её компании, замечая мучения ее профессии. То, что она следила за всем вместо сна и приема пищи. То, что спала когда попадёт, если вообще удавалось это сделать. Ни одного дня для отдыха и небольшой остановки, будто она была под настоящим запретом. Полная отдача и ни одной фатальной ошибки.       Нет, одна же была…       Она выступила против Падальщика и его идеологии. Точнее того, что он придумал, чтобы самому быть в полной безопасности в отличие от других. Он сделал абсолютно все, чтобы быть впереди своих врагов на несколько шагов.       — Извини, что тогда сбежала ничего не объяснив, — девушка опустила голову, также не глядя на парня.       Это было прямое извинение, не то в общежитие, где она пробовала сказала это после слов благодарности. Они очень отличались эмоциями, она была сейчас чуть более искренна. И ей было немного все равно не по себе говорить подобное.       Как раз этого парню не хватало, как он думал все время отсутствие Айко. Но сейчас даже эти слова никак не помогли ему, всё равно некий осадок остался. Он и понять не мог, что с ним надо сделать, чтобы избавиться. Тут просто так это не оставишь, придётся что-то думать и делать. От этого так неприятно. Словно из тебя пытаются достать кишки, проделав дыру в животе.       Чувство, что и он в тот момент поступил даже не очень правильно. Да, не должен же был кричать на неё, когда она пришла поддержать Изуку. Все это время она наблюдала за ним и, своими силами пробовала помочь. Сейчас нельзя изменить того, что он сделал. Да, может он и попробовал извиниться за это, но что-то будто подбивало его к самому извинению.       — Ты уже пробовала извиниться, я же сказал, мне это не нужно, — парень бросил эти слова, но также не был в состоянии глянуть на Айко. — Я поступил как больной ублюдок, когда ты поддерживала Изуку. Мы с тобой оба не были очень хорошими, так что не думаю, что здесь стоит искать виновного. Просто давай закроем на это глаза.       — Ты тоже извини меня. Порой я вёл себя как гандон.       Боковым зрением он заметил, как на лице девушки с болью, которую она так часто скрывала, показалось и улыбка. Часто она её показывала, пытаясь скрыть, что всё не так радужно.       — Сказал, что ненавижу тебя, ты ведь помнишь?       — Конечно… — она не стала быстро отвечать, будто раздумывала стоит ли вообще говорить что-то. Но какое-то слово было бы для Кацуки спасением от угнетения. — Меня тогда это успокоило. Спасибо.       — Сказать спасибо за ненависть. Ты точно больна…       — Ну, это всего-навсего причуды шпионов. Мы может не очень хорошо разбираемся в выражении чувств, так как они были притуплены во время начала работы. Но я пытаюсь восстановить их.       — Ты рассказывала, — парень лишь протянул. — Скажи, ты хоть что-то чувствуешь?       Он знал, что она видит в нем, только немного вспыльчивого студента с сильной причудой и ничего большего. Хотя Кацуки сам видел в ней человека, с которым он бы провёл свою жизнь. Ему будет хватать даже мелких разговоров, который он так любил. Просто замечать, что у неё всё идёт лучше и она начинает восстанавливаться от работы. Он хочет это увидеть. Но только, если девушка и сама не будет против.       До сих пор не знает, в шутку ли она сказала, что не желает его видеть на пороге своего цветочного или же это было её реальным желанием.       — Я, даже не знаю. Мне было спокойнее, знай я, что ты ненавидишь меня. Спокойно оставишь умирать тем более.       Слова были сказаны со спокойствием, чем испугали Кацуки. Он знал, что всё очень плохо, но не рассчитывал, что всё настолько ужасно.       — Я никогда не ненавидел тебя…       Знал же, что девушка ни за что на свете не поверит в столь сопливые слова, но ведь когда-то нужно было попробовать.       — Да уж, ты и не презирать меня. Не вешай лапшу хоть себе на уши. Ты выжил и радуйся этому, мы все тогда могли полечь.       — Говорит та, кого проткнули ножом девять раз.       — Не в первой.       Стук в дверь прервал столь слаженную и нужную идиллию между ними. Ещё никогда они могли так легко говорить друг с другом. Кацуки давно обещал себе, что желает просто поговорить с Айко без повышения тонов.       Этот звук можно сравнить с громом среди ясного неба. Такое появление любого человека не заставит быть спокойным.       Порой в фильмах это ознаменовало то, что герою скажут, мол… Блин, вы смертельно больны, у вас от силы остался только год. Удачи и не умрите он кирпича в голову… Конечно, немного приукрашено, но факт остаётся фактом в этом вся суть сказанного.       Сейчас Бакуго услышит то, что изменит его жизнь. Что на этот раз? Ещё раз пырнут его в живот и нужно будет искать новые кишки или печень? Ну, не очень хорошие новости, но не такая уж и смертельная болезнь, как он рассчитывал.       — Бакуго, погляжу, ты уже очнулся, — дверь закрыл за собой Джинс.       Из-под больничного одеяния на руках у профессионального героя виднелись бинты. Точно, Падальщик, он нанёс удар точно по руках Хакамата, понимая, что они часто помогают ему в направлении нитей. Эта рыжая мразь не просто знала куда бить, а прямиком целилась для этого. Не удивительно, однако он будто бы поджидал появления Бакуго там. Все они пострадали за эту вылазку. И нельзя сказать, кто из них пострадал больше.       — Ты как? — поинтересовался герой, наблюдая за реакцией парня. — В полном порядке?       — Видно, что я в полном порядке?! Меня этот ублюдок пырнул ножом! — воскликнул парень, отвечая тем самым на вопрос.       — Конечно, Джинс. После такого, Бакуго не сможет бегать и прыгать первый дни, — на этот раз голос подала девушка, сидящая рядом.       В отличие от слов героя из ТОП-3 её голос имел что-то непривычное, будто бы он что-то в это же время скрывал. И Кацуки не мог понять, что с ним не так.       Ну, посмотрит он ни тех, кто был в полном порядке после того, как его пырнули ножом в живот. Нет таких отчаявшихся идиотов. Хотя ладно, может они и есть. Например, сама Айко, что во время первого нападения Шигараки только и желала, так это подобраться к тому и попробовать замедлить его. Да её быстрее бы в пыль стёрли, чем они могла бы хоть кому-то помочь. Поэтому нет на земле людей, что после такой атаки пошли бы сразу в море купаться…       — Голова не болит? Ориентация в пространстве? — Хакамата будто бы задавал несколько наводящий вопросов, чтобы Бакуго отвечал на них.       — Ему колют обезболивающее, у него будет стопроцентная дезориентация, — тут же пояснила девушка, она же и сказала об таком факте парню, когда они вместе сидели в общежитие Академии.       — Айко, может перестанешь рассказывать о моем же самочувствие, вместо меня?! — чуть возмутился Кацуки, попробовав сразу же скрестить руки, но понял, что эта плохая идея.       Он был подключен к огромному количеству приборов. Не надо, а то что-то повредит, какое-то лекарство не будет поступать в организм должным образом, тот же необходимых ему обезбол, так что парень сейчас просто должен спокойно посидеть, а не часто жестикулировать и восклицать. Просто ради своего же комфорта.       И так не самое приятное чувство возникает от второго раза в этих противных бинтах. Он знал, что с профессией героя будет много трудностей. И иногда свои привычки приходится оставлять, так как голова должна работать абсолютно всегда.       — Бакуго… — Джинс остановил на парне обеспокоенный взгляд, но не стал что-то говорит уже. — Айко… она мертва. Её тело до сих пор не было найдено. Вероятно, Падальщик этим занялся и только мы скрылись, он подчистил всё. Там и следа нашего присутствия нет, — пояснил герой, остановив глаза на Кацуки.       Парень медленно повернул голову на Айко, что сидела рядом с ним, наблюдая и часто отвечая на любые вопросы. Точно, Хакамата же даже не взглянул на нее, когда шагнул в палату. Он будто бы не видел её или вообще в палате девушки никогда не было. Но её прекрасно видел Кацуки все черты, что он запомнил во время их времяпровождения. Пускай и не всегда радостного, так как все случалось.       Да, она только галлюцинация. Айко больше нет. Парень стиснул зубы и сжал кулаки. Он не мог поверить в столь глупые слова. Шпион, что несколько лет подряд работала без перерывов, погибла.       Это не она ли впечатала парня в пол картотеки, чтобы он не раскрыл этого никому другому? Она мертва…       Эти слова эхом отражались в голове. Боль усилилась.       — Вероятнее всего, нож, которым тебя и ранили был пропитан тем ядом. Можешь не волноваться, антидот есть. Нам нужно было лишь подтверждение того, что ты сейчас страдаешь симптомами такого отравления.       — Уходи…       — Бакуго, сейчас не лучший вариант остаться один на один с галлюцинацией. К тому же сейчас твоё состояние не самое стабильное. Я никак не могу оставить тебя.       — Я сказал, выметайся!       — Хорошо. Но дай слово, как только тебе понадобится помощь, ты позовешь меня. Мой номер у тебя есть, так что не натвори никаких глупостей.       Герой шагнул к выходу, наверное, даже не ощущая глаз Кацуки на себе. Парень сейчас сдерживался.       Был готов уничтожить все, но только не видеть мертвеца рядом с собой. Он признал только сейчас, что сам привязался к ней очень сильно, ожидая, что они будут хорошими знакомыми, а может и друзьями. Как только Джинс вышел, закрыв за собой дверь, послышался всхлип. Парень старался сдерживать это и не издавать ни звука, но это было сложно.       Но он видел Айко, она также спокойно сидела рядом и молчала. Но вот её выражение лица говорило о том, что она сожалеет. Да, настоящая точно также и поступила. Ничего не сказала бы, просто продолжила молча сидеть рядом, если бы ему было плохо. Может она даже не смогла бы его обнять. Точнее этого он и сам не позволил. Со своими проблемами должен разбираться исключите самостоятельно.       Но сейчас он просто хотел, что она обняла его. Будто показывая, что она рядом и никуда не уходила. Такое чувство возникало у него уже четвёртый раз. Первый, когда она не пустила его к себе в комнату, второй — ушла из Академии вместе с Падальщиком. Третий — сбежала из больницы, когда тот присматривал за ней.       И сейчас. Из всех состояний, что он испытал на себе, сейчас было самым ужасным чувством. Слёзы, сами того не желая, скатывались по щекам, оставляя рядом с собой лишь мокрые дорожки и неприятным солёным привкусом.       — Хей, Кацуки-Взрывокиллер, — знакомый голос позвал парня и он убрал руки от глаз. — Для шпиона умереть без, относительно, мучений — очень хороший исход.       — Ты не должна была умирать…       — Да, но это ты так считаешь… — девушка, точнее ее оболочка, говорила теми же словами, как и думал Бакуго.       Айко — галлюцинация, которая проецирует всё то, что он думает.       Он даже знал, что она скажет дальше. Проходили же. Он слышал и запоминал абсолютно все, что она рассказывала, будь это мелкие факты. Ему нравилось это, просто слушать о её жизни и работе. Пускай она и ставила это превыше всего и часто не замечала очевидного в людях. Тот факт, что считала, будто все из класса начали ненавидеть ее за шпионаж, как могли бы сделать другие.       Кажется, он так и не узнает, хотела ли она вновь встретиться с ним…       По щекам вновь с большей силой стекают слезы, когда ему вводят противоядие, что полностью растворяет девушку, которая несколько часов находилась рядом с ним и не отходила от его кровати. Девушка растворилась в создании с той же улыбкой на лице, будто говоря этим, что все хорошо.       Он старается сдержать себя, чтобы ничего не сделать, но желание кричать, что никто этого не делал. Просто, чтобы они не убивали остатки Айко, что оказались из-за этого яда в нем. Ни у кого не было даже шанса. Концентрация яда была относительно высокая и он будет более губительным, если использовать некоторые лекарства, которые для полного выздоровления должны были быть введены в организм парня.       Поэтому пришлось убить «Айко».       Ту, что так крепко засела в его голове. И та, что рассказала когда-то о своем прошлом, брате, что умер, как она считает, по её вине. Суицидник, желающий наконец завершить свою работу и начать жизнь с чистого листа. У неё был на это шанс, однако сама жизнь сказала, что не желает, чтобы девушка пробовала воспользоваться этим шансом.       Да, всё должно быть хорошо.       А когда Джинс пришёл к нему после этого, чтобы попросить вернуть флешку, Бакуго сказал, что ту отнял Падальщик. Герой не узнает, что флешка осталась к Бакуго в его вещах, заботливо принесенных медперсоналом. Он не рассказал о том, что она осталась у него. Просто спрятал и не желал, чтобы кто-то забирал столь опасную вещь, за которой будет обходиться Падальщик. Лучше оставить её тому, кому Бакуго верит, то есть только себе. Лишь сам себе будет верить в очередной битве с Падальщиком.       Айко в этом и ошиблась, доверившись и оказавшись в столь сложной ситуации, где надо выбирать между двумя огнями. То ли подставить под удар Бакуго, то ли умереть самой. Она выбрала то, что было ей ближе. Роль обычной жертвы…