ℂ𝕣𝕚𝕞𝕖𝕟 𝕖𝕥 𝕡𝕠𝕖𝕟𝕒

━━━━━━⊱♡⊰━━━━━━

Иногда девушке казалось, что все трескалось по швам. Медленно, нитка за ниткой, всё, что так долго выстраивалось ею и другими, разрушалось, оставляя за собой только пепелище остывших чувств, острую боль, глубокую обиду, бесконечную усталость... Попытки сблизиться с Ханмой то радовали, то бесконечно раздражали, мысли путались и не было правильного решения в её голове, которое бы действительно помогло в образовавшейся ситуации. Ярость от новости, что Ханма вступил в Тосву после того, что натворил, била ключом. Т/и, если бы могла, сама бы его отпиздила до состояния больничной койки. Может и правда нанять пацанов и зажать где-то в подворотне, обеспечить месяц-другой каникул в больничке, с капельницами, гипсом и клизмой? Клизма будет чисто для профилактики. Однако никакие шутки, придуманные в уме, не помогали ей унять тревогу. Такемичи кинул смс-ку, когда у них назначалось очередное собрание, сказал прийти и увидеть собственными глазами, если его слова вызывали у неё сомнения. Т/и долго не решалась даже думать об этом. Как на неё будут смотреть другие? Знают ли они о её связи с Ханмой? Несколько человек точно знали, в особенности те, кем она действительно дорожила. Она помнила презрительный взгляд Доракена в гостях, она чувствовала злость, исходящую от Чифую во время встреч и она боялась увидеть что-то в глазах Майки, если ей не повезёт с ним столкнуться. Пересилить себя в последний момент и сорваться на встречу было воистину героическим и очень глупым решением, но она хотела получить ответы. Ответы, которые ей добровольно никто рассказывал. Спрятав лицо за капюшоном, она стояла подальше от общей толпы, практически у дерева, чтобы чуть что сорваться и сбежать с места. На собрании было много людей, неожиданно больше, чем раньше. Большая часть новостей ей была неинтересна. За эти месяцы она отошла от всех дел и никто из глав не пытался до ней достучаться, чтобы прояснить ситуацию или сказать, что она больше не числится в группировке. Да это и так было понятно без разговоров. — Ханма образовывает шестой отряд с бывшими вальхалловцами, теперь Тосва станет ещё больше и могущественнее! – взревел Майки, вскинув кулак к небу. – И я хочу поблагодарить одного человека, который приложил к этому руку и помог нам при переговорах. Кисаки, выйди к нам. Т/и не сдержала тихого рыка при упоминании заклятого врага. Он бесил её, как раздражающий комар, удачно просочившийся через открытую форточку в комнату и теперь успешно жужжавший над ухом каждые пару минут. Его змеиная натура только и ждала, притаившись в траве, чтобы нанести очередной удар по близким ей людям, по ней самой. Таким она его видела. И мириться с этим просто не могла. Как и смотреть на самодовольное лицо и косую улыбку, поэтому тихо отступила в тень, а после прошла на парковку. Туда, где стоял байк Ханмы, принимаясь терпеливо ожидать хозяина. — Вау, как давно я тебя не видел, малышка, – через 20 минут донеслось со стороны. Знакомый до боли голос заставил внутренности сделать кульбит. Она соврет, если скажет, что не скучала. Она скучала за ним прошлым, за их посиделками, как они пиздились на крыше, как разъехали по ночному городу втихаря от её родителей, как пили пиво и играли в "ножички" на кухне. Почему же он решил променять это на идею о большем? – Выглядишь намного сноснее, чем в последнюю нашу встречу, – привычно улыбнулся ей Ханма. — Спасибо за охуенный, – она показала пальцами кавычки, – комплимент, Ханна. Теперь я точно уверена, что ты с такими речами никого не успел охмурить в моё отсутствие, – девушка задумчиво дёрнула серьгу на ухе, поджимая губы от неловкости. Казалось, их общение откатилось на несколько лет назад, став снова каким-то картонным, хотя она была убеждена, что даже в их первую встречу ей не было так не по себе с ним. Когда она стояла тут в одиночестве, переваривая увиденное, хотелось при встрече вспылить и выкатить очередную предъяву. Но вот Шуджи перед ней. Достаёт из кармана пачку сигарет и протягивает ей. Совершенно как раньше. И агрессия почему-то отступает, смениваясь на ностальгическую грусть. — Почему я опять не знаю подробностей о том, что происходит в твоей жизни? – произнесла девушка тихо. – Или теперь ты слишком занят, будучи командиром шестого отряда? — Как быстро разносятся слухи или это я такой популярный? – шутит он, отмахиваясь от вопроса, но, не встретив добродушной улыбки в ответ, серьёзнеет. – Сама сказала, тебе нужно время. Да и не особо отвечаешь. Я же говорил когда-то, что влезать в это все – слишком для тебя. Все немного сложнее, чем простые драки в подворотнях. – парень затягивается, выпуская из лёгких дым. — Значит, ты добился с Кисаки своей цели и я тебе больше не нужна? – хрипит она со смешком. — Я этого не говорил, – отрицает он, изящно стряхивая пепел ногтем. На руке звенит браслет. – Ещё ничего не закончено, т/и. Я добьюсь самых вершин, а потом возьму тебя в охапку и увезу подальше от всего. — Смазливый романтик, – корчит рожицу девушка, выкидывая окурок. – Тебе такое не идёт, прекращай. — О, ты больше любишь плохих парней? – шутливо улыбается он, наклоняясь к опирающейся пятой точкой к байку девушке. Его рука лежит на сидении возле её запястья. Девушка может поклясться, что чувствует исходящее тепло от неё. Упрямо сталкиваясь воинственным взглядом с ним, все же капитулирует через секунду, потому что ореховые глаза прожигают её лицо настойчиво, скурпулезно подмечая каждое изменение. Она хотела бы ответить что-то колкое, чтобы был уверен, что у него больше нед над ней власти, но неожиданно для себя замечает того, с кем пересекаться не хотела бы никогда. — Майки... – прошептала одними губами девушка, напуганно уставившись в непроницаемое лицо и отталкивая от себя Ханму на безопасное расстояние. — Что ты тут делаешь, т/и? – произнесенное им собственное имя ударило под дых, неприятно царапнуло сердце. Ни во взгляде, ни в голосе не было той привычной ею теплоты, которым он одаривал её раньше. Не было ни улыбки, ни раздражающего, но полюбившегося, прозвища. – Разве не знаешь, что предательство группировки строго карается? – он нарочито расслабленно засунул руки в карманы, шаркнув шлепком по щебенке. Ей хотелось ответить. Орать во все горло, извиняться, оправдываться. Но слов не находилось. Все было неправильным. Она играла в двойную игру. Она знала, что Майки имел право сердиться. Он даже имел право её отпиздить. Чество? Она была бы рада получить физическую пощёчину, чем такой холодный взгляд. — Может, поговорим?

━━━━━━⊱♡⊰━━━━━━