Трепещущий шум далёких ветров, гордыми порывами гулкого шелеста пронзал каменные овраги скалистых земель, проскользая по зеркальной поверхности вод, что синими волнами окутывали безмолвные фьорды, растекаясь вдоль неизведанных лесных земель, храня в себе силы позабытой и когда-то устрашающей памяти «
леденящего кошмара», который тонойкой счастливой нотой навсегда покинул глубину томящего в горестях мира, оставляя после себя светлую линию жизненного умиротворения пришедших новых будней. После недавних пугающих событий, от которых у многих жителей навсегда сохранилась тревожность при едином виде первых снегов, в каменных пределах Эренделла царила привычная гармония прежней жизни и людской суеты, которая когда-то была сокращённо давним закрытием дворцовых ворот, от чего людям бывало непривычно видеть перед собою доносящуюся суету нового продвижения среди королевских владений —
и это был шаг нового этапа в здешнюю процватающую миром жизнь.
Спустя три с половиной года, после коронации старшей Резенграффе и всех пройденных рядом ужасающих перемен, в Эренделле вновь возродилась мирная колея, что несла за собою каждый счастливый луч светлых дней и безграничную волну тёплого умиротворения, кроме как единственной травмы жителей на первые снега, ибо такое погодное явление боязливо уносило их осевшие воспоминания обратно в дальнее прошлое «
вечной зимы». Многие жители стали бояться свою Королеву, предположительно опираясь на её внутренний гнев прошлого, но то были лишь испуганные единицы, которым никогда не под силу было понять главной причины всего вызванного хаоса в прошлых годах. Кто-то же, продолжал скидывать свои догадки о том, что их землями правит сама ведьма, чьё таинственное проклятие было закрыто три года назад в дворцовых стенах замка. Но многие продолжали любить и служить своей королеве, ибо прекрасно понимали её старания ради своего народа, который ей служил сей верностью.
Всё бы ничего, и эта светлая полоса начатой жизни могла вести дальнейшее продолжение мирных дней, пока на эти земли не снизошли тёмные и таинственные силы неизведанного проклятия… Животные стали погибать, отказываясь от еды и воды, многие люди заболевали неизвестной и тяжёлой болезнью, лекарства от которой невозможно было и найти. Погибали старики, дети, а посевы урожая заметно увядали, покрываясь гибельной копотью вязкой золы… Многие стражники потеряли свои преданные королеве жизни, от чего старшая Резенграффе больше не могла наблюдать за смертями своего народа, ломая себе голову, — «
что же могло вызвать такую чуму на её родимые и недавно успокоившиеся земли?»
Больше всего, Эльза переживала за родную младшую сестру, чьё колеблющее сердце до боли тревожилась о своём возлюбленном, но и для Анны то было не так уж легко, каждодневно проживать в вечном страхе о потерях кого-нибудь ближнего. Как и сама Эльза, младшая Резенграффе тревожилась не меньше остальных, включая саму правительницу фьордских владений: целыми ночами она пробывала в библиотеке, до потери пульса пытаясь найти что-то связанное с происходящим бедствием чумы, что в конечном итоге оказалось — тщетно…
В тишине библиотеки стоял глухой треск догорающей свечи в чьих позолоченных потёмках тусклого освещения мирно дремала медноволосая девушка, неосознанно облокотившись о тяжёлый переплёт раскрытой книги, острожный и тихий скрип открывающей двери так и не потревожил мирный сон уставшей принцессы, на что
Владычица Севера тепло ухмыльнулась над созерцающей картиной, так как отчаянная настойчивость в стремлении познать «
тёмную беду», несказанно воодушевляло Эльзу, чьи шаги мгновенно сократили то расстояние от приоткрытых дверей.
— Так и знала… А ты, как всегда, упряма… Милая моя. — тихо прошептала лунноволосая, осторожно убирая тяжёлую книгу из-под расслабленных локтей девушки, умиротворённый сон которой ничуть не был тронут лёгкими действиями реальности.
Заботливо проходясь своими длинными пальцами по родной макушке головы, старшая Резенграффе мягко пошатнула её по плечам, заставляя тем самым свою сестру выйти из чертогов Морфея.
— Мм… Эльза? Я… — сонно пробормотала принцесса, тяжело выпрямляясь в затекающих плечах, чьи бирюзовые глаза в отблеске догорающего пламени растерянно бросились по тёмным стенам безмолвной библиотеки.
— Кристофф тебя везде искал. — тихо произнесла Эльза, косо посматривая в тусклые страницы давно позабытой Анной книги. — Ты, снова… — с жалостным досаждением вымолвила королева, уже улавливая со стороны младшей сестры очередной кивок отчаянного согласия.
— Я немного засиделась и… — слабо начала было Анна, на что ровный голос её старшей сестры, тотчас приостановил на начатой фразе.
— Анна, ты же мне обещала, что больше не станешь заниматься подобной глупостью! Посмотри только на своё состояние… А Кристофф… Он же волнуется за тебя! Думаешь, ему легко наблюдать за тем, как его девушка всеми силами изводит себя до изнеможения, пытаясь найти не весть что?! — сторогим и леденящим тоном бросила лунноволосая властительница, в небесных глазах которой, казалось, светилась сама радужка в отблеске северного сияния самой высокой полярной звёзды.
— Тебе ли не знать, что я стараюсь ради нас! — упрямо съязвила «
Медная Принцесса», колким взором пронзая стоявшую перед собою Резенграффе, руки которой были сложены на груди.
— Стараться, ради кого-то и наносить вред себе — абсолютно несовместимые вещи! Это эгоизм! — холодно ответила ей девушка, пока Анна мягко привстала на месте, ровно всматриваясь в сияющий отблеск глаз старшей сестры.
— Не тебе мне читать лекции о эгоизме! — уже не сдержанно бросила Анна, от чего королева заметно поменялась в выражении лица, чуть отходя на малый метр назад. — Прости… Прости… Эльза, я не хотела… — виновато шепнула ей девушка, мягко и бережно приобняв родное тело в своих руках.
— Ничего… Ты, всё же, права… Я, действительно… — уже тихо и замето начала королева, едва-едва сдерживая накат блестящих слезинок в своих небесных глазах, пока Анна не прильнула к ней ближе, успокаивающе утыкаясь той в серебристые платиной локоны, осознавая свой несдержанный срыв на отголоски прошлого.
Крепко обвив друг друга руками, словно то были змеиные путы, королева и её принцесса чуть не плача, жалели друг друга. Эльза понимала, что чувства Кристоффа и Анны самые что ни на есть искриннее, но её сестра любила больше и заботилась о ней как родная мать. Порой забота младшей Разенграффе была излишне, ледоруб любил подшучивать иногда над сёстрами, когда играли в шарады, на что сердясь, королева брала обоих под локоть и сталкивала вместе. После обоих связывал пышный розовый бант а на головах горели свечи, этим пара напоминала свадебный торт. Эльзе тоже доставалось от обоих, уж дурачиться они любили на славу. То воспоминания, но в настоящий момент Анна хотела защиты и любви старшей, Эльза хотела тепла и ласки самого дорогого сокровища на свете. Глубоко внутри королева мечтала няньчить племянников и быть второй крёстной матерью.
— А теперь быстро спать, моя принцесса! — строго сказала Эльза, явно намереваясь воплотить своё заявление в реальность. — Подумать только, ты до сих пор не спала!
— Эльза, сейчас не до сна! — вздохнула рыжая принцесса. — Мы должны сделать всё возможное чтобы как можно меньше людей умерло. А как мы можем хотя бы попытаться это сделать, если у нас нет лекарств против этой жуткой болезни? — лоб принцессы покрылся складочками. — Наш единственный выход — это искать его в наших книгах. Но, к сожалению, пока ничего нету… Эльза, — обратилась медная принцесса к королеве Эренделла.
Голос принцессы дрогнул.
— Я не могу тебя потерять. — это звучало, как-будто Анна чего-то просит у Эльзы.
У старшей Раззенграфе по щекам потекли едва заметные слёзы.
— Ах Анна! — наконец вымолвила королева. — Знала бы ты, как я сама боюсь тебя потерять! Как едва засыпаю, с ужасом проснуться без тебя! Иди ко мне, моя милая! — Эльза притянула к себе свою любимую сестру.
Анна не сопротивлялась сестре, она итак знала, что королева жизни без неё не представляет. Наконец рыжая Разенграфе обратилась к старшей:
— Эльза, — начала она робким и слегка жалобным от слёз голосом. — Давай будем спать в одной комнате? Я так просто буду уверена, что ты здесь, никуда не ушла… — но Эльза перебила её:
— Анна, куда же я уйду? К кому? Во дворец? Без тебя, моей любимой сестры? Ах Анна, иногда ты меня удивляешь… — Эльза опустила вниз глаза.- И да, — начала она, наконец преодолев нахлынувшую печаль. — Мы будем спать в одной комнате. Давай, иди ко мне, сестрёнка! — позвала Эльза Анну.
Анна уютно устроилась рядом с Эльзой. А Северная Владычица, в свою очередь, запела колыбельную, которую им пела мать. Анна вспомнила, как мама проводила ей мизинцем по носу, как светило северное сияние. Как хорошо тогда было!.. С этими мыслями обе сестры и уснули…
***
Несколько часов спустя…
Но на самом деле, Анна не спала долго. Конечно, когда Эльза была рядом, было куда спокойней!
И всё же кошмары Анне снились. Как она теряет сестру, как умирают её друзья, как умирает она сама…
Если бы Анну попросили охарактеризовать эту ночь несколькими словами, то девушка бы сказала «Страшная и кошмарная». И правда, атмосфера этой ночи была действительно жуткой. То и дело от лёгкого ветра скрипели половицы, ужасающе тикали дедушкины часы. Анна переводила взгляд с окна на дверь.
Тут, кто-то подошёл к двери и… У Анны замерло сердце — кто это за дверью? Этот же «кто-то» вставил в замочную скважину ключ… Анна с испуганными глазами наблюдала. Она была уже готова закричать, но…
В комнату вошла Герда. Служанка увидела принцессу и охнула:
— Ваше Высочество, вы до сих пор не спите? Поглядите, ваша сестра уже давно спит и видит сны! — Герда указала на Эльзу, которая действительно уже давно находилась в состоянии сна.
— Ах Герда! — начала было Анна, но служанка её перебила.
— И слышать ничего не хочу! — возмутилась служанка шёпотом, боясь разбудить королеву. — Быстро идите в вашу комнату и не мешайте королеве спать!
Анне пришлось повиноваться Герде, и она пошла в свою комнату под надзором служанки.
— Вот, — вымолвила Герда и наказала. — Немедленно ложитесь спать! — и за ней захлопнулась дверь.
Анна осмотрела знакомую ей комнату. Ничего нового, но… Тут Анна услышала скрип из-за шкафа.
Анна с большими усилиями кое-как всё-же отодвинула его, и увидела дверь в потайной ход. Когда они с Эльзой были совсем маленькие, то очень любили изучать эти ходы, и нередко находили новые. Но этот ход был не новым — Анна его отлично помнит. Это был один из её первых найденных ходов. Анна всё же решила туда войти. Девушка взяла свечку и зашла внутрь, закрыв за собой дверь. И тут рыжая Раззенграфе увидела новую дверь, которую раньше не замечала.
Девушка всё же решила туда войти.
У Анны расширились от удивления глаза. Это была новая комната. Рыжая девушка начала разглядывать комнату. Стол, несколько стульев — всем этим комната отличалась от других, роскошных и богатых. Принцесса села за стол и начала разглядывать, что на нём лежит. Но кроме какой-то старой книги там ничего не лежало. Анна взяла книгу и открыла её. В основном, там были заклинания, описания мифических существ, и лекарств от странных болезней. Тут Анна на мгновение перестала перелистывать страницы и остановила свой темп. На странице было написано:
«Мох с горы Контренталь.
Свойства: исцеляет от заражения «Второй норвежской чумы».
Растёт на горе Контренталь
Вторая норвежская чума — это заболевание, из-за которого человек теряет краситель кожи, засыпает, и часто навсегда.
Против неё помогает только мох с горы Контренталь.
Нужно съесть этот варёный мох и тогда человек выздоравливает.»
Душа Анны заликовала. «Я нашла, нашла!» — кричала девушка в душе, не позволяя то же самое голосу. Анна выбежала из комнаты, открыла дверь и помчалась во всю прыть по замку к Эльзе. И наконец, примчавшись к сестре и разбудив её, Анна крикнула с порога:
— Я нашла исцеление! — едва сдержанно, но громко выразила девушка, чуть ли не подлетая к обширной кровати своей королевы, сонные глаза которой сквозь освещённую глубину полярных сияний недоумённо распахнулись.
Уж не послышалось ли ей это... Её сестра действительно добилась своего? Но даже если и то было правдивым результатом таких изнурённых ею усилий, то Эльза мало могла удивиться такому успеху со стороны младшей Резенграффе, ибо в её жилах протекала благородная кровь, а люди из таких высоких рядов, однозначно имели внутренний стержень непоколебимости.
В последний раз, взглянув до глубины в родные, разгающие восторженностью глаза медноволосой Резенграффе, чей азартный блеск до последнего озарял сердце Эльзы сей светлой надеждой, она с тёплой улыбкой притянула девушку к себе, так и ощущая дикую частоту собственного сердцебиения от столь радостных вестей.
— Я знала, что ты сможешь. — тихо произнесла лунноволосая с гордостью всматриваясь в её бирюзовые глаза, уже томясь внутренним ожиданием дальнейшей неизвестности, путь которой был таким же таинственным и неизведанным...
Грядёт пора дорог тернистых,
Зовут ветра с высоких гор.
Их компас – путь небесных искр,
Судьбу зовёт в тяжёлый спор...
Грядёт де рок тяжёлый,
Сквозь буран и камнепад.
Вернёмся ли домой мы целы,
Пускай решит сама судьба.
Мы смерти зов кидает,
Призыв на ратный бой.
Пусть лёд трещит под нами,
Все вместе не помрём!
