Любовь незаметна, и удивительна.

Я смотрел на это зрелище. Я до сих пор не мог поверить в то, что я на это смотрел. Внизу стояли мой лучший друг и моя лучшая подруга и целовались друг с другом. Видимо, кто–то после долгих лет поиска, наконец–то себе нашел свою вторую половинку. Что–то мне точно подсказывает, что они будут жить вместе. Что же, я, правда, на это надеюсь. Им повезло. Я помню, как оба уже давно показывали эти признаки привязанности, лишь не хотели признаться в этом самим себе. Что меня неоднократно огорчало. Они ссорились, извинялись... После чего, поцеловались. Я был очень рад за них, но все–таки чувствовал себя пятым колесом. Хотя, у самого меня были важнее проблемы. Я комплексовал. Я хоть и мог понять чувства девушек к парням, но если девушка могла быть неравнодушной ко мне, то я это не понимал. Может быть, просто был каким-то слепым? Возможно. Но ничего не поделаешь. Таким меня сделала жизнь. Я за ними уже несколько месяцев наблюдал, смотрел за их реакциями, и просто смеялся. Потому, что они даже не хотели понимать того, что влюбились друг в друга. Несмотря на многочисленные мои намеки. Это было умиляющие, смотреть на них. Притом, что я был единственный в этой смешанной компании, который был ещё в здравом уме. Но, видимо, это было ненадолго. Ведь у почти каждой вещи есть начало и, естественно, конец. Я, конечно, рад, что они нашли друг друга, но все – таки... Мне было одиноко. Я себя чувствовал воистину одиноким. И я иногда удивляюсь, как же жили такие, как Гоголь, Лев Толстой, Фейнмэн, а так же некоторые другие великие люди, как Наполеон, Александр Македонский, и даже Сталин. Несмотря на то, что у них были жены, любовницы, а так же верные друзья... Они были особенными. Почти никто не смог бы понять русло их необычайных мыслей. И из-за того, что никто не смог бы их понять, они были крайне одинокими. Даже слишком одинокими. Ведь одиночество – самое большое проклятие из всех. Лишь тот, кто слишком мало знает, а так же ни о чем не ведает, может жить спокойно. Лишь те, которые не слишком сильны умом, и не имеет высокий круг мышления, лишь те «избранные» могут найти себе подобных, которых в нашем времени даже слишком много. Но только те, которые понимают высшие законы, размышляют о будущем, прошлом, а так же принимают настоящее, как отдельное деление, только их нельзя будет понять обычному народу, даже если эти же ученые будут объясняться самыми легкими словами, понятливыми для всех. Их скрытый смысл никогда не будет раскрыт. Эти мысли всегда меня преследовали, и, должен сказать, наверное это – одна из тех причин, почему у меня в жизни всего были две девушки на протяжение нескольких лет. И то, эти маленькие романы просуществовали всего лишь несколько недель, после чего, моя «избранная», стала меня бояться, и отношения разрывались. Я был слишком романтичным, слишком «холодным», слишком ... раздумчивым. Этого качества, женщины большей части не любят. Но, как не крути, это – часть меня. И я точно не собирался это в себе удалять. Должен сказать, что я даже немного горжусь этого качества. Ведь я был о себе очень высокого самомнения. И это тоже устрашало идеальных для меня партнерш. Я лишь хотел быть любимым и любить кого–то по-настоящему. Но, видимо, этого мне не видать. Ко мне, тихо, но довольно – таки проворно, словно кошка, приблизилась одна хорошая подруга. У неё кожа смуглого цвета, но волосы – белые, как яркий луч солнца. Казалось бы, она с этими волосами родилась. Но ещё год назад я помнил её с черными волосами. Пока я не нарочно не высказал фразу, которую она приняла всерьез, «Тебе бы покрасить их в белый цвет, я думаю, что тебе бы это шло!». Сказано – сделано. Она, видимо, очень даже прислушивается ко всему, что я говорю. Иногда, это даже меня удивляет, почему же она такая? А недавно, когда было ещё довольно–таки жарко, она надела эти короткие шорты, и эту же мою старую куртку, что показалось мне немного странным. И потом, все эти маленькие поцелуйчики в щеку... Я её никогда не целовал. И обнимал лишь, когда приходилось. Ну, не особый фанат я этого. Но она излучала какую–то особенную ауру. Не знаю, даже, почему, но она меня притягивала. Даже её голос звучал для меня иногда, словно сладкий мед пролился внутри меня и теперь тек он, вместо крови. Она была прекрасной, но, на удивление, несмотря на такую темную кожу, у неё было русское имя, Анна, в честь Анны Карениной, в одноименной повести Толстого. У меня тоже были корни другого народа, а именно – цыганского. И этим я действительно гордился, ведь цыгане – такие гениальные, прекрасные, талантливые люди. Они могли делать очень много вещей, были великолепными музыкантами, но их талант не считали нужным. - Опять смотришь на этих двух голубков? – этот голос немало раз меня выручал. Может быть, я просто могу радоваться такой подругой, правда, не понимаю, как одна из самых красивых девушек нашего класса могла относится ко мне нормально. - Да, они могут быть такими веселыми. И как же они не замечали любовь друг к другу? Ведь это же было очевидно! – воскликнул я, продолжая смотреть на них. Но в то же самое время, я как будто почувствовать какой–то странный взгляд. Как будто на меня смотрели c неким благоговением, и делали это непрерывно, но, с другой стороны, с некой насмешкой. Обернувшись, я понял, что именно моя дорогая одноклассница, моя Анна, смотрела так на меня. - Что? Что–то не так? У меня опять есть эти красные точки на лице? – сразу же я обеспокоился. Но этот взгляд... Он меня притягивал. Как будто весь кальций, который я когда–либо ел в моей жизни, был заряжен негативной энергией, а она – позитивной. - Ты знаешь, что всегда выглядел очень привлекательным? – этот вопрос свел меня в ступор. Я не совсем понимал, к чему это. Ведь она никогда даже не думала мне об этом говорить. А сегодня – раз и взяла. - Ну, я должен сказать, что ты прекрасная, но я как–то не понимаю... – я был в замешательстве. Я не мог переставать удивляться, что уж сказать. Мои друзья ещё целовались, а моя подруга, казалось бы, флиртовала со мной. - И не понимай... – прошептала она. Анна подошла ко мне. Её белые волосы лежали на её спине, а сама она стояла за мной, держа меня за талию. Я ещё никогда не думал, что она когда–либо подумает об этом. Ну, я люблю её, как подругу, правда, уже с недолгих лет у меня была к ней романтическая черта... Как бы сказать. Я чувствовал к ней привязанность, физически и астрально. Правда, никогда не надеялся на большее. И никогда не старался. Её губы нежно коснулись моего уха, а руки стали нежно держать мои. Она, будто, хотя лишь нежностей, стала везде меня касаться, а под конец, поцеловала меня в щеку. - Ты никогда не думал, почему я хотела с тобой познакомится? – пронесся её голос в моих ушах... Но, из-за этих пять–десять секунд, мой, обычно всегда аналитический мозг, отключился, давая волю фантазиям, воле, похоти... - Мбрр... – пробормотал я, наслаждаясь этими касаниями. - Потому, что я чувствую то же самое, что и ты. Я люблю тебя, – она повернулась к моему лицу, и её губы дотронулись моих. Этот момент показался мне длившимся вечностью. Её помада для губ пахла клубникой, она видимо знала, что я их люблю. Да черт... этот запах... Как будто она хотела меня приворожить. Во время этого краткого поцелуя, она закрыла глаза. Она очень наслаждалась этим зрелищем. И, потому что она держалась у моей груди, я слышал учащенное биение сердца. Всегда обожал видеть девушек, которые были прямы в своих чувствах. - Знаешь, Анна, – сказал я, прервав поцелуй (она, видимо, из-за этого, немного обиделась), - я очень давно тебя люблю. И я хочу быть с тобой вместе... Так, не только мои лучшие друзья влюбились друг в друга. Но и я тоже нашел свою первую, настоящую любовь. Она давно пытала ко мне чувства, как она потом призналась, правда, очень боялась, что я не приму её. Она была моей маленькой дурочкой, как я любил её, потом называть. И даже если мы когда – либо расстанемся, я всегда буду помнить её, как мою первую любовь...