Разорви меня

— Блять… — он резко, рвано двигает рукой вверх-вниз, кусает губы, упирается рукой и головой в стекло, вода льется по телу, ноги еле держат, скользят, колени предательски дрожат, — паскуда… Достану… Все равно достану… Черт! — как-то странно дёргается, падает на одно колено, рычит, шипит, пока сперма стекает по пальцам, на пол, мешаясь с водой… И голубые, бешеные глаза смотрят куда-то в сторону. Он выходит из душа, постепенно приходя в себя, падает на постель и проводит рукой по мокрым волосам. — Чёртов ублюдок. — Цедит Гриммджоу, глядя в потолок. — Псина безвольная, без чувств, без эмоций. Пустая, тупая кукла. Блядский отморозок Шиффер, чтоб ты, сука, провалился! Проорав это в потолок, облегчения Секста не ощущает. Наоборот, снова тело сводит странной судорогой, когда Джагерджак представляет, как орет это все в лицо Улькиорры. Член снова наливается кровью, Гриммджоу закрывает глаза и стискивает зубы, пытаясь выровнять дыхание. — Вали нахер из моей башки, тупая ты скотина… — шепчет он, нервно хмурясь. Сколько времени уже это продолжается? Да чтоб он сам знал. Просто в какой-то один день внутри при виде Улькиорры, медленно идущего по коридору, внутри Гриммджоу возникло какое-то странное желание. До этого Секста просто хотел открутить Шифферу башку, или размазать его по стене. А тут что-то совершенно другое. Джагерджак захотел выбесить Шиффера. Но Улькиорре были до лампочки его попытки доебаться, разве что Секста пару раз чуть предупредительное Серо в рожу не поймал. Но хоть сдыхать так бесславно Гриммджоу не хотел, еще меньше было желание сдаться и прекратить преследовать Шиффера, ловя его в замке, в коридорах, после собраний, везде. И каждый раз вспыхивал зеленый огонёк на пальце Шиффера. Его пустые зеленые глаза ни разу не взглянули на него, арранкар просто поднимал руку в его сторону и формировал Серо. Бесит, сука, чтоб он сдох! Гриммджоу прерывисто задышал, перевернулся на бок, свернулся калачиком и уткнулся лицом в сгиб локтя, словно сам не хотел смотреть на то, что делает. Второй рукой он снова дрочит, быстро, нервно, раздражительно. Перед глазами мелькали неясные картинки, но Джагерджак не пытался себя наебать — он видел Улькиорру. Снова шипит, почти не вздрагивает при оргазме, настолько он напряжен. Удовольствия тоже никакого, только злость. Что же это такое, блять… Сон не спасает от навязчивых мыслей, Гриммджоу мечется по постели, стонет, даже выгибается на постели, и лицо его бледное, лоб покрыт испариной. *** Просунув ладони в прорези хаккама, Джагерджак угрюмо смотрит перед собой и медленно идет в сторону зала для собраний. Он не выспался, расшиб себе локоть, грохнувшись в душе, а настроение было теперь грохнуть кого-то. Впереди появляется Шиффер, и Гриммджоу раздраженно взрыкивает, щуря глаза. «Да пошел ты на хуй сегодня…» — и проходит мимо, даже не задев его по своему обыкновению локтем. Он слишком увлечен своими мыслями о убийствах, чтобы заметить, как Шиффер останавливается и чуть поворачивает голову, глядя ему вслед. Заэль всегда рад подстелиться. Вколачивая ученого в его мягкую кровать, Джагерджак закрывает глаза, видит лицо Шиффера и рычит. Гранц сходит с ума под ним, умоляет продолжать, но Гриммджоу не слышит. Он лишь продолжает вбивать его в постель, уже привычно бьет его по заднице, дергает за волосы и, наконец, спускает, видя перед собой не красивую фигуру Октавы, а костлявое, подростково-угловатое бледное тело Куатро. Как только все заканчивается, Заэль быстро приводит себя и любовника в чувства и выпроваживает его из своих покоев. Гриммджоу уходит, ему немного легче. Но надолго ли это все… Он сам не знает, чего хочет. То ли выбесить Шиффера, то ли выебать из него всю душу, то ли… Но третий вариант настолько абсурден, что Гриммджоу даже себе не может этого представить. Трясет головой, прогоняя мысль, смотрит в окно, а там лишь черное небо и белая пустыня. Совсем как смоляные, прямые волосы и алебастрово-белая кожа… Чёрт! Шиффер снова появляется в коридоре. Идет медленно. Гриммджоу и в этот раз решает его не трогать, пусть себе плетётся, куда захочет. Плевать. Шиффер подходит все ближе. Плевать, блять! Поворачивает в его сторону. Ну и что, может снова хочет какие-то высокопарные речи Айзена ему передать. Пошел он. Останавливается рядом. Гриммджоу почти задыхается от того, насколько близко арранкар стоит сейчас, но продолжает усердно смотреть в окно. Хорошо, что хаккама широкие, и в прорезях не видно, как нервно сжались кулаки. Реацу Улькиорры внезапно окатывает ледяной волной, давит с такой силой, что темнеет в глазах. Джагерджак в панике падает на колени, хватается за горло, воздуха не хватает… А Улькиорра склоняется к нему, берет за подбородок и безразлично смотрит на него: — Не забывайся, Джагерджак. Не думай, что ты можешь мною манипулировать. Гриммджоу хочет, конечно, спросить, что за чушь он городит, но тело слабеет. Он обессиленно падает на пол, а давление реацу Шиффера резко исчезает. Улькиорра уходит. А Гриммджоу лежит на полу, едва живой, и не может поверить в произошедшее. Нет, нельзя это оставить просто так! Арранкар поднимается на ноги и, поборов тошноту, срывается с места в сонидо, в долю секунды догоняя Улькиорру. А тот снова не смотрит на него, но останавливается и резко хватает его за горло. Гриммджоу вцепляется в его запястье и раздраженно цедит: — И что это на тебя нашло? Я в кои-то веки решил тебя в покое оставить, а тебе это не понравилось? — В покое? — блядский Шиффер держал его своими ледяными пальцами за горло, но по-прежнему смотрел не на него. — Твое лицо выдает тебя, Джагерджак. Я не знаю, что ты задумал, даже знать не хочу, но тебе лучше прекратить свои попытки меня разозлить. — Тогда разорви меня на куски, ублюдок! — выпаливает в сердцах Гриммджоу и сдавливает его запястье так, будто он сможет его сломать, — иначе я никогда не перестану пытаться, потому что вижу, что у меня это постепенно получается! Улькиорра наконец поворачивает к нему голову, и Джагерджак ухмыляется, одновременно с этим внутри почти умирая. Глаза Шиффера наконец-то смотрели на него. Но с чего вдруг он решился? Стены замка холодные и чертовски твердые, от удара из лёгких вылетел весь воздух, и Секста судорожно попытался вдохнуть. Куатро встал напротив и, дождавшись, пока арранкар придет в себя, одной рукой схватил его за волосы, оттягивая голову назад, а второй вновь схватил за шею и несильно сжал. Он разглядывал его, словно не понимая, почему он вообще это делает, и одновременно так, будто впервые видел — изучал, рассматривал, вглядывался в любые неровности на коже. Джагерджак замер, не зная толком, что делать, и не желая упускать из виду ни малейшей секунды происходящего. — Хочешь выяснить, что у меня оторвать проще? — язвит он, не удержавшись, и тут же Шиффер наклоняется так близко, что становится совсем уж не по себе. Губы Улькиорры тонкие, сухие, глаза безразличные, лицо будто каменная маска. Гриммджоу рвется вперед, хватает его за ворот косоде и срывается: — Чертова кукла! Я никогда не оставлю тебя в покое! Разорви меня на куски, давай! Шиффер перехватывает его волосы сильнее, но Гриммджоу не вырывается, продолжая шипеть: — Грохни меня, тварь, все равно ничего другого от тебя не дождешься… Улькиорра смотрит будто насквозь и совсем не реагирует на его слова. Гриммджоу задыхается от желания скрутить его прямо тут. Сколько же можно молчать, скажи уже хоть что-то! Шиффер отпускает его шею, липкую и взмокшую. Ведет ладонью по груди и животу, и Джагерджак окончательно слетает с катушек. Он хватает Улькиорру за волосы, тянет к себе и прерывисто, горячо, возбужденно шепчет в его губы: — И что ты задумал, Шиффер? Хочешь покомандовать парадом? Чёрт… Ледяные пальцы проникают за края оби, стягивая хаккама ниже, на самые бедра, ещё немного — и Джагерджак взвоет от напряжения, которое висит в воздухе. Улькиорра молчит, невозможно долго молчит, он будто вообще не собирается что-то говорить и словно не понимает вообще, что происходит. Он точно создан для того чтобы бесить Гриммджоу Джагерджака. Холодный, бесчувственный, никакой, пустой. — Ты вообще осознаешь, что и с кем ты сейчас делаешь?.. — он рвано дышит, хочется ещё что-то сказать, чтобы не было так тихо, — Улькиорра… Его снова окатывают волной реацу, от чего хочется сдавленно выть. Ноги подкашиваются, и Гриммджоу снова падает на пол, не сразу осознав, что Улькиорра больше не держит его. Он присел рядом, снова изучающе глядя. Джагерджак уже десять раз умер внутри под этим взглядом, но он был готов умереть и в одиннадцатый, и в двенадцатый раз. — Легче всего, — голос Шиффера доносился будто сквозь вату, — тебе будет оторвать голову, чтобы ты, наконец, замолчал. Но мне кажется, ты добиваешься не этого. Тебе явно не смерть нужна сейчас. — Шиффер, ты тормозишь. Ты будто до сих пор не понял, что мне нужно. — Ты животное, Джагерджак. И тобой движет похоть. Я не понимаю, почему твоей целью стал я. — Потому что ты максимально под это не подходишь, — Гриммджоу оскалился, пропустив мимо ушей упоминание его животной натуры. Тут давно уже нет людей. Только Пустые и безумные арранкары, Вастер Лорды и Гиллианы. Никаких людей. Ничего человеческого. — Это нерационально. — Тупой ублюдок, — зло сплюнул Секста, — для тебя только вылизывание жопы Айзена кажется рациональным. Пока его не было, чем же ты руководствовался? На кой хер ты выжил вообще? Я выжил только потому что инстинкт вел меня. А тебя… — он задохнулся, — тебя-то что вело, Шиффер?! Снова вспыхнула реацу, затрещал потолок. Гриммджоу закрыл глаза, готовясь к удару в грудь и усмехаясь. Довёл, всё-таки… Шиффер утащил его в ближайшие покои и бросил на кровать. Снова без слов склонился над задыхающимся от давления Джагерджаком и чуть отодвинул куртку с плеча. От прикосновения ледяных пальцев к груди и соскам Гримм загнанно дышит, отворачивается, и его тело говорит само за себя. «Давай, Шиффер, не останавливайся. Только попробуй, сука, уйти сейчас…». Пальцы скользят дальше, по влажной коже живота, останавливаются возле оби и Улькиорра замирает. Зеленые глаза изучают реакции Сексты на действия, рассматривают выражение его лица, такое странное, такое живое, притягательное… Джагерджак обхватывает его ногами, заставляя Улькиорру упасть сверху, и берет его за подбородок: — Если уж начал, делай до конца. Иначе нечестно получится. Шиффер мельком оглядывается на дверной проем, и через мгновение огромный шкаф загораживает выход из комнаты. Глаза Джагерджака загораются, когда Улькиорра стягивает с себя косоде и аккуратно вешает его на спинку кровати. — Да хоть раз ты не будь таким занудным сукиным сыном… — Гриммджоу тянет руки к его плечам, дергает на себя, и рычит, чувствуя, как бедра Улькиорры прижимаются к его стояку. И — о, черт! — он чувствует, что у Шиффера тоже встал. От этого факта сносит крышу окончательно, он срывает с себя куртку, снова тянет Куатро к себе и впивается зубами в его белую шею. Улькиорра не сдерживает короткого выдоха, хватает Джагерджака за волосы, прижимая. Гриммджоу два раза повторять не надо, и он жадно кусается, ищет вторую руку Улькиорры, хватает пальцы, сжимает почти до хруста и отчаянно трется, желая ослабить напряжение, сбросить скорость, выдохнуть. Он слепо моргает, когда Улькиорра опрокидывает его на спину и стягивает хаккама. Он не осознает уже ничего, перед глазами только красные вспышки, в темноте рисуется образ Шиффера, который трахает его пальцами, а тело само орет, само выгибается, само просит продолжать. Гриммджоу не хочет тратить время на рассуждения, он сам насаживается на член Шиффера, сам начинает двигаться и сам сдавленно стонет, когда Улькиорра входит глубже. Куатро закрывает глаза, упирается руками в постель и двигается быстро, рвано, а Гриммджоу хочется орать и просить ещё. Улькиорра же молчит, только дышит чуть быстрее обычного. Но и его не хватает надолго — губы выпускают рваный выдох, и Секста от этого сходит с ума. Он хватает руками голову Шиффера, наклоняет к себе и шепчет: — Не молчи… не… молчи… Куатро выдыхает, упирается лбом в его плечо и впивается пальцами в бедра, двигаясь быстрее, и Гриммджоу откидывает голову назад, воет, вперемешку с ругательствами и проклятиями. Черт возьми, как же хорошо… Рука Шиффера накрывает его член, большой палец поглаживает головку, и Гриммджоу неверяще смотрит на арранкара. Но через мгновение его снова откидывает на подушки, он стонет, выгибая спину, разводит ноги шире и начинает совсем уж по-блядски подмахивать бедрами, толкаясь в ладонь Куатро и позволяя ему входить еще глубже. Скоро… Уже скоро… — Улькиорра… давай же... Он задыхается снова, мечется, хочется схватить Улькиорру и прижать к себе, но тело не слушается. Пальцы до треска сжимают простынь под ним, словно она последняя ниточка, связывающая Гриммджоу с этим миром. Миром, в котором он желал Улькиорру Шиффера больше, чем кого бы то ни было. Миром, в котором Улькиорра Шиффер трахал его на пыльной кровати в темной комнате замка Лас-Ночес, и это настолько крышесносно, что Секста даже не пытается сдерживать себя, когда, наконец, кончает. Реацу вырывается голубым потоком, захлёстывает все вокруг, искрится. Он выламывает спину, сгибает ноги и снова заставляет Шиффера рухнуть на него и стонуще выдыхает прямо на ухо, чувствуя, как арранкара от этого пробирает дрожь. Шиффер и сам уже на грани, но, почему-то, все еще не кончил. Гриммджоу, отдышавшись, смотрит на него, а Улькиорра все лежит на его груди и не шевелится. — Эй… — он кладет руку на его взмокшую спину и ведет ею вдоль позвоночника, — Шиффер, ты чего? — Я… — Улькиорра старается выровнять дыхание, но его всего мелко трясет. — Я сейчас если… Я… могу и тебя убить… Секста усмехается и дергает бедрами. Шиффер смотрит на него почти с ненавистью, затем снова хватает за ноги, дергает на себя и двигается сбивчиво, опустив голову, чтобы Гриммджоу не видел, как он кусает губы от напряжения. А Джагерджак все равно все видит, хоть и снова по-кошачьи гнется на постели, матерясь. — Шиффер, сука… — шепчет он. — Да прекращай же ты зажиматься… Всем насрать на то, чем мы занимаемся… Хоть раз себя отпусти… Улькиорра задрожал, когда Гриммджоу запустил пальцы в его волосы и резко дернул. Он вскрикнул и, распахнув глаза, застонал. Да так, что Джагерджак ошалело уставился на него, осознавая. А затем Куатро не сдержал свою реацу и та вырвалась наружу, заставляя затрещать потолок, а по стенам, кажется, даже расползлись трещины. Каким-то образом Шиффер сумел ее направить так, чтобы не было давления на Гриммджоу, и тот просто, едва дыша, смотрел, как арранкар вздрагивает всем телом, намертво вцепившись в него и закрыв глаза. И он готов был поклясться, что это было лучшее, что ему приходилось видеть. Куатро поднял на него затуманенный взгляд. Пот медленно стекал с его лба по вискам и ниже, и Гриммджоу, мысленно прощаясь с жизнью, протянул руку, чтобы вытереть его, чувствуя, что кожа Улькиорры мягкая, и сам он не сопротивляется и не пытается остановить. Хищно улыбнувшись, Джагерджак приподнялся на локте и приблизился к лицу Шиффера так, что оставались считанные миллиметры до сжатых в тонкую ниточку губ: — И что теперь? Шиффер моргает и хочет отстраниться, но Гриммджоу снова обхватывает его бедра своими ногами, и не позволяет покинуть его тело. — Что ты делаешь? — отстраненно интересуется Куатро, непонимающе глядя вниз, где по его животу размазалась сперма Джагерджака, и от этого неприятного чувства захотелось поскорее избавиться. В остальном же… Да, это было необычно. Улькиорра и сам не ожидал от себя такого. Но Гриммджоу явно умел выбешивать и срывать терпение, тем самым все же нарушая размеренность жизни Шиффера. — Не отпускаю тебя так просто, — Гриммджоу понимал, что сейчас Шиффер постепенно приходит в себя и совсем скоро станет прежним отмороженным Куатро, которому было насрать на все, кроме дражайшей задницы Айзена-сама, — и пока ты не ответишь мне, какого хрена на тебя нашло, я тебя не выпущу. Или тебе придется меня все-таки убить. А Улькиорре почему-то и не хочется его убивать, хоть Секста и явно напрашивался. Вместо того, чтобы пробить ему грудину, Шиффер снова смотрит на заваленную шкафом дверь, затем на Гриммджоу, и, взяв его за волосы, тихо шепчет: — Ты. Меня. Бесишь. И ты за это поплатишься. Гриммджоу призывно улыбается и, когда Шиффер вновь начинает двигаться в нем, гортанно стонет, хватая его за плечи. Тело у Шиффера совсем не костлявое. И, чувствуя, как под кожей перекатываются крепкие мышцы, Гриммджоу снова и снова сходит с ума. Утром он проснется один. А после собрания Улькиорра встретит его в коридоре и, бегло взглянув, пройдет мимо, скрывшись в тех покоях, где Гриммджоу Джагерджак его выбесил несколько раз за ночь. И Секста беспрекословно пойдет за ним.