зарисовки на коленке

Харучиё видит сны. Иногда - обычные, пропадающие из головы спустя несколько минут после пробуждения, иногда - приятные, оседающие где-то в подкорке сладкой пыльцой. Иногда - кошмары, в последнее время - почему-то чаще обычного, возможно, сказывается завал на учёбе - но утром Санзу просыпается совершенно вымотанный, будто и не спал вовсе, позвоночник то и дело прошибает насквозь неприятной болью от копчика до затылка, а в глаза будто песка насыпали - Харучиё трёт их, видимо, слишком долго, потому что, закончив тереть, внезапно обнаруживает себя в совершенно незнакомом районе, хотя буквально секунду назад был в паре шагов от станции. На улице прохладно, несмотря на давно наступивший апрель, а карманов на куртке Харучиё нет, перчаток нет с собой тоже, и пальцы быстро начинает покалывать от морозного воздуха - хорошо ещё, что маску догадался надеть. Мимо с противным грохотом проносится поезд, и Санзу думает, что слишком устал даже для того, чтобы вернуться к станции вдоль железнодорожных путей. -Харучиё? -спокойный голос над ухом заставляет вздрогнуть, но Санзу, в общем-то, даже оборачиваться не нужно, чтобы узнать говорящего. -Что делаешь тут? Капитан, как обычно, собран и невозмутим - окидывает его равнодушным взглядом, хотя встретить тут явно не ожидал. Слегка изгибает бровь, заметив его посиневшие руки, но вслух ничего не говорит. Санзу сглатывает. -Тут опасно, Харучиё. Торговля наркотиками, все дела, думаю, сам понимаешь. -Я… Мучо-сан, я… Хочется убежать. Хочется спросить, что в таком случае тут забыл сам Муто, несмотря на риск получить крепкий подзатыльник за такую дерзость. Соврать хочется тоже - но капитану врать бесполезно, поэтому Санзу, сжав кулаки и глядя капитану прямо в глаза, твёрдо заканчивает: -…потерялся. Ясухиро смотрит на него несколько секунд, не моргая. Затем улыбается. Харучиё врёт - это прекрасно слышно по его сбивчивому рассказу. Врёт не со зла и не о важных вещах - и это прекрасно слышно тоже, по крайней мере Муто, с высоты его опыта общения с разными - иногда не слишком отягощенными моральными принципами - людьми. Санзу понимает это тоже, но продолжает тараторить, рассказывая, как именно этот конфуз произошёл - лучше получить за враньё, чем признаться капитану, что поехал забирать подарок для сестры, он ведь до этого соврал, что братьев и сестёр у него нет. Муто хмыкает, легко выдерживая взгляд аквамариновых глаз, направленный на него в упор - того и гляди, появятся слёзы, но Харучиё упрямый, Харучиё скорее умрёт, чем моргнёт до того, как ему поверят - или сделают вид, что поверили. В конце концов, хорошие заместители на дороге не валяются - у Санзу, конечно, всякое случалось, но в этом он тем более никогда не признается. -Пойдём, выведу тебя к станции. Тут недалеко, минуты три - и справа будет раменная, а слева - почта и подземный переход, а оттуда до станции рукой подать, -в ответ на вопросительный взгляд Харучиё Муто хмурится и добавляет: -Я этот район хорошо знаю, раньше с парнями закупались тут. Харучиё послушно семенит за капитаном не три минуты, а как минимум пятнадцать - руки успевают заледенеть настолько, что пальцы гнутся с трудом, а кожа приобретает оттенок не очень свежего трупа. Наконец через дорогу, прямо за черно-белой лентой наземного перехода, вырастает закусочная - слева. Ясухиро хмурится, а Санзу беззвучно фыркает в маску - получить целую миску горячего рамена всё-таки намного лучше, чем подзатыльник.