Серебряный Принц, или Одиночество - это поправимо

Глава 16

      Тут уже не выдержал Грейд:       — Ты вконец обнаглел?! Как с Хозяином разговариваешь! И вообще, соображаешь, о чём просишь?!       Я не остался в долгу.       — Это ты — тупой идиот, который дальше своего носа ничего не видит! Нам и без того придётся разрываться между Зитром, Митром, массажистом, репетициями и примерками, а у Айра, между прочим, еще и ночная работа есть! Ты подумал, как мы будем за собой везде охранников таскать? Да они прибьют нас уже через несколько часов, после такой беготни!       Грейд рванулся ко мне, но его удачно перехватил Рин.       — Не горячись, он прав.       — Почему ты во всём ему потакаешь! — взорвался белобрысый. В небесно-голубых глазах плеснула ревность и боль. Подобное я уже видел. Схожее выражение лица у него было, когда Рин обнял меня на заднем сидении в машине.       — Я вовсе не потакаю. Когда успокоишься, то поймёшь, что в его словах есть смысл. Всё равно они никуда отсюда не денутся. Один — контрактник, бежать ему нет резона, он же за деньгами пришёл, если уйдёт — останется без гроша в кармане, а обратно, согласно тому же контракту, его не возьмут, сколько бы ни просил. Повторно контракт ни с кем не заключают. Другому — вообще, идти некуда. Я однажды столкнулся с его родителем, могу сказать, что и сам бы от такого сбежал, и то, что Малыш попал к нам, не худший вариант, даже если он сам этого не понимает.       Настроение враз испортилось. М-да, здорово меня обломили, Рин за словом не полезет в карман.       — А, чтобы всем было спокойнее — за ними постоянно будут наблюдать по мониторам. И если охрана заметит что-то подозрительное, этих красавцев ожидает неделя карцера, а потом Лерд. Он давно уже выпрашивает у меня свежее мясо. Я доходчиво объяснил или, для особо одарённых, повторить? — Это Рин уже к нам обратился. От его последних слов стало дурно, я держался из последних сил, чтобы не закричать: «Значит, вот какую участь ты мне уготовил?! Сначала заморишь голодом, а потом отдашь на съедение Людоеду?! Мясник!»       — Я еще не закончил. Разрешение на свободное перемещение, как и дополнительное средство для отращивания волос Айру, и всё остальное, вы получите только в том случае, если я, Зитр и Митр, одобрим ваши эскизы. Это ясно? Дальше. Завтра после полудня мы соберём совет, вы оба должны на нём присутствовать, коль скоро хотите воплотить свои планы в жизнь. На случай, если мы решим не принимать ваше предложение, предыдущий проект остаётся в силе: Митр и Зитр делают Серебряного принца, Айр занимается своими прямыми обязанностями и отрабатывает новую программу с Малышом, всё понятно? А насчёт массажиста… С завтрашнего дня док вплотную тобой займётся, быстрее встанешь на ноги. Бумагу, карандаши и резинку вам принесут, распоряжусь. На этом — всё, — он уже собрался уходить, как подал голос, до этого непрерывно молчавший Рыжик.       — Подождите, — было сильно заметно — он расстроен настолько, что с трудом заставлял себя говорить. — Разрешите мне сегодня не выходить на работу, иначе, утром я лягу спать и после полудня вместо эскизов мы принесём Вам девственно-чистые листочки.       Рин задумался на несколько секунд, и утвердительно кивнул.       — Хорошо, разрешаю, но только на один день. Смотри мне, чтобы больше не было никаких прогулов! — и вместе с Грейдом вышел из комнаты.       — Что же ты наделал, Малыш?! — Айр в отчаянии схватился за голову, по щекам покатились, долго сдерживаемые слёзы. Я бросился к нему и обнял, мы вместе рухнули на кровать, Рыжик продолжал беззвучно плакать.       — Я действительно не понимаю! Что произошло?! — пришлось встряхнуть его за плечи, в надежде выбить хоть слово. Бесполезно. Тогда я рванул в ванную, набрал под краном полный рот воды и брызнул Айру в лицо. Он резко всхлипнул, и только после этого затих.       — Ну же, говори! — я сам находился на грани истерики. Что же такого страшного я успел натворить?! Неужели на Айра, в высшей степени подействовали угрозы Рина?       Наконец, он снизошёл до ответа.       — До тебя еще не дошло, что нас отсюда ни за что не отпустят? Ни-ког-да. На все эти угрозы наплюй, они даже выеденного яйца не стоят. Нас теперь и пальцем никто не тронет. Все дружно, включая Грейда, будут ходить на цыпочках и пылинки сдувать.       — Почему? — я и правда ни о чём подобном не подозревал.       — Какой же дурак станет резать курицу, несущую, вот такие, — он для наглядности широко развёл в стороны руки, — Золотые слитки. Эх, Малыш, Малыш, почему же ты не посоветовался со мной, прежде чем подкидывать начальству сногсшибательные идеи? Я же канцелярские принадлежности просил для того чтобы начертить схему твоей сольной программы. Тренировался бы днём, пока я после работы отсыпаюсь. А, — безнадежно махнув рукой, он стёр воду с лица той же ладонью.       — Да откуда ж я знал, что они это серьёзно воспримут! Хотел только, чтобы Грейд от нас отстал, вот и высказал вслух, первую попавшуюся подходившую по смыслу причину. Кто мог предвидеть, что моя фантазия плачевно обернётся! Что нам теперь делать?       Айр горько усмехнулся.       — Будем прорываться с боем.       — Ты всё же решился со мной?! — от радости я запрыгнул сверху на Рыжика, и от души повалял по кровати.       — Отпусти, иначе, тебя некому будет учить, ты же меня задушишь!       Чмокнув порозовевшую щёчку, я перепрыгнул на свою кровать. Пока мы ходили в зал, кто-то успел сменить мою окровавленную постель. Айр сначала прыснул от смеха, а потом во всю принялся надо мной хохотать.       — Ну, что я опять начудил?! — честное слово, мне это уже надоело!       — Дурачок, возьми, наконец, в руки сухой тампон, или снова испачкаются простыни. Их меняют раз в неделю по четвергам, а сегодня только вторник. Те, что сейчас находятся под тобой — исключение. Нравится спать на корке засохших пятен? Поудобней устраивайся, по заявкам телезрителей могу спеть колыбельную.       Я опрометью бросился в ванную. Даже не успел поблагодарить за предупреждение и спросить, откуда он знает, какой сегодня день недели, если мы сидим без календаря и часов. Нет, это какой-то кошмар, чувствую, прежде чем отсюда выберусь, свихнусь окончательно. Я включил горячую воду и стал под душ. Как хорошо! Дома, в чуть подогретой только зимой мылись, а так, почти круглый год — милости просим, не побрезгуйте холодненькой. Едва дотянулся, но всё же стащил с полки аккуратно сложенное белое махровое полотенце, тщательно вытерся и повесил его на свободный крючок. Про себя усмехнулся: здесь в наличии имелась плетёная корзина для грязного белья. Интересно, для какого, если все ходят голыми? Разве что полотенца туда бросать, ими-то как раз целый стеллаж напихан. Всё правильно, если подумать, в нашей работе гигиена — прежде всего. К клиенту положено выходить приятно пахнущим и чистым. Что-то я снова отвлёкся. Наконец использовал по назначению тампон, и с сознанием выполненного долга вернулся в комнату. Айр сидел на полу и, наподобие игральных карт, раскладывал перед собой чистые листы бумаги. Видимо, пока я мылся, принесли наш заказ. Я без спроса собрал всё обратно в небольшую стопку. Он удивлённо поднял на меня глаза, и молча ждал, чем я это наглое вторжение аргументирую.       — Передохни немного, сначала пообедаем и, как говорит наш док — приступим.       — Точно. Я как-то о еде совсем забыл. Рин может на нас прилично сэкономить. Когда идёт творческий процесс, не хочется на всякие пустяки отвлекаться.       Мне стало смешно.       — Не вздумай эту замечательную идею ему подать, иначе, до самого выступления будем сидеть голодными. Давай сначала разберемся с той, что я раньше успел подкинуть.       — Осознал? Уже хорошо. Считай, работа над ошибками. Теперь я должен твои ляпы разгребать.       — Прости меня, бога ради, я же не знал, — начал я подлизываться и канючить.       — Во-первых, незнание закона не освобождает от ответственности, а во-вторых, каждое твоё слово всегда будет использовано против тебя. Хорошенько запомни это, Малыш, а теперь пять минут изобрази тишину.       Я замолчал и лёг на свою кровать, обиженно отвернувшись к стенке. Ну и, пожалуйста. Пусть сидит один, если ему так больше нравится. Через минуту почувствовал, как он пристроился рядышком. Ага, голубчик, приполз? От лёгкого прикосновения я раздражённо дёрнул плечом, однако придвинулся ближе к стенке, освобождая больше места.       — Эй, ты чего? — Айр легонько погладил меня по макушке, — Я же подумать над проектом хотел, ты всё неправильно понял.       — А что, рядом со мной лучше думается? — сильно тянуло его поддеть, скажу по секрету, мне нравилось, как Айр на разные подколки реагирует.       — Ты себе даже не представляешь насколько, — его нос уткнулся мне за ухо и пощекотал тёплым дыханием шею. Я поспешно отстранился.       — Ладно, ладно, уговорил. Слезай с кровати, или через минуту между нами будет лежать охранник. Не забыл, что Рин обещал? Теперь за нами станут следить, еще пристальней.       — Не сегодня. Может, с завтрашнего дня, и то, если они одобрят все твои выдумки. Не забывай, нам нужно попытаться придумать что-то похожее на правду.       — А давай такую фигню наплетём, что они сами откажутся?       Айр потрепал меня по влажным после купания волосам. Вот не дают ему покоя эти патлы!       — Нельзя. Теперь всё должно выглядеть очень правдоподобно и на ура, иначе, начальство поймёт, что их пытаются провести, и Грейд собственными руками запорет нас до смерти.       — М-да, подкинул сам себе работёнку — все волки в лесу от зависти посдыхают! Только… я не смогу раздеваться у всех на виду.       — Не боись, у меня уже кое-какие намётки нарисовались, правда пока что — исключительно в голове. Главное, не спугнуть их оттуда. А что ты там с замком собирался делать, надеюсь, это пока актуально?       Кстати да, я про него совсем забыл, хорошо, что Айр напомнил.       — Давай сделаем так: ты начнёшь рисовать, а я незаметно составлю список, отдашь при случае своему охраннику, пусть подсуетится и всё необходимое принесёт. Раз сигнализации нет, нужно попробовать размагнитить замок, и тогда эта дверь в любое время суток будет для нас открыта.       — О.К.       После плотного обеда я проглотил таблетку, и мы принялись рисовать, точнее Айр принялся, а я всего лишь сидел в сторонке и тихонько за ним наблюдал. Чёрный грифель карандаша безостановочно скользил по белому полотну бумаги. Прямо под рукой появился шест, потом я узнал свои очертания, и рядом со мной — Айра.       — Ух ты, у тебя же превосходные рисунки получаются! Я бы никогда так не смог. Ты о своих талантах никому не рассказывал?       — Ти-ше, — он быстро прижал, испачканный графитом указательный палец к моим губам, — Даже не собираюсь. И без того засветился — дальше некуда. Я этих ушлых дельцов, как облупленных знаю, еще к какой-нибудь работе мигом пристроят — чтобы, так сказать, дар Божий в землю не зарывать. Нет уж, спасибо, с меня хватит, я и после клиентов еле ноги волоку. Вот соберу нужную сумму, и на волю. А уже там посмотрим, как и что. Может, действительно в «Институт искусств» подамся. Стану знаменитым на весь мир художником, будешь ко мне на выставки приходить.       — Обязательно! Если хочешь, я сам для тебя эти выставки организую!       — А для того чтобы нам этого достичь, не отвлекай меня сейчас, ладно?       — Извини, — я спрятал глаза и пристыженно замолчал. Айр продолжал рисовать и после ужина, и ночью. Я беззвучно сидел рядом и подавал новые листы. Наверное, только под утро он, наконец, устало потянулся.       — Вроде всё.       — Нет, не всё, — я повторно перелистал целую стопку рисунков, — Картинки получились очень красивыми, наверняка, начальство будет довольно, но у меня есть некоторые замечания. Например, вот здесь и здесь…       Айр выхватил у меня из рук бумагу и огрызки карандашей, что остались после многочасовой работы. Я не сразу заметил — оказывается, нам и точилку принесли, вовремя сообразили, что всё равно придётся за ней бегать.       — Давай спать, всё остальное — потом. Я уже ничего не соображаю.       — Согласен. — Глаза от усталости у меня прямо слипались, хотя я, откровенно говоря, ничего не делал. Мы погасили свет и легли, каждый на свою кровать, по-моему, я уснул на подлёте к подушке, во всяком случае, как опускал на неё голову — не помнил.       Нас разбудили, когда принесли завтрак. Я сонно зевнул, ну сколько нам удалось поспать, пару часов, не больше. Присмотрелся — стопка вроде выросла. Бросил завтрак и схватил новые листы.       — Куда грязными руками полез?! — оттащил меня от набросков возмущенный художник, — А ну, полож, где взял! Сначала поешь, потом посмотришь.       — Выходит, ты еще работал?! — я был сердит не меньше него, только по другой причине, — Почему меня не разбудил!       — А зачем? У тебя растущий организм, тем более с серьёзными ранами следует хорошо высыпаться. Ты же до утра из солидарности рядом со мной просидел, так хоть лёг и поспал немножко.       — Значит, ты меня обманул? Сделал вид, что очень устал, а сам…       — Нет, что ты, просто не спалось. Когда сильно устаёшь, организм дополнительно вбрасывает в кровь новую порцию адреналина, и вместо того чтобы попусту пялиться в потолок, мне пришла в голову идея нарисовать наши костюмы. Вот я этим и занялся. А потом честно лёг и уснул, нас же одновременно разбудили. Ладно, хватит препираться, давай есть, иначе, всё остынет.       Мы спокойно закончили завтрак и снова взялись за рисунки. Меня сильно заинтересовали костюмы. И правда смотрелись они восхитительно: под обвивающими бёдра прозрачными туниками виднелись тонкие ниточки стринг, плечи были прикрыты: у него — золотой, у меня — серебряной, накидками. На головах — какая-то сказочная феерия из перьев, но… Опять это: «НО»!       — По-моему, туники здесь лишние, — безусловно, кропотливый труд мне очень не хотелось обижать, однако, если и высказывать своё мнение, то прямо сейчас — пока, кроме меня, рисунки Айра никто не видел.       — Зато, как красиво висят. В крайнем случае — снимем. Прямо на сцене от них и избавимся.       — Я не буду устраивать публичное раздевание. Или ты забыл? Мы же договорились — только исполняем номер.       — А что, стринги прикрывают больше?       — Дело не в этом. Во-первых, я не хочу при всех ничего с себя снимать, это уже реально попахивает стриптизом, во-вторых, туника забьёт боди-арт и наряд получится аляповатым.       — Да, ты прав, — помедлив, кивнул Рыжик, задумчиво покусывая кончик карандаша. Странно, что он даже не спорил, а я думал, предстоит выдержать настоящий бой.