Серебряный Принц, или Одиночество - это поправимо

Глава 13

      — Лязиз, хватит упрямиться, отец увёз его с собой. Сегодня прекрасный вечер, давай не будем портить друг другу настроение. Если не хочешь здесь, я попробую открыть в гостиной дверь, вот смотри, она как раз выходит на террасу.       — Да чтоб я — и лёг на кровать этого серого нищего оборванца?! Я, сын первого советника?! За кого ты меня принимаешь! Всё! Я ухожу! Лучше слушать наставления Амира, чем с тобой время проводить!       Ага, речь всё же шла обо мне, а не о моём сыне. Ладно, живи пока.       — Лязиз, постой.       Я услышал звуки торопливых звонких поцелуев.       — Не могу тебя отпустить, мы и без того довольно редко видимся, особенно, когда дома отец. Ты же знаешь, как сильно мне нравишься. В беседках очень неудобно, мы уже пробовали не раз, а здесь плетёный столик есть, сядь на него, я хочу доставить тебе удовольствие. Отец — круглый дурак, если пренебрегает твоими прелестями, отдавая предпочтение этому убогому слепому. Я женюсь на тебе, как только стану правителем.       — Да неужели?       — Клянусь!       Краем глаза я заметил кокетливый взгляд через плечо, и утонченной красоты омега с тяжёлыми тёмно-каштановыми локонами, медленно опустился спиной на мой столик, забросив белокурому красавцу на плечи свои точёные ножки.       — Знаешь, — вдруг обернулся «десятый», — По-моему, в том углу напольная подушка лежит. Старый Эмиль совсем из ума выжил, раз оставляет на улице хозяйское добро. Пора его, на более молодого заменить. Но сегодня его промах пришёлся как нельзя кстати. Погоди, сейчас подложим под тебя эту подушку, и будет удобнее.       Я сидел — ни жив ни мёртв. Одно утешение — я настолько качественно прикинулся ветошью, что от живого человека не отличить.       — Нет. — На мускулистой шее сомкнулись изящные щиколотки. — Ну её, холодная, и наверняка уже отсырела. Иди ко мне, мальчик мой, — омега страстно выгнулся и потянулся за поцелуем.       Мне пришлось зажмуриться и заткнуть уши, чтобы не слышать скрип столика, похотливые стоны, и эти ахи и вздохи. Вероятно, любовники сильно разошлись, потому что минут через пятнадцать раздался сухой треск, а сразу за ним — испуганный возглас. Да уж, явно не везёт сегодня Лязизу. Что поделать, не предназначена для интимных забав мебель из лозы. Омега не упал, «десятый» успел его подхватить, вот только сам процесс был безнадежно испорчен.       — Говорил же! — с досадой шикнул разгневанный фаворит, — Не хочу я здесь этим заниматься! Слушайся старших, малыш, а теперь иди. Я сказал — иди! — отпихнув от себя неудовлетворенного Зуфата, он плюхнулся в плетёное кресло.       — Как же мы… — Вероятно, неудачливый любовник не собирался без реванша, проигранное поле боя покидать.       — Завтра встретимся. Ты первым уходи, не нужно, чтобы нас вместе видели. Я немного посижу и в гарем отправлюсь. Не бойся, я до сих пор на особом положении, по дороге меня никто не тронет. Если что — скажу, было душно, поэтому вышел прогуляться. Спокойных снов, мальчик мой, — омега трубочкой сложил губки для лёгкого поцелуя, — Я буду скучать.       — Что за жизнь! В собственном дворце нет ни одного уголка, где можно было бы спокойно без посторонних глаз побыть с любимым омегой! — в сердцах пробормотал расстроенный Зуфаттандил, сбежал по ступенькам и быстрым шагом направился к себе.       У меня безбожно затекли ноги, я уже готов был взвыть, ведь рассчитывал, что фаворит тоже уйдёт, но то, что я дальше услышал…       — Алло, — в его кармане завибрировал мобильник, и он тотчас ответил на звонок. — Что?! — полушёпотом вскрикнул Лязиз, — Вам заплатили! Ищите его, где хотите, вы обязаны выполнить то, что… приказал! Он не должен сюда вернуться! — Лязиз сбросил вызов и до хруста стиснул в кулаке несчастный телефон.       Чёрт, я не расслышал! Кто кому заплатил и что приказал? Кто! Кто не должен вернуться! Ну же, раз начал — говори! Я снова обратился в слух, и замер.       — Проклятый девятый Зуфаттандил! Думаешь, ты запросто можешь вышвырнуть меня из своей жизни? — внезапно зашипел сквозь зубы, взбешенный до предела фаворит. — Меня, сына первого советника, и самого красивого омегу государства?! Хоть мне уже двадцать четыре, я все еще выгляжу так, что глаз не отвести! Ничего, раз сам не захотел на мне жениться, меня в мужья возьмёт твой сын, мальчик — уже на меня клюнул, а уж я постараюсь расчистить для него дорогу. Зря я, что ли, столько времени твоего беременного истинного травил, прежде чем он сдох вместе с плодом! И вместо того чтобы давно быть рядом с тобой, я продолжаю гнить в этом гареме! Променял меня на слепого уродца, да еще умудрился ублюдка с ним настрогать! Какое чудовищное унижение! Только этого тебе показалось мало, ты вдобавок и провинцию ему подарил — да-да, ту самую, что я присоединить к своим владениям собирался! Ничего, в запасе есть почти год, прежде чем меня отправят обратно к родителям, а за это время многое может произойти, во всяком случае сегодня я услышал от твоего сына обещание, которое даст мне власть, даст то, в чём ты отказал мне с самого начала! Надеюсь, мы больше не увидимся, никогда! — Лязиз со всей силы пнул обломки стола и спрыгнул в сад, минуя ступеньки.       Не разгибаясь, я выполз из своего угла и упал на бок. Столь поразительных ночных откровений я никак не ожидал, слушать подобное без «пол-литры» — опасно для психики. Зато я многое узнал. Это не «десятый» в исчезновениях виноват, как я думал раньше, семнадцатилетнему мальчишке просто задурили голову. Искусно разжигая ненависть и ревность, его нагло используют. Отчаянно хотелось закричать: «Спасайся, кто может, омега рвётся к власти!» Ну, что за народ, вроде всё у них есть, так отчего же мирно не живётся? Мой муж когда-то пригрел на груди змею, а она кусается и жалит ядом всех, до кого способна дотянуться. Зуфаттандил девятый, министры и секретари, Радзул, потом отец и мой сын, все они пострадали от этого чудовища в образе премиленького ангелочка. И ведь предупредить некого. К «десятому» не пойдёшь, с влюбленным бесполезно разговаривать, какие бы доводы я ни приводил, он всё равно не поверит, а больше никому и не скажешь о таком. Мимоходом глянул на часы в гостиной — начало второго, вот это я задержался! А мне еще как-то зверя вызывать. Уже времени не хватит искать какой-нибудь городской парк, до рассвета нужно успеть вернуться больницу. Что ж, отойду подальше от окон. Риск, безусловно, велик, но у меня не оставалось выбора.       Я прошёл вглубь сада — туда, где деревья гуще всего росли. Кое-как продрался сквозь кустарник, на маленькую естественную полянку. По-моему — то, что нужно. Снял одежду и повесил на кусты, ветка протестующе скрипнула, ничего, милая, потерпи. Бр-р, как холодно! Я вздрогнул, потирая предплечья, и невольно переступил с ноги на ногу. А дальше что? Постоял с минуту, и понял, что надолго меня не хватит, либо зверь появится, либо — одеваюсь и ухожу.       — Эй, — стукнул я костяшками пальцев себя по груди, — Ты там?       При этом чувствовал я себя — конченным идиотом. Стоит голый чудак, и беседует с собственной грудной клеткой.       — Эй, — я повторно попытался дозваться, — Слышишь, выходи!       Полный ноль. Ну, и что мне делать?       — Давай знакомиться, что ли? Меня зовут Линк, — предпринял я последнюю попытку. Если сейчас ничего не получится, то всё, больше ждать не буду. Раздался какой-то звук. Я от испуга присел, с отчаянием вглядываясь в кусты — показалось там кто-то зевнул. Вот, чёрт, если меня застукают за этим занятием — казнят на месте!       «- Ну», — послышался недовольный голос.       — Ой! — вскрикнул я от неожиданности, быстро озираясь по сторонам. — Ты кто?       «- Конь в пальто. Сам позвал и еще спрашивает!»       — Волк?! — ахнул я, — Ты и разговаривать умеешь?!       «- Ты тоже, видимо».       — Хм, — решил я пока ничего не говорить по поводу хамства своего зверя, — Как получается, что тебя нет, а я тебя слышу?       «- Потому что голос мой, в твоей дубовой голове!»       — Да-а? — искренне удивился я. С ним что, действительно можно мысленно вести беседу? Ничего не поделаешь, нужно попробовать. Я ощущал себя душевнобольным, прямо раздвоение личности какое-то, вроде я один, а на самом деле — меня двое.       «- А ты где?»       «- Тебе в рифму ответить или сам допетраешь?»       «- Ты почему так со мной разговариваешь?! — в конце концов не выдержал я и возмутился. Если это часть меня, то обязательно по-скотски со мной обращаться? Или это я ему позволяю? — А ну, выходи!» — пора ставить точку в этом идиотском диалоге. Ой, а я и впрямь, мысленно с ним говорил!       «- Как! Ну как я выйду, если ты, болван, сидишь скрюченный?!»       Он у меня скоро допросится. Провидец сказал, что своего зверя нужно держать в узде? Вот я на этого строптивца уздечку и надену! Единственно, на место поставлю чуток. Оборотка, милый друг, она хуже поноса. Я закрыл глаза и увидел перед собой эту зверюгу. Дух захватывает — красавец какой, пушистик серебряный! Шерсть густючая, длинная, сам гибкий, изящный, настоящий волк, хвостом не виляет, шею не поворачивает, только корпусом. О, уселся, за ухом чешет. Я дотянулся до него и ткнул пальцем в бок. Сильный, гад, мускулы прямо играют.       «- Ай!» — донеслось до меня недовольное. Обломилась зверюга с почесушками. Теперь кое-что попробуем. Я представил вокруг него клетку. Получилось! А у меня, оказывается, очень богатое воображение. Зверь недоуменно огляделся, а потом как рванётся, аж местами железо погнул! Фигушки, со мной твои выбрыки не прокатят! Я мысленно увеличил прутья до толщины руки. Ага, задёргался. Клетка маленькая, узкая, в ней толком и не развернуться.       «- Что ж, продолжим процесс воспитания. Будешь слушаться меня и уважать? Если нет — тогда так и оставлю, а то неохота возиться с тобой, блохастым».       Зверь обиженно засопел, но покорно положил голову на передние лапы.       «- Выходи давай», — лишь стоило исчезнуть клетке, как оглушительно зарычав, он прыгнул вперёд, однако я был к этому готов, и на его шее затянулась серебряная петля, обмотанная несколько раз вокруг какого-то дерева. Ствол натужно затрещал, но выдержал. Зверь взвыл от боли и забился в судорогах. Ох ёлки-палки, кажется, я переборщил. Быстро растворил в воздухе металлическую удавку. На шее и спине у волка остались кровавые следы там, где прикоснулась цепь.       «- Прости, — я осторожно погладил пушистую мордочку, — Честно, не знал».       «- Не знал он, — буркнул зверь, — Думай, прежде чем делать! Ты никогда не слышал, что серебро для оборотней — это смерть?! На своей бы шкуре попробовал!»       «- Разве на меня тоже действует?»       «- А ты как думаешь? Если рискнёшь, можешь проверить».       «- Благодарю, как-то не хочется». — Я в жизни не озадачивался этим вопросом, да и серебро ни разу в руках не держал. Что поделать, не было у нас в доме серебряных предметов, только в магазинах их видел. Секундочку, а разве во дворце столовые приборы не из серебра? Значит, всё дело в обороте, до первого появления своего «волка» — ни у кого, ничего подобного бы не произошло.