Серебряный Принц, или Одиночество - это поправимо

Глава 4

      Рин донельзя расстроился, что один из зачатых детей оказался бетой. Собрался поговорить с Линком и убедить его от уродца избавиться, вот только бдительный Зуфат к супругу его не пустил. Заставил выслушать себя прямо на пороге.       — Уродцу, говоришь? — Он искренне за малыша обиделся. — Это ты Литу и Тину при встрече скажи, посмотрим, что они ответят.       — Я не хочу, чтобы мой ребёнок…       — Что не хочешь? Чтобы он вырос сильным, умным и большим? И с каких, интересно, пор — он стал твоим? Прости, но это наши с Линком дети. Ты, если изъявишь желание, можешь принимать участие в их воспитании, так же, как я иногда играю с Линри, и в дальнейшем собираюсь его учить. Однако все важные решения относительно этих детей принимаем мы, иначе, я буду вынужден ограничить ваше общение, тебе понятно? И если ты хоть словом, хоть взглядом, обидишь его или Линка, будешь иметь дело со мной.       — Не смей мне угрожать!       — А то, что? — подался вперёд Зуфат, — Пойдёшь орошать под моими окнами кустики? Ой, как страшно! Мало я тебя прошлый раз потрепал, добавки хочешь?       Рин рассвирепел, и едва на консорта не бросился. Он еще с прошлого раза не отошёл, когда его заставили пройти оскорбительную процедуру со стаканчиком. О ней ведь знали все! Линк, в очередной раз, плюнул в душу и макнул его мордой в грязь. И этот Зуфат, со своими нравоучениями уже стоит поперёк горла.       Грейд вклинился между ними, предотвратив своим появлением назревавшую драку.       — Вас совсем нельзя одних оставить, что ли? Чего вы снова не поделили! — Его всё больше настораживало поведение Рина. С того дня как муж прошёл оборот, он стал другим. Начал меняться, и не в лучшую сторону, а тут Линк своей течкой подлил масла в огонь. Потом — эти дети.       — Я хотел… — попытался объяснить свою позицию Рин, но Зуфат его перебил.       — Ты хотел уговорить Линка убить ребёнка! Убирайся! И с подобными предложениями не смей к нам больше подходить!       Рин развернулся и рванул по коридору, Зуфат озабоченно посмотрел ему вслед.       — Грейд, задержись на минутку, нужно поговорить. — Он дождался, когда тот подойдёт почти вплотную, и тихо зашептал на ухо, чтобы в комнате не было слышно. — Рин без истинной пары сходит сума, тем более, что Линк сейчас беременный. Рина и без того тянуло к нему, теперь добавились малыши, а Линк его к себе не подпускает. Рин толком даже не видит его, и становится просто опасен. Беги в Храм Луны, спроси у жреца совета. Омеги должны разбираться в таких вещах. Он долго живёт, надеюсь, что-нибудь придумает, иначе, это плохо кончится. Для тебя и ребёнка — в первую очередь. В приступе неконтролируемой ярости Рин вполне способен кого-то убить. Передай жрецу, пусть срочно принимает меры. Ты пойми, я никому не хочу навредить, тем не менее — если встанет вопрос о сохранности членов моей семьи, я миндальничать не буду.       Впрочем, помощь жреца не понадобилась, проведать Линка зашёл старый Ральт, который так и остался жить у Джеда. Пару недель старик отсутствовал — ездил могилки внука и сына навестить, поэтому последние события благополучно пропустил. Узнав о проблеме, он схватился за голову:       — Вы все ополоумели, что ли?! Разве можно, взять и не пустить истинного к беременной паре! Конечно Линку будет плохо, вам крупно повезло, что срок маленький, поэтому он пока жив! А вы удивляетесь, почему Рин сходит с ума. Скажите спасибо, что он весь дворец по камушку не разнёс, пытаясь добраться к своему омеге, сам поражаюсь невероятной выдержке! — Ральт споро плеснул из графина в стакан простой холодной воды и залпом выпил. — Рин должен постоянно рядом с Линком находиться.       — Нет ничего проще, — пожал плечами Зуфат, — Пускай себе сидит в кресле, если это столь необходимо, но исключительно в моём присутствии, либо в присутствии слуги. Короче, один на один со своим мужем я его не оставлю!       — Вы что-то путаете, господин. Мужем Линка как раз является Рин, а не Вы. Их создала сама природа. Уж простите меня, старика, только не Вам с ней спорить и её выбор судить. Извините за прямоту — у Вас ведь тоже был истинный, неужели не помните, как всё происходило? В общем, так — Рин должен регулярно касаться Линка, пусть хоть за руку его берёт.       — Угу, — скептически кивнул Зуфат, — Дай Рину палец — откусит по самое горлышко. Не хватало еще, мне его с Линка снимать!       — Не хочу с Вами торговаться, Вам решать. Значит, вот что я вам всем скажу: если Рин не будет всё время касаться и подпитывать энергией Линка, до родов мальчик не доживёт. А теперь с этим знанием — делайте, что хотите. Если детей вам не жалко, пожалейте хотя бы его! — Ральт сердито фыркнул, подсел к Линку и, утешая, принялся гладить по голове, потому что после жестоких слов, тот свернулся калачиком и тихо плакал.       — Извини, что тебе пришлось это слушать. И не обижайся на своего альфу, вероятнее всего, Рин рос без отца в неполной семье, воспитывался одним омегой, и привык, что всегда заботятся лишь о нём самом, а окружать вниманием кого-то — он попросту не умеет. У каждого действия существует причина. Вопреки известному высказыванию: «многие знания — многие печали», всегда задавай себе, казалось бы, обычный вопрос: «Почему?», и поверь, тебе откроются удивительные вещи.       — Знаю, я тоже стараюсь во всём докопаться до сути, но Рину я не доверяю.       — Он понятия не имеет как правильно с тобой обращаться, и не ведает, как в твоём присутствии себя вести. Не забывай, что любой взрослый лишь кажется сильным и большим. В глубине души мы остаёмся такими, какими пришли в этот мир, то есть — капризными и маленькими. Кто-то с этим справляется на раз, а кому-то не дано. Если в омегах природой заложена чуткость, и они всегда беспокоятся о других больше, чем о себе, то альфы… да они сами все, как дети! И относиться к ним нужно соответственно — с любовью и снисхождением. Понимаю, тобой движет не утихающая боль и обида. Потерю своего ребёнка, ни один омега никогда никому не простит. Но хотя бы для здоровья детей, которых ты сейчас носишь, ты обязан его присутствие какое-то время перетерпеть. Да-да, омегам не привыкать — ради других наступать себе на горло.       — Прошу прощения, с Вашей позицией я не согласен. — Линк вытер слёзы и нахмурился. — Во-первых, нет ничего более постоянного, чем временное, во-вторых — взрослый мужчина, как бы хорошо к нему ни относились, не должен пользоваться чужой добротой, чтобы тешить своё эго и поступать, как малое дитя. Такой индивид считает себя пупом Земли, на самом же деле является, извините за выражение, жопой Мира. Ему нужен не супруг, а нянька! Если сердобольный слабый пол испытывает острую потребность о ком-то заботиться, пусть лучше займётся благотворительностью, в мире полно тех, кто в этом по-настоящему нуждается, в конце концов никто не запрещает кормить птиц или бездомных животных! Страшно представить, скольких бедолаг сгубила обыкновенная жалость, себя бы лучше пожалели и своих малышей, потому что любой омега, в голове которого имеется хоть капля ума, сознаёт, что у него будут свои дети, а чему их сможет научить это нечто — ни муж-ни отец, какая жизнь ждёт самого омегу с таким альфой? К тому же от дураков — умные дети не рождаются. Встретить истинного удаётся далеко не каждому, поэтому при выборе партнёра возникает резонный вопрос: зачем метать бисер перед свиньями? По моему разумению, детей можно нарожать сколько душе угодно, а мужа выбирают одного на всю жизнь, и лучше всего, с самого начала не потакать глупым альфьим капризам, ведь каждый из нас хочет видеть рядом с собой настоящего мужчину, потому что любви заслуживает — лишь достойный!       — Даже у достойного альфы, на первом месте стоит он сам, на втором — его работа, а омеги в его жизни занимают только третье место.       — Пусть так, но третье место тоже должно быть призовым! Альфы прекрасно понимают: за всем, что у них есть нужно ухаживать. За домом, машиной, одеждой — это для них в порядке вещей. Почему в таком случае выстиранная рубашка или отглаженные брюки важнее, чем супруг и собственные отпрыски? Партнёр обязан уделять достаточно внимания своей половинке, рядом с ним омега не должен чувствовать себя ненужным, обычным домработником или рабом. Если подобное происходит — омеге следует гнать негодника в три шеи, пока душой в него не врос, тем более, пока не появились дети!       — Уважаемые, давайте не будем затевать сейчас спор, вы оба всё правильно говорите. Взаимность в отношениях никто не отменял, просто во всём должно присутствовать чувство меры — в чём-то необходимо уступить, а когда и проявить твёрдость характера, — подал голос жрец. Грейд всё же разыскал его и попросил совета. — Супругам положено в равной степени принимать участие в делах семьи и воспитании ребёнка, всегда надлежит помнить, что дети копируют поведение взрослых. Если кто-то непочтительно относится к своей половинке, то дети, соответственно, второго родителя тоже ни в грош не будут ставить, а когда вырастут, стереотип такого поведения начнёт работать уже в их собственной семье.       Линк неохотно отвёл от Ральта взгляд, заставил себя сосредоточиться и внимательно слушать.       — К вашим словам мне больше добавить нечего. Могу лишь порекомендовать всем собраться и куда-нибудь съездить. Сменить обстановку, так сказать. Ваше Величество, — обратился старик к консорту, — Наверняка есть места, где Вы с Линком хотели бы побывать, и сына обязательно с собой возьмите. Поверьте, это пойдёт на пользу всем вам.       — Вы предлагаете тащить беременного Линка неизвестно куда?! — предельно возмутился Зуфат.       — Почему нет, собственно? Беременность — это не болезнь, а рядом с истинным ни Линку, ни детям, ничто не угрожает. И с Вами ему не страшно ничего. Поймите, я ни на чём не настаиваю, только хочу помочь. Подумайте над моими словами. Кстати, Грейд, Вы извините, что я по-простому — почему Вы до сих пор здесь стоите, разве Вы не слышали, что Линку нужен Рин? Будьте добры, пригласите сюда своего сожителя, и поторопите его, пожалуйста.       Грейд стоял, мрачнее тучи. Возлюбленный снова ускользал у него из рук. Сколько ни бился, сколько ни старался, считай, всю жизнь положил, чтобы быть с ним, вроде и ребёнок уже есть, а каждый раз, как из-под земли, вырастают новые препятствия. Как же всё достало!       За дверью раздалось странное позвякивание, громкий шорох и обиженный скулёж. Все, кто находился в примыкавшей к королевской спальне гостиной, дружно переглянулись и удивленно уставились на закрытую дверь — с той стороны кто-то принялся её настойчиво царапать. Сцепив от досады зубы, Грейд пошёл открывать, всё равно ему нужно было идти за Рином.       — Кому там делать нечего! — раздраженно распахнул он створки, но испуганно охнул, прижал ладони ко рту и медленно сполз по стенке.       В дверном проёме, посверкивая любопытными яркими глазками, стоял изумительно красивый угольно-чёрный щенок. Он цепко держал зубами погремушку. Железные колокольчики при малейшем движении издавали пронзительный звон, резкий звук малышу очень не нравился, он потешно тряс головой, пытаясь от него избавиться, но выходило только хуже, а расставаться со своей игрушкой, он явно не хотел. Ситуация выглядела до ужаса комичной, если бы не странная реакция Грейда.       — А кто это у нас тут такой славный! — первым сориентировался Ральт, — Ну, заходи, раз пришёл. — Он подхватил волчонка на руки и попытался погремушку отобрать — беспрерывный звон не ему одному действовал на нервы.       — Не нужно, оставьте, — едва слышно прошептал Грейд, — Это его любимая, там ручка хорошая, её очень удобно грызть.       — Так это… Ирнил?! — Ральт ошарашенно уставился на щенка. Малыш без всяких стеснений поудобней на нём умастился, зажал передними лапами игрушку и с упоением принялся её кусать.       — О небо, — простонал Грейд, когда немного пришёл в себя, — Теперь мой сын — дикий!       Ральт оставался совершенно спокойным, и покачал головой:       — Не паникуй. Дикими становятся в случае, если зачатие произошло, когда омега и альфа обернулись волками; если омега совершил оборот будучи беременным, либо во время кормления грудью; или, если перекинувшегося в волка малыша кормить сырым мясом. А этот не дикий, он просто прошёл оборот, только по неизвестной причине произошло это слишком рано. Мы с маленьким Айром подобное уже проходили, правда, Линк?       Тот промолчал, лишь вскользь отметил, как крупно ему повезло, ведь по незнанию, на скале пытался дать своё молоко сыну. Хорошо, что после сильных переживаний оно окончательно пропало.       — Где Рин, — Линк вцепился в изголовье кровати и сидел ни жив ни мёртв. — Кто последний раз его видел?       — Стало хуже или что-то тревожит? — заметил неладное жрец, и тут же пересел к нему поближе. — Говори, не стесняйся, мы все тебе поможем.       — С Книлом что-то не так, раньше он был спокоен, а сейчас сильно мечется, воет и пытается выбраться.       — Что?! — вскинулся Ральт, но не успел договорить. В дверь заглянул старый слуга, сжимая в руке детскую бутылочку, а едва на глаза ему попался чёрный щенок со знакомой игрушкой, бухнулся перед Грейдом на колени.       — Простите, господин, прошу Вас, простите! Ребёнок оставался с отцом, когда я ушёл на кухню. — В оправдание он приподнял бутылочку, наполненную водой, с закрытой прозрачным колпачком соской. — А когда вернулся — в комнате никого не было. Я хотел найти господина Рина, но охрана его не видела, вот и подумал — может, он здесь, с Вами. — Старый слуга горько расплакался. Грейд, наконец, взял себя в руки, отлепился от стены и поднял старика.       — Ты ни в чём не виноват, успокойся. Ступай к себе, если понадобится — я тебя вызову. Только бутылочку с соской оставь, вдруг малыш пить захочет.       — Чего вы сидите, прячьте Линка! — неожиданно рявкнул на присутствующих жрец. — Вы разве не поняли, что происходит? Нир взял над Рином верх, а глядя на это, и малыш перекинулся! Рин пытается вернуть контроль, поэтому волк сюда пока не пришёл, но он альфа, он идёт за своим омегой и ни за что не отступится! Чего застыли, спасайтесь! Зверь с минуты на минуту будет здесь! Линк, ты вовремя заметил, как беспокойно ведёт себя твой волк. Коли так случится, что Книл вырвется на волю и ты обернёшься, то дети родятся дикими! Уговорами тут не поможешь, всё идёт на голых инстинктах, если ты знаешь способ, как Книла удержать, используй его немедленно!       Линк прикрыл глаза — внутри метался, рычал и заходился воем зверь. Не раздумывая ни секунды, он сосредоточился, собираясь вокруг Книла выстроить тесную клетку с толстыми железными прутьями подобную той, где его приручал, и вдруг ему до боли стало жаль своего зверя. «Ни он, ни зверь Рина не виноваты, что мы не сумели поладить».       «- Ли, прости, мой хороший, — потянулся он мысленно к Книлу, — Не обижайся, потерпи, мне тоже всё это не по душе, однако есть такое слово — «надо». Я не хочу сажать тебя в клетку или на цепь, но ты не можешь быть с ним. Не выходи к нему, пожалуйста, прошу! Ты должен выдержать, во имя детей. Умоляю, не допусти, чтобы тройня стала дикой. Ты же знаешь, теперь Рин будет находиться рядом со мной ради того, чтобы наши дети выжили. В их интересах мне тоже придётся многим жертвовать. Ну, что ты молчишь, ответь мне!»       Зверь с ним даже разговаривать не стал, обиженно свернулся в серебристый клубок и морду прикрыл пушистой лапой. Линк погладил его по вздрагивающей спине, и разом вынырнул в действительность от невообразимого грохота.       Пока он разговаривал с Ли, у входа в покои на скорую руку соорудили из мебели баррикаду. К сожалению, это не помогло. С одного удара мощных лап, толстая дубовая дверь разлетелась в щепки.       — Все вон! — заорал жрец, отодвигая замешкавшихся себе за спину. На пороге стоял, агрессивно настроенный огромный чёрный волк.       — Если он сдвинется с места… — предостерегающе рыкнул Зуфат, но жрец его перебил.       — Не вздумайте оборачиваться, иначе, один из вас определённо погибнет, и тогда пострадает Линк. Вы этого хотите? Уйдите все, вы его еще больше раздражаете!       Зуфат и Джед послушно отступили в спальню, где остался прикрывать Линка доктор Дир, и Ральт с испуганным волчонком на руках. Вот только комнаты друг от друга отделял лишь широкий арочный проём, там даже штор не было, чтобы избежать в закрытом помещении духоты.