Какого волка кормишь ты?

       Грюм потом сменил гнев на милость, точнее, на шизость. Как профессионал с многолетним стажем, он понял, что два человека с блэковской бесоебиной в крови обязательно начнут разрушать всю подпольную жизнь Ордена, а потому попытался максимально развести Сириуса и Тонкс. Он нагружал Тонкс заданиями, чтобы у нее практически не оставалось времени на шатания по штабу и бредовые идеи, на которые легко подговаривался скучающий Сириус.        Аластор разумно рассудил, что наиболее благотворное влияние на Тонкс мог бы оказать тихоня Люпин. И согласился на предложение Тонкс о сопровождении Люпина на его встречу с оборотнями. Римус, сказал Грюм, хороший, но мямля. С ним должен пойти кто-то типа тебя, Тонкс. Какая к черту разница: сидеть в ядовитом болоте, полном зубастых гриндилоу, или идти упрашивать гордых оборотней заключить с Орденом сотрудничество. По слухам, оборотни жили обособленной стаей где-то в лесах Уилтшира, точного места никто не знал, им придется договориться о встрече через посредников.        Тонкс долго думала, под какой же личиной ей пойти на опасную и непредсказуемую встречу. В итоге решила принять облик той бездомной, которую встретила на первом дежурстве на Кингс-Кросс. Грюм идею одобрил. Им нужно было максимально не засвеченное в магическом мире лицо.        Был уже промозглый октябрь. Римус и Тонкс добрались камином до ближайшего к месту встречи кабака в захолустье. За час минули кантрисайд, оставив позади старинные каменные дома, сплошь покрытые зеленым мхом, узкие речушки, звеневшие осенней прохладой, убранные тоскливые поля. А теперь шли по пролеску по пожухлой листве, лежавшей на земле желтым ковром. Бесконечный дождь прекратился еще вчера, листья подсохли и приятно шуршали под ногами. Воздух был прохладным и чистым. Тонкс радовалась неспешной прогулке, они с Люпином шли нога в ногу, достаточно неторопливо, чтобы морально и физически подготовиться к предстоящей встрече. Был бы здесь Грюм на метле, Тонкс бы уже выплевывала на бегу свои легкие, а так прогулку и неспешную беседу можно было даже назвать приятной.        — Интересно, сколько их будет? — Тонкс бодро шагала и гадала, какие они, эти другие оборотни? Те, что ушли от людей и теперь живут обособленно, ну, как хиппи? Грюм говорил, что они не очень-то жалуют обычных волшебников. А их предводитель Грейбек и вовсе по-настоящему опасный тип.        — Наземникус через своих информаторов договаривался о встрече. Я не знаю, — Римус передернул плечами. Чем быстрее они приближались к месту встречи, тем мрачнее становился Люпин. Он то и дело переставал вдруг отвечать на вопросы Тонкс, сильно замыкаясь в себе и утопая в невеселых мыслях. Перспектива встречи с оборотнями его, очевидно, не радовала.        — Ты начни говорить, а там уже как пойдет, — Тонкс огляделась по сторонам. Им дали очень расплывчатые ориентиры. Какая-то голубая сосна в виде креста. Полянка в лесу. Не могли в «Виверне» порешать, что ли? Оборотни развели секретность, которая могла посоревноваться по шизости с Грюмом. Наземникус сказал, что они прислали сову с письмом о том, где будет другое письмо, а там еще одна сова… Или Наземникус соврал. В любом случае скоро они узнают!        — Надеюсь, что нам вообще дадут что-то сказать, а не сожрут, — вздохнул Люпин, тоскливо озираясь по сторонам. Брови его нахмурились и образовали тревожную морщину на лбу, который пересекали четыре широких шрама.        — Ты прав, — фыркнула Тонкс. Они неплохо подружились с Римусом за последние несколько месяцев. Совместная деятельность на благо Ордена и для пользы для окружающих стала их важным связующим звеном. Тонкс ценила Люпина как деликатного, умного и спокойного собеседника. Люпин умел слушать сердцем, как-то так она однажды охарактеризовала его. Посмотрим, насколько им поможет сегодня дипломатия Римуса.        — Вроде вот, — Тонкс остановилась и запрокинула голову, изучая дерево на предмет соответствия ориентировке. И правда сосна. И правда сизо-серая с пушистыми иголками, отливавшими голубым на кончиках. В нескольких метрах от земли ствол дерева странным образом разделялся на три. Крест.        — Глаука, — прокомментировал увиденное Римус. — Редкая штука в наших краях.        — Ты сведущ в травологии? — искренне удивилась Тонкс.        — Я много скитался. И много читал, — Римус остановился у сосны и затравленно улыбнулся уголками губ вниз. Он вообще часто улыбался именно так. — Палочки сразу не достаем.        — Ага, Робардс говорил: никогда не начинай диалог с палочкой наголо, — вспомнила наставления наставника Тонкс. Только вот ей это нихрена не помогло.        Встреча была назначена на четыре часа пополудни. Солнце, пробивающееся сквозь серые облака, уже начало клониться к закату. Тонкс вдруг почувствовала нервное возбуждение. На подобном важном задании обычно ее сопровождал опытный и всезнающий Грюм, а без него стало немного боязно. Тонкс не знала, насколько хорош Люпин в боевой магии, если вдруг им придется отбиваться. Не хотелось бы, конечно, но события могли пойти по любому пути. Люпин выглядел совсем несчастным, будто бы его на поводке сюда притащили и заставили против воли общаться с… сумасшедшей родней.        Итак, Оборотни опаздывали. Что ж, Грюм говорил: если враг пока не появился, есть время оценить диспозицию, используй его с умом. Тонкс принялась бродить по полянке, прикидывая как можно использовать в бою саму сосну. И парочку небольших пней. В целом тут больше ничего и не было. В глубине души Тонкс надеялась, что до драки не дойдет, и они смогут выполнить поручение Дамблдора. Она видела, как нужны Ордену новые члены.        Она закончила с визуальным осмотром места, решив, что ствол сосны их одним-единственное преимущество, проверила свою фиолетовую кобуру, сейчас скрытую под старой мантией, которую они с Молли нашли на чердаке дома Блэков. От ткани несло затхлостью и плесенью, Тонкс надеялась, что оборотни сочтут ее запах предельно невкусным. Тонкс никогда раньше не сталкивалась с оборотнями лицом к лицу. Римуса она, кстати, к оборотням не причисляла. Потому что его характер никак не вязался с образом машины для убийств. Тонкс до сих пор помнила, как жутко кричала Пэнни по ночам, вновь и вновь переживая свой кошмар. Вот так выглядят настоящие оборотни. Смерть подруги Пэнни в когтях чудовища. А Римус хороший парень!        Тонкс бросила быстрый косой взгляд на спутника. Римус напряженно замер и глазел в одну точку, точно ожидая удара по щеке. Лицо его было преисполнено мрачной скорби. И изматывающего смирения. Тонкс сама догадалась, и Сириус часто намекал, что Люпин имеет реально огромные проблемы с самоопределением. Что он до сих пор не принимает свои особенности и всю жизнь несет ликантропию как проклятие.        — Римус, а, Римус, — Тонкс решила немного подбодрить его. — Скажи, а оборотни носят часы?        — Что? — Римус озадаченно нахмурился, не поняв шутки.        — Я говорю, оборотни но… — Тонкс не договорила и осеклась на полуслове, услышав характерный хлопок… Хлопки. Много!        Один, два, три хлопка! Оборотни аппарировали на полянку с бешеной скоростью. И уже превосходили их по количеству! Тонкс захлопнула рот, едва не прикусив язык. Сердце стало биться быстрее. Четвертый, пятый! На полянке появлялись… люди. Появлялись и словно вставали на давно оговоренные места. Шесть, семь, восемь! Они взяли Тонкс и Люпина в круг, закрывая пути к отступлению! Черт! Все пошло прахом практически сразу! Тонкс круто развернулась на каблуках, считая прибывших. Наземникус обещал лидера стаи, Грейбка, и еще пару подельников. Но никак не… Девять, десять! Тонкс зарычала про себя и попятилась ближе к Люпину, чтобы они могли встать спина к спине, что хоть немного, но увеличивало их шансы отбиться, аврорская выучка все сделала практически сама.        Тонкс смотрела на могучие тела, отмечая, что оборотни были намного выше нее и шире в плечах. Несколько мужчин и женщина. Все без исключения смотрели на парочку забредших в их лес чужаков с выражением превосходства на лицах. Тонкс сглотнула, почувствовав на себе плотоядные взгляды. Мужики открыто скалились.        И.        Нет.        Девушка замерла на месте, досчитав до одиннадцатого, который появился последним.        Скабиор.        Тонкс вытаращилась на дикого мужика, который хрен знает как оказался здесь.        Нет, нет, нет. Ее чуть было не стошнило в эту же секунду. Ком встал в горле, перекрыв кислород. Тонкс забыла как дышать. И надо ли вообще?!        Но да, это был он. Скабиор стоял в трех шагах от них с Римусом и скалился. Одетый в свое обычное бордовое пальто. С растрепанными космами. На знакомом до боли лице застыло глумливое выражение. Он скрестил руки на груди и выглядел внезапно очень устрашающе.        — Люпин, — ощерился Скабиор, окинув Римуса брезгливым взглядом.        А потом он перевел взгляд на Тонкс. Сердце пропустило удар. Тонкс таращилась в эти желто-зеленые глаза и… Молилась, чтобы он ее не узнал. А потом понимание со всей силы ударило ее по розовой макушке. Он здесь, потому что он оборотень. Тонкс тяжело сглотнула несколько раз. Скабиор оборотень. С которым она… Воспоминания закружились перед глазами. Но самым ярким вспыхнуло самое первое. Лютный переулок. Шоколадная девочка. Его губы. Ее зубы. Его кровь. У нее во рту. Шоколадно-кровавый поцелуй.        Твою дракклову мать! Она пила его кровь! Кровь оборотня. Девушку затрясло. Вообще-то, Тонкс, не только кровь. Она изо всех сжала кулаки, чтобы не выглядеть жалко. Перед глазами стояли черные размытые пятна. Воспоминания мелькали, причиняя боль. Тогда в клубе… Его руки на ее теле. «Шоколадная девочка, не было ли чего необычного в этом месяце». Его горячий шепот тогда в клубе. Он хотел узнать, не обратилась ли она?! Что? Это какая-то ошибка! Так не может быть!        — Говори, — Скабиор вернулся к разглядыванию Римуса. Тонкс отчаянно обернулась на Люпина. Выражение глубокой скорби никуда не делось. Они знакомы? Что происходит?        — Где Фенрир? — сипло спросил Люпин, не обратив внимания на насмешку.        — Фенрир занят, — склонил голову набок Скабиор, криво усмехнувшись. — Я за него. А теперь вижу, что и мое время потрачено впустую.        — Я буду говорить только с Грейбеком, — Люпин постарался звучать убедительно, но в голосе не было ни намека на уверенность. Он весь как-то сник и сжался, втянул голову в плечи, выглядел жалко. Особенно на фоне Скабиора, который с непринужденной грацией хищника нависал над Люпином.        — Я его правая рука, — расплылся в горделивой ухмылке Скабиор.        — Скабиор может говорить от лица Фенрира, — вдруг вперед вышла та самая женщина. Единственная женщина. У нее были длинные светлые волосы почти до бедер. На лицо падали седые прядки. Ей было ну сильно больше, чем самой Тонкс, она выглядела достаточно умудренной жизнью. Мать его, может быть? Тонкс оторопело слушала, как будто сквозь толщу воды. Женщина встала рядом со Скабиором, положила руку ему на плечо и прижалась своим телом к нему словно ластящаяся кошка. Так буднично, с ощущением своего полного права. Тонкс ошалело таращилась на происходящее. Почему она трогает его — так?! Почему?!        — Говори, Люпин, — Скабиор задрал выше подбородок. — Или вали на хер отсюда.        — Думаю, вы знаете, зачем я пришел, — устало ответил Римус, избегая взгляда Скабиора. И других оборотней. Он смотрел куда-то в сторону леса, словно надеясь, что если он будет игнорировать одиннадцать качков, его проблема мгновенно решится. — Вопрос тот же.        — Парни, найдите Наземникуса и откусите ему нахер башку, — досадливо поморщился Скабиор. — Он сказал, что с нами хочет переговорить уважаемый человек из министерства, а не это дерьмо.        — Я займусь, Скабиор, — послушно и, как показалось Тонкс, подобострастно кивнул один из мужчин.        Боже, что он несет? Тонкс продолжало трясти, она обняла себя руками, не в силах произнести ни слова. Она только смотрела, как бесцеремонно женщина лапала Скабиора прямо здесь, скользя руками по плечам и груди. Женское чутье не могло ошибаться: движения руки женщины были абсолютно… собственническими. Будто она была хозяйкой этого дикого оборотня. И сейчас то ли успокаивала его, то ли наоборот науськивала пуститься в бой. Тонкс тяжело сглотнула, наблюдая за беседой. Диалог, мягко говоря, не клеился. Римус совсем сдал.        — Волдеморт возродился и собирает сторонников, — Римус с трудом заговорил вновь, натужно подбирая слова. — Я хочу предложить стае занять в этот раз другую сторону.        — Нет, — обрубил Скабиор, перебивая Люпина. Он вновь перевел взгляд на Тонкс. — Мамулю свою привел?        Это ты мамулю привел! Во рту пересохло. Узнает? Нет? Тонкс собралась с силами. Она как-нибудь потом переживет этот крах сознания. Пока надо сделать так, чтобы они ушли отсюда живыми. Оборотни… Скабиор… оказывали им не самый любезный прием.        — Мамуля может надрать тебе задницу, если что, — хриплым от волнения голосом произнесла Тонкс. В глаза Скабиору она смотреть не стала. Вместо этого оглянулась по сторонам, отмечая диспозицию противников. Девять мужиков, весьма крупных, окружали их. На лицах застыло предвкушение расправы над глупцами, что посмели явиться в их лес. Они недобро скалились и глумливо играли бровями, глядя на тощую фигурку девушки. Тонкс порадовалась, что маскировка сработала. Она бы не хотела чувствовать настолько плотоядные взгляды на действительно своем теле. И не хотела знать, насколько далеко они могли зайти. И потом, Скабиор ведь шутит?        — Взять, — коротко бросил Скабиор, сделав небрежный жест рукой, на пальце блеснуло натертым рогом серебряное кольца в форме черепа антилопы.        Тонкс почувствовала, как синхронно окружавшие их оборотни сомкнули кольцо вокруг них с Люпином. Она физически ощущала их ненависть. И их жажду хорошей драки. Одиннадцать человек. Им не отбиться! Между ними осталась едва тройка локтей. Скабиор. Оборотни. Они были так близко…        — Подожди…те! — взвизгнула Тонкс и потянулась за палочкой, но в последний момент остановила себя и подняла руки примирительно. — Послушайте нас!        — Предложение, — вперился в глаза Тонкс знакомый, до жути необходимый желто-зеленый взгляд, о котором она столько не знала.        — Предложение? — оторопело переспросила Тонкс.        — Дамблдор не нашел более тупых послов? — Скабиор закатил глаза и обратился к Римусу. Тот все это выносил с совершенно страдальческим лицом. — Люпин?        — Дамблдор обещает для стаи достойную жизнь, — вновь попытался достучаться до них Люпин, но выходило крайне скверно. Римус не верил в то, что говорил.        — Достойную — как у тебя? — смерив уничтожающим взглядом Люпина, рассмеялся Скабиор недобрым, темным смехом. — Жизнь шавки на поводке?        — А чем поводок Темного Лорда лучше? — негромко проговорил Римус, глядя прямо Скабиору в глаза. Задиры его никогда не пугали. Римус вырос в обществе Сириуса и Джеймса, наслушался всякого.        — Темный Лорд вернет нам величие, — Скабиор сделал быстрый и плавный шаг к Люпину. Тонкс вся напряглась, глядя на него. Оборотень выглядел очень опасным, все инстинкты вопили, что нужно валить. Его глаза горели. А голос гремел над полянкой и исчезал вдалеке, эхом звучал в лесу. Первый шок от внезапного открытия сменялся новым. Каждое его новое слово больно жгло в груди. — Отдаст то, что положено оборотням по праву сильнейшего. Дамблдор не может предложить нам достойную жизнь, мы сами возьмем ее. Фенрир приведет нас к величию! Мы уничтожим всех, кто встанет на пути Стаи. Мы заставим волшебников страдать и истекать кровью!        Тонкс аж рот открыла от ужаса. Тут же прикусила губу. Дикий мужик говорил горячо, с искренней верой в свои слова. Что ты несешь, хотелось крикнуть ей. Но губы, которые она так опрометчиво целовала, складывали какие-то совершенно жуткие предложения.        — Волдеморт использует вас, как в первую войну. Никакой лучшей жизни у стаи не будет, только смерть, — покачал головой Римус. — Вы с Фенриром готовы убить всех оборотней?        — Мы с Фенриром, — сузил глаза Скабиор, еще больше сократил расстояние между собой и Римусом, подошел к нему почти вплотную, — вернем оборотням свободу. Мы не стыдимся себя. Мы хищники. Что нам даст Дамблдор? Аконитовое зелье в Луну? Подвалы? — с отвращением скривился мужчина. — Темный Лорд поможет нам быть равными с волшебниками. Он понимает, что нужно оборотням. Мы будем свободны. Никто больше не посмеет нам приказывать. Мы больше не будем пресмыкаться перед козлами из Министерства. И будем биться до последней капли крови, чтобы доказать свое превосходство! Мы сломим жалких магов, сокрушим их ничтожные надежды и уничтожим прежний мир!        Он был так близко, что Тонкс поплохело еще больше. Сердце гулко билось в груди. Скабиор выжидающе глянул на поникшего Люпина и медленно и победоносно ухмыльнулся. А потом развернулся и пошел туда, где стояла женщина. На лице которой Тонкс увидела искреннее восхищение и совсем не материнскую гордость. Женщина призывно раскрыла руки и бросилась к нему на грудь. Они стали дико сосаться прямо у всех на глазах. Мужики из свиты одобрительно свистели:        — Лупа!        — Скабиор!        Тонкс закрыла рот рукой, чтобы сдержать рвотный позыв. Кто эта женщина? Почему она трогает ее мужика?! Почему ее мужик сраный оборотень?! Все эти вопросы роились в голове, пока она наблюдала за ужасной сценой. Женщина извивалась в его руках. Льнула телом к его телу абсолютно неприличным образом. Ее руки с длинными ногтями скользили по бордовой коже плаща, по твердым мышцам, по волосам… Ну еще отсоси ему прямо здесь! Тонкс со всей дури прикусила щеку изнутри. Потом не смогла больше видеть, отвела взгляд. Оборотни продолжали восторженно галдеть. Наконец парочка разлепилась. Скабиор окинул всех ошалелым взглядом, в котором плескался желто-зеленый огонь.        — Еще раз припрешься сюда, я сам тебя убью, — пообещал Скабиор, ткнув пальцем в их сторону, а потом приобнял женщину за шею. Они исчезли. Равно как и остальные оборотни. Тонкс показалось, что он обратился к ней.        Тонкс не могла больше терпеть и упала на четвереньки. Ее вывернуло на пожухлую желтую листву. Ее рвало и рвало, будто что-то инородное пыталось покинуть тело. Хотя в этот момент инородным чувствовалось примерно все. Почему он оборотень? Как она не поняла? Дура! Абсолютная дура! И кто эта баба? Мать его, ага. С матерью так явно себя не ведут. Жена? Что?!        — Тонкс, — Римус попытался убрать ее волосы. Тонкс истерично замотала головой. Вытерла рот рукой. Слезы, безумно горькие, разъедали глаза. Она давилась слезами, рвотой и рваными вздохами.        — Мерлин, Тонкс… Что случилось? Экскуро.        Боль разрывала сердце. Тонкс решительно не понимала, свидетелем чего она сейчас стала. Кажется, ей вообще не стоило знать, кто такой Скабиор на самом деле. Правая рука Грейбека? Оборотень? Да еще и что, у него есть женщина?!        — Я… я пила его кровь, — прошептала Тонкс и снова разразилась немым плачем.        Римус озадаченно нахмурился.        — Чью?        — Мерлин, — Тонкс свернулась в клубок в тщетной попытке спрятаться от мира и стала качаться на месте. — Я пила его кровь.        — Скабиора? — опешил Римус, даже перестал гладить девушку по спине.        Тонкс часто-часто закивала головой.        — Я не знала, кто он, — шмыгнула носом в скрещенные руки, а потом со страданием заглянула в глаза Римуса. — Лучше бы я не знала, понимаешь?!        — Где ты его вообще нашла? Они сидят обычно в своем лагере, — изумленно прошептал Римус.        — В Лютном. Я должна была патрулировать с Лидс… Но рунеспуры… Она была в Мунго… А я там… — Тонкс трясла головой в неверии и тараторила так быстро, что Люпин ничего не мог понять.        Римус вновь бережно погладил Тонкс по спине, а потом будто бы смутился и убрал руку.        — Ты… эм… вы… добровольно? — попытался уточнить Римус тонкую и важную деталь.        Тонкс замерла, вперила отсутствующий взгляд в пространство и горько завыла.        — Он это умеет, — фыркнул Римус. — Раз стал правой рукой Фенрира и Лупа приняла его…        — Кто? — Тонкс слышала, как оборотни кричали про Лупу. Очевидно, они имели ввиду женщину, которая лапала дикого мужика… Но Тонкс даже примерно не понимала значения слова. И очень хотела узнать!        — Лупа — это главная волчица Стаи. Она может быть с Ульфриком, с Грейбеком в данном случае. Или с его достойным преемником, которого вожак выделяет на фоне остальных, — Люпин досадливо поморщился. — Раз Брида его приняла, значит, Скабиор действительно правая рука Грейбека.        — А «быть», — Тонкс попыталась подобрать какое-то другое слово, но голова гудела от слез, мозг плохо соображал. Она не могла придумать ничего лучше. — Трахаться, что ли?        — Кхм, ну, можно и так сказать, — Люпин деликатно прокашлялся. — Стая — это четкая иерархия, в которой есть Вожак и его ближайшие эм… соратники. Лупа — главная волчица. И есть еще Старший воин, второй после Вожака и Лупы. Обычно на эту роль претендуют реальные дети лидеров Стаи, но у Грейбека и Бриды не заладилось, как я помню.        — Не заладилось?        — Грейбек, насколько мне известно, просто предпочитает мужчин. А Брида всегда была очень свободолюбивой. Они не стали парой. Значит, в Скабиоре нашла что-то такое и возвысила до уровня Старшего воина. Теперь его все боятся и уважают.        — Они все тут двинутые… Мерлин, — Тонкс постепенно приходила в себя. Только слезы катились по щекам. Она слушала негромкий голос Люпина, который странным образом улучшал ее состояние, наполняя агонизирующую душу покоем. — Получается, Скабиор занял свое место через постель Лупы?        — Выходит так, — пожал плечами Люпин. — Только вот Скабиор должен хранить верность своей Лупе.        — Он… нет… Ох, черт! — Картинки разной степени пристойности завертелись перед мысленным взором. Тонкс страдальчески потерла лоб, силясь прогнать их. Он врал и ей! Он врал и своей Лупе! Вот же козел! Их поцелуй еще горел в памяти, заставляя сердце обливаться кровью. — А если Лупа узнает?        — Брида будет в ярости. Даже близость Скабиора к Грейбеку вряд ли ему поможет, — Римус довольно фыркнул. — Таковы законы Стаи.        Тонкс слабо улыбнулась, представив, как Лупа вместо того, чтобы лапать ее мужика, устраивает ему выволочку. Ее мужика. Выходит, не было у нее никакого дикого мужика. Он вообще совсем чужой. Горло перехватило. Слезы опять навернулись на глаза. Вся призрачная история их романа рушилась от слов Люпина. Скабиор принадлежал чужой женщине. И все, что она видела тогда ночью в его глазах, было ложью тоже. Тонкс снова почувствовала рвотный позыв. Благо, желудок теперь был совершенно пустым.        — Я могу стать оборотнем? — тихо прошептала она, просто чтобы Римус ее снова успокоил своим волшебным голосом.        — Давно… это случилось? В прошлое полнолуние?        — Нет, — Тонк мотнула головой. — Он был человеком. Давно, в апреле. Я не…        — Обычно, чтобы заразиться ликантропией, кровь переносчика должна попасть в твою, когда он в волчьей форме. Так было со мной. Фенрир забрался ко мне в комнату, оставил вот это, — Люпин с тоской указал на свои шрамы, — сделал так, чтобы его кровь попала мне в рот. И все.        Тонкс в ужасе вытаращила глаза на Люпина. Она, к своему стыду, не знала истории его обращения.        — Сколько тебе было?        — Пять.        — О, я сочувствую, сочувствую тебе, — Тонкс вдруг вцепилась в его руку и сильно сжала, вкладывая в этот порыв все свои эмоции.        — Отец тогда работал в Аврорате, они взяли Грейбека по подозрению в убийстве двух детей в одном маггловском городке. Отец ненавидел оборотней за то, что они творили в полнолуние. И плюнул в лицо Грейбеку. Тот обиделся.        — Римус, — прошептала потрясенно Тонкс, крепко сжав пальцами его теплую ладонь.        — Так что Скабиор — это не тот парень, по которому стоит… убиваться, — грустно усмехнулся Римус. — Если бы он хотел тебя именно обратить, то сделал бы это, глазом не моргнув.        — Вы знакомы? — ощущая донельзя приятное тепло, Тонкс начала приходить в себя и задала самый волнующий ее вопрос. Приготовилась услышать ответ.        — К сожалению, да, — Люпин нехотя кивнул. — За четырнадцать лет, прошедших с той ночи в Годриковой впадине, я потерял все. Всех друзей. Сам смысл существовать. Словом, все, — он тяжело выдохнул, но руки не убирал. Так они и сидели рядом на холодной земле. — С работой не вязалось, люди как-то понимали, что я не такой, как все… И однажды меня нашел Грейбек, предложил вступить в его Стаю. А я был в таком отчаянье, Тонкс.        Тонкс шмыгнула носом, заглянула ему в глаза и понятливо кивнула. Отчаяние звучало очень знакомо. От Люпина исходило блаженное спокойствие. Или смирение. Тонкс пока не знала. Они впервые говорили столь откровенно.        — Ко мне пришел тот, кто превратил мою жизнь в ад. И знаешь, что я ему ответил? — горько рассмеялся Люпин. — Я согласился. Мне так безумно надоело быть одному. Сейчас я понимаю, что лучше было бы закончить все тогда… Но я решил, что хочу хотя бы посмотреть на других оборотней. Которые не стыдятся себя. Не ненавидят себя. И не желают себе смерти каждый день.        Тонкс тяжело сглотнула. Люпин всегда ей казался очень умным и чутким, а тут он говорил, что ненавидел себя много, много, много лет.        — И я увидел их. Из них большую часть обратил Грейбек. Так что? Они были этому только рады. Как ты понимаешь, одним из них был Скабиор. Он вообще Грейбека чуть ли не за отца считает и боготворит. Вот они и несут всю эту чушь про величие, хищников и свободу. Всегда несли, потому что у них ничего другого нет.        — Почему ты ушел?        — Меня выгнали, — горько усмехнулся Римус.        — За что? — опешила Тонкс.        — За профнепригодность, — хмыкнул мрачно Римус. — Я так и не смог стать таким же. Основа, на которой базируется любая стая, это вера в свою силу. Грейбек очень в этом преуспел. Скабиор тоже, как видишь. Он просто повторяет его слова, но повторяет эффектно, не спорю.        — Раз он так гордится тем, что оборотень, почему он мне не сказал?        — Не знаю. Но… разве ты не догадалась? — Римус внимательно посмотрел на девушку. — Он не говорил тебе все это?        Тонкс мучительно покраснела. Они не то чтобы много разговаривали. Наверное, стоит все-таки перед тем, как раздвигать ноги перед первым встречным, поинтересоваться, а ты точно не оборотень? Римус правильно понял ее реакцию.        — Он почти такой же быстрый, как Фенрир. Не знаю, в чем причина. Я никогда не был вполовину таким быстрым, — вздохнул Люпин.        Да, Тонкс. Он же действительно очень, нечеловечески прямо, быстр. Во всех смыслах. Идиотка. Тонкс шлепнула себя по лбу с размаху.        — Возможно, то, что ты метаморф, сработало в твою пользу, — вдруг задумчиво прошептал Римус. — Твой организм изменчив сам по себе, а потому еще одна — я назову это мутацией, хорошо, не обижайся? — ему не помешала. Метаморфия могла ассимилировать ликантропию… — он почесал подбородок. — Но вполне могла вызвать аддикцию к источнику крови. Вы… встречались еще?        — Да, — Тонкс спрятала пылающее лицо в ладони. — Я… мне было сложно сказать нет. Точнее, я даже не пыталась. Как забвение.        — Аддикция.        — Что это?        — Одержимость. Твой организм может требовать себе все больше и больше… биоматериала. Кровь, например.        — Твою дракклову мать…        Тонкс было дико стыдно обсуждать свое грязное белье с мужчиной, который был старше ее, на сколько, лет на десять? Но с Римусом ей всегда было легко говорить. Даже ее нездоровое влечение к Скабиору он обсуждал… как колдомедик. Или профессор интересную для него научную тему. Боже!        — Я хочу остановить это, — Тонкс с мучением посмотрела в синие глаза Люпина. Однако Люпин лишь покачал головой.        — Я могу только предполагать, Тонкс. Я не колдомедик. Да и оборотни изучены крайне плохо…        — Как и метаморфы, — вздохнула Тонкс.        — Возможно, тебе поможет знание, что теперь он наш противник в грядущей войне. И мы провалили задание Дамблдора.        Тонкс закусила губу, обдумывая услышанное. Бороться с влечением на морально-волевых? Звучало крайне дерьмово.        — На что надеялся Дамблдор, посылая тебя к ним?        — Думаю, Дамблдор никогда не надеется. Но все равно испытывает все возможные варианты. — Римус встал и галантно подал ей руку. — Ты уже давно сидишь на холодной земле.        — Спасибо, Римус, — Тонкс приняла его теплую ладонь и в этот момент испытала прилив огромной благодарности. Настолько огромной, что даже легко обняла Люпина. Конечно, чисто по-дружески. Хоть тот и сопротивлялся.