***
Уильям возвращался домой непривычно поздно. По стеклам его машины громко барабанили капли дождя, изредка в небе виднелись молнии — гроза шумела уже не первый час. Заглушив мотор, он посмотрел на дом. К его удивлению, в окнах горел свет. Как странно, они уже должны спать… Он слегка улыбнулся, подходя к входной двери. Очень приятно возвращаться домой, где тебя кто-то ждет. Мужчина вошел в дом, параллельно снимая с плеч пальто, о чем-то напряженно размышляя. Отведя взгляд от вешалки, он посмотрел в коридор, и на его лице сразу же расцвела улыбка. К нему подошла женщина. Её длинные светло-рыжие волосы струились волнами по плечам. Ярко-зеленые глаза едва не светились, разрезая полумрак комнаты. Весь ее вид выражал явное облегчение. — Билл, — прошептала она, уткнувшись носом ему в грудь. Ее бархатный голос медом растекался по душе. Уильям обнял ее. Приятно. Очень приятно. По ее облегчению было яснее ясного, что она очень переживала за него, и рада тому, что он вернулся. — Как вы? — тихо спросил Уильям, когда объятия распались. Все то время, что он добирался сюда, его не покидало ощущение тревоги за родных. — Майкл уже спит, — женщина вымученно улыбнулась. — Клара, мне казалось, что ты тоже, — заметил он, стягивая пиджак. — Я тебя ждала, — просто ответила та, и в ее глазах промелькнула тревога. У Уильяма складывалось ощущение, что она хочет поговорить о чем-то. Клара как будто заметила это, и добавила: — спасибо, что предупредил о задержке. — Перенесем возможный спор в гостиную, — предложил он, одной рукой обнимая жену за плечи, и шествуя в нужную комнату. — Почему? — та как будто очнулась. — Потому что мне нужно выделить отдельную комнату для таких возможных споров, где мы будем ругаться друг на друга. Но поскольку ее в доме еще нет, ее будет замещать гостиная. Клара тихо засмеялась. — Так то лучше, — заметил он, глядя на ее улыбающееся лицо, и открывая дверь. Войдя в гостиную, Уильям повернулся к жене, тихо спросив: — что-то не так? Та замялась, точно пытаясь собраться с мыслями. Уильям почувствовал, что внутри что-то сжалось. Каждый раз, когда он видел жену в таком состоянии, у него появлялось очень неприятное ощущение какой-то неуверенности. Он слегка потряс головой, пытаясь прогнать чувство. — Ты. Ну, то есть, не совсем ты… твоя задержка. Еще и в такую погоду, я… Я переживаю, что-то могло случиться, сейчас так поздно. — она закончила несколько смущенно, на ее щеках вспыхнул румянец. Уильям продолжал смотреть на жену, но беспокойство медленно покидало его. Вот в чем дело. Он с трудом подавил желание улыбнуться. Она так переживает него, нервничает, беспокоиться. Так приятно понимать это. Спустя время он сказал: — Прости, что заставил тебя нервничать. Поверь, я уж постараюсь больше не повторять такие случаи — не хочу, чтобы вы оба беспокоились. Хорошо? — Уильям слегка улыбнулся. — Да, — кивнула Клара, проводя ладонью по лицу. — да, хорошо. Билл, что ты делаешь? Пока она говорила, мужчина подошел к ней, подхватил под колени и поднял на руки. Та сразу обвила руками его шею, и уткнувшись ему в грудь, спросила: — Куда ты меня несешь? — В постель, дорогая. Ты едва на ногах держишься. — А-ага… — женщина закрыла глаза. Дойдя до спальни, Уильям уложил жену на кровать, накрыв одеялом. Она уже дремала. Уильям улыбнулся, поцеловал ее, и тихо вышел из спальни, прикрыв дверь. Шествуя по коридорам, он думал о чем-то своем, как вдруг остановился. А куда, собственно, он идет? Поразмыслив, Уильям вспомнил, куда именно ему нужно. Спустя секунду, он шагал по направлению к детской. Дойдя до комнаты, он как можно тише открыл дверь, стараясь не издать никаких лишних звуков — ему не хотелось будить сына. Подойдя к кроватке, Уильям осторожно посмотрел на Майкла, словно боясь, что взгляд может каким-либо образом потревожить его сон. Но мальчик крепко спал. Афтон осторожно взял сына на руки, стараясь не дышать. Очень долго он смотрел на него, размышляя. Майкл был еще очень маленьким, но несмотря на это, Уильям уже успел сильно к нему привязаться. Каждый раз, когда он держал его на руках, ему всегда казалось, что это он, только очень маленький. Но причина была не только в этом. Уильям догадывался, что причина таких сильных чувств к сыну кроется в том, что Майкл был… Их любовью. Точнее, материальным воплощением любви между ним и его женой. Часы в коридоре пробили полночь. Уильям почувствовал, что и сам очень сильно устал, утомившись за целый день. Он бережно уложил сына обратно в кроватку, и слегка погладил ребенка: — Доброй ночи, сынок. — едва слышно прошептал он, и отправился к себе в спальню.***
— Уильям, просыпайся! — раздался над ним бархатный голос. Афтон недовольно продрал сонные глаза. Все поле его зрение заполнили густые светло-рыжие волосы. Он улыбнулся, зарывшись лицом в подушку, натянув одеяло до подбородка. Над ним послышался смех. — Билл, ты был прав. Майкл действительно на тебя похож, — Уильям поднял на жену сонный, но недовольный взгляд. Клара только улыбалась, показывая белые зубы. Она протянула руку, и коснулась его плеча. — поднимайся. Майкл за тебя уже начал переживать. — Хорошо, — сонно пробормотал он, садясь на кровати и потягиваясь. На лице Клары играла веселая улыбка. Уильям посмотрел на нее с некоторым недопониманием. — Послушай, Клер, почему ты улыбаешься? На ее лице на какую-то секунду промелькнуло рассерженное выражение, которое появлялось у нее всякий раз, когда муж называл ее сокращенным именем. Но после этого она снова весело улыбнулась, после чего сказала, изредка хихикая: — Бывает очень приятно увидеть вечно лощеного тебя таким растрепанным, — она отодвинула ладонью его челку, и поцеловала его в лоб, в то время как он недовольно поморщился; ему не очень понравился такой «комплимент» касаемо его прически. Клер, все еще смеясь, сказала: — Мы с Майклом будем в кухне, хорошо? Она вышла из спальни, взмахнув рыжими волосами, и сделав пируэт, как балерина. Уильям встал, направившись к шкафу с одеждой, и не сразу заметил, как дверь в комнату слегка приоткрылась, и что-то скользнуло в комнату. Взяв в руки вешалку с повешанным на ней костюмом, он почувствовал, как что-то обхватило его за ногу, и в следующую секунду снизу послышался детский голос: — Папочка! Это был Майкл. Он, как и отец, все еще был в пижаме. Уильям тихо засмеялся, поднимая сына на руки. — Папа! — он обвил маленькими ручками его шею. Афтон кинул костюм на кровать, и прислонился к стене, обнимая сына. В комнату вплыла Клара, на лице которой была написана легкая тревога. Заметив мужа с сыном, она радостно улыбнулась: — Майкл, вот ты где. А что вы тут? — Обнимаемся, — кратко ответил Уильям, протягивая руку и затягивая жену в объятия. — Мама! — Майкл протянул к ней руку, но та была слишком короткой, и он упал бы, если бы отец его не придержал. — Спасибо. — поблагодарил он, глядя на отца. — Мальчики, — через время сказала Клара, которая, видимо, не расчитывала встретить утро в такой обстановке. — я конечно не намекаю, но вы переодеваться собираетесь? — Да. — ответил Уильям. — Нет. — ответил Майкл, недовольно надув губы. — Не хочу! Билл глянул на сына, в его глазах запрыгали веселые искорки: — Хорошо, — медленно сказал он, и в его голосе зазвучала хитрая нотка. — сейчас в город поедем, собираемся! — Я пошел! — заявил Майкл, пытаясь слезая с отцовских рук. — Ты серьезно? — сказала Клер, когда дверь за их сыном закрылась. — Ну, в целом, да. — кивнул он ей, беря костюм в руки. — А по факту правда, я правда в город собирался. — Понятно, ты берешь врага хитростью. — сказала женщина, выходя из комнаты.***
Лучи теплого летнего солнца проглядывали в распахнутые окна. Легкий ветерок слегка шевелил волосы молодой женщины, сидевшей за обеденным столом с чашкой чая. Она улыбалась, глядя на плывущие по небу облака, и что-то напевала себе под нос. В комнату вошел юноша. Выглядел он так, словно только-только поднялся поднялся с постели, и, скорее всего, так и было. Темные волосы растрепаны, лицо заспанное. И голубая пижама только довершала это впечатление. Женщина глянула на него, и приветливо улыбнулась: — Доброе утро, Майкл. Не ожидала увидеть кого-то так рано, — в ее голосе зазвучало едва уловимая нотка удивления. — Школьные привычки еще не выветрились, — проворчал он, беря в руки чашку с горячим шоколадом. — и да, доброе утро, мам. Женщина, глядя на сына, подавила смешок, и снова перевела взгляд на окно. Несколько минут они сидели в полнейшей тишине, только изредка обмениваясь улыбками. Вскоре она сказала, по прежнему глядя на небо: — Люблю лето. Клара, почувствовав на себе вопросительный взгляд сына, ответила: — Отец твой в отпуске, вы все дома, и мне не надо переживать за моих старших, страшно похожих балбесов. — она подмигнула, глядя на недовольного сына, и добавила: — Не отрицай это. Это во всех смыслах очевидно. — Да я понимаю, — Майкл пожал плечами, поставив на стол пустую чашку. Потом он подошел к матери, и обнял ее. Та улыбнулась, похлопав сына по спине.***
Билл, сидя в гостиной, сидел, погруженный в книгу по инженерии. В комнате царила расслабленная, едва не дремотная атмосфера. Майкл, как и отец, лежал в кресле, читая читая учебник истории, но Афтон не сомневался, что он только притворяется, что читает — сколько он его знал, так и знал тот факт, что Майка никогда не интересовала история. Это дополнял тот факт, что книга была перевернута. Элизабет и Кэссиди, сидя в углу комнаты, что-то рисовали, время от времени перешептываясь. — Пап! — к нему подошла дочка, отвлекая от чтения. — Да, — протянул Афтон, сажая девочку на колени, и та обвила руками его шею. «Совсем как мать» — подумал он, осторожно отстраняя девочку от себя. — что такое? — Ничего. — она радостно улыбнулась. — Просто так. Билл тоже улыбнулся, краем уха услышав бой часов. — Так, — медленно сказал он, оглядывая детей. — десять вечера. Вопрос — почему все еще здесь? — Ладно, — Элизабет спрыгнула с его коленей, окликнув младшего брата, выходя из комнаты: — Кэс, пойдем. Мальчик встал, отправившись вслед за сестрой. — Иди, звездочка, — тихо сказал Уильям, глядя дочери вслед. — Земля, а не звездочка, — поправил Майкл, наконец перестав делать вид, что он с головой погружен в историю. — То есть? — Ну ты же маму называешь «солнышко», — с тенью легкой улыбки сказал Майкл, глядя в прищуренные глаза отца. — значит Лиззи Земля, раз она вокруг нее постоянно вертится, все логично. До Афтона не сразу дошел смысл его слов, но вскоре он, хитро прищурившись, продолжил: — Дорогой спутник, как я должен это понимать? — спросил Уильям со свойственной ему ухмылкой. — Мистер Солнечная система, что вы имеете в виду? — полным сарказма голосом подхватил Майкл, с видом человека, готовящегося к бою. Возможный спор прервала Клара, буквально впорхая в комнату. Вид у нее, не смотря на поздний час, был очень бодрый. Увидев мужа с сыном, она несколько опешила, но виду не подала. — Что вы тут? — ласково спросила она, кладя ладонь мужу на плечо. — Астрономические шутки сочиняем, — ответил Афтон, не сводя взгляда прищуренных глаз с Майкла, которому стало явно не по себе. Спустя примерно минуту такого напряженного «глазения» он сказал, старательно пряча взгляд: — Пап, не смотри на меня так! Это пугает! — А что здесь все-таки было? — шепотом спросила Клара у мужа, глядя на него с некоторым недопониманием. — В спальню пойдем, там объясню, — так-же шепотом кратко сказал Уильям, откладывая книгу в сторону. — Почему именно там? — Я заметил одну странную закономерность, — с едва различимой усмешкой сказал Афтон. — когда я начинаю занудствовать, ты быстрее засыпаешь. Спасибо, но я не хочу опять болтать с тобой до часу ночи. — Спасибо, вы дали мне ответ на мучавший меня вопрос. Супруги от неожиданности вздрогнули. Как оказалось, Майкл, направлявшийся к выходу из комнаты, услышал перешептывание родителей, и уже с минуту внимательно прислушивался к разговору. — Какой еще вопрос? — спросила Клер у сына, которая, видимо, не ожидала прерывания беседы. — Такой, — медленно протянул Майкл, сделавшись необычайно похожим на отца. — что когда я каждый вечер прохожу мимо вашей спальни, думаю, где это вода течет. А это, оказывается, вы там болтаете. В конце его фразы послышалось очень странное выражение — плохо сдерживаемое раздражение, перемешенное с легкой усмешкой. Клара и Уильям с трудом удержались от того, что-бы не переглянуться. Но когда Майкл вышел из комнаты, те, вздохнув, все-же пересекли взгляды. Они оба молчали, но Уильям прочел по глазам жены фразу «Как он это подслушал?»***
Уильям, сидя в кабинете, глядел в одну точку. Сейчас все казалось ему странным, и даже непривычно тихим. Весь его дом вместе с жильцами был каким-то другим. Все изменилось за такой короткий срок, и, нужно признать, изменилось не в лучшую сторону. Смерть Элизабет стала очень сильным ударом для абсолютно всей семьи. И это было сложно не заметить. Майкл, бывший до этого сорванцом стал более тихим и серьезным. Кэссиди стал еще более робким и замкнутым. А сам Уильям из просто серьезного человека превратился едва ли не в параноидального. Но Афтон мог бы поклясться, что никого, даже на него, смерть девочки не подействовала так сильно, как на Клару. Последний месяц Ульяму казалось, что его жену словно подменили. Если раньше она была солнечной, жизнерадостной, и пытающейся увидеть что-то хорошее даже в самых мрачных и плохих ситуациях, то сейчас… Она стала замкнутой и тихой, говорила она крайне редко, но даже тогда, когда кому-то все-же удавалось вывести ее на разговор, то в голосе ее звучали едва сдерживаемые слезы. Афтон тряхнул головой, пытаясь прогнать из головы мрачные мысли, но тщетно. Почти все время его преследовала одна и та же мысль, хоть он и старался о ней не думать. Нет, не хватало ему терять еще одного члена семьи. Смерть дочери и так стала для него чуть ли не испытанием, а если за ней еще и отправится Клара, то… Нет, он не вынес бы этого.***
Клара лежала в постели, и глядела на небольшую семейную карточку грустными глазами. Ее дочка, держа младшего брата за руку, радостно улыбалась, глядя снизу вверх на родителей. Она отложила фотографию на прикроватную тумбочку, и закрыла лицо руками. После смерти Элизабет с каждым днем она чувствовала себя все хуже и хуже, и в итоге привело к тому, что она оказалась в больнице. Ей безумно хотелось снова увидеть свою семью, но… Дверь в палату открылась. Открыв глаза, Клара увидела подходившего к ней мужа, и, глядя на него, печально улыбнулась. Очень приятно хоть ненадолго снова увидеть его. — Клара! — воскликнул он, подходя к кровати и обнимая жену. — Клара, как ты? К ее горлу подступили слезы. Ей нужно, просто необходимо сказать это, но… — Клер… — Афтон еще крепче прижал ее к себе, гладя жену по голове. — Я… Все еще продолжаю надеяться, что ты идешь на поправку, так ведь? В его голосе прозвучала нотка отчаяния, ставшая для Клары последней каплей. Уже через несколько секунд, она, обняв мужа, заливала слезами его плечо. Она не может сказать это, просто не может. Но должна, непременно должна… — Я, — всхлипнула она, обнимая его за шею. — я… Мне… Афтон, осторожно отстранив жену, взглянул на ее заплаканное, встревоженное лицо. В серых глазах мелькнул испуг. — Мне… — тихо прошептала Клара, вытирая слезы тыльной стороной ладони. — мне осталось недолго. По телу Афтона пробежала крупная дрожь. Испуг в серых, как сталь, глазах, теперь стал абсолютно отчетливым. Стоило ли говорить о том, что потрясение, обрушевшееся на него, точно волна прибоя, было слишком сильно, чтобы хоть как то попытаться совладать с ним. «Только не это, пожалуйста…» Клара грустными, покрасневшими глазами глядела на растерянного, потрясенного мужа, сдерживая подступающие к горлу слезы. Она испытывала странное чувство нереальности происходящего, но иного исхода быть не могло. Переживание, страх, тревога, вызванные смертью дочери, оказались для нее фатальными. Клара, обняв мужа, прикрыла глаза, сглатывая стоявший в голе ком. Дар речи совершенно покинул ее, вместе со всеми силами. Она уже не могла говорить, а в сердце точно зияла пустота. — Я не хочу отпускать… По щеке Уильяма медленно побежала слеза.