***
алена швец — первое свидание
У Му Цина бешено колотится сердце. И на это есть одна большая причина, которую ему хотелось бы не знать. Да и вообще забыть то, что он сделал было бы отличным вариантом. И поэтому сейчас из-за этой причины он заперся в ванне в доме Ши Цинсюаня. Он только что поцеловал парня Се Ляня. У Му Цина бешено колотится сердце и паника сжала горло так, что ему трудно дышать. Ладони вспотели, и стеклянная бутылка скользит по коже неприятно. Он всячески пытается успокоиться, но ничего не выходит. Как теперь ему смотреть в глаза Се Ляню? Му Цин мог себя бы оправдать тем, что он был пьян, но… это вообще не оправдание. Хоть на трезвую, хоть на пьяную голову. Вообще никакого оправдания его поступка нет. Потому что парень протрезвел сразу в тот миг, когда его губы коснулись губ Хуа Чэна. Му Цин не мог понять, что ему стрельнуло в голову. Какая храбрость и смелость ударили в грудь, что он полез целоваться к парню одного из своих лучших друзей? Что на него нашло? Хотя… Му Цин знает ответ. Он слишком долго и безответно влюблён в этого человека, что его дурная пьяная голова подкинула ему мысль вот прямо сейчас поцеловать Хуа Чэна. Влюблён до одури. Влюблён так, что сердце заходится всегда, когда видит его. Ладони потеют, а заикание, когда они остаются друг с другом наедине — верный друг. Горящие уши и щеки от смущения — все преследовало Му Цина. Не первый год уже. До сегодняшнего дня. Му Цин согласится с тем, что выпил немного больше, чем обычно. Он человек непьющий и пьёт только по каким-нибудь праздникам или когда есть повод, но сегодня… что-то пошло не так. Му Цин много не пьёт. Для него полбутылки чего-нибудь легкого будет достаточно, но сейчас в его руках вторая, почти допитая, бутылка с сидром. Да, им не напьешься, но парню этого и не нужно. На самом деле ему и столько хватит, но сейчас не об этом. В голове сразу какая-то лёгкость, после выпитого, а храбрости стало чересчур много. Му Цин в какой-то момент оказывается на кухне. Зачем он туда пошёл, парень не знал. И ничего не предвещало беды, но… На кухне Хуа Чэн. Ну не совсем на кухне, а на балконе. И вот так они как в каком-то дурацком фильме остались вдвоём на злосчастном балконе. Да, на балконе, потому что парень вышел на него и встал рядом с Хуа Чэном. Му Цин стоял рядом с Хуа Чэном, крутя в руках бутылку с сидром. А дальше… он до сих пор не может понять, как так вышло. Парень повернул голову, позвал его и, дождавшись когда тот повернётся к нему, прижался к губам Хуа Чэна. И именно в тот миг Му Цин понял что натворил. Му Цин с ужасом в глазах отстранился от парня. Глаза Хуа Чэна были широко распахнуты, а губы приоткрыты. Му Цин дрожащими пальцами коснулся своих губ, пряча глаза за челкой. Му Цин в тот же момент вылетел со злополучного балкона. Стыд, паника и вина захлестнули его целиком, что он даже не слышал, как его звал Хуа Чэн. Его в тот момент больше беспокоило как где-нибудь спрятаться, скрыться, чтобы успокоить колотящееся сердце. Ванна, конечно, оказалась не очень хорошим местом, но другого (на самом деле первое попалось под руку) не было. Му Цин влетел туда и, закрыв дверь, плюхнулся прямо на пол. Бутылка с нещадным сидром была сжата в его ладони до побеления костяшек. Му Цин свободной ладонью ударил себя по лбу. — Что ты творишь? — ругает себя Му Цин. — О чем ты думал, безмозглый идиот… Му Цин не знает сколько здесь сидит, но ему немного удаётся взять себя в руки. Он не знает, сколько он сидит так, подперев дверь спиной, но его ноги уже затекли. Ему приходится вытянуть их вперёд, чтобы немного облегчить эту неприятную боль. Ноги начинает покалывать. Му Цин крутит их из в стороны в сторону, пытаясь немного снять это колющее чувство. Когда в дверь стучат, Му Цин замирает на месте. В дверь стучат не так, будто готовы вышибить ее, а осторожно и негромко. И… парень слышит голос, от которого у него вновь паника поднимается к горлу. Его мнимое спокойствие, как ветром сдувает. — Му Цин, открой дверь, пожалуйста. А Му Цин что? Му Цин дрожащими пальцами открывает несчастную дверь. Да, он мог бы и не открывать, но это же Хуа Чэн… тот будет до победного сидеть, пока ему не откроют дверь. Му Цин один раз проверял. Больше он не хочет такого повторения. Му Цин все так же продолжает сидеть на месте. Он ожидает чего угодно, но не того, что Хуа Чэн зайдёт внутрь, закроет дверь и, обойдя его, сядет напротив него. Хорошо что ванная в доме Цинсюаня большая, а то двое взрослых мужчин не поместились бы в ней. Хуа Чэн аккуратно, не говоря ни слова, забирает из его рук бутылку. Ставит ее на раковину, а затем… берет его ладони в свои. Обхватывает их, подносит к своему лицу и упирается в них подбородком. Му Цин от таких действий со стороны Хуа Чэна, мягко говоря, в шоке. Парень резко поднимает голову, чтобы посмотреть на того, а тот… сидит, держа его руки, и улыбается мягко, что у Му Цина в груди что-то щемит. — Т-ты что творишь? Хуа Чэн смотрит ему прямо в глаза, все также улыбаясь мягко. А Му Цин краснеет. Он чувствует как теплеют щеки, а уши — вовсе начинают гореть. — Пришёл с тобой разговаривать, — парень смотрит на то, как Му Цин всячески пытается спрятать свои глаза. — Му Цин, — зовёт его, но он опустил голову вниз так, что челка закрыла лицо полностью. Хуа Чэн вздыхает и в следующее мгновение тянет на себя Му Цина. Парень не понимает какой звук издаёт, но это больше похоже на писк, когда его руки на плечах Хуа Чэна, а лицо — почти вплотную к чужому. — Вот, наконец-таки, ты посмотрел на меня. — Ты что творишь? — вновь задаёт этот вопрос Му Цин. — В-вы же с Се Лянем… — Му Цин, — Хуа Чэн снова вздыхает, — мы с ним давно расстались. Му Цин распахивает глаза от удивления. — Что?.. — Хуа Чэн уже не пытается сдержать смешок, смотря на пораженное лицо парня. — Как? — Мы просто поняли, что влюблены в других людей, — говорит, смотря прямо в глаза. Голос Хуа Чэна мягкий, но при этом серьёзный. Он пытается донести до Му Цина, что это не шутка. Что над ним никто не издевается. Потому что Му Цин любит накручивать себе. И Хуа Чэн это знает. — А ты… — Да, Му Цин, — улыбается вновь парень и чмокает того в нос. Хуа Чэн начинает смеяться. Му Цин сейчас очень сильно напоминает удивленного кота, который во все глаза смотрит на него. У Му Цина горят щеки с ушами нещадно. А внутри тепло разливается, которое заполняет его до краев. Все же целовать Хуа Чэна не было огромной ошибкой в его жизни. А совсем даже наоборот. И Му Цин счастлив.***