* * *
Драко было глубоко плевать на мнение хогвартцев, но он точно знал, что без этого растения ему не жить. Точнее, не жить великой любви, настигшей его в начале седьмого курса. Он даже немножко гордился собой — только он, Драко Малфой, мог выбрать для любви такой неожиданный и совершенно неприступный объект. Впрочем, совершенно неприступных объектов не бывает, думал Драко. Во всяком случае, для тех, кто может сварить Любовное зелье. Любовное зелье было более простым вариантом Амортенции и не влюбляло человека намертво, а лишь заставляло обратить пристальное внимание на жаждущий его чувств объект. Обо всем этом Драко узнал нечаянно, подслушав беседу грязнокровки с младшей Уизли. Разумеется, он легко бы получил сведения и без Грейнджер — проблем-то! — просто не хотелось лишнюю пару… ну, пару десятков дней лазить по пыльным книжным полкам. Едва Грейнджер сдала в библиотеку демонстрировавшийся Уизли учебник, Драко тут же взял его себе. Нетерпение его было столь сильным, что он даже не стал выяснять, зачем данное зелье понадобилось грязнокровке, хотя в любой другой момент это его очень бы заинтересовало. Рецепт зелья был сложным, но вполне по силам семикурснику; ингредиенты тоже было реально достать; все, кроме одного… Дочитав до этого места, Драко взвыл и дернул себя за волосы так, что даже стало больно. Молодые листья Taráxacum Wigg! Где их взять в сентябре? В ужасе и полном отчаянии Драко полез в справочник по магическим травам. Слава Мерлину, в нем говорилось, что с использованием некоторых приемов волшебного садоводства Taráxacum Wigg можно было вырастить и осенью. Если повезет с погодой, конечно. Ведь выращиваемый магическим способом Taráxacum Wigg, в отличие от обыкновенного, совершенно не терпел холода, сырости и облачности. Только солнце, тепло и солнце! Драко, конечно, незамедлительно высеял растение, наврав профессору Спраут, что это ему требуется для курсовой работы по зельям. Профессор не только одобрила его рвение, но и предложила ему сделать ускоренный метод выращивания Taráxacum Wigg темой практического задания по травологии. Драко не спорил; его теперь волновало только одно — требовалась долгая и теплая осень. Расти Taráxacum Wigg нужно было не менее полутора месяцев. Сентябрь был хорош; но в октябре погода начала подавать первые признаки приближающейся зимы; и каждый утренний туманчик или легкий прохладный ветерок Драко воспринимал как личную трагедию. Цель была уже так близка! Драко трепетно ухаживал за зелеными росточками, а мысли его витали в будущем: он представлял, как распахнутся во внезапном осознании нового чувства любимые глаза, как сладок будет первый поцелуй, каким счастьем будут их бесконечные встречи. Только бы осень продлилась еще чуть-чуть!* * *
Когда Малфой подошел к ней с просьбой насчет Taráxacum Wigg, профессор Спраут с трудом сдержала улыбку. На каждом курсе непременно находились один-два студента, обнаруживавшие, что существует разрешенное и действенное приворотное зелье, и загоравшиеся неожиданной любовью к травологии вообще и к выращиванию Taráxacum Wigg в частности. Правда, от Малфоя она этого никак не ожидала. Интересно, в кого же это так влюбился слизеринский красавчик, что понадобилось Любовное зелье? Разумеется, профессор удовлетворила его просьбу. Потом она, конечно, попросит декана факультета проконтролировать ситуацию. Разрешенное-то оно разрешенное, но еще не хватало, чтобы в школе началась эпидемия подростковых влюбленностей. Их и без зелья достаточно. А пока профессор наслаждалась тишиной и покоем на занятиях. Никто не переругивался с Поттером, никто не доставал Лонгботтома, никто не подначивал слизеринцев подкинуть дохлых слизней в карман Уизли. Малфой со скоростью снитча выполнял урочное задание и уносился в цветник, к любимым всходам Taráxacum Wigg. Благодать! У профессора давно уже не выдавалось такого спокойного месяца. Жаль, что погода, кажется, начинала портиться.* * *
Профессор Снейп сообщил горгулье пароль и через минуту уже получал чашку чая из рук директора школы. Отказываться было бесполезно — Дамблдор отметил, что профессор так редко заходит без вызова, что его просто нельзя не считать дорогим гостем. После недолгого молчания Альбус поднял взгляд от чая. — Ну, Северус? — Что «ну»? — скорее по привычке, чем по необходимости, ответил вопросом на вопрос Снейп. — Ну ты же не чай пить зашел, верно? У тебя ко мне дело, не так ли? Что тут возразишь? И в самом деле — дело. — Видите ли, директор, мне позарез необходимо две недели хорошей погоды. — Северус! — укоризненно-ласково произнес директор. — Ты же знаешь, я не силен в синоптической магии! — И тем не менее, — упрямо продолжил Снейп, зная, что директор любит поскромничать, — я припоминаю кое-какие слухи… и факты. Помнится, профессор МакГонагалл рассказывала, как в ноябре тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года… — Ну, хорошо, хорошо, — поднял руки Дамблдор, улыбаясь. — Я сделаю все, что в моих силах. Но ты хотя бы можешь объяснить, зачем тебе это? — Видите ли, — можно было бы подумать, что Снейп тоже еле сдерживает улыбку, если бы такое вообще представлялось возможным, — Taráxacum Wigg растет только в хорошую погоду. — Северус! — с наигранным изумлением воскликнул собеседник. — Ты выращиваешь Taráxacum Wigg? Я не ослышался?! — Вы не дослушали, — отозвался профессор Зельеварения, и на губах его теперь уже вне всяких сомнений обозначилась слабая улыбка. — Его выращиваю не я. Драко Малфой. — Это тоже весьма удивительно, — поднял брови Дамблдор. — Кого же это не смог покорить Малфой-младший без Любовного зелья? Профессор продолжал улыбаться, глядя в чашку. Дамблдор задумчиво посмотрел на него. — Северус, — произнес он тоном завзятого сплетника. — Неужели твой готический стиль и мрачная загадочность опять послужили причиной безнадежной любви? Снейп пожал плечами. — Замечательно, замечательно, — пробормотал директор. — Кому-кому, а мистеру Малфою безнадежная любовь не повредит. Такой опыт будет ему крайне полезен… Но не пойму, Северус, — зачем тебе хорошая погода? Одно дело, если Taráxacum Wigg не вырастет; а если вырастет, и он сварит зелье — как ты объяснишь, почему оно не действует? Ты подорвешь у студента уверенность в собственных силах; и, хуже того, крах надежд на взаимность, когда цель уже вроде бы достигнута, негативно отразится на неустойчивой юношеской психике… — А кто сказал, что зелье не будет действовать? — Снейп поднял голову, улыбка исчезла с губ, но притаилась в глазах. — Разве я не лучший преподаватель зельеварения в Европе? Мой ученик не может неправильно сварить среднестатистическое зелье. — То есть… — Дамблдор слегка растерялся. — Но тогда получается… Постой, разве ты не его крестный? — Нет, — покачал головой зельевар. — Меня приглашали, но я отказался. — Только не говори, что ты уже тогда предвидел эту ситуацию, — улыбнулся Дамблдор. — Что вы, директор, я же не профессор Трелони, — отозвался Снейп. — Драко мне не крестник и уже совершеннолетний, так что… Повисла пауза. — Северус, неужели ты еще раз собрался наступить все на те же грабли? Ты все еще готов искать великую и вечную любовь? — негромко спросил директор. — Ну что вы, Альбус, — очень редко профессор позволял себе называть Дамблдора по имени. — Не великую и вечную, нет; всего лишь немного солнца поздней осенью… — Ну теперь уже ты скромничаешь, Северус, — развеселился директор. — Поздняя осень? Да у тебя еще лето в разгаре. — Не будем спорить, сэр, — Снейп поставил чашку, собираясь откланяться, поднялся с кресла. — Так как насчет моей просьбы? — Как и обещал — все, что в моих силах. Удачи вам… и юному Малфою. — Спасибо, сэр, — кивнул Снейп.* * *
Драко не в силах был сдерживать свое ликование. Еще день-два, и Taráxacum Wigg можно будет убирать. Потом предстоит сварить зелье, настоять, и через неделю… Эти черные глаза, в которых безразличие сменяется интересом; эти прекрасные руки, конечно, умеющие управляться не только с ингредиентами зелий; эти тонкие губы, открывающиеся навстречу его поцелуям… Как он мечтает об этом! Все получится, был уверен Драко, у него все получится, недаром же ему были даны эти дни прекраснейшей погоды. О, Мерлин, Моргана, Эру и Один — кого из вас следует благодарить за такую солнечную, долгую осень?!