Я не понимаю своё сердце

Листья шумели уныло Ночью осенней сырой; Гроб опускали в могилу, Гроб, озарённый луной. Тихо без плача зарыли И удалились все прочь, Только луна на могилу Грустно смотрела всю ночь. *** В одиноком лесу наступило раннее осеннее утро. Небо затянули серо-голубые тучи, что предвещало скорый ливень. Поверхность земли покрылась лёгкой дымкой тумана, из-за чего ухудшалась видимость. На сухих ветках деревьев, меланхолично покачивались жёлтые и оранжевые листья, которые то и дело, что опадали на середину Грозового лагеря, словно танцуя под мелодию ветра. У входа Воительской палатки собрались коты, которые в скором времени должны были отправиться в Рассветный патруль. Во главе стоял глашатай Огнегрив, вокруг которого выстроились Крутобок, Долгохвост и Песчаная Буря. Тем временем, куст ежевики у палатки Целительниц внезапно затрещал. Из тени показалась сонная бурая воительница. – Ой, смотрите, там Кисточка проснулась. – широко зевнув, заметил Крутобок. – Бедняжка, что её сподвигло выйти в такую рань после всего перенесённого вчера? – сочувственно кинув взгляд в сторону кошки, спросила Песчаная Буря. – Совсем из ума выжила. Ей спать надо, а не шляться по лагерю. – глухо пробурчал и без того раздражённый Долгохвост. – Надо к ней подойти. – решительно произнёс Огнегрив и оживлённо побежал к Кисточке. Маленькая воительница смотрела куда-то вдаль, поверх деревьев в самый рассвет, не решаясь выйти за пределы палатки. Её пустой взгляд потупился в сторону рыжего кота и его сопровождающих. – Кисточка, как ты? Я не буду назначать тебя в патрули в ближайшее время, так что можешь спокойно отдыхать и набираться сил. – с заботой произнёс добрый Огнегрив, останавливаясь в паре шагов от бурой кошки. Кисточка, будто не слыша о чём её спрашивают, рассеянно бегала глазами по сторонам, как-будто искала кого-то. Вскоре, она наконец хрипло спросила: – Где... Ветрогон? – Старейшины прошлой ночью унесли его за лагерь, ты уже спала в это время. – совершенно спокойно ответил Огнегрив, осматривая внешнее состояние Кисточки. – Я хочу его увидеть. Попрощаться в последний раз. Воины обеспокоенно переглянулись. Песчаная Буря вышла вперёд и тихо предложила: – Хочешь, мы проводим тебя до места, где его зарыли? Кисточка молча кивнула и посмотрела в сторону выхода. Огнегрив пошёл первым, за ним остальные. Долгохвост немного задержался и бросил многозначительный взгляд на потерпевшую, после чего поплёлся в конце. Уже снаружи лагеря у ежевичной стены, пустовала заросшая поляна. Повсюду, можно было заметить небольшие пригорки, сверху которых, могли лежать засохшие цветы. Некоторые воины приносили их на могилу близкого, чтобы показать свою скорбь. – Тебя оставить? Мы тогда пойдём в патруль, если что, зови. – кинул напоследок Огнегрив и повёл своих воинов в сторону границы с племенем Теней. Кисточка предпочла не отвечать. Её тусклые стеклянные глаза были направлены на совсем новую могилку, от которой ещё отходил лёгкий, такой родной запах Ветрогона. Бурая воительница подошла чуть ближе и присела на сырую землю. Внезапно поднявшийся ветерок, заставил её съёжиться от холода и распушить шерсть. С серого неба, медленно моросил дождик, а там вдали, среди гор, послышался тихий гром. – Привет, Ветрогон. Вот я и пришла проведать тебя... Как тебе здесь, не холодно? – сдавленно, начала говорить Кисточка, обращаясь к могиле брата. – Знаешь, а ведь я даже и не подозревала, что когда-нибудь буду сидеть вот так и разговаривать с пустотой. К горлу воительницы подбежал болезненный ком, который перекрывал доступ к кислороду и мешал выговаривать слова. – Прости меня, что не нашла тебя раньше... Может, если бы я постаралась по-лучше, то всё было бы иначе? Ты бы был здесь, рядом со мной. Но вместо этого, я сижу здесь и молю прощения у тебя, чего ты даже не услышишь. Кисточка говорила через силу и боль в груди, говорила со срывающимся дыханием и дрожью в лапах. Она начала вспоминать вслух всё самое хорошее связанное с ним. – А помнишь, как мы с тобой вместе дразнили котят Синей Звезды? Строили планы, как незаметно провернуть все наши затеи и розыгрыши... А ещё, как нас вдвоём посветили в оруженосцы, помнишь? Мы были так счастливы, нас все поздравляли и желали только хорошего. Как мы были постоянно вместе, все эти 4 года... Хаха, а наши ссоры и перебранки на каждой совместной охоте и злые глаза наставников, ты помнишь? И то, как ты меня шуточно задирал? Столько времени прошло. Но твой жизненный путь закончился слишком рано... Голос воительницы предательски дрогнул, а из глаз показались горькие слёзы. – Я была не готова! Я не могу... Как мне продолжать жить, если я больше никогда не услышу твоего смеха, не увижу свет твоих зелёных глаз и не услышу твоего весёлого голоса? Я скучаю по тебе... Прошу, прости меня за всё, за каждое грубое слово в твою сторону, за то, что не смогла спасти! Кисточка, на последних словах, вскинула голову вверх, отчаянно пытаясь скрыть слёзы, но всё было тщетно. Горячие солёные струи мгновенно покатились по её щекам, а из горла доносились тяжёлые всхлипы и стоны. В итоге, полосатая воительница тихо заплакала, прижимаясь к мокрой от дождя земле, где был зарыт Ветрогон. Она судорожно вдыхала влажный воздух и горько выла, крепко обнимая себя хвостом. И лишь на мгновение, Кисточка почувствовала, как кто-то дотронулся до её макушки холодным носом. Она резко подняла глаза и осмотрелась. Никого рядом не было, ни единой души. Но она отчётливо осознавала, что это был дух Ветрогона, который услышал её из самого Звёздного племени. Его запах проявился на пару мгновений и бесследно исчез. Мимолётный, еле слышимый голос ветра, донёс до ушей Кисточки лишь одно слово: – Прощай... Подавленная кошка ещё сильнее прижалась к могиле брата, свернулась калачиком, сохраняя тепло и зажмурила глаза. Многочисленные мысли пролетали у неё в голове. Холодный ветер тихо ерошил осенние листья, а дождь всё усиливался. Так холодно и зябко, что аж противно. Но бурую воительницу это никак не тревожило, она всё лежала и лежала на протяжении нескольких долгих часов, проваливаясь в тяжёлый сон, полный кошмаров...