Миларасс. Ангел смерти

      Я так и уснула с телефоном в руке. Известие о том, что мы с Юном расстаёмся не вызвало бурных эмоций. Я давно предполагала такой исход, а на фоне предстоящей свадьбы с другим человеком его заявление показалось и вовсе абсурдным. Очевидно же, что расстаёмся. Ну а принятое ночью решение о побеге заставляло думать о более важных вещах.       Куда я собралась? В Амту, искать академию, в которой учат магии. У меня есть некоторые сбережения, которых точно хватит на пару месяцев самостоятельной жизни, за это время я успею где-нибудь обосноваться. Не в Амте, так в любом другом месте, где смогу нормально жить и осваивать магию. Возможно, звучит самонадеянно, но лучше так, чем под венец.       Кстати, о венце. За завтраком родители сообщили, что свадьба состоится через два дня, что невероятно быстро. Спешку объяснили попыткой сохранить репутацию. Приказ об отчислении придёт также через два дня, и к этому времени я уже должна стать замужней.       И началась подготовка к свадьбе.       За день родители нашли ресторан, который любезно согласился организовать свадебный банкет в кратчайшие сроки; наняли дизайнера, которая оформит зал в соответствии с выбранной мамой концепцией (да, мой вкус в данной ситуации на учитывался, ибо мрачноват); отказались от печати пригласительных, ведь на свадьбе будут только самые родные, а они и так в курсе; нашли ведущего и фотографа, которые будут ждать уже в ресторане, потому что роспись — ритуал особый, его не принято запечатлевать.       На следующий день папа с Астианом занимались юридическим вопросом. К делу подключился и жених, ведь просто договориться с загсом не получится: нужно задним числом оформить заявку на роспись, причём желательно сделать это законным способом. Тут требовались и жених-юрист, и брат-чародей.       А мы с мамой и Летой отправились на поиски платья. Я решила сделать вид, что происходящее меня более-менее устраивает, да и поход по магазинам — дело всегда приятное. Мы обошли с десяток свадебных салонов и ателье, заглянули в торговые центры, но так и не пришли к соглашению. Те платья, которые нравились мне, мама называла непристойными, а то, что предлагала она, походило на бальные платья из старых сказок, что на мне выглядело крайне нелепо. К концу дня, когда надежда купить хорошее платье была практически равна нулю, мы зашли в очередной небольшой свадебный салон малоизвестного стилиста и увидели его.       Насыщенного бордового цвета, в меру пышное, но сохраняющее силуэт фигуры, оно висело на манекене и кричало: «Это я!» Тёмное-красное кружево составляло рукава до локтя и обвивало ключицы и спину, от груди шёл узор из обработанных рубинов, напоминающий языки пламени и плавно спускающийся к шифоновой юбке из нескольких слоёв ткани. Платье выглядело более чем прилично, но одновременно с этим в нём была капелька сумасбродства.       — Мила, это оно, — заворожённо произнесла Лета, когда я его примерила.       Мама растрогалась и не смогла вымолвить ни слова, только кивнула и быстрым движением стёрла скатившуюся слезу. Стало стыдно за предстоящий обман, и на миг меня даже посетила мысль отказаться от побега, но я уверенно прогнала её. Сейчас личная свобода гораздо дороже маминых слёз.       Домой возвращались уставшие, но довольные.       Визажиста решили не нанимать, Лета прекрасно владела искусством макияжа, что ежедневно демонстрировала на себе. Меня поражала её способность преобразить человека с помощью обычной косметики. Всё, на что хватало меня, — скрыть недостатки и подчеркнуть холодность глаз. Лета же умела перевоплотиться в настоящую ведьму или вампиршу. Не первый год именно она продумывала наши образы на День всех святых.       Зайдя домой, я поудобнее перехватила платье, сложенное в чехол, схватила Лету за руку и потащила подругу наверх. Пришлось чуть ли не отрывать её от Астиана, спускавшегося навстречу — так они зацепились языками. Бросила на брата такой уничижительный взгляд, что он сам прервал разговор и продолжил путь, будто нас тут и не было.       А оказавшись в комнате и бросив платье на кровать, за что схлопотала гримасу от Леты, перешла к делу:       — Олета, мне нужна твоя помощь.       Я редко называла её полным именем, можно сказать, только в исключительных ситуациях, и эта была именно такой. Скорее всего подруга почувствовала моё напряжение, так что она уселась поудобнее прямо на ковре и собралась слушать. Недолго думая, я села напротив, опершись одним боком о кровать. Убрала её сумку в сторону и поведала:       — Я собираюсь сбежать.       Если она и удивилась, то не выдала этого. Лишь взгляд синих глаз загорелся, а меж тонких бровей залегла лёгкая складочка. Я вздохнула и продолжила:       — Хочу научиться управлять своим огнём. По-настоящему пользоваться силой, а не фокусы бытовые показывать. Астиан сказал, что в Амте есть академия, и я…       — Подожди, — перебила Лета. — Что за академия? Где? Амта — закрытая страна, у нас очень мало информации о ней. Мил, в конце концов, там на другом языке говорят.       Её слова не сбили мой настрой.       — Я в любом случае не намерена в семнадцать лет выходить замуж за малознакомого человека только потому, что это мою репутацию улучшит.       — Мила… — Кажется, она понимала, о чём я говорю, но продолжала переубеждать по инерции. — Твой отец за него ручается, с ним у тебя действительно не будет лишних проблем.       — Ну да, какие проблемы, если максимум, которого я добьюсь — это штамп в паспорте и двое детей.       Я и не заметила, что мну свисающий краешек одеяла. Зато Лета увидела и взяла меня за руки. Она просто смотрела мне в глаза, а я старалась передать всю важность принятого решения. С минуту девушка не отрывала взгляда, а потом тихо произнесла:       — Если ты уверена, что в конечном итоге этот побег сделает тебя более счастливой, чем свадьба, то я помогу.       Крепко обняла её в радостном порыве и прошептала: «Уверена». А потом мы с визгами повалились на ковёр, но прежде, чем начать битву подушками, Олета еще кое о чём попросила:       — Пожалуйста, только не покидай страну. Разберись в себе сначала, а потом уже ищи эту академию.       Кивнула и зарядила в неё подушкой.       Наигравшись и отдохнув, мы разлеглись на кровати. Разговор зашёл о вечном:       — Знаешь, я не понимаю, как в мире, который наполняют технологии, могут сохраняться такие жёсткие традиции, — произнесла Лета, вычищая что-то из-под ногтей.       Я умиротворённо наблюдала за ней, а она рассуждала дальше:       — Взглянуть хоть на ту же Амту. По развитию инфраструктуры страна ничем не отличается от Улакрии, но у них нет таких жёстких запретов, как у нас.       — Думаю, тут дело в культуре каждой страны. У нас традиции на первом месте. Мы проводим ритуалы, обряды, слушаемся старших. Не исключено, что из-за любви улакрийцев ко всему этому, страну и наполнили мистические существа. А в Амте стараются развивать образование.       — Но ведь культура и образование тесно связаны.       Задумавшись, ведьма начала неосознанно перебирать кончики моих волос. Я уже с трудом боролась с подступающим сном, но смогла закончить мысль:       — Да. Но у нас культура смешанная и запутанная. Одни только обращения по статусу взять: слова «госпожа», «миледи», «мисс» перестали иметь какое-либо значение, но обязательно должны употребляться при разговоре — правило хорошего тона. Может быть, из-за подобной путаницы и с образованием у нас не очень.       — Наверное.       Лета начала ещё что-то говорить, но я её уже не слышала, проваливаясь в мир сновидений.              Будильник зазвенел задолго до рассвета. Лета, услышав раздражающий звук, что-то пробормотала и повернулась на другой бок. Будить подругу я не стала.       Двигаясь как можно тише, прокралась в ванную, умылась и застыла перед зеркалом. На мгновение почему-то показалось, что девушку, отражавшуюся в зеркале, я вижу в последний раз. Странная мысль посеяла очередное зерно сомнения в душе, и я вновь попыталась убедить себя в правильности принятого решения. Но как ни старалась, всё равно казалось, что поступаю неразумно.       В попытке отвлечься от мучающих мыслей, по привычке подошла к двери брата, но вовремя одёрнула себя, развернулась и зашла в свою комнату. Астиан успел разочаровать достаточно, чтобы больше не просить о помощи.       Прекрасно понимая, что с большим количеством вещей далеко я не уйду, в рюкзак складывала самое необходимое: документы, деньги, средства гигиены, минимум одежды. А собравшись, быстро покинула комнату, оставив на тумбочке прощальную записку для Леты.       Тихо спустилась по ступенькам и намеревалась уже пролететь ко входной двери, но кто-то, видимо, скрывшийся в нише под лестницей, схватил меня за рюкзак и заставил остановиться. Кто-то с крашенными белыми волосами и глазами, безумно похожими на мои собственные.       — Куда намылилась? — нагло поинтересовались у меня.       — Отвали, Ас. У меня дела.       Я попыталась вырваться, но добилась лишь того, что рюкзак оказался у брата в руке. Разъярённая, повернулась к нему и прорычала:       — Немедленно отдай сумку.       — Какую сумку? — недоуменно спросил он, и мы пронаблюдали, как вещь в его руке стремительно теряет очертания, а потом и вовсе пропадает.       — Твои иллюзии слишком очевидны. — Я наклонилась к тому месту, куда по идее должен был упасть рюкзак, ставший прозрачным, но Ас заступил дорогу.       — Ты правда думаешь, что тебе удастся сбежать? — Он говорил серьёзно и даже строго. — Мил, полиция найдёт тебя в течение пары часов и вернёт домой. А побег запишут как очередное дисциплинарное замечание.       — Да какое значение это имеет? Поймают — всё равно замуж выдадут, терять мне нечего. А если покину город, то у меня будет шанс на нормальную жизнь, Астиан.       Брат тяжело вздохнул и сказал:       — Если бы ты со стороны слышала, как жалко это звучит, то поняла бы мой скепсис. Жизнь в бегах ты представляешь нормальной?       На это ответить было нечего, поэтому я просто схватила проявляющийся рюкзак и молча направилась к выходу. Астиан произнёс мне в спину:       — Если ты действительно хочешь сбежать, то делать это нужно не сейчас.       Моя рука застыла на дверной ручке. Медленно повернула голову в его сторону и приподняла брови. Неужели помощь-таки подоспела?       — Я тебя внимательно слушаю.       — Не здесь. Родители могут услышать. Пошли наверх.       Оказавшись на втором этаже, Астиан, к удивлению, направился в мою комнату. Резко открыл дверь и замер на пороге, уставившись на кровать.       Я выглянула из-за его плеча и обнаружила поистине прекрасную картину: Лета лежала, откинув одеяло и свернувшись клубочком, напоминая маленького котёнка. Пушистые пшеничные волосы обрамляли лицо, словно укутывая. Девушка что-то беззвучно шептала во сне и улыбалась. Невероятно милое зрелище.       Но сейчас мне не до любовных дел брата, так что я подтолкнула его в спину, и он отмер. Аккуратно укрыл её одеялом, чем заработал от меня предостерегающий взгляд.       — У вас очень странные отношения, Астиан, — полушепотом сказала я.       — Кто бы говорил. С одним рассталась, за другого замуж должна выйти, а в итоге выбирает холостяцкую жизнь.       Лета зашевелилась и открыла глаза.       — Всем доброе утро, — просипела она и потянулась.       — Добрейшее, — буркнула я и уселась на ковёр.       Спустя четверть часа, когда Лета умылась, а Астиан притащил кресло-мешок из своей комнаты, мы начали обсуждать план.       — Лучше уходить вечером, в темноте у полиции будет меньше шансов найти конкретного человека, — начал Астиан.       — Да, нужно только каким-то образом до заката остаться незамужней. Церемония после обеда, если ты не забыл, — язвительный тон и огрубевший голос выдавали моё напряжение. Казалось, что время стремительно утекает сквозь пальцы. Возможно, брат просто хочет задержать меня?       — Перенести венчание не проблема. Нам нужно отсрочить его всего часа на два-три.       — У тебя есть конкретные предложения? — По его глазам я поняла, что эту часть плана он ещё не продумал.       Слово взяла Лета:       — Можно создать иллюзию. Аллергия или какая-нибудь сыпь не вариант — только таблетками напичкают, потом реально лечиться придётся. Тогда… — девушка размышляла вслух, — сделаем вид, что испортили свадебный наряд и пытаемся всё исправить. Скажем, якобы Астиан пытается наложить иллюзию на платье, чтобы оно выглядело прежним, и будем тянуть время.       — Почему бы нам тогда на самом деле не испортить платье? — внёс предложение Ас.       — Нет! — хором воскликнули мы с Летой.       — Оно слишком красивое, чтобы портить его. Даже иллюзией, — объяснила подруга.       Я согласно кивнула и добавила:       — К тому же не факт, что тебе действительно удастся придать ему прежний вид. Мама не позволит мне появиться на людях в другой одежде. А если она ещё и заподозрит, что мы сделали это специально, то меня вообще закроют на ключ до церемонии.       Возможно, аргументы звучали не очень убедительно, но брат с нами спорить не стал.       К завтраку мы успели продумать более-менее чёткий план действий, теперь оставалось лишь вести себя как ни в чём не бывало.       Я доедала омлет, когда услышала мамино:       — А о чём это вы с утра шептались? Мне показалось, вы спорили, ребята.       Лета с неподдельным ужасом уставилась на меня, Астиан сделал вид, что не услышал вопроса. Глядя на этих двоих, так хорошо смотрящихся вместе, я ляпнула первое, что пришло в голову:       — Обсуждали ещё одну предстоящую свадьбу.       Астиан поперхнулся соком и закашлялся, Лета уткнулась взглядом в тарелку. Её щёки порозовели от смущения. Я же, отстрелявшись, обнаружила очень аппетитный бутерброд и незамедлительно приступила к его поеданию. Жуя, было проще сдерживать истерический хохот.       Папа повернулся к Асу:       — Я надеюсь, это просто неудачная шутка. — В его голосе прозвучала угроза.       Астиан справился с кашлем и заверил отца:       — Определённо шутка.       Больше тему нашего совместного времяпрепровождения не поднимали. Ещё раз обсудили предстоящее торжество, меня настоятельно попросили не устраивать сцен (что немного огорчило, потому что сдержать обещание не получится) и обговорили дальнейшие планы на мою жизнь. Слушать то, что сбыться не должно, оказалось даже забавно. Вот я переезжаю к мужу, через год или два рожаю первенца, сдаю его няне, а сама помогаю мужу вести дела в юридической фирме. Мне сказали, что лет через десять я даже смогу попытаться устроиться на другую работу, ведь репутация к тому времени точно будет идеальной.       После завтрака мы с Летой вернулись в мою комнату и стали готовиться. Около двух часов у подруги ушло на то, чтобы сделать мне макияж. Ещё час прошёл, пока она сама накрасилась. А потом пришло время надевать «испорченное» платье, на которое Астиан наложил иллюзию ещё до завтрака. Обман выглядел качественно, поэтому, натягивая кружево, я старалась не разорвать его окончательно. Лета застегнула молнию и восхищённо сказала:       — Оно даже в таком виде великолепно.       Я хотела согласиться с ней, но меня прервал стук в дверь.       — Девочки, у вас всё хорошо? — Это мама заглянула в комнату.       — Ну как тебе сказать, мам… — Я моментально вошла в образ разочарованной невесты.       Она вошла, прикрыв за собой дверь и громко ахнула, когда увидела серьёзно потрёпанное кружево и местами отсутствующие рубины.       — Что вы успели натворить?! — Её голос сел на октаву. Кажется, она потрясена.       Астиан оказался прав. Попытка привести платье в нормальный вид вручную не удалась. Спустя час маминой паники, кучи разбросанных мотков нитей на полу и нескольких истерик, причем не только у мамы, на помощь пришёл брат. Выпроводил маму за дверь и развалился на моей кровати, не порываясь к действиям. Мы сидели в напряженной тишине, лишь изредка перекидываясь фразами:       — Ты уверена, что взяла всё необходимое? — Это Лета спрашивала про рюкзак.       — Даже если она что-то забыла, вещи уже на другом конце города, — ответил за меня брат.       Или:       — Ты точно доберешься сама?       — Как будто у меня есть выбор. Вы родителей отвлекать будете.       Когда папа постучался, чтобы сообщить нам, что пора выдвигаться, иначе ничего не успеем, солнце начало садиться. Небо за окном окрасилось в персиковый цвет, поднялся ветер, раскачавший верхушки елей.       Астиан снял иллюзию, проблема с платьем была решена.       Дождь застал нас у самого дворца бракосочетания. Чёрные тучи стремительно заволокли небо, и день закончился даже раньше, чем мы на то рассчитывали. Кажется, сегодня будет гроза.       — Мила, — позвала мама, пока мы ждали жениха с его родственниками в холле.       Она отвела меня в сторонку, грустно улыбнулась, поправила и так идеально сидящую ткань платья. Потом взяла меня за руку и застегнула на запястье чёрный браслет.       — Это семейная реликвия. Твоя прабабушка создала его. Я не решалась пользоваться им, магия всегда пугала меня. — Она поглаживала пальцем браслет и намерено не смотрела мне в глаза. — Но я уверена, что тебе он пригодится. Просто подумай о том, что ты хочешь надеть, и он преобразуется.       Её слова звучали странно и не совсем понятно. Я взглянула на браслет и постаралась представить, как он вытягивается и меняется. В следующую секунду браслет ожил и зазмеился, обвивая запястье, устремляясь дальше, к плечу, и оставляя после себя чёрную ткань. Когда его воздействие прекратилось, самого браслета на руке уже не было, зато на мне сидел отличного кроя пиджак.       — Ого, — только и смогла вымолвить я.       Потом воссоздала в голове картинку того, как пиджак возвращается в первоначальную форму, и через несколько мгновений от него не осталось и следа, а браслет вновь располагался на левом запястье. Я немного напрягла воображение, и украшение сменило форму: теперь оно было широким и состояло из множества сталкивающихся чёрных граней, напоминая формой рубиновые камни с моего платья.       — Спасибо, мам. Он потрясающий. — Я крепко обняла её в порыве нежности. На её глазах проступили слёзы, но мама всё еще искренне улыбалась.       — Что бы ты ни задумала сегодня сделать, я не стану мешать тебе, дорогая. — Лёгкий поцелуй в лоб стал подтверждением её слов.       Я напряженно вглядывалась в мамино лицо, пытаясь понять, что именно ей известно. Но, кажется, она лишь догадывалась о моих истинных планах и желаниях. Как любящая мать, она просто поддерживала дочь в сложный момент. И я была безумно благодарна ей за это.       — Спасибо, — прошептала я.       Дворец бракосочетания был красивым. Снаружи — бежевые стены, устланные виноградной лозой и живыми цветами всех возможных пастельных оттенков, внутри и вовсе королевская роскошь: тёмно-красные ковровые дорожки на мраморном полу, блестящие серебром лестницы, множество изящных картин на стенах, так или иначе связанных с браком и семьёй.       Все мои близкие (а таковых было-то всего четверо) топтались у высоких дверей, за которыми находился заветный зал. Вокруг сновали официанты с бокалами шампанского на подносах, непонятно откуда играла ненавязчивая музыка. Семью жениха ждали с минуты на минуту.       Около меня оказалась девушка с подносом, и я протянула руку за фужером. Астиан, стоявший над душой, отобрал бокал и выпил половину содержимого, укоризненно глядя на недовольную меня.       — Я просто хочу успокоить нервы, — раздражённо сказала ему.       — А мне просто нужна сегодня трезвая и адекватная сестра, — отозвался братец.       Лете он тоже не позволил выпить, и мы сочувственно переглянулись. Дожили, в день собственной свадьбы выпить нельзя…       Снаружи раздался скрип шин по гравию, и через десяток ударов моего сошедшего с ума сердца в здание вошли трое: Кино Аянсо, немолодая и не очень приятная на вид женщина среднего возраста и держащий её под руку мужчина, лет на десять старше. Сразу стало ясно, почему будущие свёкор и свекровь не были озабочены разницей в возрасте молодожёнов.       Мы даже не успели толком познакомиться. Возможно, дело было в отсутствии энтузиазма с моей стороны, а, может быть, и в абсолютном безразличии родителей Кино. В общем, когда заиграл свадебный марш и все кроме нас с женихом устремились в зал, я не знала ни имён его родителей, ни их отношения ко мне. Хотя насчёт последнего можно и поспорить.       — Надеюсь, ты готова к предстоящему, — безэмоционально произнёс Кино, подхватывая меня под локоть.       Я только сейчас обратила внимание на его костюм: гладкая рубашка такого чистого белого цвета, что в глазах немного рябило; чёрные пиджак и брюки красиво облегали стройную фигуру, носки туфель блестели поярче рубашки. Ну, а к нагрудному карману прицеплена бутоньерка — тёмно-алая роза.       «Как удачно она подошла к цвету платья…» — подумала я и отвлеклась на мужскую руку, сжавшую моё запястье. Кино сосредоточенно смотрел на наши пальцы, совершенно не волнуясь об удобстве невесты. Я попыталась освободиться от нежеланного прикосновения, но он сжал руку ещё крепче и отпустил спустя несколько томительных секунд, пока я боролась с подступающей паникой. Мне внезапно стало страшно от той силы, которая была в нём.       А мужчина хитро улыбнулся и устремился взглядом к дверям, которые тут же, словно по приказу, открылись.       Музыка зазвучала ещё громче. Я подавила подступающий страх и напомнила себе, что мне всего лишь нужно сказать «нет». А потом покинуть дворец бракосочетания через окно в туалете, пока Астиан и Лета разыгрывают спектакль. Да, план не самый гениальный, но это лучше, чем ничего.       Мелодия немного затихла, а потом заиграла с новыми силами так, что в ушах застучало. Кино сделал первый шаг, и мне оставалось только идти в ногу с ним. Неторопливо шагая по бежевому ковру и немного шаркая по нему каблуками, мы двигались к свадебной регистраторше. Женщина стояла у дальней стены зала, за столом, на котором лежали бумаги и открытая коробочка с кольцами. Проходя мимо семьи, неосознанно вцепилась взглядом в Лету. Она улыбалась, мысленно поддерживая меня, и я словно в голове услышала её «всё будет хорошо». Немного ободрившись, я продолжила путь, глядя в пространство перед собой.       Вступительная речь женщины, регистрирующей брак, пролетела мимо сознания. Я видела, как она раскрывает рот и что-то произносит. Может быть, я даже слышала её, просто не разбирала слов. Из грудной клетки что-то определённо хотело выскочить, и я не уверена, что это было сердце. Душа не желала уходить в пятки, она застряла тугим узлом, затянулась под ключицами и не позволяла сделать глубокий вдох.       Я также пропустила обращение к жениху, но услышала его уверенное «да». Поразилась тому, как медленно тянется время. Такое ощущение, что мы здесь уже несколько часов стоим.       Когда регистраторша повернулась ко мне, я изнемогала от желания поскорее ответить и закончить всё это.       — Прошу ответить вас, невеста.       Вот он. Момент, который я ждала с самого утра. Возможность изменить жизнь, повернуть её в неизвестном направлении. Я будто стояла на развилке и решала, в какую сторону пойти. Точнее, я уже решила. Нужно лишь сделать шаг.       Узел в груди развязался и разлился теплом по телу. Чувство предвкушения заставило тело немного дрожать. Я открыла рот, чтобы произнести заветное «нет».       — Д… — начала и тут же прервала себя, не добравшись до гласного звука.       В полном шоке посмотрела на Кино, на его довольную ухмылку и попыталась снова сказать «нет», но язык сам решил, какой звук я издам.       — Д… — непонятное мычание, так похожее на согласие.       Предвкушение, потряхивавшее тело, ушло, на его месте вновь появилась паника. Почему я не могу произнести чёртово слово?!       В моё ухо прошептали:       — Ты же не думала, что я позволю тебе отказаться?       С полным осознанием ужаса происходящего я глядела на страшнейшего человека. Человек ли он вообще? Та странная попытка сжать мою руку была чем-то большим. Меня попросту обморочили! Не знаю, заклинание это было какое-то или нечто другое, но без магии здесь не обошлось.       Мне попросту не дали возможности отказаться. Чтобы я ни попыталась сейчас сказать, произнесу лишь «да». А пауза-то затянулась. Сзади слышалось перешёптывание. «Почему она не отвечает?» «Почему она молчит?»       А я всё всматривалась в глаза своего жениха. И наконец увидела то, что мне нужно. Наглость и самодовольство в ореховых глазах дали повод, дали возможность разозлиться. Более того, злость моментально разгорелась до ярости. А вместе с яростью пробудилось и пламя. Горячей волной оно раздалось от сердца по всем клеткам тела, и я, не думая ни секунды, взмахнула рукой, за которой потянулся чёрный огонь.       Удар отбросил Кино на несколько метров, спалив часть пиджака и несчастную бутоньерку.       Кажется, план немного сорвался.       Все присутствовавшие в помещении с возгласами кинулись к мужчине. Обступили со всех сторон и попытались привести в чувства. Я же стояла на месте и пыталась утихомирить ярость.       Человек, схвативший меня за локоть и дернувший на себя, мог запросто остаться без лица, но вовремя перехватил мою руку и прорычал:       — Успокойся!       И снова я ощутила, что не могу полностью подчинить собственные тело и разум. Злость отступила слишком быстро, все мышцы расслабились. Астиан, державший меня за руку, был напуган, но сосредоточен.       — Немедленно уходи отсюда. Всё как договаривались. Вещи в уборной, окно не заперто.       С этими словами он устремился к пострадавшему недомужу, пребывавшему без сознания. Я полетела к выходу из зала, по дороге переглянувшись с Летой, спокойно наблюдавшей за хаосом. Мы кивнули друг другу на прощание, и я всё-таки разглядела волнение в её глазах. С родителями попрощалась мысленно, на большее моей смелости не хватило.