ой бля идите нахуй
сказал же сам охуел
завтра всё расскажу
миха: давай давай ждём рассказ с подробностями миха: 🍆 люда: ага удачи там люда: 💦💦💦 Виктор раздражённо убирает телефон в карман, выдыхая – так и знал, что эти двои будут паясничать; и как только совести хватает? Им ведь просто завидно, – уголок губ дёргается в усмешке – ведь Виктора пригласили, а их нет. Он – на закрытой вечеринке самого элитного братства их колледжа, а они так и будут довольствоваться лишь гуляющими на следующий день сплетнями; и Виктор охуеть как старался, чтобы получить приглашение, – и никто, особенно эти два сплетника, не испортит ему настроение. Сегодняшний вечер отличная возможность познакомиться с важными людьми, проявить себя, и возможно после этого вечера у него появится шанс вступить в братство; главное не облажаться. – Эй! Ты! Привет. – Виктор вздрагивает, оборачиваясь и, наткнувшись на смутно знакомое лицо, натягивает свою самую лучшую улыбку – представляется, протягивая руку; с секунду незнакомец мрачно смотрит на его ладонь, – за этот миг Виктор успевает похоронить и своё вступление в братство Фатуи, и самого себя – и, расплываясь в зубастой улыбке, крепко пожимает руку, – Дотторе. Ну ты в курсе, я думаю. Виктор конечно знает, кто такой Дотторе – он в братстве уже очень давно, общается с самой элитой (и вроде как больше ни с кем?); много учится и вроде как нынешняя вечеринка проходит именно в его доме. Ещё Виктор знает, что ему позарез надо наладить связи с местной компашкой, и тогда его студенческая жизнь заиграет новыми красками, и если уж к нему подошёл сам Дотторе – он обязан показать себя с самой лучшей стороны. Вот только разговор совсем не клеится. У Виктора ощущение – нет, он на все двести процентов уверен, – что его вообще не слушают – Дотторе кивает невпопад, иногда что-то односложно отвечая, но почему-то всё ещё выглядит заинтересованным в разговоре; у него широкая улыбка – Виктор думает, что это вовсе не улыбка, а акулий оскал, люди не должны уметь так улыбаться, – и цепкий изучающий взгляд, под которым Виктор чувствует себя неуютно и, пытаясь скрыть волнение, несёт какую-то чушь, абсолютно не понимая как подобрать тему для разговора. Он рассказывает про учёбу, про новый сезон хайпового сериала, который никто из них не смотрел, в отчаянии вспоминает про свою бывшую; он слишком много смеётся и кажется находится в шаге от нервного срыва, когда Дотторе протягивает ему свой стакан, оборвав на очередной попытке перевести монолог в диалог. – Не хочешь выпить? – А? Да, конечно, спасибо! – Поспешно забирает напиток, пытаясь верно оценить происходящее. Дотторе только что решил угостить его выпивкой – это хороший знак, да? Рука обхватывает за предплечье, удерживая на месте, ухо опаляет дыхание; Виктор кожей чувствует усмешку. – Тут кое-что повеселее алкоголя. – Прячет руки в карманы, делая шаг назад, – всё ещё оставаясь слишком близко – взгляд скользит по лицу, следя за реакцией, – Виктор отвечает улыбкой и уверенно делает первый глоток. Дотторе только что угостил его наркотой – это определённо признак успеха, верно? Разговор начинает складываться лучше – Дотторе увлечённо рассказывает о каких-то боях роботов – скука смертная, но тут важно не подать вида, – и Виктор думает, что он определённо поймал удачу за хвост. Он болтает с Дотторе, и тот даже смеётся над его шутками, одобрительно похлопывая по плечу – Миша с Людой ни за что не поверят. Но в какой-то момент следить за речью Дотторе становится тяжелее – Виктор больше молчит, не всегда улавливая, когда тема разговора сменяется, чужой голос становится тише, звучит как сквозь вату; Виктор пытается найти взглядом часы – уже так поздно, что его клонит в сон? казалось, что от вечеринки прошло всего ничего – слишком резкий поворот головой, и его начинает мутить – это эффект от наркоты? Он подаётся в сторону – думает, что ему нужно присесть; проносится мысль найти кого-то знакомого; решает – ему нужно слегка отдохнуть, но чьи-то руки сжимаются на предплечье, останавливая. – Давай отойдём. – Его разворачивают в сторону – Виктор, теряясь в пространстве от резкого поворота, пытается остановиться, скинуть руку, – нет, он хотел найти часы, который сейчас час? – но его с силой подталкивают, не давая опомниться. Виктор пытается сказать, что ему нехорошо, но изо рта доносится лишь невнятное лепетание – домой, ему нужно домой, обратно в общагу, – он пытается вывернуться, но его держат – слишком – крепко; ноги подкашиваются, его кажется ведут по бесконечно длинному коридору, он влетает в дверной косяк, – ему надо просто остановиться и понять, что происходит, пальцы скользят по дереву, не в силах ухватиться за него, – и его заталкивают в одну из комнат. Всё вокруг кружится, руки скользят по чьей-то одежде, цепляются в попытках удержаться на ногах, но его раздражённо отталкивают – край кровати бьёт под колени. Виктор с трудом приподнимается на локтях, пытается сесть – ему нужно понять, где он оказался, но конечности ощущаются такими тяжёлыми, и выходит лишь перекатиться на бок. Чувство усталости накрывает с головой, затягивая в дрёму – веки тяжелеют, и Виктор, не в силах сопротивляться, закрывает глаза. Он тонет в темноте – ощущает как кто-то переворачивает его, приподнимает, стягивая одежду, наваливается сверху, придавливая к кровати; Виктору жарко, слишком жарко, он ворочается, пытаясь скинуть с себя липкие руки, но они не уходят, скользят по телу, сжимая в своих объятиях. Виктор чувствует дыхание на лице – тяжёлое, частое, оно замирает в районе виска и мокрым пятном растворяется на ухе, заползая внутрь, открытым ртом ведёт по шее, и Виктору кажется – он уверен, сердце заходится в бешеном ритме, отдавая в виски, – что ему вцепятся в горло, разрывая на части; он пытается отстраниться, сбежать подальше от острых зубов, невесомо скользящих по коже и предупреждающе сжимающихся на плече. Он дёргается, голова падает вбок, и Виктор пытается вытянуться в сторону, уходя от прикосновений, зарыться лицом в подушку, но тяжёлая ладонь опускается на щёку, одним движением возвращая на место. – Лежи смирно, – Виктор узнаёт недовольный голос, и пытается протестующе замычать, но его попытки тонут в мокром поцелуе – Дотторе лижет его в полуоткрытый рот, ловя рваные вздохи, прихватывает нижнюю губу; руки скользят по груди, оглаживая соски, спускаются ниже и, пересчитав рёбра, задерживаются на животе, вырисовывая на прессе узоры. Кожа плавится от прикосновений, их словно становится больше, за ними всё труднее уследить – кажется ему опять что-то говорят, но голос тонет в удушающей тишине. Это всё похоже на сон – сюрреалистический кошмар, в котором ты никак не можешь сбежать от преследующего тебя монстра, и, раз за разом проваливаясь в темноту, видишь всё более жуткие картины. Монстр обхватывает лодыжки, чуть царапая кожу скользит выше, одним резким движением разводит ноги в стороны и касается чем-то мокрым под коленкой, вызывая дрожь в теле. Виктор пытается отдернуть ногу, но конечности не слушаются, он пытается что-то сказать, но слышит лишь глухой стон – вслед за ним по помещению проносится смех, от которого холодеет в груди. Смех поднимается от коленки, оглаживает тяжелым частым дыханием внутреннюю часть бедра и еле ощутимо касается зубами нежной кожи; стон звучит громче. Узнать в нём свой голос удаётся не сразу, он такой слабый, еле различимый, Виктор хочет закричать, но на выдохе выходит лишь всхлип – губы поднимаются выше к паху. Когда у Виктора получается слегка приоткрыть глаза, он едва различает белый потолок – он плывёт волнами, укачивая; он чувствует сразу слишком много всего. Мокрая от слюней шея, щекочущее дыхание ухо, член прижимающийся к бедру, рвано двигающийся, легко скользящий по смазке – кажется в ней измазано всё, – пальцы – мокрые, склизкие, от первого холодного прикосновения тело едва заметно вздрагивает, – скользящие между ягодиц; палец останавливаются у отверстия, слегка надавливая, кружа вокруг. Виктору тошно от того, с какой лёгкостью, проникает первый палец, затем и второй – тело принимает их без всякого сопротивления, они скользят внутри, растягивая и заполняя его так, будто так всегда и должно было быть; давят, нажимают чуть сильней, и у Виктора перехватывает дыхание. А затем он видит перед собой глаза. Две красные точки неотрывно следят за ним, въедаясь в кожу и ловя каждый вздох; Виктор впервые хочет, чтобы темнота вновь поглотила его – блеск в глубине глаз внушает животный ужас, и он не может отвести взгляд. Без пальцев внутри он чувствует себя пустым – если бы мог, рассмеялся от этой мысли, – Виктор с трудом хватает ртом воздух, когда вес перемещается – его больше не придавливают к кровати, но он всё ещё не может даже попытаться встать; безвольное запястье с силой сжимают, резко поднимая, – ладонь накрывают сверху, заставляя сжать пальцы, и кожи касается что-то горячее, пульсирующее при движении. Лицо, нависшее сверху, плывёт перед глазами – широкая улыбка стекает к подбородку, раскрывая ровный ряд клыков, стоны звучат громче, переходя в рычание; что-то капает на лицо, щёки, попадает на губы – хриплое дыхание затихает. Руку отпускают, – падая, она несильно бьёт по животу, Виктор поморщился бы у него были на это силы, – и чужие пальцы мажут по лицу, растирают сперму по щекам, оттягивают угол рта в подобии кривой улыбки; пугающий взгляд гаснет, а затем и вовсе пропадает из зоны видимости – и страх наконец уходит. миха: ты там чё миха: умер миха: где ещё сториз миха: алё??? миха: ??? Виктор с трудом приоткрывает глаза – голова раскалывается, будто он пробухал всю ночь и утро; в комнате приглушён свет, но даже он умудряется слепить. Он в своей одежде – чуть хмурится, пытаясь понять, почему он удивлён этому факту, – рассеянно нащупывает в кармане разрывающийся от вибраций телефон.
да чото тут
заснул где-то
миха: нихуя миха: настолько крут тип миха: что заскучал на фатуйской вечеринке хахахада хз поплохело
Время уже к утру – должно быть вечеринка уже подходит к концу? Сколько он проспал? Когда он вообще заснул..? В голове возникают лишь странные, пугающие образы, которые Виктор с трудом сопоставляет с реальностью – он помнит тяжесть в теле, чьи-то острые зубы и взгляд; он крупно вздрагивает, спину обдаёт холодным потом. Он ощупывает ноги, грудь, стягивает джинсы, проверяя не осталось ли отметин – но его тело выглядит абсолютно также, как обычно. Но он точно помнит – взгляд, липкие руки, пальцы внутри и… миха: так когда ждать отчёт миха: подробный список че кто когда тебя ебалиди нахуй
витя покинул(а) группу