Кошмары

      Джон вырвался из сна в холодном поту, с бешено бившимся сердцем и с тяжёлым дыханием, прерываемым всхлипами. Его умиротворённый сон вновь начали рушить кошмары с примесью военных воспоминаний.       Боевые действия во снах были слишком реалистичными, хоть и весьма сумбурными. Все ужасы наслаивались друг на друга, выдёргивая из памяти самые болезненные воспоминания и заставляя доктора мучаться от намеренно забытых чувств. Раздирающих чувств, которые он испытывал при виде смерти своих товарищей, при виде грязи и боли вокруг.       Ватсон сел на край кровати, упёрся локтями в колени и спрятал помятое лицо в дрожащих руках, стараясь избавиться от колючего послевкусия сна. Нервный шёпот себе под нос: «Это просто сон, это кошмар…» казался жалким листиком подорожника на открытом переломе.       Сделав глубокий вдох, Джон завязал халат поверх ночной рубашки и спустился в гостиную, дабы проветриться и попытаться хоть как-то себя отвлечь. Способ отвлечения искать не пришлось.       В своём кресле сидел Холмс, окружив себя разбросанными газетами и держа в руках одну из них.       — Холмс? Вы всё ещё не спите? — удивлённо пробормотал доктор, закрыв за собой дверь и попутно глянув на часы. — Уже третий час.       Шерлок дочитал до конца строчку статьи и поднял взволнованный взгляд на Ватсона, проигнорировав его вопрос:       — Вас снова начали беспокоить кошмары?       В его голосе ясно читалось беспокойство, а заинтересованность подтвердила газета, улетевшая из рук на пол.       Джон мрачно улыбнулся, устроился в кресле напротив и лишь мысленно удивился бесконечной проницательности своего сердечного друга.       — В эти периоды Вы выглядите очень унылым и уставшим с самого утра. Иногда я заставал Вас дремлющим днём прямо в кресле, что говорит о нарушенном сне ночью. По Вашей же просьбе я стараюсь больше не музицировать по ночам, значит, нарушителем покоя является что-то другое. И, вероятнее всего, это кошмары, — предоставил цепочку рассуждений Холмс, параллельно наливая в стакан бренди и протягивая его Ватсону.       — Браво, Вы, как всегда, правы… — без особого энтузиазма ответил доктор, делая глоток.       Когда стакан был поставлен на столик, Шерлок привлёк Джона на диван, устроив его голову у себя на груди. Второй ничуть не сопротивлялся, ведь лучшего успокоительного и представить было нельзя. Холмс нежно перебирал в худых пальцах русые локоны, а другой рукой крепко обнимал любимого за плечо. Спокойствие накатывалось на Ватсона нарастающими волнами.       — Всё хорошо… — заботливо шептал родной бархатный голос.       И спокойствие наконец-то полностью овладело духом Ватсона.