Puis-je vous toucher?

Экран монитора мелькает, хаотичная смена картинок и цветов. Остановка на черно-белых помехах. Он шумно выдыхает, из монитора сочится кровь. Чувствует, как нагревается процессор. Его немного трясёт и он, пожалуй, очень уж смущен,но это ничего. Ни-че-го. — Я тут подумал... Могу я попросить вас кое о чем ещё? Это не важно, совершенно не важно, но... Ох, это немного пугает меня, я давно не чувствовал такого, — голос нарушает характерный шипящий звук, издаваемый тысячами мониторов вокруг них, — Пожалуйста, мистер Пастернак, позвольте мне прикоснуться к вам. Голос предательски дрожит, ужасно дрожит. Руки тоже. Он тянется к Брайану, ещё даже не получив ответа и оттого стыдно, но, черт возьми, как он боится не успеть сейчас дотронуться до него... Руки трясутся больше. А Брайан смотрит пронизывающе, испуганно. Конечно, боится. Беззащитный. Раздумывает или дар речи от страха потерял? Глаза в монитор впились, смотрят тревожно. Дышит тяжело. Бедный. Не говорит ничего. Почему не г0в0+uт ничего? Шаг вперёд делает. Молчит всё так же и наверняка убежать хочет, но боится его, понимает, что могут ранить. Но разве он может ранить? Всё эта в[дьм@ виновна, он бы никогда милого Брайана не ранил. Несчастного. Руки так и тянутся к пареньку в этом дешёвом костюме. Неожиданно для себя, он ведёт по щеке Брайана, тяжело, судорожно втягивая воздух. Кожа холодная, бледная, мягкая. Не с чем не сравнить. Гладит, много думает. Путается в троичном коде. — Вы знаете, а я ведь так и представлял, — говорит что может с придыханием. Знает, если бы мог, то улыбнулся бы. Смеётся неуверенно, дрожит всем телом. До отключения уже совсем немножечко. Делает шаг навстречу Брайану, а потом ещё шаг и ещё. Становится вплотную. Чувствует руку Пастернака на своей, думает что парень сейчас же скинет со своей щеки его руку, но тот, всё так же шокированно смотря в монитор, большим пальцем гладит его по руке. Жалость. Почему ему жалко? Он выглядит жалко, да? А не плевать ли сейчас? Он не может подавить стон, знает, что это наверняка выглядит похабно, очень пошло, но не может иначе. Тянется ближе, жмется к чужому телу, обнимает за плечи Брайана и пытается устоять на ногах. Нету его больше. Нету больше ведьмы. Ничего нету. Только Брайан. — Спасибо вам, спасибо, — сентиментальное, безумное, бесприкословное обожание: так звучит его голос, — Я надоел вам своими вопросами, мне так жаль. Боже, боже, мне так стыдно за этот беспорядок вокруг. Как думаете, если бы я был в порядке, мы бы с вами могли выпить вместе кофе? — Вы в порядке, — голос Брайана впервые за долгое время останавливает беспрерывную болтовню. Пастернак врет, — Конечно мы выпьем кофе, когда я разделаюсь... Ну... С ней. Как же ему нравится слышать эту сладкую ложь. Милый Брайан всё таки наглый и в наглости прекрасный. А вот он опять смеётся с надрывом, цепляясь за этот дешёвый костюм. — Ох, вы правы, мистер Пастернак, конечно, — истерично вздыхает он, не прекращая смеяться, — Вы когда нибудь влюблялись за один день, м-мистер Пастернак? Брайан хочет что-то сказать, но образовавшийся ком в горле мешает. Парень безмолвно мотает головой, вызывая у собеседника ещё один приступ нервного смеха. Ну ничего, он знает, конечно. Ох, его Брайану так жаль, что такое происходит в настолько крупной компании, так грустно и страшно смотреть на уродливый монитор из которого сочится кровь. Он всё знает, он не заслуживает. Так почему сейчас он чувствует руки Брайана на своей талии и что за чувство заставляет систему ловить ошибки каждую секунду? Он бы заплакал, если бы мог. ***

Брайан совершенно потерян, беспорядочно водит руками по его спине, шёпчет ему что-то, стараясь успокоить и дышит прерывисто. Пастернаку правда жаль, Пастернак хочет понять его, но такой возможности не имеет. А он всё равно рад, тактильные ощущения спасают, держится за Брайана, как за спасательный круг, податливо льнёт, спешно, слишком уж нервно ослабляет свой галстук и мычит что-то нечленораздельное. Он думает, что Брайан наверняка удивлён что ещё не ударился об монитор, который находится так близко, почти возле самого его лица. Он смеётся своим мыслям, вновь впиваясь пальцами в ткань пиджака. А голова Брайана болит от глупых мыслей, которым противостоять совершенно не получается. Парень наклонятся вперёд, чувствуя запах горелого пластика. Пастернак хочет излечить, спасти его. Брайан теряется в пространстве, сам упускает момент, когда упирается лбом в чужое плечо, в его плечо. Поворачивает голову в сторону, немного отворачивает ворот его рубашки и прикасается губами к оголенной ключице. Это лечит. Он вздрагивает, судорожно выдыхает, вскидывая "голову" вверх. Ему как никогда хочется снять этот вросший намертво монитор, задушить ведьму голыми руками и вернуться к своему Брайану. Пусть, пусть Мистеру Пастернаку в целом то и плевать, но сейчас, когда этот парень так отчаянно, любым способом пытается забрать чужую боль, его боль — это не имеет значения. — Черт, черт, черт, пожалуйста, — непрерывно ругаясь, он выгибается вперёд, почти всхлипывает и сжимает руки ещё сильнее, мнет чужую рубашку, — Пожалуйста, мистер Пастернак. Пожалуйста, Брайан. Он обещал не произносить имя вслух, зная, что у ведьмы глаза повсюду. Глаза повсюду, подумать только! А ведь она смотрит, точно смотрит и злорадствует его ничтожности. Из раздумий опять выводят губы Брайана, выписывающие дорогу из поцелуев от ключицы до плеча и обратно. Молча, без лишних слов и совершенно потерянно. Пастернак останавливаться на его последней мольбе, словно придя в себя, но так и замерев в сантиметре от кожи на его шее. — Вам не кажется это абсурдным? — Ваше поведение? Конечно нет, разумеется нет, но если... — Нет, простите. Мне так жаль, я совершенно не знаю зачем и почему я начал это, — Брайан убирает руку с его талии, утирает губы, — Я хотел, чтоб вам было лучше и почему то решил что именно это... Простите. — Вам не нужно, мистер Пастернак, не извиняйтесь. Я думаю это довольно... Нестандартная ситуация. — Пошло. — Эксцентрично. Знаете, факт того, что близится моё отключение... Интригующе, вот верное слово, — с какой бы силой не работала система вентиляции, он знал, что механизмы перегружены и это, пожалуй, единственное, что спасло его на какое-то время после отключения проводов, — И пошло, конечно же тоже, если уж вы не боитесь таких формулировок Брайан тяжело вздыхает, снова слыша его нервный смех, запускает руку в волосы и прикрывает глаза, стараясь забыть всё, что происходило сейчас в комнате охраны. Как же всё тяжело. Пастернак должен помочь. Должен помочь, но не отключением. Нужно найти Ведьму, заставить исправить всё это. Так какого черта, он сейчас стоит тут? — Я... Слушайте, я вернусь через некоторое время, вы не могли бы, пожалуйста, попытаться... М... — Выжить? — он смеётся. Нет, он не мог бы, — Мистер Пастернак, я боюсь, что не смогу увидеть окончание вашей истории. Я знаю, знаю что у вас всё получится, Б... — Нет-нет, подождите немного, — Брайан тянется вперёд, а он шокирован тем, как всё таки могут обжигать ледяные пальцы, — Ведьма и воскрешать умеет, наверняка... Наверное... Мне нельзя тратить не секунды больше. Я обязательно найду её. Мне нужно сделать это ради друзей, ради вас... Знаете... Брайан какое-то время ещё мнется на месте, а потом срывается и бежит к выходу. ***

Он падает на колени смотря вслед. Да, если ведьма умеет воскрешать и снимать огромные экраны компьютера с голов людей это было бы славно. Ну надо же. "Ради друзей". "Ради вас". Если бы он мог, он бы улыбнулся. А кто же он сам? Трогает себя в районе шеи, проводит пальцами по собственным ключицам. Брайан убьёт ведьму. И он даже надеется, что не забудет про обещание вместе выпить кофе.